Автореферат (Обычное право пермских народов в Российской Империи XVIII–XIX вв. Историко-правовой аспект), страница 7

Одним из распространенных обычно-правовыхспособов приобретения прав на объекты недвижимого имущества у пермских народовявлялась «вольная заимка», или «свободный захват земли». Кроме того, способамиприобретения прав на использование земельных ресурсов в обычном праве являлисьпомимо заключения многочисленных договоров об отчуждении и приобретении правана недвижимое имущество, передача по наследству, а также получение общинойземельного надела после смерти или выбытия из селения ее члена.Подпункт 2.2.2.

«Уголовно-правовые институты и процесс» содержит анализих специфических особенностей, закономерностей и тенденций развития.Разработанность этих институтов в обычном праве пермских народов была не стользначительной, как в российском законодательстве, действовавшем в рассматриваемыйпериод. Это было в значительной мере обусловлено тем, что неформальные санкции иценности усваивались населением с детства, поддерживались общественным мнениеми обеспечивались комплексом превентивных мер, таких как общественное порицание,страх понести наказание со стороны высших сил («духов») и т.д.

Кроме того, залогомисполнения индивидом своих обязательств являлось чувство долга и уважение кдругим членам общества.В XVIII веке виды преступлений не обладали разнообразием. Вплоть до концаXVIII века у пермских народов встречались следующие их виды: кражи, грабежи,разбойные нападения (совершались они достаточно редко); незаконное завладениечужим имуществом или его присвоение; неуплата долга; бесчестие женщины;избиение; предательство общинником интересов общины; неумышленное иумышленное уничтожение чужого имущества; незаконный захват общественныхземель и даже убийство.

Кроме того, в отдельный вид выделялись промысловые21преступления, перечень которых в XVIII веке был невелик (в основном это кражадобычи и порча орудий промысла).Диссертант отмечает, что в результате исследования привлеченных источниковудалось установить, что уже в начале XIX века увеличивается количество видовпреступлений, прежде всего экономического характера. Так, в XIX веке расшириласькатегория промысловых преступлений. К существовавшим в XVIII веке добавилисьтакие, как: убийство объекта промысла, ранее найденного, подстреленного, но неубитого другим охотником; хищение промыслового имущества и добычи из чужихкладовых и ловушек.Наблюдается также рост иных видов преступлений, особенно в пореформенныйпериод XIX века.

Отметим следующие: кражи различного имущества, в том числе и вособо крупных размерах; нарушение, смещение колышка с «тамгами» («пусами»)домохозяина после выделения ему надела; уничтожение «тамги» с тела скота или инойвещи; незаконная рубка; нарушение договоров и уговоров между общинниками(квалифицировалось обычным правом как мошенничество); потравы урожая скотинойнерадивых хозяев; пьянство; неподчинение вынесенному сходом решению;посягательство на священные предметы и т.д.На протяжении рассматриваемого периода у пермских народов преобладалипреступления экономического характера и преступления против личности.

Тяжкие идлительно готовящиеся преступления с корыстной целью практически несовершались.Особое внимание диссертант уделяет выявленной тенденции к смене жестокихформ наказания, существовавших в дохристианский период, щадящими,сопровождавшимися морально-нравственным воздействием. Эта тенденциясохранялась на протяжении рассматриваемого периода. Однако отмечается, что кконцу XIX века по причине участившихся систематических рецидивных действий посовершению краж вновь появляются более суровые виды наказаний, такие как «сарöпуктöм», сжигание заживо и др.По мнению автора, система наказаний в обычном праве пермских народов, вотличии от позитивного права, не отличалась сложностью. Если еще в XVII веке вдействующемроссийскомзаконодательствевыделяласьмножественность(комбинированность) видов наказания за одно преступление (Соборное Уложение1649 года), то к XIX веку появляется возможность замены одних видов наказанийдругими (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года) и все болееотчетливо прослеживается тенденция к закреплению таких видов наказания, каквыговоры, замечания, денежные взыскания (Высочайше утвержденный Устав онаказаниях, налагаемых Мировыми судьями 20 ноября 1864 года), а также копределению принципа личной ответственности в уголовных делах (Уложение онаказаниях уголовных и исправительных 1885 года).В обычном праве пермских народов наказание часто носило двойной(комбинированный) характер.

Ряд экономических преступлений, связанных снезаконным посягательством на чужое имущество, карались не одним видомнаказания, а несколькими (применялось не только физическое наказание, но иморально-позорящее).Среди наказаний, применявшихся в соответствии с обычным правом пермскихнародов, можно также отметить отправку неугодного (непослушного) члена общины врекруты вне срока, телесные наказания, высылку в Сибирь и даже – в очень редких22случаях, когда община была вынуждена защищаться от вора-рецидивиста, – смертныйприговор.Диссертант отметил, что превентивные меры в виде порицания общества илипредполагаемого воздействия со стороны высших сил выполняли свою роль.Суд у исследуемых этносов находился в зачаточном, архаичном состоянии.Кроме того, осуществление правосудия и управления в общинах были объединены.Анализ источников показал что к XVIII веку государством были созданы необходимыеусловия для существования и функционирования общинного правосудия у пермскихнародов, в состав которого, как правило, входили общинные должностные лица ивыборные крестьяне.Самосуд являлся распространенной формой наказания общиной своих членовбез привлечения органов государственной власти.Российский законодатель, начиная с XVIII века, стремился унифицировать всесудопроизводство, нормативно закрепляя состязательность и стадии процесса,способы возбуждения и досудебной подготовки дел, порядок вынесения приговоров(Указ о форме суда от 5 ноября 1723 года), а также систему судебных органов,разделенных по инстанциям.

Происходила дифференциация гражданского иуголовного судопроизводства (Учреждения для управления губерний всероссийскияимперии от 7 ноября 1775 года), был введен институт мировых судей (Учреждениесудебных установлений от 20 ноября 1864 года), совершенствовались принципы ипорядок уголовного судопроизводства судов различных инстанций (Устав уголовногосудопроизводства от 20 ноября 1864 года) и т.д. Все это не было характерно длясудебного процесса пермских народов, основанного на нормах обычного права.К системе доказательств, применявшихся у пермских народов в общинномправосудии, относились следующие их виды: клятва; следы преступника, оставленныена месте преступления; свидетельские показания; вещественные доказательства;поимка преступника с поличным в момент совершения преступления; «тамги»(«пусы») на теле домашнего скота и др.Руководствуясь, прежде всего, обычно-правовыми нормами, общинаконтролировала соблюдение установленных миром императивов.

Однако принуждатьк ответственности лиц, нарушивших обычно-правовые нормы, в процессе общинногоправосудия она не спешила, предоставляя возможность сначала общественномумнению воздействовать на них. Если неправовые соционормативные регуляторыоказывались неэффективными, община применяла к лицам, совершившимпротивоправные поступки, различного рода санкции.В подпункте 2.2.3. «Институт общинной взаимопомощи «отсöг (веме)»выявляется его важная роль в обычном праве пермских народов.

Данный институтосновывался на безвозмездном труде крестьян-общинников, гарантировавшемстабильное хозяйственное развитие. По мнению диссертанта, институт «отсöг (веме)»часто применялся в обычно-правовой практике исследуемых народов на протяжениирассматриваемого периода. Это во многом обусловлено тем, что община стремиласьне допустить обнищания своих членов.Проведение реформ 1861 года ускорило развитие торгово-экономическихотношений, что способствовало постепенной трансформации института общиннойвзаимопомощи, вызванной изменением некоторых его функций по причинеусилившихся процессов социального расслоения населения. Однако он сохранял свои23важные качества, консолидировавшие крестьянское общество вне зависимости отсоциально-имущественного статуса его членов.На наш взгляд, для крестьян данный институт был ценен не только тем, чтопредставлял собой своеобразный механизм выживания, но и содержавшейся в немнравственной составляющей, которой они придерживались, так как любая семья моглаоказаться в роли «донора» или «реципиента».На протяжении XVIII–XIX веков институт общинной взаимопомощипредставлял собой не просто институт кооперации материальной помощинуждающимся общинникам, он охватывал духовно-обрядовую сферу, так как включалв свой состав сложные обрядово-ритуальные комплексы, имевшие социально важноезначение, способствовавшие целостности и стабильности общества, солидарности егочленов, оказанию морально-нравственной взаимопомощи.Именно в процессе реализации института общинной взаимопомощи,интегрировавшего членов общины, осознавалась культура труда, происходиласоциализация индивида как своеобразный процесс рецепции им шаблонов поведения,психологических устоев, обычно-правовых норм и иных социальных ценностей,знаний, умений, навыков, позволявших ему существовать в обществе.В третьем параграфе «Обычно-правовые отношения» исследуются спецификаи выявляются тенденции их развития.В пункте 3.1.