Диссертация (1098466), страница 23

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 23)

– преосуществление святых Даров в Тело и Кровь Христовы. Каждый участвующий в таинстве Евхаристии становится тем самым Вифлеемом, бедным и недостойным, но с благоговением пытающимся принять Господа,

⁴⁶³ Рим. 1:17.

⁴⁶⁴ Пс.101:5.

⁴⁶⁵ Bernardus Claraevallensis. Sermones in vigilia nativitate Domini. Sermo 1 // SBO IV. P. 200-201: «Tu ergo si divini verbi pabulo repleas animam tuam, fideliterque, etsi non digna, certe quanta potes devotione suscipias panem illum qui de coelo descendit, et dat vitam mundo, Dominicum videlicet corpus Jesu, ut veterem utrem corporis tui nova illa resurrectionis caro reficiat et sustineat, quatenus novum quod intus est vinum, hoc solidatus glutino, valeat continere: si denique ex fide vivas, et nequaquam gemere oporteat, quia oblitus sis comedere panem tuum: Bethlehem factus es, dignus plane susceptione Dominica, si tamen confessio non defueri» .

через исповедание веры. Бернард последовательно противопоставляет богатство и роскошь царского града, Иерусалима и бедность Вифлеема, обращая внимание на особое значение бедности, избранной Господом как того образа жизни: «В левой Его руке богатство и слава, в правой – долгоденствие⁴⁶⁶. Вечное изобилие всего этого на небесах имеется, но бедности не найдется на них. В свою очередь на земле она в преизбытке, и не знает человек ей цену⁴⁶⁷. Поэтому ее взыскуя, Сын Божий сошел с небес, чтобы ее избрать себе и чтобы для нас она стала важной через Его выбор» ⁴⁶⁸. Используя метод типологической экзегезы, Бернард кардинально меняет

августиновскую парадигму: Он назвал Божьим градом Вифлеем, противопоставил его царскому граду Иерусалиму и свою трактовку civitas dei перенес в область литургического пространства и доктринируемое в это время учение о таинстве Евхаристии.

«Перенос» civitas Dei из Иерусалима в Вифлеем в целом характерен для цистерцианской традиции. Идею Бернарда о том, что град Божий – это Вифлеем, повторяет Исаак из Стеллы. Именно в Вифлееме верующие обретают младенца Христа. Хотя у Исаака нет таких тонких литургических коннотаций, связанных с этим библейским городом, он достаточно подробно соотносит Вифлеем и новый Иерусалим, трактуя туманные образы из книги Откровения: четыре стены, двенадцать ворот.

Исаак из Стеллы использует понятие civitas, в частности civitas sancta, преимущественно в экклесиологическим и литургическом контекстах. Этот термин заимствован из литургического гимна «Urbs beata Jerusalem», который поется в праздник освящения церкви. Соответственно, интерпретация, которую предлагает Исаак, напрямую зависит от литургической традиции. Для него небесный Иерусалим – святой град или Церковь, которая «созидается как город, сопричастие которому здесь, где он

⁴⁶⁶ Притчи 3:16.

⁴⁶⁷ Иов 28:13.

⁴⁶⁸ Bernardus Claraevallensis. Sermones in vigilia… P. 201.

строится, через одну веру и одно крещение…» ⁴⁶⁹. Образ святого града – небесного Иерусалима – визуализируется в планировке монастырей: квадрат

• город квадратной формы, что увидел Иоанн Богослов в Отровении, ложится в основу архитектурного ансамбля западноевропейского монастыря

• это квадратная галерея клуатра⁴⁷⁰. Исаак, в отличие от Бернарда, не

говорит, что его обитель – это небесный град, он воспринимает свой монастырь как приют скитальцев на краю ойкумены, откуда монахи, оставив мир, начинают восхождение в небесный град⁴⁷¹.

Небесный Иерусалим приравнивается к храму, в то время как храм – это природа, созданная и устроенная разумно, чтобы зреть Бога. Это и есть, по интерпретации Исаака, истинный мир, где обитает Бог⁴⁷². Относительно Вавилона Исаак замечает, что это нечестивое место (locus iniquitatis) ⁴⁷³ , откуда ушли все верующие, чтобы обрести Бога.

⁴⁶⁹ Isaac de Stella. Sermo 55. P. 856: «Civitatem hanc sanctam, Ecclesiam designare non oportet ambigere. Ipsa enim est Ierusalem, quae aedificatur hic ut civitas, cuius participatio, hic ubi aedificatur, in unum, propter unam fidem, unum Deum, unum baptisma; ubi autem dedicatur, in idipsum, propter unius Trinitatis uniformem contemplationem».

⁴⁷⁰ Ibid. P. 866: «Ita ergo, dilectissimi, civitas illa, ut beatus ille Theologus intuitus est, ibi posita

est in quadro. Quam quadraturam, antiquitus hinc inolitum morem sequentes, etiam in materialibus claustris effigiamus».

⁴⁷¹ Isaac de Stella. Sermo 27.1. Р. 486: «Ecce enim et nos ascendimus Jerosolymam. Ideo enim

in hanc insulam omnium terrarum ultimam, postquam, ut ait propheta non est alia, modicam, et in mari magno occultatam descendimus, ut Jerosolymam ascendamus. Verumtamen non in eam, quae terrena est, et servit cum filiis suis; sed in coelestem, quae sursum libera est, mater omnium nostrum, ubi nemo servit, sed reges sunt universi» (Вот и мы поднимаемся в Иерусалим, ведь именно из-за этого мы сошли на этот маленький, потерянный в море остров, на краю земли, после которого как говорит пророк нет ничего другого, чтобы подняться в Иерусалим, не в тот Иерусалим, что на земле и в рабстве со своими детьми, но в вышний, свободный, матерь всем нам, где нет рабство но все царствуют).

⁴⁷² Isaac de Stella. Sermo 7.6. P. 238: «Templum vero, sive Jerusalem, natura est rationalis

instituta, creata videlicet, ut videret Deum, qui est pax vera, et templum fieret, ubi habitaret».

⁴⁷³ Isaac de Stella. Sermo 33. P. 564.

Таким образом, у цистерцианцев можно увидеть отступление от парадигмы Августина civitas Dei – civitas terrena. Градом Божьим становится Вифлеем, «самый малый из городов Иудиных», по свидетельству Библии,

«градом» строящимся в веке сем становится маленькая община монахов, убежавших в пустынь от искусов городов⁴⁷⁴.

Аббат бенедиктинского монастыря в Дойце Руперт, исследуя феномен города⁴⁷⁵ в священной истории, в своих сочинениях также использует модель civitas – tabernaculum, civis – peregrinus⁴⁷⁶. Для представителя «монашеской теологии» бенедиктинца Руперта Дойцкого понятие peregrinus, человек, отказывающийся от града земного, сохраняет то же значение, что и у Августина⁴⁷⁷. Руперт раскрывает значение этого термина, обращаясь к историческому смыслу библейской истории спасения. В поисках града Небесного отцы-патриархи «городов и укреплений не воздвигали, но ушли из построенных городов и обитали в хижинах» ⁴⁷⁸. Использование в одном синонимическом ряде civitas, сastella, и их противопоставление сivitas

⁴⁷⁴ См. Ефремова Ю.А. Основание цистерцианских монастырей в XII веке: Природные условия и их восприятие // Средние века. 2012. Т. 73 (3-4). С.83-103.

⁴⁷⁵ На употребление термина civitas в современном европейского значении слова «город»

Рупертом Дойцким указывают такие крупные исследователи его творчества, как Arduini

1. Rupert von Deutz und der «Status christianitis» seiner Zeit. Symbolisch-prohetische Deutung der Geschichte. N-Y. 1987. S. 251-258; Beinert W. Die Kirche – Gottes Heil in der Welt. Münster, 1973. S. 186; Van Engen J.H. Rupert of Deutz. London, 1983. P. 317.

⁴⁷⁶ См. подробнее: Редькова И. С. Горожане и странники: образ жизни как способ

конструирования пространства в экзегетике 12 в. // Электронный журнал «История» 2 (10). http://www.history.jes.su/s207987840000296-4-1-en

⁴⁷⁷ В основу такой богословского суждения лег стих из послания к Евреям «non habemus

hic manentem civitatem, sed futuram inquirimus» (ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего – Евр. 13:14). См.: Augustinus Hipponensis. De Scriptura Sacra Speculum. De Epistola ad Hebraeos // PL Vol.34. Col.1029.

⁴⁷⁸ Rupertus. De incendio... Col. 343D: «…civitates sive castella non aedificaverunt, imo de

civitatibus aedificatis egressi in casulis habitaverunt...».

aedificata (построенный город) и сasula (хижина) позволяют нам говорить о том, что в данном случае Руперт употребляет термин civitas в значении

«город», «городское поселение». Таким образом, отцы-патриархи, по мнению аббата монастыря св. Хериберта, отказывались от городского образа жизни и отправлялись в скитания, во время которых воздвигали алтари Господу. Например, Авраам трижды воздвиг алтарь Богу – в земле Ханаанской, когда Господь явился ему⁴⁷⁹, между Вифлеемом и Гаем, где праотец воздвиг Ему

шатры⁴⁸⁰, и на месте⁴⁸¹, где он собирался принести в жертву Исаака⁴⁸². В

данном случае можно говорить о семантическом сдвиге в понятиях peregrinus и сivis: их правовые значения в XII веке потеряли свою актуальность, при этом их противопоставление в текстах Священного Писания и традиции остается значимым. Peregrinatio pro Christo как один из видов монашеской аскезы был весьма распространен среди раннесредневекового монашества⁴⁸³; целью такого странствия было не

столько посещение святых мест и поклонение реликвиям⁴⁸⁴. Странничество в

дольнем мире, на земле - peregrinatiо – обосновывается текстами Священного Писания. Образ верующего как странника дает уже Псалтырь: «Lacrimas meas ne sileas quoniam advena sum apud te et peregrinus sicut omnes patres mei» (Не будь безмолвен к слезам моим, ибо странник я у Тебя и пришелец, как и все отцы мои)⁴⁸⁵.

⁴⁷⁹ Быт. 12:7.

⁴⁸⁰ Быт. 12:8.

⁴⁸¹ Быт. 22:1-12.

⁴⁸² Rupertus. De incendio… Col. 344A.

⁴⁸³ Подробнее см. Усков Н.Ф. Христианство и монашество в Западной Европе раннего средневековья. М., 2001. С.100-200.

⁴⁸⁴ Dietz M. Wandering monks, virgins, and pilgrims. Ascetic travel in the Mediterranean World,

A.D. 300-800. Pensilvania, 2005. P. 3.

⁴⁸⁵ Пс. 38:13

В Послании к Евреям апостол Павел пишет, что верующие «говорили о себе, что они странники и пришельцы на земле» ⁴⁸⁶ (confitentes quia pere grini et hospites sunt supra terram), а апостол Петр обращается к своим собратьям по вере как к «пришельцам и странникам» (advenas et peregrinos)⁴⁸⁷. Топос peregrinatio стал одним из самых распространенных в раннехристианской монашеской и аскетической литературе⁴⁸⁸. Чтобы точнее представлять, что означала эта аскетическая идея для ранних христиан, следует обратить внимание на особое значение термина peregrinus в римском праве: все свободные граждан являлись либо cives (т.е. были членами civitas), либо peregrini (чужеземцами)⁴⁸⁹. Поэтому в семантическом контексте аскетической литературы раннего христианства стать странником (peregrinus) в веке сем означало отказаться от родины (patria) ради небесной отчизны⁴⁹⁰.

Peregrinatio как вид аскезы получила особое распространение среди англо-саксонского и ирландского монашества, создав парадокс stabilitas in peregrinatione – постоянства в скитаниях⁴⁹¹. Следует отметить, что

⁴⁸⁶ Евр.11:13.

⁴⁸⁷ 1 Петр. 2:11

⁴⁸⁸ Ladner G.B. Homo Viator: Mediaeval Ideas on Alienation and Order // Speculum. Vol. 42. 1967. P. 233-259.

⁴⁸⁹ До эдикта Каракаллы (212 г.) деление было более дробным, однако для

раннехристианской традиции оно уже не было релевантно. См. Mathisen R.W. Peregrini, Barbari, and Cives Romani: Concepts of Citizenship and the Legal Identity of Barbarians in the Later Roman Empire // The American Historical Review. October 2006. Vol. 111. N. 4. Pars 4- 6.

Характеристики

Список файлов диссертации