Диссертация (1101253), страница 28
Текст из файла (страница 28)
Эгерия идет по Палестине, ориентируясь наустные рекомендации случайных знакомцев, на сведения из апокрифов,чтобы посетить упоминающиеся в них места, которые и становятся для неесвятыми. В этом путешествии на традиционно римское географическоевосприятие пространства накладывается и «апостольский» слой, т.е.соотнесение местности с тем или иным библейским героем или событием.Этот слой начинает превалировать в тексте, и во многих случаях читатель несможет получить представления о реальном расположении указанных мест,311Id., p. 325.Id., p.
331.313Johnson S. F. Apostolic Geography: The Origins and Continuity of a Hagiographic Habit// DOP. Vol.64, 2010. P. 5-25312135если сам не обладает этим знанием. Еще больше это характерно дляповествования Мосха, где итинерарий выглядит совсем уж условно. Однако,самое важное, по мнению Джонсона, - это миссия, которую одинакововыполняют оба эти путешествия. В ходе своих странствий Эгерия и Мосхорганизуютиреорганизуютпространствопосредствомтого,чтоправдоподобно соединяют текст, определенную местность и определеннуюличность, при этом не входя в противоречие с исконной географическоймоделью. В этом смысле можно отметить сходство этих путешествий сЕпифаниевым. Он тоже совершает свой путь, опираясь на письменныеисточники (список апостолов псевдо-Епифания) и исследует каждуюместность на предмет нахождения там каких-то мощей или других святынь,особенно связанных с апостолом.
Очевидно, что таким образом он тожедостоверно и наглядно «присваивает» пройденное пространство апостолуАндрею. Важно отметить, что при этом Епифаний актуализировалнепонятные ему данные из древнего списка, искал соответствия междусовременными ему народами и указанными в источнике314.Итак, можно заключить, что жития апостола Андрея, относящиеся ктрадиции Епифания, имеют собственные характерные черты в описаниипути. Тексты транслируют подробный итинерарий, упоминают множествотопонимов ипутешествияэтнонимов.дляАописаниятакже неэксплуатируют«дорожных»чудесиливозможностиорганизациидополнительных сюжетных элементов.
Эти особенности в полной мересоответствуютосновнойзадачеЕпифания.Однако,сомножеством«обычных» житий этой эпохи жизнеописания апостола роднит отсутствиевнимания к самому пути, к идее движения. И сам Епифаний, и следовавшиеза ним Никита и Симеон Метафраст не сообщают ни подробностей дороги,ни впечатлений или ощущений от нее.314Предания, с. 32.1364.3.XI-XII вв.Со второй половины XI вв. агиография начинает терять свои позиции влитературе, количество текстов уменьшается, а в XII в. их уже совсем мало.Тем не менее, путешествия по-прежнему не исчезают со страниц житий.ОсобоинтересныйМетаноите,ЛазаряматериалпредставляютГалисийского,жизнеописанияКириллаФилеота,НиконаЛеонтияИерусалимского.В житиях XI в. мы по-прежнему обнаруживаем принципы изображенияпутешествия,описанныеранее.Агиографытакжепредставляютмаршрутную сеть, а со святыми в дороге происходят разнообразные чудеса.Но ощутимый контраст с предыдущей эпохой составляет изменившеесясоотношениеэлементовдвижения,появлениекоторыхобусловленонеобходимостью организовать сюжет или прославить чудо, и описаний,представленных без какой-либо видимой причины.
Помимо чудеснойпереправы через бурную реку315, моментального преодоления большогопространства316, агиограф Никона Метаноите включает в свое повествованиеподробное описание других моментов путешествия, в ходе которых ничегоособенного или чудесного не происходит.
Он делает свое повествованиеболее красочным, представляет нам, как выглядело то или иное место,описывает его географические, природные особенности. Очевидно, что емуинтересно представить и эту сторону совершаемого путешествия. Упоминаяострова Эгину, Саламин, пролив Эврип, он говорит о некоторых природныхособенностях этих мест317, а также воссоздает подробную картинуПелопоннеса, перечисляя множество названий мелких населенных пунктов иболее крупных поселений, а также указывая их расположение относительнодруг друга318.315Vita Niconis, p.
66.Ibid., p. 102, 142.317Ibid., p. 92-94, 96.318Ibid., p. 106-108.316137Что касается жития Лазаря Галесиота, то, несмотря на то, что он былизвестен как столпник, в тексте представлено невероятно подробное пешеепаломническое путешествие героя из Лидии в Палестину и возвращениечерез несколько лет на родину319. Здесь уже достаточно радикальноизменяется привычная схема описания пути. Почти все повествование опутешествии превращается в непрерывное описание движения, где чудесатоже появляются, но они фактически теряются среди множества другихэпизодов бесконечного перемещения. Это погони, попытки скрыться отпреследователей, ночевки под открытым небом и т.д. Трудности путешествияне просто упоминаются - они занимают основное место в рассказе, они,собственно, и есть весь рассказ.
При этом преодоление их в абсолютномбольшинстве случаев не связано с какими-либо чудесами. Представляядвижение кинематографически подробно и ярко, автор погружает читателя ватмосферу этого путешествия, описанного иногда по дням и по часам иснабженного почти физическим ощущением движения. Помимо ужеупомянутых эпизодов с медведицей (см. с. 88), неблагонадежным монахом(см. с. 69-70), собакой, преследовавшей Лазаря несколько дней (см. с.
92),приведем еще несколько цитат, демонстрирующих, как автор описывает путьгероя.Еще в юношестве Лазарь пытался сбежать из дома и отправиться вСвятую Землю. Вот как представлены вторая и третья, успешная, попытки:Он же [юноша] … в один из дней ушел тайком и, смешавшись с какими-томонахами и переодевшись из своей мирской одежды в монашескую, отправился сними в путь, радуясь и ликуя своему счастью достигнуть желанной цели. Однако,вскоре радость его обратилась в горесть. Его опять нагнали, схватили и противволи, как и в первый раз, вернули на место.
… По прошествии шести месяцев…он снова бежал. Добравшись до одного места, где на столпе обретался какой-томонах, [Лазарь] рассказал ему все, как есть и решил, что это для него хорошийзнак. Монах же, сняв с него мирскую одежду и облачив в монашеский плащ,благословил на столь желанную дорогу и отправил в путь, наказав невозвращаться назад. Когда же настал вечер, то, не желая заходить в деревню иувидев среди полей небольшой молельный дом, [юноша] направился к нему.319Э.-М. Тэлбот предполагает, что в досье св.
Лазаря входил отдельный текст, посвященныйпутешествию, который и послужил источником для такого подробного описания пути в текстежития (Talbot A.-М., р. 98).138Зайдя внутрь и заперев ветхую дверь, он встал, чтобы вознести молитвы Господу.Совершив последнюю молитву, он прилег, примостившись на полу. Едва заснув,он был разбужен каким-то глухим звуком, похожим на голоса. Прислушавшись,он подумал, что, наверное, слышит, как воют волки, собравшиеся где-топоблизости. Поднявшись, он подпер дверь камнем и с молитвой улегся на пол изаснул.
С утра же, выйдя оттуда, он направился по дороге на Хоны. Пo пути онвстретил каких-то путников из Каппадокийской земли, которые тоженаправлялись к храму архангела…320А после конфликта с монахом, который продавал хлеб, полученный какподаяние, Лазарь подвергся еще большей опасности и должен был сновабежать:Идя так, они достигли Атталии. И вот, этот коварный монах и подражательИуды, подойдя к одному из хозяев судов и изъясняясь по-армянски, сговорилсяпродать ему мальчишку.
Божиим провидением кто-то из матросов услышал обэтом и, пока монах и капитан продолжали разговаривать, рассказал обо всемюноше, которого тогда рядом с монахом не было. Едва услышав это, Лазарьтотчас же, как был, так и бросился бежать. Сойдя с прямой [дороги], онпоспешил забраться на располагавшуюся поблизости вершину. Однако, еще уоснования горы его застала ночь. После начала подъема из-за темноты икрутизны горы, всю ночь ему пришлось наощупь продираться руками и ногами.С первыми рассветными лучами, ему удалось забраться на вершину. Переваливчерез гору и найдя проторенную дорогу, он направился по ней321.Наряду с привычными проблемами, как то, добывание пропитания иместа для ночлега, появляются и специфические происшествия.
Это,например, стычка с погонщиками верблюдов, которые целый день караулилипутников у Тивериады. Заприметив с утра, как монахи входили в город,погонщики дождались их вечером и набросились, чтобы отнять хлеб,полученный у христиан. Разрешение конфликта совсем не такое, каким егоможно было бы себе представить в более ранней литературе. Путникиотдают погонщикам часть хлеба, надеясь, что этого будет достаточно, чтобыосвободиться от преследования. Но этого не происходит, и Лазарь, вместотого, чтобы как-то проявить свои сверхъестественные способности, простосоглашается отдать все, чтобы не рисковать. К счастью, спутник320321Vita Lazari, p. 510-511.Id., p.
511-512.139преподобного Павел сумел так грозно накричать на преследователей, что онипредпочли ретироваться322.Наконец, переходя к XII в., мы должны констатировать, что житияКирилла Филеота и Леонтия Иерусалимского сильно отличаются друг отдруга, но, несомненно, их объединяет новый тип описания движения ипространства. Самое значительное отличие от предыдущих памятников – этопоявление субъективных ощущений самого путника, т.е.
авторы включают влитературу то, чему там раньше просто не находилось места. Кирилл Филеототправляется в плавание в качестве матроса, чтобы проверить силу своегодуха, и вместо привычных описаний штормов и их чудесного усмирения нампредставляют внутренние ощущения и страдания простого человека,измученного постом и самобичеваниями, который изможден настолько, чтофизически не может выполнять своих обязанностей на корабле. М.
Маллеттпишет, что это происходит не потому, что читателям XII в. пересталинравиться коллизии с бурями, и что это просто один из вариантовиспользования темы моря323, но ведь само появление такого варианта ужесвидетельствует об изменении художественных возможностей для описанияпутешествия.ВомногочисленныхпутешествияхЛеонтия,патриархаИерусалимского, мы часто видим движение как таковое, вне всякой связи снеобходимостью описывать чудеса (хотя они тоже есть) или компоноватьсюжет. Путешествия в этом тексте – обыденная и не самая примечательнаячасть жизни героя, особенно, когда он становится настоятелем крупногомонастыря на Патмосе и вынужден часто ездить по делам. Море гораздочаще выступает в виде реальной стихии, властвующей над планами Леонтия,чем в качестве объекта для применения его чудесных способностей. Есливетра не благоприятствуют плаванию, Леонтий просто остается ждать, пока322323Id., p.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
