Рубинштейн (1000003), страница 64

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 64)

константность имеет место и для цвето- и светоощущения (см. выше).

В процессе восприятия как бы различается собственный размер

предмета и его удаление от воспринимающего, объективная форма предмета и

угол зрения, под которым он воспринимается, собственный цвет предмета и

освещение, в котором он является.

Легко понять, как велико практическое значение постоянства

величины, формы и цвета. Если бы наше восприятие не было константно, то

при каждом нашем движении, при всяком изменении расстояния,

отделяющего нас от предмета, при малейшем повороте головы или изменении

освещения, т. е. практически непрерывно, изменялись бы все основные

свойства, по которым мы узнаем предметы.

Не было бы вообще восприятия предметов, было бы одно непрерывное

мерцание непрерывно сдвигающихся, увеличивающихся и уменьшающихся,

сплющивающихся и растягивающихся пятен и бликов неописуемой пестроты.

Мы перестали бы воспринимать мир устойчивых предметов. Наше восприятие

превратилось бы в сплошной хаос Оно не служило бы средством познания

объективной действительности. Ориентировка в мире и практическое

воздействие на него на основе такого восприятия были бы невозможны. <...>

Постоянство величины, формы и цвета предметов, будучи

необходимым условием ориентировки в окружающем мире, имеется, как

установили экспериментальные исследования (В. Келера, Д. Катц, Г Ревеша, А

Пьерона), уже и у животных У человека константность величины, формы,

цвета от 2 до 14 лет совершенствуется, но в основном имеется уже в

двухлетнем возрасте.

Константность заключается в том, что основные чувственные качества

восприятия и при некотором изменении субъективных условий восприятия

следуют за остающимися постоянными свойствами воспринимаемых

предметов. Отношение к периферическому раздражению подчинено

регулирующему его отношению к предмету.

Адекватное соотношение между восприятием и отображенными в

восприятии предметами объективной действительности - это основное

соотношение, в соответствии с которым в конечном счете регулируются все

соотношения между раздражителями, раздражениями и состояниями

сознания. Даже "иллюзорное" восприятие абстрактных геометрических фигур

объясняется, как мы видели, приспособленностью нашего восприятия к

адекватному воспроизведению реальных объектов. Проблема константности,

ортоскопичности, т. е. правильного видения, - это проблема отражения в

частной психофизической постановке.

ОСМЫСЛЕННОСТЬ ВОСПРИЯТИЯ

Восприятие человека предметно и осмысленно. Оно не сводится к

одной лишь чувственной основе. Мы воспринимаем не пучки ощущений и не

структуры, а предметы, которые имеют определенное значение.

Практически для нас существенно именно значение предмета, потому

что оно связано с его употреблением: форма не имеет самодовлеющей

ценности; она обычно важна лишь как признак для опознания предмета в его

значении, т. е. в его отношениях к другим вещам и в возможном его

употреблении. Мы сплошь и рядом можем сразу сказать, чтб, т. е. какой

предмет, мы восприняли, хотя затруднились бы воспроизвести те или иные

его свойства - его цвет или точную форму. По различному колеблющемуся,

изменяющемуся содержанию мы узнаем один и тот же предмет. Будучи

осознанием предмета, восприятие человека нормально включает акт

понимания, осмысления. Восприятие человека представляет собой единство

чувственного и логического, чувственного и смыслового, ощущения и

мышления.

Чувственное и смысловое содержание восприятия при этом не

рядоположны; одно не надстраивается внешним образом над другим; они

взаимообусловливают и взаимопроникают друг в друга. Прежде всего

смысловое содержание, осмысливание предметного значения опирается на

чувственное содержание, исходит из него и является не чем иным, как

осмысливанием предметного значения данного чувственного содержания.

В свою очередь осознание значения воспринимаемого уточняет его

чувственно-наглядное содержание. В этом можно убедиться на простом

примере. Стоит попытаться воспроизвести звуковой материал речи людей,

говорящих при нас на неизвестном нам языке. Это окажется очень трудно

сделать, между тем как никаких трудностей не составит воспроизвести слова

на родном или вообще знакомом языке; знакомое значение слов помогает

дифференцировать звуковую массу в нечто членораздельное. Чувственное

содержание восприятия до известной степени перестраивается в соответствии

с предметным значением воспринятого: одни черты, связанные с предметным

значением, выступают больше на первый план, другие отступают, как бы

стушевываются; в результате оно обобщается. В частности, осмысленное

восприятие звуков речи и есть такое обобщенное восприятие - восприятие

фонем.

Сама структура восприятия, которую гештальтпсихология хотела

превратить в нечто самодовлеющее, неизбежно оказывается зависимой от

предметного содержания восприятия. Это предметное содержание восприятия

может сказаться на всех его чувственных качествах, на константности и

трансформации цветов.

Особенно показательно значение этого единства и

взаимопроникновения чувственного и смыслового содержания для

нормального восприятия выступает в патологических случаях. При так

называемой духовной слепоте или глухоте, при зрительной или слуховой

асимволике больной воспринимает чувственные свойства вещей и их форму

или структуру, но они утрачивают для него значение. Он не узнает и не

понимает того, что видит или слышит, он не знает названия воспринимаемых

предметов и не в состоянии ими пользоваться.

А. Гельб и К. Гольдштейн приводят из своих клинических наблюдений

любопытный случай больного, который до известной степени заменял

отсутствующее у него непосредственное восприятие значения предметов и их

узнавание своего рода угадыванием, основывающимся на опосредованных

умозаключениях. Во время прогулки, на расстоянии нескольких шагов от

себя, больной "видит" человека, который подметает. Больной говорит врачу:

"Человек там подметает - я знаю, я его вижу ежедневно". - "Что вы

видите?"- "Длинную черту. Затем что-то вижу - то здесь, то там". По этому

поводу больной рассказывает, как он узнает на улице людей и повозки: "Люди

- длинные и узкие, повозки - широкие и значительно больше. Это сейчас же

можно заметить". Восприятие этого больного в точности соответствует тому,

как традиционная теория изображала нормальное полноценное восприятие

человека: с одной стороны - элементарные сенсорные процессы, с другой -

надстраивающиеся над ними мыслительные акты. Но если эта теория так

точно соответствует патологическому восприятию, то из этого с

очевидностью следует, что она не соответствует восприятию нормальному.

Сопоставление нашего нормального восприятия с восприятием

больного, который устанавливал значение воспринимаемого лишь в

результате опосредованных умозаключений, с очевидностью обнаруживает, в

чем заключается специфическая особенность нашего восприятия: у больных,

страдающих духовной слепотой или асимволикой, имеются, с одной стороны,

чувственные дифференцировки, с другой - надстраивающиеся над ними

акты мысли, но нет единства и взаимопроникновения одного и другого внутри

восприятия; между тем существеннейшей чертой нормального восприятия

человека является именно взаимопроникновение и единство чувственного и

логического.

В психологии восприятия особенно рельефно выступает существенная

для психологии в целом антитеза: с одной стороны, осмысленность

отрицается вовсе, сводится к структуре и т. п.; с другой стороны, ее признание

выражается в идеалистической концепции о "смыслах" и "значениях" как

самодовлеющих сущностях, противостоящих объективной действительности.

В противоположность первой точке зрения мы признаем осмысленность

человеческого восприятия как специфическую его черту. В

противоположность второй осмысленность восприятия определяется самим

отношением его к объективной действительности. Осмыслить восприятие -

значит осознать предмет, который оно отображает. Осмыслить

восприятие - значит выявить предметное значение его сенсорных данных. В

процессе осмысливания чувственное содержание восприятия подвергается

анализу и синтезу, сравнению, отвлечению различных сторон, обобщению.

Таким образом, мышление включается в само восприятие, подготовляя вместе

с тем изнутри переход от восприятия к представлению и от него к мышлению.

Единство и взаимопроникновение чувственного и логического составляют

существенную черту человеческого восприятия.

Осмысленность восприятия означает, что в него включается

мышление, осознание значения, но мышление всегда заключает переход от

единичного через особенное к общему. Тем самым восприятие человека

приобретает в известной степени обобщенный характер. Воспринимая

единичный предмет или явление, мы можем осознать его как частный случай

общего. Этот переход от единичного, отдельного к общему совершается уже

внутри восприятия.

Когда физик или химик демонстрирует какой-нибудь опыт, он

пользуется определенными приборами и реактивами. Но положение или

закон, который он посредством этого опыта доказывает, относится не

специально только к данным объектам, а имеет более общее значение.

Поэтому, чтобы понять опыт, надо воспринять то, что совершается во время

опыта, как частный случай какой-то общей закономерности. Точно так же,

когда математик доказывает, что сумма углов в треугольнике равняется двум

прямым, то для того, чтобы понять это положение в его обобщенном

значении, надо данный, нарисованный мелом на доске, треугольник осознать

вместе с тем как частного представителя общего понятия треугольника в его

обобщенных чертах. Некоторая доля общности есть в каждом сознательном

восприятии. Но степень его обобщенности может быть различной.

Эту лежащую передо мной книгу я могу воспринять именно как эту

мне принадлежащую книгу с какой-то пометкой на титульном листе, я могу в

другом случае воспринять ее как экземпляр такого-то курса психологии

такого-то автора; я могу, далее, воспринять этот же предмет как книгу вообще,

фиксируя сознательно лишь те черты, которыми книговедение характеризует

книгу в отличие от других продуктов полиграфического производства. Когда

этот единичный, данный мне в чувственном восприятии предмет я

воспринимаю в качестве частного представителя "курса психологии" или

"книги", налицо обобщенное восприятие.

А. Гельбом и К. Гольдштейном собран большой клинический

материал, который наглядно подтверждает, что восприятие, вовсе лишенное

обобщенности, носит патологический характер. Тем самым косвенно на

патологических примерах обнаруживается значение обобщения в нормальном

восприятии человека.

В частности, Гельб и Гольдштейн подвергли детальному исследованию

больного, который утратил способность называния цветов. Этот больной не

мог ни сам употреблять название цветов, ни понять их значение, когда их

употребляли другие. Цвета представлялись ему всегда как цвета

определенных предметов, например голубой цвет - как цвет незабудки.

Исследование показало, что собственно цветоощущение у него было

совершенно нормально; он различал все оттенки цветов. И тем не менее его

отношение к цветам было своеобразно. При испытании он оказался не в

состоянии подобрать к данному ему образцу куски цветной шерсти того же

цвета, если их окраска отличалась насыщенностью или яркостью. Всякий

образец вызывал у больного особое впечатление, определяемое то оттенком,

то яркостью. Поэтому, если два цвета, например цвет данного образца и

Характеристики

Список файлов книги