Диссертация (Понятие и формы обогащения в кондикционных обязательствах), страница 16

Цена земельного участка, находящегося вблизи места строительства федеральной автотрассы, увеличивается в три раза.

В результате удачной рекламной кампании, проводившейся обладателем неисключительной лицензии на товарный знак, увеличивается спрос на соответствующую продукцию и на товарный знак в целом, что соответственно приводит к увеличению цены права на товарный знак.

¹⁹² Дернбург Г. Указ. соч. С. 359.

¹⁹³ См.: Zimmermann R Op. cit. P. 889.

Долевой сособственник осуществляет неотделимые приращения общего имущества с нарушением установленного порядка его использования¹⁹⁴.

Во всех случаях одни лица в результате действий других лиц получают определенную выгоду, для получения которой в иных условиях им пришлось бы произвести некоторые расходы. В данном месте здесь мы сталкиваемся с явлением, на которое еще в середине XIX в. было обращено внимание одного из величайших немецких цивилистов. Р. Иеринг (Ihering), а за ним и Ю.С. Гамбаров рассматривали явление «рефлективного действия субъективных гражданских прав» ^195. Ю.С. Гамбаров писал, что «в основании рефлективного действия права лежит то явление, что право производит часто, рядом со своим рассчитанным для лица управомоченного действием, еще не зависящие от воли этого последнего и совершенно случайные последствия, выгодные или невыгодные для постороннего третьего лица. При выгодных последствиях такого действия чужого права

пользующееся ими третье лицо является как бы правовым паразитом, лишенным только юридической защиты; при невыгодных последствиях оно остается также беззащитным». Рефлективное действие может быть двух видов: фактическое и юридическое. Фактическое имеет место в случае о дамбе (запруде), рассмотренном выше. В качестве случаев юридического рефлективного действия, приведенных Ю.С. Гамбаровым, мы особенно хотели бы обратить внимание на следующие: при проводе воды через чужой участок на основании сервитута водопровода хозяин обслуживающего участка пользуется водой в той мере, в

какой это будет совместно с пользованием хозяина главного участка¹⁹⁶; два лица

¹⁹⁴ Согласно п. 3 ст. 245 ГК в такой ситуации сособственник не будет иметь права на соразмерное увеличение его доли. Вопрос о праве на компенсацию расходов в порядке неосновательного обогащения остается открытым.

¹⁹⁵ См.: Гамбаров Ю.С. Гражданское право. Общая часть (лекции, читанные в Московском университете).

М., 1897–1898 г. C. 479–484.

¹⁹⁶ Весьма любопытной в связи с этим представляется норма, содержащаяся во Временных методических рекомендациях по оценке соразмерной платы за сервитут, утвержденных Федеральной службой земельного кадастра России 17.03.2004. Согласно п. 2.4 Рекомендаций, если «в результате обременения прав собственника земельного участка или иного объекта недвижимости сервитутом убытки собственнику причинены не были», то собственник не вправе будет требовать соразмерной платы за сервитут. Например, при установлении сервитута на

земельный участок для прокладки линий электропередачи и последующей их эксплуатации ограничение в связи с

этим прав собственника земельного участка, обремененного сервитутом, может не причинить ему убытков, поскольку собственник такого земельного участка с установлением сервитута получает возможность подключения

имеют в общей собственности вещь, которую одно из лиц дерелинквирует, т. е. забрасывает в принадлежащей ему части. Второе лицо становится единоличным собственником вещи. Примеры можно продолжить: собственник дома проводит к дому освещение, в результате чего несколько других домов на улице оказываются освещенными; собственник одного из домов нанимает охрану, патрулирующую весь район, что повышает безопасность района. Во всех этих случаях в имуществе лица сохраняются ценности, которые в нормальной ситуации для достижения аналогичного результата должны быть истрачены. Вопрос, собственно говоря, заключается в том, в каких из указанных случаев следует констатировать неосновательное обогащение за чужой счет по смыслу ст. 1102 кодекса.

Современное понимание категории сбережения имущества порождает также новую проблему, а именно проблему защиты от навязанного обогащения. Проблема может быть проиллюстрирована следующими примерами.

Арендатор по договору аренды здания автомойки без согласия собственника осуществляет надстройку антресольного этажа – офисного помещения. После признания договора аренды незаключенным арендатор требует от собственника компенсации стоимости произведенных улучшений. Собственник возражает против компенсации, ссылаясь на то, что он своего согласия на строительство не давал и вообще уже продал здание без учета надстроенного этажа¹⁹⁷.

Арендатор осуществил реконструкцию арендованного помещения, увеличившую его стоимость. После признания договора аренды недействительным вследствие того, что помещение было передано в аренду не его собственником, арендатор требует с собственника компенсации

к возведенной линии электропередачи и электрификации зданий, строений и сооружений, находящихся на земельном участке. Такая возможность в свою очередь позволяет собственнику земельного участка, обремененного сервитутом, использовать свой земельный участок более эффективно, чем до установления сервитута. Таким образом, указанным подзаконным актом подтверждается факт наличия обогащения. При этом он используется лишь для недопущения взимания дополнительной платы, а возможность взыскания неосновательного обогащения по-прежнему вызывает сомнения.

¹⁹⁷ См.: постановление ФАС Уральского округа от 15.11.2004 по делу № А50-6357/04.

стоимости произведенных улучшений. Собственник возражает, ссылаясь на то, что с ним проведение реконструкции не согласовано¹⁹⁸.

Строительная компания по ошибке осуществляет расчистку чужого земельного участка для строительства.

Вследствие ошибочного представления о полученном заказе носильщик багажа несет чемодан не знающего об этом путешественника из отеля на вокзал и требует от путешественника вознаграждения за оказанную услугу. Путешественник возражает, ссылаясь на то, что он всегда сам носит свой чемодан.

Во всех указанных выше случаях лицо помимо своей воли получает за счет другого лица определенную выгоду (улучшение имущества, увеличение стоимости имущества, получение услуги или работы). При этом, так как эта выгода была получена неосновательно¹⁹⁹, встает вопрос о ее возврате или компенсации в рамках кондикционного обязательства. В связи с тем, что возврат в натуре такой выгоды невозможен, речь идет о денежной компенсации ее стоимости со стороны обогатившегося лица. При этом возможны ситуации, когда получатель такой выгоды не хотел ее получать, а выплата денежной компенсации будет для него затруднительна, например, в связи с отсутствием свободных денежных средств и возможностью их получения лишь посредством отчуждения части своего имущества, или в связи с необходимостью изменения существующих планов расходования своих средств. При этом с точки зрения оценки рыночной стоимости полученной выгоды или изменений, наступивших в имуществе обогатившегося, выплата компенсации лишь обеспечит возврат неосновательного обогащения потерпевшему.

¹⁹⁸ См. постановлении ФАС Северо-Западного округа от 07.10.2005 по делу № А21-6084/03-С1.

¹⁹⁹ Несмотря на то, что в действительности вопрос о неосновательности обогащения в указанных выше случаях заслуживает самостоятельного рассмотрения, для целей настоящей работы мы исходим из того, что такое обогащения произошло неосновательно.

С одной стороны, необходимость учета интересов обогатившегося в случаях навязанного обогащения вытекает из защиты свободы, автономии воли²⁰⁰. Идея автономии воли индивида находит свое отражение в многочисленных нормах гражданского кодекса, основные из которых следующие: приобретение гражданских прав своей волей и в своем интересе (п. 2 ст. 1), недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела (п. 1 ст. 1), свобода договора (п. 1 ст. 1, ст. 421), свобода собственника действовать в отношении вещи по своему усмотрению (п. 2 ст. 209). Возникновение обязанности компенсировать стоимость выгоды, полученной помимо или даже против воли субъекта, является ограничением свободы его воли. Кроме того, с точки зрения экономической эффективности следует предоставить индивиду право регулировать свои дела и связи с иными лицами по собственному усмотрению и под свою ответственность, так как это служит общим интересам и в нормально функционирующей конкурентной системе направляет ресурсы в места их наиболее ценного использования²⁰¹. В связи с этим признается, что каждый участник гражданского оборота должен иметь возможность самостоятельно определять, следует ли приобрести конкретное благо и, если да, то на каких условиях. Данное положение лежит в основе такой основополагающей черты гражданско-правового метода регулирования общественных отношений как диспозитивность²⁰².

С другой стороны, свобода воли индивида может быть ограничена интересами других лиц. В частности, как отмечалось выше, в основе кондикции из предоставления в германском правопорядке также лежит идея защиты автономии воли потерпевшего. В англо-американском праве при анализе реституции из ошибочного предоставления подчеркивается необходимость защиты автономии воли лица, осуществившего предоставление: отмечается, что передача имущества по ошибке является не результатом автономного решения

²⁰⁰ Wernecke F. A.a.O. S. 79; Соболев Д.А. Указ. Соч. С. 259, 264; Greiner D. Die Haftung auf Verwendungsersatz, Diss.Tübingen, 2000. S. 320; Spence A. G.. In Defence of Subjective Devaluation. (1998) 43 McGill L.J. P. 913, 919.

²⁰¹ Ott C., Schäfer H.-B. Lehrbuch der ökonomischen Analyse des Zivilrechts, 3 Auflage, Berlin. 2000. S. 389 f, 365, – приводится по: Wernecke F. A.a.O. S. 79–80.

²⁰² Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. 2-е изд., доп. – М., 2006. C. 113–119.

лица, но скорее устраняет его контроль над принадлежащими ему ресурсами; признание действительной передачи имущества, совершенной в результате искаженного решения потерпевшего, нарушило бы либеральные взгляды на индивидуальную свободу выбора²⁰³. Противостоять свободе воли обогатившегося в случаях навязанного обогащения может сама идея о необходимости компенсации неосновательного обогащения²⁰⁴, доверие иных лиц²⁰⁵, публичные интересы²⁰⁶, а также в принципе справедливость компенсации обогащения с учетом всех обстоятельств дела. Необходимость комплексного учета различных противостоящих интересов является одним из главных источников затруднений в

разработке проблематики навязанного обогащения.

Несмотря на большую практическую значимость и теоретическую сложность темы, она была практически проигнорирована отечественной наукой. Лишь в последнее время некоторые авторы обратили на нее свое внимание, однако до полноценного обсуждения и анализа дело пока не дошло. Как было показано, российская судебная практика также предпринимает попытки найти решение вопроса.

Рассмотрим, в какой степени предлагаемые в доктрине и судебной практике решения проблемы заслуживают одобрения.

Как указывалось ранее, с точки зрения текущей судебной практики условием возникновения кондикционного обязательства в связи с неосновательным получением работы или услуги является желание получателя воспользоваться их результатом.

²⁰³ Dagan H. Op. cit. P. 42.

²⁰⁴ Reimer J. A.a.O. S. 26 ff. По мнению Раймера, свобода индивида в принципе не имеет большей ценности, чем идея возврата неосновательного обогащения. См.: A.a.O. S. 54.

²⁰⁵ Например, в случае улучшений вещи добросовестным владельцем, – см.: Wernecke F. A.a.O. S. 81.

²⁰⁶ Зачастую лицо, удовлетворяя свои интересы, одновременно благоприятствует другим лицам: нанятая одним из домовладельцев охранная фирма охраняет весь район; построенный одним из домовладельцев парк повышает рыночную стоимость всего окрестного жилья. При этом многие лица, кому на пользу пойдет деятельность одного инициативного лица, могут отказаться от участия в расходах, осознавая, что они в любом случае смогут использовать полезный результат. В такой ситуации встает вопрос о необходимости компенсации расходов инициативного лица за счет всех получивших выгоду лиц, с учетом того, что иначе во многих случаях изначальная

недопустимость подобной компенсации будет препятствовать инициативному лицу в создании общественно-

полезных ценностей – см. об этом: Porat A. Expanding Restitution: Liability for Unrequested Benefits // Tel Aviv University Law Faculty Papers, 2008, Paper 85.

Указанный критерий нельзя считать вполне удачным. Во-первых, обстоятельства, сопутствующие выполнению работы или оказанию услуги, часто не позволят сделать вывод о наличии или отсутствии желания их получателя воспользоваться их результатами (и соответственно о наличии или отсутствии их потребительской ценности). Так, в случае договора подряда, впоследствии признанного судом незаключенным, желание получателя в отношении конкретных работ может быть установлено на основании соответствующего договора подряда, хотя и не являющегося действительной сделкой, но, тем не менее, могущего служить цели определения воли получателя, а также на основании актов приемки соответствующих работ²⁰⁷. Во многих других случаях, когда такие работы или услуги выполняются не в рамках подразумеваемого договора с их получателем, например, в случае их ошибочного выполнения (см. примеры 3 и 4 выше), или в случае улучшений чужого имущества действиями, осуществленными в своем интересе (примеры 1, 2 выше), выявление действительной субъективной оценки результатов выполненных работ или оказанных услуг получателем может быть весьма затруднительно. При этом ситуация осложняется тем, что услуги как правило не имеют объективированного результата, и потребляются непосредственно в момент их оказания, то есть в таком случае о желании получателя использовать их результат в будущем говорить будет невозможно, останется лишь рассматривать сам факт потребления услуги без учета последующих действий получателя. В случае улучшений имущества выяснить желание собственника имущества использовать эти улучшения может быть весьма проблематично, так как часто имущество и его улучшения невозможно использовать раздельно (пример с ремонтом или покраской автомобиля). Бремя доказывания потребительской ценности работ и услуг для получателя и его желания воспользоваться их результатом с позиции текущей судебной практики ложится на истца по кондикционному иску²⁰⁸, что с