Диссертация (Библейский дискурс и онтологическое пространство в русской поэзии первой трети ХХ века (генезис, типология)), страница 11

/ И ты,54моя страна, и ты, еѐ народ, / Умрѐшь и оживѐшь, пройдя сквозь этот год, – /Затем, что мудрость нам единая дана: / Всему живущему идти путѐм зерна(Ходасевич В.Ф. «Путѐм зерна») [26, т.3, с. 137].5. Для онтологического пространства характерно двоемирие. Темадвоемирия, как известно, одна из основополагающих в мировоззрении поэтовпервой трети XX века не обойдена вниманием исследователей (М.М. Бахтин,Е.Н. Трубецкой, Ю.М. Лотман, А.Г. Коваленко и др.). Предложенное намиутверждение о принадлежности двоемирия к онтологии в научной сферевосходит к тезису Н.

Гартмана, знаменитого работами по онтологии: «Всегдасозерцание духовного порядка превышает чувственное видение илислышание, всегда художественное произведение является двойственнымобразованием с двояким способом бытия, но составляющим тем не менеепрочное единство <…> … в указанном расслоении речь идѐт об отношенииединства двух способов бытия, то очевидно, что эта проблема являетсяонтологической» [95, с. 117]. Однако тема двоемирия была семантическидалеко не однородна: от жесткого разделения на здесь и там (у рядасимволистов) до осознания двоемирия как единства двух способов бытия влирике постсимволистов (акмеистов и авторов «преодолевших» символизм),осознания двух реальностей (Божественной, небесной и земной): «Так легко,как снежный пух, / Рождества крылатый дух / Озаряет небеса, сводитпраздник на леса, / Чтоб от неба и земли / Светы встретиться могли, / Чтобмеж небом и землей / Загорелся луч иной» (А.

Блок «Сочельник в лесу»,1912) [9, т. 2, с.185]. В стихотворении Н. Гумилева «Война» в одномвременном плане сосуществуют ангелы (серафимы) и воины: «И воистинусветло и свято / Дело величавое войны, / Серафимы, ясны и крылаты, / Заплечами воинов видны» («Война», 1914) [18, с.

216]; у Балтрушайтиса: «Какузор в единой ткани, / Сочетается без грани / Свет небес и свет земной…(«Звездным миром ночь дохнула…») [3, 62-63].Осознание двух миров как целостности бытия – мысль, встречающаясяи в работах П. Флоренского: «пространственная разделѐнность может лишь55только казаться и что, вопреки казанию внешнего опыта, может бытьвнутреннее единство – не объединѐнность, а именно единство» [297, с.

662].Рассуждая о соотношении пространства мирового, самой Вселенной, ипространства, свойственного человеку, Вяч. Иванов в статье «Спорады»говорит о закономерном, продиктованном свыше пространством и временемуединении, необходимом для гармоничного сосуществования человека соВселенной: «Человек должен истолковать из себя: зачем он облекся в этиперепутавшиеся огненными космами мировых орбит пространство ивремя?». И ответ уже дан в самом вопросе: чтобы противоположить себя впространстве и времени иному, что человек назовет «не-я», – чтобыпространством и временем уединиться, как любое из уединенных темнымибезднами светил в этих воображаемых созвездиях» [19, т. 3, с. 111–135].6.

Полнота бытия – важное состояние онтологического пространства,предельная полнота жизни (по выражению Ю.М. Лотмана). В творчествепостсимволистов и символистов, «преодолевших» рамки символизма приосознании двойственности мира, присутствует осознание полноты бытия,его целостности, осознание времени как «собирательного».В книге Вяч. Иванова «Кормчие звезды» под двоемирием понимаетсяполнота бытия как необходимое условие существование человека воВселенной, его приверженность небу и земле: «Потир земли, потир небес /Испили мы до дна» (La selva oscura) [19, т.

1, с. 521]. В статье «Старая илиновая вера?» Вяч. Иванов, размышляя о возможной приверженностичеловека к высшей тайне бытия, говорит о данном ему свыше выборе междуверой и «рассудочной плоскостью души» (выражение О. Мандельштама) [19,т. 3, с. 317-318].Мотив полноты бытия – центральный в творчестве Ю. Балтрушайтиса.Поэт говорит о закономерной двойственности всего земного, устремленностичеловека к потерянной целостности и его сложном обретении полнотыбытия: «Всѐ в смертной доле двойственно, / Случайностью живѐт, – / Лишьнизости несвойственно / Сверкнуть лучом высот <…>. В мучительном56томлении / Мы ищем полноты, / Но строим жизнь в дроблении / Усилья имечты…» [3, с. 48].

«Неожиданное» для самого автора появление образаХриста в поэме А. Блока «Двенадцать» можно интерпретировать какинтуитивное (по наитию) стремление поэта к изображению полной картиныбытия, произошедшее, как известно, вопреки изначальному замыслухудожника.«Каноничное» восприятие полноты бытия со всеми его основнымиобразами, свойствами и характеристиками передано в стихотворении Вяч.Иванова «Моление Святому Вячеславу: «Как лик твой воссиял на княжескомсовете / И ужаснулись все о том чудесном свете, / Так воссияй очамрасторгнутых племен / Небесным знаменьем о полноте времен! / Как некогдаты сам у вышеградских башен / Сок гроздий выжимал для литургийныхбрашен, / Так сопричастникам божественную Кровь / Для общей вечеривоскресной уготовь!» [19, т.4, с.

55].Радость, полнота бытия – атмосфера собирательного времени.Соединение и сосуществование всех времен в творчестве М. Волошина:«Весь трепет жизни всех веков и рас / Живѐт в тебе. Всегда. Теперь. Сейчас»(«Дом поэта») [12, с. 343]; О. Мандельштама: «А я пою вино времѐн – /Источник речи италийской – / И в колыбели праарийской / Славянский игерманский лѐн» («Зверинец») [20, с.132]; И. Бунина: «Я вижу, слышу,счастлив – всѐ во мне!» («О счастье мы всегда лишь вспоминаем…») и впозднем творчестве Б. Пастернака: «И странным виденьем грядущей поры /Вставало вдали все пришедшее после». / Все мысли веков, все мечты, всемиры, / Все будущее галерей и музеев, <…> … Все злей и свирепей дул ветериз степи… / … Все яблоки, все золотые шары» («Рождественская звезда»).Для героя, «проживающего» в собирательном времени, характернапопытка к осознанию целостности бытия во времени, желание соединить,осмыслить прошлое, настоящее и будущее. Сложная модель собирательноговременипомимоприведенныхвышепоэтическихтекстовотчастираскрывается в статье Вяч.

Иванова «Спорады»: «Человек живет для57ушедших и грядущих, для предков и потомков вместе. Его личностьограничена этою двойною связью преемственности. Каждое мгновениеизменяет все, ему предшествовавшее во времени. Отсюда обязанность жить,– обязанность единственная. Ибо «обязанность» – «связь» («Спорады») [19,т. 3, с.

129].7. Одним из центральных образов онтологического пространства ивремени является образ Памяти как напоминания одержания победы надсмертью. Емкое определение памяти как категории, относящейся контологии, было дано П. Флоренским в работе «Столп и утверждениеистины»: «Вечная память Бога обо мне, и меня – о Боге, – короче, вечнаяпамять Церкви, в которой зараз сходятся Бог и человек. И эта вечная память– победа над смертью» [302, с. 201].Аналогичное понимание соотношения памяти и вечности утвержденотеоретиком русского символизма Вяч. Ивановым в «Письме к АлександруПеллегрини о «DOCTA PIETAS»: «Одно лишь христианство, будучирелигиейабсолютной,всилахвозрождатьонтологическуюпамятьцивилизаций, которые она собою заменяет…» [19, т.

3, с. 445].В онтологическом пространстве русской поэзии– этообразисторической или вечной памяти, отсылающей читателя к прошлому:ветхозаветным или новозаветным библейским текстам (отдельной лексике,образам, явлениям, сюжетам). Н-р, библейский сюжет «Распятие» в поэмеА. Ахматовой «Реквием».Однако представление об онтологическом пространстве было бынеполным без рассмотрения генезиса функционирования мотива смерти впоэзии первой трети ХХ века (А.

Ахматова, Н. Гумилев, О. Мандельштам).Обращениек«страшной»темеобъясняетсякакисторическойзакономерностью (апокалипсичные настроения в обществе), так и личнымапокалипсисом. В представлении поэтов смерть – рубеж в пространстве ивремени земного бытия и инобытия, промежуток между двумя мирами.Попыткапреодолениястрахапередприближающимсяконцом58прослеживается в творчестве Ф. Сологуба, И. Бунина. Свободу автора илирического героя от страха смерти, «примирение» с этой трагическойвеличинойможноонтологии.рассматриватькакпринадлежностьтворчествак«Согласие» с этой категорией бытия сконцентрировано встихотворенииН.

Гумилева«Заблудившийсятрамвай»,гдепоказана«условность» этого события: умерший год назад старик из Бейрута жив,панихиду можно отслужить по живому человеку и молебен – по усопшему,потому что всѐ условно и неожиданно, как неожиданно мгновенноеперемещениелирическогогероямеждустранами,временамиипространствами.Таким образом, художественное онтологическое пространство – этоосознание автором целостного пространства, сосуществования двух началбытия (небесного и земного). Оно может «проявляться» через знаки,предметы,образы,мотивы,темыилисюжеты,расположенныевпространстве художественного текста и восходящие к тексту Библии.Земнаяжизнь–относительная,незаконченная,неполная,несовершенная, изменчивая, представляющая собой замкнутое пространство,– мысль, свойственная многим поэтам первой трети ХХ века: Ф. Сологубу:«Наивно верю временам / Покорно предаюсь пространствам, – / Земнымизменчивым убранствам / И беспредельным небесам» («Наивно верювременам…»,1904) [24, с.