Диссертация (Проблема стиля мышления в философии В.В. Розанова), страница 10

Такие изысканиявнушают уверенность, что автор в акте саморефлексии также может бытьспособен открыть для себя стиль своего мышления. В связи с этим полезноразличать стиль мышления и стиль изложения. Последний определяетсяисключительно дидактическими задачами, в частности, представлениями автора очитателе своего текста.

Стиль изложения, таким образом, может далеко отстоятьот действительных мыслей автора. По этой причине стиль изложения тесно связанс понятием и предметом риторики.Поэтому задача данной диссертации состоит в том, чтобы рассказать остиле мышления сложного и противоречивого в своих текстах философа —Василия Розанова.

Разбирая его творчество на отдельные смысловые фрагменты,попытаться составить из них картину его мировоззрения и стиль мышления,раскрывающийся в его часто сбивчивой, но всегда предельно искренней речи.Более того, одним из положений диссертации является убеждение, что Розанов всвоей гносеологии сумел прояснить для себя основания собственного стилямышления, который можно наблюдать в выборе аргументативных приемовфилософской речи, выборе тем, использовании стилистических средств:метонимий, метафор и образов. Также стоит отметить, что рассмотрение понятия92Mcintyre D., Archer D.

A corpus-based approach to mind style // Journal of Literary Semantics. Vol. 39(2). Р. 167–182.Semino E. A cognitive stylistic approach to mind style in narrative fiction // Elena Semino & Jonathan Culpeper (ads.).Cognitive stylistics: Language and cognition in text analysis. —Amsterdam: John Benjamins. Р. 95–122.9347«стиль мышления» в историко-философском ключе позволяет одновременноучитывать национальную и индивидуальную специфику философской мысли,раскрывающуюся в выборе аргументативных приемов философской речи,актуализации тех или иных философских тем и идей, использовании метафор иобразов при построении текста.48ГЛАВА 2. Гносеология В.В.

Розанова§ 1. Гносеологическая проблематика трактата «О понимании»Стилевой анализ мышления предполагает необходимость проведениякомплексного рассмотрения всех факторов субъективной детерминации мысли,включаякультурно-исторический,социально-психологическийилингвистический элементы.

Предпринимая подобный анализ в отношениифилософии В.В. Розанова, следует понимать, что его творчество крайне обширнопо количеству затронутых в нем вопросов и проблем (гносеология, литература,религия, политика, философия пола и т. д.) и подробное рассмотрение каждой изних невозможно провести в рамках одного диссертационного исследования.Однако обращение к стилю мышления должно помочь выявить определенныедоминанты, так или иначе сказывающиеся в раскрытии этих вопросов и проблем втворчестве Розанова. В частности, вопрос о стиле мышления, поставленный поотношению к мысли Розанова, раскрывает философский характер его творчества,который ставится под сомнение некоторыми исследователями.

Одним изосновополагающих положений настоящего исследования является утверждение,что работа по гносеологии является выражением когнитивных установокмышления Розанова и имеет идейно и стилистически определяющее значение поотношению к последующим темам философского творчества мыслителя.Обращение к гносеологии Розанова позволяет убедиться в том, что предмет еговнимания во все периоды творчества оставался всегда одним и тем же: Розановаинтересуют положение и задачи человека в мире и способность культурных формотвечать этим задачам.В качестве подхода к систематизации названных тем в его творчествепредполагается использовать следующую периодизацию: теоретический этап,воплотившийся в трактате «О понимании, философско-исторический этап,представленный статьями с 1894 по 1905 г., и синтетический этап, который49сложился в первой — второй декаде ХХ в.

и воплотился в трилогии«Уединенное» — «Опавшие листья» — «Мимолетное» и книге «Апокалипсиснашего времени». Указание в названии этапа на его завершающей иобъединяющий характер (соединение теоретического и историко-философскогонаправлений) связано с тем, что данные произведения являются: со стороныжанра и стиля — выражением идейных установок Розанова, заложенных втрактате и доработанных в процессе историко-культурологических исследований(в особенности в его критике литературы и идеологии); со сторонысодержательной разработки — логическим завершением критики культуры, такжевпервые поднятой в вышеназванном трактате и впоследствии дополненнойконкретным историческим материалом. В общем виде, в трактате можновыделить два связанных элемента: гносеологический, определяющий характерпознания и представления о роли познающего субъекта, и критический, который,с одной стороны, выступает в качестве зачина поиска новой формы познания —понимания, а с другой стороны, проявляется в некоторых разделах учения опониманиивкачествекрайнеОбширнаяметодологическаяважнойразработкаметодологическойкритическогосоставляющей.элементатрактата(например, раздел «Об исследовании», «Об изыскании» и т.

д.) имеет плановый иформальный характер, но предполагает его последующее применение к оценкеконкретных культурных и исторических явлений, что собственно и будетреализовываться в позднем творчестве Розанова.Творчество Розанова необычайно разнообразно и разноречиво, и именнопоэтому в данной работе мы обратились к термину стиля мышления, которыйпозволяет описать не только руководящий принцип авторского восприятия, нотакже учесть искусствоведческие и социально-психологические коннотации,столь важные для самого Розанова.Как уже ранее отмечалось, в исследовательской литературе, посвященнойфилософии Розанова, сформировался обширный корпус работ, в которыхпредметом изучения является стилистика его текстов.

В качестве примера таких50работ можно привести работы и исследования В.Б. Шкловского 94, А.И. Фомина95,Е.П. Карташовой96. Внимание к стилистическим особенностям розановскихтекстов отражает интерес исследователей к изучению проблемы отношениямежду автором и его текстом, а на более широком уровне — к проблематикеотношения между мышлением человека и языком. Понятие стиля становитсяцентральным в ракурсе данных исследований.Творчество Розанова, рассматриваемое с позиции стилистики, привлекаетвнимание исследователей сразу по нескольким причинам. Первая причина связанаспроблематикойопределенияжанровойспецификиегопроизведений,написанных после 1912 г. (трилогия «Уединенное», «Опавшие листья» и«Мимолетное»).

Вторая причина связана непосредственно с особенностямирозановского дискурса, которые, согласно А.И. Фомину, выражаются «впредельной слитости языковой формы и сознания», и «непосредственнойвоплощенности сознания в тех формах, что явлены в его текстах, в первуюочередь, в медитативной (лирико-философской) прозе»97.Работы названных исследователей ставят перед собой задачу посредствомрассмотрения авторского языка и стилистических приемов обнаружить и описатьмышление, выраженное в языке. Однако этот метод работы с текстом и авторскиммышлением имеет известные ему границы, связанные с тем, что стильпредставляет собой употребление языка, зависящее от внеязыковых условий ицелей высказывания.

Стиль мышления не может быть сведен исключительно кязыковому стилю, поскольку, как было ранее отмечено, языковой стильопределяетсявзначительноймереэкстралингвистическимиусловиями:коммуникативными задачами, интеллектуальными установками и убеждениямиили, по выражению Л.

Флека, «направленностью мышления». Можно привестиобразное выражение М.М. Бахтина, который писал, что «стиль работает не94Шкловский В.Б. Розанов // В.В. Розанов: pro et contra. Кн. 2. — СПб.: РХГА, 1995. С. 321–342.Фомин А.И. Символика прозы Василия Розанова.96Карташова Е.П. Стилистика прозы В. В. Розанова.97Фомин А.И. Символика прозы Василия Розанова. С. 5.9551словами, а моментами мира, ценностями мира и жизни, и лишь тем самымопределяет собой отношение к материалу, слову…»98.В целях разрешения проблематики отношения стиля языка и стилямышления в творчестве Розанова, настоящее исследование обращается к трактату«О понимании.

Опыт исследования природы, границ и внутреннего строениянауки как цельного знания». Данная работа по предмету своего исследованиянаправлена на описание и изучение мышления. И как справедливо замечает В.В.Бибихин об этой работе Розанова: «тема книги, понимание — одновременно еепредмет и прием…Все сводится к неостановимому движению мысли»99. Поэтомуне менее, а подчас даже более важным, чем схемы и термины, описанные вработе, представляется метод постановки проблемы в тексте и движениеавторской мысли, сообразно которой складываются гносеологические основаниястиля розановского мышления.Трактат по первоначальному замыслу ее автора, должен была стать первойчастью запланированного им двухтомника.

У Розанова уже был намечен пландругой, равной по величине книги «О потенциальности и ее роли в мирефизическом и человеческом», после которой, как писал Розанов, ему «казалосьнужно поставить «точку» всякой философии и почти всяким книгам» 100. Но этимпланам Розанова сбыться было не суждено — на публикацию книги в 700страниц, написанной в строго академическом стиле, мало кто обратил внимание.Интерес современников к трактату выразился лишь в двух негативных рецензиях:Л.З Слонимского в «Вестнике Европы» и анонимного критика в «Русскоймысли», появившихся сразу после выхода книги. Л.З. Слонимский, сразузаявляет, что «автор сделал все от него зависящее, чтобы оттолкнуть от своеготрактата любознательную публику; он пишет тяжёлым слогом, строит своитеории на определённых и словесных оборотах, пребывает исключительно в98Бахтин М.М.

Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М.:Искусство, 1979. С. 169.99Бибихин В.В. Время читать Розанова. С. VII.100Розанов В.В. Литературные изгнанники: Н.Н. Страхов. К.Н. Леонтьев // Розанов В.В. Собр. соч. В 30 т. Т. 13. —М.: Республика, 2001. С. 7.52области схоластики и пускается в бесконечные туманные разглагольствования» 101.Также оба рецензента упрекали Розанова за использование центрального термина«понимание» вне общепринятого контекста «психологического процесса».Следует сказать, что подобные обвинения должны были быть для Розановавполне предсказуемыми, а умышленная усложненность текста и неясностьтерминологии и сейчас составляют серьезную проблему для читателя в началеознакомления с работой.

Но можно понять и Розанова, который предлагал в своейработе уйти от прежней терминологии, сложившейся в ситуации, когда всё чтосоздается в умственной сфере человеком, носит характер односторонности.Содержание умственной сферы человека определяется двумя парадигмами —наукой и философией. Каждая из них выделяет в объекте признаки,соответствующие ее методологии и характеру познания, и согласно им описываетего. Предлагая разные определения объекта, философия и наука зачастуюотрицают определения друг друга, забывая, что они касаются одногоисследуемого предмета изучения. В такой ситуации наука и философия даютлишь частное и одностороннее определение объекта, вместо того, чтобырассматривать объект в контексте его включенности не только в процесс нашегоописания, но и наших представлений и знаний о мире на данный момент.Таким образом, термин «понимание», определяемый как психологическийпроцесс, не мог подойти для целей Розанова, и ему было необходимо вывестиновый контекстуальный смысл данного термина, поэтому на протяжении всейработытерминологияноситхарактерразворачивающегосяопределения,уточняемого и утончаемого до некой необходимой и неделимой сущности.