Диссертация (Путешествия в византийской агиографии IX-XII в. - особенности художественного воплощения), страница 12

Да и в житии самого Феодораагиограф Феодор Дафнопат тоже ограничивается только упоминанием окрасивом храме Предтечи и сообщает некоторые сведения об историимонастыря133. Михаил Монах, автор более раннего жития, не упоминает иэтого, сосредоточившись на духовном устроении монастырской жизни.Однако, говоря об основании того или иного монастыря, авторы могутвключать в свое повествование краткий экфрасис, изображающий местность,где создается монастырь, и воспроизводящий топос locus amoenus134. Так, вобоихрассмотренныхжитияхФеодораестькраткоеописаниеСаккудионского поместья, превращенного в обитель. Причем в текстеМихаила описание более скромное, чем у Феодора Дафнопата:131Vita Nicola Studitae, p.

866.ibid., p.877.133Theophanis Vita Theod. Stud., col. 145.134Pratsch, s. 143-146.13257Michaelis vita Theod. Stud., col. 241.ониотправилисьвпринадлежавшую им Саккудионскуюместность, которая была в высшейстепениблагоприятнадлямонашеского жития и покоя; ведьпоместьебылолесистым,располагалось в виде окружности,подобной луне, и доступ к нему былтолько по одной тропе. В средней жеего части [местность] была равнинная.Там росли разнообразные деревья, иплодовые, и бесплодные, а также[стоял] прекрасный храм Богослова;вода имелась в достатке, и взоробитателей не услаждало ничего,кроме неба и северного моря.…Theophanis (?) vita Theod. Stud., col.

121.[Скажем] же немного и о самом месте,ведь рассказ не лишен приятности исовсем не помешает. В этой [местности]склоныивершинапокрытывсевозможными и разнообразнымидеревьями,некоторые из которыхвыращивались специально, а некоторыеразрослись сами по себе. Дающиегустуютеньвокругитеснопереплетенные между собой, ониобразуют участок в форме луны иоставляют одну единственную тропудля приходящих. Внизу же расстилаетсяприятная и благодатная равнина, надкоторой веют тихие ветра.

Течет там ивода, прозрачная и пригодная для питья,но не низвергается бурным потоком, альется бесшумно. Для чего же ещерассказывать об этом месте, ведьпревыше всяких видов - уединение,предоставляемоенасельникам,пребывающим наедине с Богом.Что касается описания храмов, то, пожалуй, самый интересныйфрагмент содержится в житии Феоктисты X в., где автор Никита Магистрживописно представляет остров Парос в целом (см. с. 123-124) и храмБогородицы в частности. На фоне остальных житийных текстов своеговремени этот рассказ в смысле внимания к окружающему миру не имеет себеравных, что однозначно говорит о наличии у автора собственного видения,отразившегося в тексте.

Вот как представлена старинная церковь,обнаруженная путниками, случайно попавшими на остров:… мы сошли с корабля и, проделав небольшой путь, оказались у храма. Воскуривфимиам и совершив должные молитвы, мы обошли вокруг храма, которыйдействительно заслуживал внимания, поскольку все еще сохранял следы былойкрасоты. Он был построен с соблюдением симметрии со всех сторон и опирался намногочисленные колонны из царского камня [мрамора].

Таким же камнем былиоблицованы и стены. Мастер так тонко обработал камень резьбой, что казалось,будто стены покрыты тончайшей материей. Сияние мрамора было настолько ярким58и ровным, что затмевало даже блеск жемчуга. Превосходное качество камнясоставляло его потрясающее, словно сверхъестественное, великолепие, хотя скорееэто можно сказать о рвении мастера, который соперничал с природой в сотворениипрекрасного.4. Когда же внутри [царских] врат мы увидели сень над святым ибожественным престолом, которую принято называть киворий, то испыталинастоящее потрясение.

Резной полог не походил на произведение из камня, да ивообще на что-либо, созданное при помощи резца и рук мастера. Скорее оннапоминал поток молока, смешанного с соком, застывший каким-то образом в видесени. Из такого камня я видел однажды [статую] Селены в колеснице, запряженнойбыками. Но киворий лежал разбитым, и мы, сбежавшись, застыли перед такимзрелищем, осыпая проклятиями и бранью того, кто его разрушил. Ведь былосовершенно ясно, что это настоящая ценность и сокровище, достойное украшатьБожий храм135.Такой действительно «изобразительный» способ описывать объектыокружающего мира находится в лоне традиции позднеантичного экфрасиса, окотором пишет А. Кюльцер136.

Наиболее яркий пример, который онприводит, это детальное описание Хорикием из Газы церквей в панегирикеепископу Макарию137 (V в.), которые поражают своей подробностью икрасочностью. В средневизантийскую эпоху эта традиция замирает, изредка«выстреливая» лишь у некоторых авторов, к числу которых можно отнести иНикиту Магистра, автора жития Феоктисты. Но вот в XII в. с появлениемвизантийских «хождений» традиция вспыхивает вновь с новой силой, в томчисле и в виде прямого заимствования отдельных фрагментов изпозднеантичных авторов.Описание церкви из жития Феоктисты можно сопоставить сфрагментом из путешествия Иоанна Фоки, где он описывает фреску,увиденную в храме Вифлеемской пещеры138. В свою очередь, это самое135Vita Theoctistae, p.

226.Külzer 1994, s. 88-95. Также об экфрасисе в византийский период см. The art of the ByzantineEmpire, 312-1453: Sources and Documents, ed. C. Mango. Englewood Cliffs, 1972. P. xi-xii.137Choricii Gazae Ἐγκώμιον εἰς Μαρκιανόν, λόγος αʹ/Choricii Gazaei opera, ed. R.

Foerster and E.Richtsteig. Leipzig, 1929.138Иоанна Фоки сказание, с. 25-26.13659описание позаимствовано Иоанном у Хорикия139. Даже несмотря на то, чтоИоанн не был автором данного фрагмента, такая тонко подобранная цитата,которая к тому же соответствует тону остального повествования, говорит оличностном восприятии пространства, которое адекватно отражается врассказе.Возвращаясь к агиографии, стоит, пожалуй, упомянуть еще одинфрагмент, интересно описывающий храм. Это рассказ из жития НиконаМетаноите о храме Спасителя, основанном святым в Спарте, причем и о егостроительстве, и о проведенной через какое-то время после смерти Никонареставрации.

Автор пишет, что храм восхищал своей красотой, блескомколонн, сиянием отполированного камня, резьбой, росписями, искусностьюработы, разнообразием материалов, и по изяществу соперничал с работамиФидия, Полигнота и Зевксиса140. Уже после смерти Никона при проведенииремонта были обновлены росписи, произведена очистка и обработка стен,полировка колонн. Также произвели какую-то реконструкцию площадиперед храмом - устроили ступени перед входом и окружили колоннадой141.Наконец,последнийхрам,которыйбылудостоеннекоторогоавторского внимания в ходе описания путешествий, это Латеранскаябазилика, которую посещает святой Григентий. Причем, в данном случае мыуже лишены возможности в деталях увидеть внешние черты здания. Образего создается, в основном, через эмоциональное описание иконы Христа,находившейся в церкви.

Агиограф повествует об этой необыкновенной иконеи чуде, произошедшем с ней: Христос, по словам автора, словно превратилсяв живого мужчину неописуемой красоты, открыл глаза и смотрел вокругсебя. Невыразимая и приводящая в трепет красота увиденного (τὸ φρικτὸνκάλλος) оказали на Григентия сильное воздействие. И душой, и телом онощутил невероятную благодать, отчего прошла вся хворь, вызванная139Choricii Gazae Ἐγκώμιον εἰς Μαρκιανόν, λόγος αʹ/Choricii Gazaei opera, ed. R.

Foerster and E.Richtsteig. Leipzig, 1929. Cap. 2, §51-§57.140Vita Niconis, p. 130.141Ibid., p. 188-190.60тяжкими странствиями142. Этот эпизод занимает значительное место во всемРимском этапе путешествия, привнося таким образом свою лепту вформирование образа храма и города в целом.Таким образом, традиция позднеантичного экфрасиса в описаниигородов и храмов в средневизантийской агиографии в целом не нашлабогатого воплощения, но некоторые авторы могли использовать ее, чемразительно отличались от своих коллег.1.2.3.

ДорогаАгиографы упоминают о дороге в основном в связи с какими-либопроисшествиями, случившимися в пути. Это встречи с больными,бесноватыми, людьми, просто нуждающимися в помощи, которая можетбыть невероятно разнообразна. Причем святые могут помогать людям и спомощью чудес, и посредством обычных человеческих возможностей. Здесьобраз дороги выполняет композиционную функцию, так как связываетмножество мелких разрозненных эпизодов.Что касается непосредственно самой дороги, о том, какая она, пишутдостаточно редко. В житиях Германа из Козиницы, Иоанникия, ЛазаряГалесиота упоминаются ситуации, когда необходимо проложить новуюдорогу в горной местности, где обосновались святые. Разница в описанииэтого процесса довольно существенна.

Если Иоанникий просто поручаетученику взять заступ (λαβεῖν σκαπάνην) и прокопать (διορύξαι) дорогу143, то вболее поздних житиях информации больше. По словам агиографа, Лазарь такрассказал о применявшейся технологии: «Когда слава о нем [Лазаре]разнеслась по округе, очень многие стали приходить к святому. Какрассказал сам отец, из-за того, что местность была очень каменистой итруднодоступной, сначала они накаляли камни и поливали их уксусом, а142143Vita Gregentii, p. 316-318.Petri Vita Ioannicii, p. 413A.61потом, раскалывали железными орудиями.

Так и образовалась прямаядорога»144. Описание в житии Германа отличается эмоциональностью, нампередается психологическое состояние и рвение героя, кроме того, весьэпизод в целом представляет действие в процессе, а не просто констатируетфакт:… взяв железные орудия, [Герман] тотчас со всей быстротой направился обратнона гору.