Диссертация (Идеи федерализма в российской науке конституционного права во второй половине XIX – начале XX вв), страница 11

46, 47.76Автономов А.С. Правовая онтология политики. К построению системы категорий. М.,1999. С. 50.77Там же. С. 52. Также другая интенция содержится у В.А. Виноградова, которыйобъясняет отсутствие сравнительных исследований в образовательном процессе невернымпосылом, что каждая национальная правовая система имеет свою собственнуюавтономность и неповторимость, удручающим совпадением границ правового47Н.С.

Бондарь и А.С. Автономов вопрос о национальном характере науки конституционного права рассматривают лишь inter alia. Более подробноеобоснование даёт Н.А. Богданова, которая предпринимает попытку соединить, с одной стороны, утверждения о национальном характере науки конституционного права, с другой – о возможности интернационализации конституционно-правового знания, выработке «единой науки российского конституционного права, которая в качестве своих составных частей имеет конституционное право Российской Федерации и конституционное (государственное) право зарубежных государств, объединяемые общей теорией»78.В изложении Н.А.

Богдановой национальные рамки науки конституционного права определяются такими факторами, как «приоритетное вниманиенауки изучаемой ею отрасли российского конституционного права», её «приверженность традициям отечественной правовой культуры и исследовательской школе», «взаимодействие с российской общественно-политическойпрактикой». Отмечается, что «важным ориентиром для российской наукиконституционного права всегда остаются государственная безопасность инациональные интересы»79.Интеграционные процессы, сближающие российскую науку конституционного права с аналогичными научными отраслями зарубежных стран,обусловлены «включением в её систему общепризнанных норм и принциповмеждународного права и взаимным влиянием национальных конституционно-правовых систем различных стран», «признанием общечеловеческих ценностей и провозглашением идеологического плюрализма»80.

При этом интеграционная открытость российской науки конституционного права, по мнению Н.А. Богдановой, не приводит к тому, что она утрачивает свой национальный характер, который обусловливается «самобытностью и неповториисследования с политическими границами (см.: Виноградов В.А. Вызовы юридическомуобразованию и сравнительный конституционализм / Конституционное право иконституционная компаративистика...

С. 73).78Богданова Н.А. Система науки. С. 58.79Там же. С. 52, 53.80Там же. С. 58.48мостью отрасли внутреннего права как правовой ценности и традициями развития отечественной конституционно-правовой мысли, школы ее изучения»81.Изложенная позиция весьма похожа на высказанное более века назадмнение В.В. Ивановского: «Так как каждое государство имеет своё право, тоотсюда следует, что и наука государственного права прежде всего имеет делос правом каждого отдельного государства. […] Но на этом дело не останавливается; применяется далее и сравнительное изучение государственногоправа различных государств, которое должно привести к констатированиюсходства или различия господствовавших или господствующих в разных государствах юридических воззрений.

Таким путём наука государственногоправа стремится стать в положение науки теоретической. […] Так как, однако, каждое государство имеет свои нормы, то теория государственного правастремится воспользоваться из всех этих норм тем, что в них есть общего; ипритом общего по существу, но не по форме. В качестве таких общих началмогут быть признаны лишь отвлеченные юридические принципы, построенные на основании наиболее общих, встречающихся в каждом законодательстве, государственных норм. Исходя из отвлеченных юридических принципов, теория государственного права строит уже всю систему, пользуясь методом юридической конструкции»82.В итоге можно отметить, что, с одной стороны, Н.А.

Богданова считаетпринципиально возможной разработку единой науки конституционного права, которая формируется, в первую очередь, под влиянием либеральных ценностей – главенства прав и свобод человека, разделения властей, демократического правления и т.д. C другой стороны, выработка единой науки конституционного права в интерпретации автора обусловлена интеграционными8182Там же. С. 53.Ивановский В.В. Учебник государственного права. Казань, 1908. С. 8, 9.49процессами в развитии конституционно-правового знания, а не объективнойсущностью права как меры свободы формально равных субъектов83.Итак, выделение в российской науке конституционного права трехкомпонентов (общего, национального, специального) позволяет утверждать,что изучение федеративных идей в рамках её предмета касается не толькофедеративной формы Российского государства, но и общих вопросов федеративной теории, а также федеративного устройства зарубежных государств.Данный подход имеет важное методологическое значение для настоящегодиссертационного исследования, ибо сведение конституционно-правовойнауки лишь к национальному компоненту и его отождествление с соответствующей национальной системой публично-властной регуляции фактическиозначает отрицание наличие федеративных идей в дореволюционной наукегосударственного права (ведь Россия не являлась федерацией и никакогодвижения к этому до революционных событий 1917 года не было).Мы ответили лишь на вопрос о широте «покрываемых» российскойнаукой конституционного права проблем (применительно к федеративнойтематике), что явно недостаточно для идентификации круга источников исследования.

Нас интересует, какие именно труды являются основой российской науки конституционного права в дореволюционный период её развития.Можно довольно уверенно заявить, что в основе государственно-правовойнауки лежат работы российских ученых-конституционалистов (государствоведов). Но, во-первых, что значит «российский ученый-конституционалист»,а, во-вторых, исчерпывается ли их трудами предметная область науки?Если определение «российский» можно интерпретировать как «пишущий на русском языке», то кого относить к ученым-конституционалистам?Достаточно ли того, что тот или иной публицист (будь он юристом или, скажем, литератором или историком) пишет по федеративной тематике? Видимо, исключительно предметный критерий мало что даст, ибо тогда пришлось83Нерсесянц В.С.

Философия права. С. 58 и др.50бы включать в круг источников колоссальное число абсолютно разноплановых работ – от трудов историка Н.И. Костомарова, философа К.Н. Леонтьеваи революционного мыслителя М.А. Бакунина до классических академических трудов, к примеру, С.А. Корфа или Н.И.

Лазаревского. Это неизбежноразмыло бы предметную область исследования, перевело работу в разрядтрудов по истории общественной мысли, правовых и политических учений.В то же время игнорировать идеи «не юристов» тоже неверно, ибо данный подход искусственно обеднял бы круг источников, «вырывая» идею«юридического» федерализма из контекста общественной дискуссии соответствующего времени. Как справедливо заметил П.Д. Баренбойм, «многиекрупнейшие фигуры в развитии мировой философии права не были юристами ни по «диплому», ни по роду занятий»84, а автор классической работы«Английская конституция» Уолтер Бэджэт «не был правоведом; скорее, онбыл журналистом, который (как это ни удивительно) не придавал праву особого значения»85.

И вообще, писал М. Вебер, «как раз дилетантам мы обязаны многими нашими лучшими постановками проблем и многими познаниями»86. В итоге, как нам представляется, проводить жёсткое сегментирование(обособление) разных «идей» федерализма всё же не вполне корректно.Конечно, обсуждение федеративной идеи может происходить на разных дискуссионных площадках, в рамках которых заостряется внимание нанеодинаковых аспектах данной идеи, используются непохожие методы её содержательного анализа, зачастую имеет место несходная интерпретация соответствующих понятий и т.д.

В результате попытка «обогатить» идею с позиций междисциплинарного анализа зачастую выливается в построение эклектичной теории, сочетающей различные методологические подходы,84Баренбойм П.Д. Философия права и конституционная экономика // Очеркиконституционной экономики.

23 октября 2009 года. / Отв. ред. Г.А. Гаджиев. М., 2009. С.233.85Богданди А. фон. Указ. соч. С. 44. Правда, автор цитируемой статьи считает подобное«неюридическое» происхождение британского правоведения его уникальной чертой.86Вебер М. Наука как профессия и призвание // Избранные произведения. М., 1990. С.707–745.51включающей в свою терминологическую систему нерядоположенные понятия.В то же время не стоит, на наш взгляд, и преувеличивать различия между подходами разных научных дисциплин.