Диссертация (Трансформация телеологии в неклассической философии), страница 13

Leibniz. New York.: Routledge, 2006;Герье В. Лейбниц и его век: отношения Лейбница к России и Петру Великому. СПб.: Наука, 2008.141Письмо Лейбница Бёрнету от 8/18 мая 1697 г. – Leibniz G.W. Die philosорhisсhеn Schriften, hrsg. von С.I. Gerhardt. Веrlin, 1875-1890 (7 B-de).

Bd. III. S. 205.14055называемой Розенталь, размышляя над тем, стоит ли мне оставаться сторонникомсубстанциальных форм; в то время мне было 15 лет. Наконец верх одержаломеханистическое направление, и я занялся математическими науками. Правда, понастоящему я углубился в математику лишь после того, как побеседовал с г-номГюйгенсом в Париже. Но когда я приступил к поиску конечных основаниймеханицизма и законов самого движения, то с удивлением увидел, что в сферематематики отыскать их невозможно и надлежит обратиться к метафизике. Именноэто вернуло меня к энтелехиям и от материального привело вновь к формальному,и в конце концов после многочисленных поправок и улучшений, которые я вносилв свои взгляды, я понял, что монады, или простые субстанции, суть единственныеподлинные субстанции и что материальные вещи представляют собой не более чемфеномены, хотя и вполне обоснованные, и связанные между собой»142.Таким образом, еще в самые юные годы – в начале учебы в Лейпцигскомуниверситете в 1660-е гг.

– Лейбниц, не пренебрегая интересом к схоластике и кдревней философии, увлекся новейшей механистической философией. Однаковпоследствии, углубившись в исследование природы и математики, онотказывается от механицизма. Этот отказ произошел в парижский период еготворчества (1671-1676), когда в общении с передовыми учеными того времениЛейбниц смог углубить свои знания в области математики и смог ближепознакомиться с философией Декарта, которая тогда была настолько популярна вПариже, что проникла даже в светские салоны аристократии143. Результат, ккоторому приходит Лейбниц, очень важен, поскольку он наглядно показывает, чтов рамках последовательного философского отношения к миру и человекуневозможно придерживаться механицистских воззрений.

Механицизм возможентолько как научное мировоззрение, принципиально не желающее прояснениясобственныхоснований.ЛюбаяпопыткасдостаточнойфилософскойЛейбниц Г.В.Ф. Переписка с Николаем Ремоном // Лейбниц Г.В.Ф. Соч. В 4 т. М.: Мысль, 1982-1989.Т. 1. С. 530-531.143См. подробнее: Герье В. Лейбниц и его век: отношения Лейбница к России и Петру Великому. СПб.:Наука, 2008. С. 156-232; Ягодинский И.И. Лейбниц и его корреспонденты до 1695 года. Первый печатныйочерк философской системы Лейбница и вызванные им полемика и разъяснения.

СПб, 1908. С. 18.14256последовательностьюпрояснитьипривестивсистемуоснованиямеханистического мировоззрения, мгновенно опровергает его и вынуждает вкакой-то форме ввести в объяснения телеологические мотивы.В последовавшие затем годы физические и собственно философские взглядыЛейбница приходят окончательно к той форме, в какой они оказали наибольшеевлияние на философию. Ядро лейбницевского мировоззрения определяется, содной стороны, последовательной антимеханистической ориентацией, а с другой –попыткой синтеза механицизма и телеологии.

По сути, в контексте философиираннего Нового времени это означало существенную ревизию точки зрения,господствовавшей в науке и философии «века Декарта и Бэкона».Таким образом, преодоление механической философии, и в особенностифилософского и физического учения Декарта и его разнообразных последователейвплоть до материалистов, определяет саму суть философской эволюции Лейбница.Ведущую роль при этом играла динамика. Поэтому ключевую роль в лейбницевомпереосмыслении философии сыграли именно его физические исследования в этойобласти. Так, Лейбниц писал Н. Ремону: «Изложение моей динамики потребовалобы специального труда <…>.

Вы правы, сударь, когда говорите, что она является взначительной степени основой моей системы, так как позволяет уяснить разницумежду истинами, необходимость коих грубая и геометрическая, и истинами,проистекающими из соответствия (dans la convenance) и из конечных причин (dansles finales)»144. Таким образом, реформа динамики приводит Лейбница к различиюмежду абсолютной необходимостью (слепой необходимостью) геометрическихзаконов, выражающихся только лишь в действительных (механических) причинахи моральной необходимостью, «проистекающей из свободного избрания мудростив отношении конечных целей»145.

Это различие лежит в основе системы Лейбница.Основная идея Лейбница в критике динамики Декарта состоит в том, чтонеобходимо отличать силу от количества движения. Эта мысль приводит его кЛейбниц Г.В.Ф. Переписка с Николаем Ремоном. C. 550.Лейбниц Г.В.Ф. Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и начале зла // Лейбниц Г.В.Ф.Соч. В 4 т. Т.

4. С. 359.14414557убеждению, что сущность природы состоит не в протяжении, фигуре и величине, ав нематериальной силе. Эта сила, «пребывающая» за пределами материальногобытия, носит субстанциальный характер и раскрывает подлинное содержаниематерии, как внешний по отношению к ней источник. Обычное воззрение тоговремени было убеждено, что движение всегда порождается каким-либо телом. Впонимании же Лейбница источником движения может быть только внутренняянематериальнаясила,присущаяприродепомимотого,чтодоступноматематическому измерению.

Эту силу Лейбниц характеризует как энтелехию,субстанциальную форму вещи, или ее душу. М. Уилсон так описывает этуфундаментальную особенность философии Лейбница: «…отрицание грубойнеобходимости в природе глубоко связано в его мышлении с постулированиемнематериальных форм, энтелехий, или душ как реального метафизического базисафеноменов»146. В связи с этим Лейбниц был убежден, что физика основывается наметафизике,чтомеханическаяматематическаяпредметностьимеетметафизическое обоснование. Вся природа, поэтому, проникнута духовной силой,составляющей ее внутреннюю сущность.

Мир имеет внутреннюю сторону,скрытую от механической философии.В итоге Лейбниц приходит к известному учению о контингентности всегосущего. Законы природы, познаваемые с помощью методологии механическойфилософии, и поэтому представимые в строгой математической форме, являютсяслучайными. Вот как он объяснял это в «Теодицее»: «В то же время я открыл, чтозаконы движения, на самом деле существующие в природе и подтверждаемыеопытом, не являются поистине абсолютно доказуемыми, как геометрическиеположения; но они и не должны быть такими. Они не возникают всецело из началанеобходимости, но возникают из начала совершенства и порядка; они суть делоизбрания и мудрости Бога. Я могу доказать различным образом эти законы, новсегда необходимо предполагать нечто, что не является абсолютно геометрическойнеобходимостью.

Так что эти прекрасные законы служат удивительным146Wilson M. D. Ideas and mechanism: essays on early modern philosophy. Princeton: Princeton University Press,1999. P. 434.58доказательством бытия разумного и свободного существа и опровержением системабсолютной и грубой необходимости Стратона или Спинозы»147.Законы логики и математики не имеют в физическом мире абсолютногозначения. Сами по себе они как истины разума имеют, как говорит Лейбниц,геометрическуюнеобходимость,тоестьпротивоположноеимявляетсяпротиворечием. Но в природе имеют место истины факта, подчиненные, говоряязыком Лейбница, необходимости, допускающей противоречащее. Необходимостьзакрепляется в сфере возможного и ее внутренним принципом являетсяформально-логические законы, главным образом, закон противоречия.

Как в этойсвязи поясняет Г.Г. Майоров, «если противоположная ситуация невозможна, тоданная ситуация необходима: для доказательства необходимости данной ситуациидостаточнодоказатьневозможностьиливнутреннююпротиворечивостьпротивоположной. Однако по законам логики отсюда вовсе не следует, что всякаявозможная ситуация является необходимой. По Лейбницу, возможно бесчисленноемножество ситуаций, противоположное которым не заключает в себе никакогопротиворечия»148.

Все, что допускает противоположное себе, не являетсянеобходимым, а не необходимое и есть то, что называется случайным.Таким образом, очевидно, что для Лейбница все эмпирически существующеетолько лишь случайно, в то время как под этой случайностью скрывается еесущностная основа, выражением которой она и является. Лейбниц называет этуоснову вещей субстанциальными формами, душами, первыми энтелехиями. К 1698г.

у него появляется для этого термин монада, которая оказывается нематериальнойосновой мира.Но как же понимать саму субстанцию как нематериальную основу мира? Поубеждению Лейбница, нематериальное может быть объяснено только по аналогиис душой. Об этом Лейбниц писал еще Томазиусу: «…те, которые говорят оневещественных субстанциях тела, могут объяснить свою мысль, только прибегаяЛейбниц Г. В.Ф. Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и начале зла.

С. 357.Майоров Г.Г. Теоретическая философия Готфрида В. Лейбница. М.: Изд-во Московского университета,1973. С. 97-98.14714859к сравнениям их с человеческой душой»149. Далее в 1671 г. в «Theoria motusabstracti», посвященной Парижской Академии наук, и демонстрирующей заметнойвлияние Гассенди и Гоббса150, он пишет более определенно: «Никакое усилие бездвижения не длится дольше момента за исключением умов (praeterquam inmentibus). Ибо то, что в один момент есть усилие, то во времени есть движениетела: здесь исследователю открывается дверь к истинному различию тел и умов(corporis mentisque), до сих пор никем не объясненному.

Ведь всякое тело есть илимоментальный дух, или дух, лишенный воспоминания, поскольку <…> оно неудерживает ни своего усилия, ни противоположного ему чужого усилия:следовательно, оно лишено памяти, лишено чувства своего действия и страдания,лишено мышления (caret cogitatione)151. Затем в «Рассуждении о метафизике»Лейбниц повторяет ту же самую мысль: «Я думаю, что, кто поразмыслит надприродою субстанций, которую я объяснил выше, тот найдет, что сущность тела несостоит только в протяженности, т.