Диссертация (1098593), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Существует единая логико-22понятийная база, но это совершенно другая категория, категория внеязыковая»[Корнилов 2003: 113].В национальной языковой картине мира отражен коллективный опыт всего данного языкового сообщества, а каждый отдельный член этого сообществаможет «присвоить» лишь часть такого опыта. «Язык обладает огромной, бесконечно превосходящей возможности индивида массой <...>, он соизмерим не сотдельным человеком, а с человеком “софийным”, коего атрибутом он является. В связи с этим процесс овладения языком с необходимостью превращается впроцесс поглощения человека, его растворения в языке.
Язык, осуществляясвое предназначение служить средой, сцепляющей индивидов во времени (т. е.сейчас живущих с предками и потомками) и пространстве (т. е. здесь живущихс живущими в других точках этнического пространства), заполняет сознаниечеловека, структурирует его этнически особенным образом, подключает его кнациональным родникам духовности» [Морковкин, Морковкина 1997: 51]. Всущности, об этом же, но с несколько иных позиций рассуждает М. Коул: «Человеческая деятельность порождает столь сложное и изменчивое разделениетруда и опыта в пределах одной культуры, что не приходится ожидать, что какие-либо два члена некоей культурной группы присвоили одни и те же части“целого”, каким бы оно ни было» [Коул 1997: 148].Следовательно, можно говорить об индивидуальных вариантах языковойкартины мира, которые гораздо более «лабильны»: по мере роста и развитиячеловека, освоения им окружающего мира происходит усложнение его индивидуальной языковой картины этого мира (вплоть до сознательной ее корректировки – при помощи, например, словарей).
«В семантике слов откладываетсямножество признаков, которые регистрируют все добытое этносом знание осоответствующих объектах. Передача этого знания каждому новому члену этноса производится в ходе <...> научения формирующейся языковой личностиправильному пониманию и употреблению единиц и категорий родного языка»[Морковкин, Морковкина 1997: 48–49].23Термин «языковая личность» уже почти три десятилетия является однимиз наиболее употребительных в русистике, как и апелляция к его пониманиюЮ.Н.
Карауловым, который указывает, что языковая личность предстает как«многослойный и многокомпонентный набор языковых способностей, умений,готовностей к осуществлению речевых поступков разной степени сложности,поступков, которые классифицируются, с одной стороны, по видам речевой деятельности (аудирование, говорение, чтение, письмо), а с другой – по уровнямязыка» [Караулов 1987: 29], и предлагает трехуровневую структуру языковойличности: 1) вербально-семантический уровень, предполагающий для носителянормальное владение естественным языком, а для исследователя – традиционное описание формальных средств выражения определенных значений;2) когнитивный; его единицами являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в более или менее упорядоченную, более или менее систематизированную «картину мира», отражающую егоиерархию ценностей; когнитивный уровень устройства языковой личности и ееанализа предполагает расширение значения и переход к знаниям, а значит,охватывает интеллектуальную сферу личности, давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания – к знанию, сознанию, процессам познания человека; 3) прагматический, который включает цели, мотивы,интересы, установки и интенциональности; этот уровень обеспечивает в анализе языковой личности закономерный и обусловленный переход от оценок ее речевой деятельности к осмыслению реальной деятельности в мире5 (см.
[Караулов 1987: 5]).5 В.В. Красных выделяет в структуре «Человека говорящего» языковую, коммуникативную иречевую личности: «“Человек говорящий – личность, одним из видов деятельности которойявляется речевая деятельность; языковая личность – личность, реализующая себя в коммуникации, выбирающая и осуществляющая ту или иную стратегию и тактику общения, выбирающая и использующая тот или иной репертуар средств (как собственно лингвистических,так и экстралингвистических); коммуникативная личность — конкретный участник конкретного коммуникативного акта, реально действующий в реальной коммуникации» [Красных1997: 54–55].
Особый интерес в свете нашего исследования представляет предложенноеЛ.П. Клобуковой рассмотрение языковой личности с позиций лингводидактики как много-24Понятие языковой личности не привязывается исключительно к индивидуальному пользователю языком, а выходит на уровень национального языкового типа. Ю.Н. Караулов говорит о существовании «общерусского языковоготипа» [Караулов 1987: 38], являющегося предпосылкой наличия инвариантнойчасти в структуре каждой отдельной языковой личности. Эта инвариантнаячасть обеспечивает возможность взаимопонимания носителей разных диалектов, социальных и культурных кодов, а также понимание языковой личностьютекстов, значительно отстоящих от нее во времени.Таким образом, языковая картина мира манифестируется на идиолектах(ср.: «Язык есть код плюс его история, история эта у каждого во многом своя ине похожа на “историю” другого» [Лотман 1992: 13]).
Еще И.А. Бодуэн де Куртенэ писал о том, что национальный язык является «обобщающей конструкцией, созданной из целого ряда реально существующих индивидуальных языков»[Бодуэн де Куртенэ 1963: 71]; с этой позиции языковую картину мира данногоэтноса можно квалифицировать как обобщение языковых картин всех его членов, живших на протяжении всей истории его существования.
Иными словами,это означает, что, с одной стороны, национальная языковая картина мира «редуцируется» до отдельной, индивидуальной картины мира конкретного носителя языка, с другой стороны – именно в этих «индивидуальных опытах» исторически вырабатывался и продолжает вырабатываться коллективный опыт народа.Суммируя сказанное, можно утверждать, что «значение элементов естественного языка не может быть сведено к отношению между языком и миром<...> Значение антропоцентрично, т. е. отражает общие свойства человеческойслойной и многокомпонентной парадигмы речевых личностей, «которые дифференцируются, с одной стороны, с учетом различных уровней языка, с другой стороны – с учетом техтем, сфер и ситуаций, в рамках которых происходит речевое общение.
Данные параметры, сучетом которых описывается портрет языковой личности, взаимодействуя в самых различных комбинациях, обусловливают существование как бесконечного числа конкретных языковых личностей, так и сложную комбинаторику различных речевых личностей в рамкахединой языковой личности» [Клобукова 1997б: 70], см. также [Клобукова 1997а].25природы; более того, оно этноцентрично, т. е.
ориентировано на данный этнос.Нельзя на естественном языке описать “мир как он есть”: язык изначально задает своим носителям определенную картину мира, причем каждый данныйязык – свою» [Падучева 1996: 5–6]. Любой язык «не только отражает реальность, но интерпретирует ее, создавая особую реальность, в которой живет человек» [Маслова 2001: 3].Е. Бартминьский также указывал: «Описание мира языковых значений неесть описание мира действительного. Это лишь описание языковой интерпретации объективного мира или даже воображаемых (интенциональных) миров,создаваемых говорящим. Коротко говоря, это описание мира “ментальныхпредметов”.
<...> Значения как ментальные предметы (находящиеся в отношении интерпретации либо “проекции” к предметам действительности) суть составляющие языкового образа мира, закрепленного в культуре» [Бартминьский2005: 26]. Это «закрепление» обеспечивается национально детерминированными кодами культуры, которые «занимают центральное положение в национальном культурном пространстве, являются структурообразующими элементамипоследнего» [Гудков 2004: 39].1.3.
Коды культуры. Проблема классификацииПонятие «код» (франц. code, от лат. codex – свод законов, система условных знаков (символов) для передачи, обработки и хранения (запоминания) различной информации [БСЭ]) востребовано во многих науках, в том числе и гуманитарных. Код культуры, согласно «Большому толковому словарю по культурологии», – это «совокупность знаков (символов), смыслов (и их комбинаций), которые заключены в любом предмете материальной и духовной деятельности человека» [Кононенко 2003: 190–191]. Иначе говоря, это система знаковматериального и духовного мира, ставших носителями культурных смыслов,26воплотивших их в себе в процессе освоения человеком окружающей действительности.На основе подробного анализа обряда и ритуала Н.И. Толстой выделилтри кода культуры и рассмотрел вопрос об их соотношении: «Культура многоязычна в семиотическом смысле этого слова и нередко пользуется в одном тексте несколькими языками.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
