Диссертация (Правовые последствия присоединения Таджикистана к Статуту Международного уголовного суда), страница 9

Международное право. Особенная часть. М., 1998. С. 252.42участниками договора о создании Суда. 80 Принцип комплементарности,закрепленный в Римском статуте, основан на приоритете национальнойуголовной юрисдикции, что с точки зрения реализации государственногосуверенитета является безусловным плюсом. 81 Если национальная судебнаясистема Республики Таджикистан функционирует нормально и в состояниипреследовать виновных в преступлениях, подпадающих под юрисдикциюМеждународного уголовного суда, то для вмешательства последнегонеобходимости не возникает.Следующая проблема заключается в совместимости конституционногозапретаэкстрадициисобственныхгражданипроцедурыпередачиобвиняемых в МУС.Н.А. Сафаров описывает экстрадицию как одно из действенных иапробированных в международной практике эффективных средств борьбы спреступностью, а ее дальнейшее совершенствование и развитие, по егомнению, служат интересам обеспечения и укрепления международногоправопорядка.

82Институтуэкстрадицииотводитсязначительноеместовмеждународном уголовном праве. По словам В.П. Панова, именно сопределения вопросов выдачи преступников берет начало международноеуголовное право.83 А такой ученый с мировым именем, как Ф.Ф. Мартенс,отмечал, что «в учении о выдаче преступников сосредоточивается весьинтерес международного уголовного права». 84Существенно новые моменты в осмыслении экстрадиции возникли всвязи с учреждением Международных уголовных трибуналов ad hoc побывшей Югославии и Руанде, а также в связи с учреждением МУС.

КакKaul H.-P. The International Criminal Court – Its Relationship to Domestic Jurisdiction // TheEmerging Practice of The International Criminal Court. Leiden, 2009. P. 31–39.81Каюмова А.Р. Принцип комплементарности в системе принципов уголовной юрисдикции //Государство и право.

2008. № 1. С. 82–90.82Сафаров Н.А. Экстрадиция в международном уголовном праве: проблемы теории и практики.М., 2005. С. 9.83Панов В.П. Международное уголовное право. М., 1997. С. 8.84Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. В 2 т. СПб., 1900.Т. 2. С. 391.8043Уставы трибуналов ad hoc, так и Статут МУС разграничивают понятиявыдачи и передачи.

Учитывая возможность коллизии норм национальногоправа и положений Статута МУС, в ст. 102 проводится разграничениепонятий «экстрадиция» (extradition) и «передача» (surrender), в соответствиис которыми передача означает доставку лица государством в МУС всоответствии со Статутом, а экстрадиция – доставку лица однимгосударством в другое в соответствии с положениями международногодоговора, актов национального законодательства. Эти различия, как отмечаетН.А.Сафаров«выходятдалекозарамкитерминологическиххарактеристик».

85По мнению Б. Сварта, рассматривавшего вопросы разграниченияпроцедуры передачи лиц и экстрадиции, терминологические дебатыпредставляют собой скрытую форму дебатов по существу проблемы. 86По этому поводу О. Торманн высказался следующим образом:«Решающим аргументом в пользу разграничения экстрадиции и передачиобвиняемых является различие в субъектах сотрудничества. Если приэкстрадиции сотрудничество осуществляют два государства, то в случае спередачей лиц – два различных по своей правовой природе субъекта: с однойстороны, Международный уголовный суд, с другой – государство». 87Как нами уже было отмечено, национальное законодательствоРеспубликиТаджикистанпридерживается«преобладающейвконституционно-правовой практике тенденции» 88 невыдачи собственныхграждан.

В частности, ст. 16 Конституции предусматривает, что «ни одингражданин республики не может быть выдан иностранному государству.Выдача преступника иностранному государству разрешается на основанииСафаров Н.А. Экстрадиция в международном уголовном праве: проблемы теории и практики. С.16.86Swart B. Arrest and Surrender // The Rome Statute of the International Criminal Court: A Commentary/ Eds. A. Cassese, P. Gaeta, John R.W.D. Jones. Oxford, 2002.

Vol. II. P. 1639–1704.87Торманн О. Вопросы, поднимавшиеся в связи с ратификацией и имплементацией Статута МУСв Швейцарии // Российский ежегодник международного права. 2003. Специальный выпуск. С.105.88Сафаров Н.А. Проблемы обеспечения совместимости Римского статута Международногоуголовного суда и национальных правовых систем. Баку, 2002. С. 7.8544двустороннегосоглашения».Конституционнаянормаоневыдачесобственных граждан подтверждена также в уголовном законодательствеРеспублики Таджикистан (ст.

16 УК РТ), которое предусматривает, что«гражданин Республики Таджикистан, совершивший преступление натерритории другого государства, не подлежит выдаче этому государству,если иное не предусмотрено двусторонними договорами». 89 А в соответствиис ч. 1 ст. 89 Статута МУС «Суд может препроводить просьбу об аресте ипередаче лица вместе с подкрепляющими эту просьбу материалами любомугосударству, на территории которого может находиться это лицо, иобращается к этому государству с просьбой о сотрудничестве в производствеареста и предоставлении такого лица в его распоряжение. Государстваучастники в соответствии с положениями настоящей Части и процедурой,предусмотренной их национальным законодательством, выполняют просьбыо производстве ареста и предоставлении в распоряжение».

90 Следовательно,Таджикистан,будучигосударством–участникомСтатута,долженобеспечить наличие процедур, предусмотренных его национальным правом,для всех форм сотрудничества (ст. 88 Статута МУС).Если конституционные нормы Таджикистана считают допустимойвыдачу граждан при наличии соглашений, из этого не следует, что такоеразрешение мы можем автоматически распространить и в случаяхвозникновения необходимости передачи граждан МУС. Современноемеждународное право рассматривает экстрадицию как межгосударственнуюпроцедуру, связанную с выдачей правонарушителя по соответствующемузапросу,осуществляемую с целью предания суду или исполнениявынесенного приговора.

91 Следует подчеркнуть, что и в Статуте речь идет опередаче собственных граждан, а не о выдаче.Уголовный кодекс Республики Таджикистан. Душанбе: Изд-во «Конуният», 2013.Статут МУС. С. 2756.91Галенская Л.Н. Международная борьба с преступностью.

М., 1972. С. 119; Валеев Р.М. Выдачапреступников в современном международном праве. Казань, 1976. С. 28–29; Международноеуголовное право / Под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1999. С. 241–243.899045Можно согласиться с мнением Н.А.Сафарова, который считает, чтоданная трактовка создает эффективные предпосылки для того, чтобы избежатьпроцедуры внесения изменений в конституцию республики при наличииабсолютного запрета на выдачу граждан. 92 Однако в целях избеганияразличных толкований положений действующей Конституции РеспубликиТаджикистан представляется желательным внести следующую поправку вКонституцию республики: «Гражданин Республики Таджикистан можетбыть передан международным судебным учреждениям, участником которыхявляется Республика Таджикистан, для привлечения к ответственности всоответствии с учредительными договорами данных учреждений».Внаучнойлитературеуже высказывалисьмнения, что«привозникновении коллизии между нормами международного и национальногоправа государство должно находить такие способы ее разрешения, которыеобеспечивали бы выполнение международных обязательств.

В целяхреализации этих обязательств государство может и должно изменитьсуществующие внутренние нормы, а в случае отсутствия – принять их».93Проблема иммунитета должностных лиц и парламентариев.Международно-правовые акты, предусматривающие ответственностьотдельных лиц за совершение международных преступлений, указывают, чтодолжностное положение обвиняемого в качестве главы государства,правительства или ответственного чиновника не является основанием дляосвобождения от ответственности и смягчения наказания.Впервыенормаобустановлениииндивидуальнойуголовнойответственности и наказании лиц, включая главу государств, за совершениепреступлений против мира и военных преступлений была закреплена вВерсальском договоре 1919 г.94Сафаров Н.А. Обзор законодательства стран Содружества Независимых Государств насоответствие Статуту Международного уголовного суда.- Баку, 2002.-С.6.93Бастрыкин А.И.

Институт выдачи: взаимодействие национальных и международных норм //Советский ежегодник международного права. 1989–90–91. С. 115.94См. подробнее: Котляров И.И. Международное гуманитарное право. М.: Юрлитинформ, 2009.С. 256–257.9246Возможность судебного преследования высшего должностного лицагосударства юридически четко был закреплена в уставах Нюрнбергского(1945 г.) и Токийского (1946 г.) трибуналов, что впоследствии былоподтверждено деятельностью указанных органов: в ходе судебных процессовбыла установлена и доказана виновность главных должностных лицГермании и Японии в развязывании, ведении агрессивной войны, нарушениизаконовиобычаеввойны.ПозднееосновныеитогидеятельностиНюрнбергского трибунала нашли свое отражение в резолюции ГенеральнойАссамблеи ООН, которая подтвердила «принципы международного права,признанные Уставом Нюрнбергского трибунала и отразившиеся в решенииэтого трибунала».

95 Как справедливо отмечает М.Н. Шоу, принятие даннойрезолюции является свидетельством того, что основные итоги деятельностиНюрнбергского трибунала, в том числе положение о недопустимости ссылкиобвиняемого на свое должностное положение как основание освобожденияот ответственности, составляют часть действующего международногоправа. 96Впоследствии данное положение было развито и конкретизировано вУставах МТБЮ и МУТР (соответственно ст. 7 и ст.

6), а также Специальногосуда по Сьерра-Леоне (ст. 6 Устава Суда).В ст. 27 Римского статута закреплено, что «настоящий Статутприменяется в равной мере ко всем лицам без какого бы то ни было различияна основе должностного положения. В частности, должностное положениекак главы государства или правительства, члена правительства илипарламента, избранного представителя или должностного лица правительствани в коем случае не освобождает лицо от уголовной ответственностисогласно настоящему Статуту и не является само по себе основанием длясмягчения приговора.