Диссертация (Образы взаимного восприятия русских и китайцев в русской и китайской литературе и публицистике первой половины ХХ в), страница 9

Внутренний диалогизм художественного образасоединяет в себе авторскую точку зрения и точку зрения изображаемогообъекта, объективное и субъективное, соответственно, в художественномобразе восприятия представление о «чужом» и «своем» коррелируют,находятся в диалогических отношениях. Репрезентативной убедительностьюобладает все же не индивидуальный образ восприятия, а типологическаясистема образов восприятия одним этносом другого, присущая определеннойэпохе и социальной группе. Художественные образы восприятия однимэтносом другого обладают большой глубиной, могут опровергать стереотипы,воссоздавать и пересоздавать онтологические, ценностные характеристикиэтноса в сложности возможных противоречий, разносторонних оценок иизменчивых черт.Итак,влитературеобразывосприятияэтносамидругдруга(художественные образы восприятия) представляют собой художественнуюпроекцию этнического сознания, обусловленную этническими константамитой ли иной культуры, литературной традицией, а также этническими,идеологическими и художественными установками конкретного автора.

ВпроцессенашегоисследованиямыпытаемсяпроследитьспецификуПапилова Е.В. Художественная имагология: немцы глазами русских (на материалелитературы XIX в.): дис. …канд. филол. наук 10.01.08. М., 2013. 198 с., Хузиятова Н.К.,Панина М.Е. Образ России в художественной публицистике Фэн Цзицая (опытконцептуального анализа) // Вестн. НГУ. Серия: История, филология. 2017.

Т. 16, № 4:Востоковедение. С. 79–84.10736возникновения, динамику и корреляцию взаимных образов художественноговосприятия русскими китайцев и китайцами русских в 10-40-е гг. XX столетия.1.2. Специфика формирования образа восприятия Китая и китайцев вобщественной и литературной мысли России (XVII – конец XIX вв.)Специфика формирования образов восприятия Китая и китайцев в Россииопределяласьисторическимиобстоятельствамироссийско-китайскихвзаимоотношений и особенностями накопления русской мыслью знаний оПоднебесной.Замкнутостьсредневековойцивилизацииинеразвитостьрусско-китайских этнических контактов на раннем этапе – от периода монголотатарского ига и вплоть до ХVI века – ограничивали русские представления оКитае и китайцах преимущественно образами мифического и сказочногохарактера, в основном, поступавшими из Европы108.

Известия о Китаеприходили на Русь через купцов, которые, торгуя с государствами СреднейАзии, слышали о далекой восточной стране, славившейся своим богатством имогуществом. Среди первых русских источников Китай упомянут в «Хожденииза три моря» 109 тверского купца Афанасия Никитина, совершившего в 1466–1472 гг. свое путешествие в Индию, где он получил сведения о Китае: «АЧинское же да Мачинское пристанище велми велико, да делают в нем чини 110,да продают же чини в вес, а дешево»111.Первые подробные описания Китая, появившиеся в России в ХVIIстолетии, сохраняли эту тенденцию. Они характеризовали географическоеположение Китая относительно граничащих с ним на западе и северегосударств, описывали «каменные» города, Великую Китайскую стену,Марко Поло.

«Книга» Марко Поло / Пер. старо-фр. текста И.П. Минаева. М., 1955. С. 127–168. (Marco Polo. Livres des merveilles du monde, 1298)109Никитин А. Хождение за три моря Афанасия Никитина, 1466–1472. М., 1980.110Чини – фарфор, происходит от тур. čini – то же. См. Фасмер М. Этимологическийсловарь русского языка. В 4 т. Т. 4. (Т-ящур) / пер. с нем. И доп. О.Н. Трубачева. – 2-е изд.,М., Прогресс, 1987.

С. 363.111Никитин А. Хождение за три моря Афанасия Никитина, 1466–1472. Указ. изд. С. 63.10837Запретный город, обширную китайскую торговлю. Как правило, это былипутевые заметки участников первых миссий в Китай (С. Аблина, Ф. И. Байкова,И. Милованова, И. Петлина, Н. Г. Спафария, П. Ярыжкина и др.), а такжеинформация, получаемая от племен монголов и джунгар112. И. Петлинописывает торговлю, поразившую его своим изобилием, в пограничном городе«Широкалга» (Калгане): «А в городе лавки каменные, выкрашены краскамивсякими и травами выписаны. А товары в лавках всякие, кроме сукон, икаменья дорогого нет, а бархатов и камок, и дорогов, и тафт, и камок на золотеи с медью много всяких цветов, и всяких овощей, сахаров розных, и гвоздики, икорицы, и анису, и яблоков, и арбузов, и дыней, и тыков, и огурцов, и чесноку,и луку, и ретьки, и моркови, и посторнаку, и репы, и капусты, и маку, имушкату, и фялки, и мильдальных ядер, и ревень есть, а иных овощей мы и незнаем какие…»113.

Спафарий (Милеску) писал о Китае: «Везде же Китайскаяземля весела как при море, и на суше, поля и реки везде изрядные и деланы, ине можешь ведать отечества, так изрядные поля от китайского художестваустроены, обилиями бо превосходят и красотою паче иных, и, одним словомрещи, что во иных земях разве особо сыщется, в Китае же все вдруг найдешь, инаудачу, что иных земель желал бы кто видеть, яко же Китай» 114.Содержание свидетельств о посещении Китая зависели от конкретныхобстоятельств и условий эпохи, включая господствовавшие в то времясоциально-политические и географические представления, цели путешествия,уровень кругозора автора, маршруты доступа в Китай (морские илисухопутные). По мнению А.

В. Лукина, «образ Китая в России с самого началабыл менее идеализированным и гораздо более реалистичным, чем в Европе. <…>Лукин А.В. Медведь наблюдает за драконом. Образ Китая в России в XVII-XXI веках. М.,2007. С. 37.113См: Путевые записки Ивана Петлина о Монголии и Китае («Роспись Китайскомугосударству, и Лобинскому, и иным государствам, жилым и кочевым, и улусам, и великойОби, и рекам, и дорогам») // Записки русских путешественников XVI–XVII вв. – М., 1988. –С. 334, 336, 337–340.114Спафарий-Милеску Н.Г.

Описание первой части вселенной, именуемой Азией, в ней жесостоит Китайское государство с прочими его городами и провинциями. Казань, 1910.C. 182–183.11238Российскому правительству приходилось иметь дело не только с философией ирелигией этой страны, но и с такими практическими материями, как торговыеограничения, пограничные конфликты и дипломатические переговоры» 115 .Однако в связи с непродолжительным пребыванием в Китае русские послы неимели возможности детально изучить особенности китайской культуры, быта,государственного устройства страны.

В целом образ восприятия Китаярусскими в этот период был упрощенным, фрагментарным, поверхностным; онограничивалсявосприятиемотдельных личностей.Глубинноенезнаниетрадиций и обычаев Китая, непонимание их самими дипломатами приводилозачастую к курьезным случаям. Об этом, в частности, основываясь накитайских источниках, пишет Ли Иннань: «Хорошо известен международныйконфликт, связанный с миссией Ф. И. Байкова в 1656 г., когда русскийпосланец отказался принимать требования китайского дипломатическогоэтикета – вставать на колени во время аудиенции с императором, посчитав этоза унижение. А когда Байкову преподнесли чай с молоком как знак внимания состороны маньчжурского императора, тот отклонил его из боязни оскоромиться.Эти непонятные для китайцев действия иноземца были оценены как «гордостьи чванство», «непомерная бесцеремонность» 116. Надо учесть, что соблюдениеположенных церемоний являлось основополагающим для конфуцианскойэтики, а нарушение правил этикета каралось как асоциальное поведение.Неудивительно, что в китайских летописях записано: «На тринадцатом году(правления Шуньчжи, маньчжурская династия Цин.

– Прим. автора) посолрусского хана, прибывший с дарами, был изгнан обратно за несоблюдениедворцового этикета, а дары его были отвергнуты» 117 . Лю Вэньфэй приводитдругой факт: «В середине ХVII в. китайский император Канси направилпослание русскому царю Василию Шуйскому. К сожалению, в России тогда неЛукин А.В. Медведь наблюдает за драконом. Образ Китая в России в XVII-XXI вв. Указ.изд.

С. 57.116См.: Янь Годун. Эго ханьсюэ ши (История российского китаеведения). Жэньминьчубаньшэ. 2006. С. 28.117См.: Исторические записки династии Цин. Т. 91. Раздел 66.11539было человека, который бы знал китайский язык, и письмо пролежало вцарском дворце более века (на русский язык оно было переведено только в1761 г.). Отсюда видно, какое решающее значение для культурного обменаимеет знание иностранных языков» 118.В XVIII в. в результате развития дипломатических и торговых связейпредставления о Китае в России расширились.

В этот период восприятие Китаяформировалось под сильным влиянием на российских интеллектуаловевропейскихидей–«шинуазри»119и«синомании»120французскихпросветителей 121 . Под воздействием европейской синомании образ Китаяприобретает условно-фантастические черты, далекая восточная страна начинаетвосприниматься «как игрушечное царство наслаждений и праздности, какстрана нелепых затей и забавного искусства, страна беспечной жизни “низшейрасы”».

122 Из Европы в Россию приходит мода на китайскую архитектуру икитайские вещи: по проектам итальянского архитектора Антонио Ринальдибыли построены «Китайский дворец» в Ораниенбауме, «Китайский театр» вАлександровском парке Царского Села, ряд других зданий в китайском стиле;среди аристократов модным явлением стало коллекционирование китайскихкартин, фарфора, ковров, шелка, вееров и пр.Лю Вэньфэй. Распространение русской культуры и ее сегодняшнее положение в Китае //Русский Харбин, запечатленный в слове. Вып.

6. 2012. С. 251.119Шинуазри – (от фр. chinoiserie), кит. термин чжунго-фэн 中 國 風 (букв. «китайскоеповетрие/просвещение» / «китайский стиль/дух»), дословно «китайщина» – европейскиеимитации, европейские подражания произведениям китайской литературы и произведенияевропейской литературы, в которых фигурировал экзотизированный Китай, а такжеиспользование мотивов и стилистических приемов средневекового китайского искусства вевропейской живописи, костюме, декоративно-прикладном искусстве, в оформлении садовопарковых ансамблей XVII – XVIII в. См: Фишман О.Л.