С.И. Гришунин - Философия науки, страница 10

2651. Так было и с ньютоновской идеей всемирного тяготения. На протяжении всей истории идеи всемирного тяготения, от систем древнегреческой науки до формулировки Ньютоном закона всемирного тяготения, как показал Дюгем, не было момента, который напоминал бы мгновенное творчество, момента, в котором ум человеческий, свободный от всяких колебаний, чуждый воздействиям устаревших учений и 2.2. Концепция физической теории П. Дюгема противоречиям опытам его времени, воспользовался бы для формулировки своих гипотез всей свободой, предоставляемой ему логикой. Процесс развития науки, приведший к созданию системы всемирного тяготения, совершался медленно на протяжении веков.

Дюгем резко критикует нндуктивистскую концепцию создания гипотез и построения теории. Нн одна система гипотез, отмечает он, не может быть индуктивно выведена из одного только опыта, но индукция может указать как бы путь, который приводит к определенным гипотезам. Опытные данные всегда рассматриваются сквозь призму теоретических положений, превращающих их в символические конструкции, не сводимые к индуктивным обобщениям. По мнению Дюгема, физик не выбирает гипотезы, на которых он обосновывает свою теорию, а они зарождаются в его уме помимо него: «...физик ограничивается тем, что вниманием и рассуждением он подготавливает свой ум к восприятию идеи, которая зародится в его уме без его помоши.

Когда однажды спросили Ньютона, как он делает открытия, он ответил: „Я постоянно думаю о предмете моих исследований и дожи- лаюсь, чтобы первые лучи света, медленно и скупо подкрадывающиеся, сменились полным н ясным светом**» [1, с. 3071. Только после того, как физик начинает ясно видеть новую полученную гипотезу, начинается его свободная работа. Ибо, необходимо далее скомбинировать эту гипотезу с другими, допущенными уже раньше, вывести из нее все следствия, сопоставить ее с экспериментально установленными законами.

Математический вывод является операцией промежуточного характера. Он имеет целью показать, как из основных гипотез теории при определенных условиях вытекают такие-то последствия, показать что, когда бывают такие-то и такие-то факты, то наступает такой-то определенный факт. Например, он показывает на основе гипотез термодинамики, что при оп- 57 56 2.

Второй этап развития философии науки ределенном давлении кусок льда тает, когда термометр показывает такой-то определенный градус. П. Дюгем подчеркивает, что и в начале и в конце математическое развитие какой-нибудь теории может быть связано с доступными наблюдениями и факторами только при посредстве некоторого промежуточного члена — методов измерения, прн помощи которых совершается перевод с языка эксперимента на язык чисел и обратно. Однако, между конкретными фактами, как их наблюдает физик„и численными символами, которыми эти факторы представлены в вычислениях теоретика, различие весьма велико.

Группу математических данных, которыми конкретный факт заменяется в рассуждениях теоретика, П. Дюгем именует теоретическим фактом. Причем„бесчисленное множество теоретических фактов, между собой различных, может служить выражением одного и того же факта практического. Например, возьмем три теоретических факта, несовместимых между собой, а именно, температура какого-нибудь тела есть 10'С или 9,99'С или ! 0„01 С. Все эти трн несовместимых между собой теоретических факта соответствуют одному и тому же факту практическому, если точность нашего термометра не достигает и одной пятидесятой доли градуса.

Изменения математических элементов теоретического факта не могут выходить за известный предел. Этот предел есть предел ошибки, которой может сопровождаться измерение этого элемента. «Чем совершенней методы измерения, чем большее приближение они допускают, тем теснее этот предел. Но он никогда не может исчезнуть совсем» 11, с. 159]. Согласно П. Дюгему, физический эксперимент является не только наблюдением какого-нибудь явления, а он является еще и теоретическим истолкованием его; «Физический эксперимент есть точное наблюдение группы явлений, связанное с истолкованием этих явлений.

Это истолкование заменяет кон- 2.2. Концепция физической теории П. Дюгема кретные данные, действительно полученные наблюдением, абстрактными и символическими описаниями, соответствующими этим данным на основании допущенных наблюдателем теорий» 11„с. 175]. Таким образом, результатом физического эксперимента является абстрактное и символическое суждение. Более того, экспериментальные данные подвержены теоретической реинтерпретации при переходе от одной теории к другой. Дюгем проиллюстрировал это на примере законов Кеплера, помещенных в контекст механики Ньютона.

Между абстрактным символом и конкретным фактом может существовать определенная связь, но никогда полное равенство. Абстрактный символ не может быть адекватным описанием конкретного факта, конкретный факт никогда не может быть строго точным воплощением абстрактного символа. Между теоретическим фактом (абстрактной символической формулой), строго точным, и практическим фактом с его расплывчатыми и неопределенными контурами,'как все, что дано нашим чувствам, не может быть адекватного отношения. Вот почему одному и тому же теоретическому факту може7 соответствовать бесчисленное множество практических фактов, и одному и тому же практическому факту может соответствовать бесчисленное множество теоретических фактов, логически между собой непримиримых.

Физический закон Дюгем трактует как символическое отношение, для применения которого в конкретной действительности требуется, чтобы человек знал и принимал все соответствующие теории. Поскольку символ не может быть нн правильным, ни неправильным, то о нем можно сказать только то, что он лучше или хуже выбран для выражения действительности, которую он представляет, он выражает эту действительность более или менее точно, более или менее детально.

Поэтому, физический закон, по сути,ни правилен,ни неправилен, а только приблизителен. Дюгем подчеркивает: «Всякий 59 2. Второй этап развития философии науки другой закон, выражающий те же данные опыта с тем же приближением, может с тем же основанием, как первый, претендовать на титул истинного закона или — правильнее выражаясь — закона приемлемого» 11, с. 205]. Кроме того, всякий физический закон, будучи законом приблизительным, зависит от прогресса науки, который, усилив точность экспериментов, делает недостаточной степень приблизительности закона. Итак, физический закон является по существу своему законом временным. Оценка его изменяется от физика к физику в зависимости от точности их исследований и от средств наблюдения, нахолящихся в их распоряжении. Итак, всякий физический закон является по существу своему законом относительным.

Возьмем, например закон всемирного тяготения. Является ли этот закон раз и навсегда установленным? По Дюгему, нет, так как «...это временный закон, который приходится беспрестанно видоизменять и дополнять, чтобы он оставался в согласии с данными опыта» 11, с. 2111. Развитие физики непрерывно констатирует новые противоречия между ее законами и фактами действительности, а физики улучшают и видоизменяют законы, чтобы они точнее выражали эти факты. Как показано выше, физическая теория имеет цель — дать описание и классификацию экспериментально установленных законов. Причем, единственным испытанием, позволяющим судить о физической теории (признать ее хорошей или плохой) является сравнение между выводами из этой теории и экспериментально установленными законами, которые эта теория должна описать и классифицировать.

Каковы же те принципы, установленные Дюгемом, которыми необходимо руководствоваться при сравнении эксперимента с теорией? Каковы взаимоотношения теории и опыта? Проведя критический анализ метода Ньютона, экспериментального противоречия и «ехрепшепгшп сгнс1з», П. Дюгем слелал следующий вывод: «Пытаться отделить каждую гипо- 2.2. Концепция физической теории П, Дюгема тезу в теоретической физике от других допущений, на которых покоится эта наука, чтобы подвергнуть ее контролю наблюдения отдельно, значит увлекаться химерой: осуществление и истолкование любого эксперимента физики предполагает признание целой группы теоретических положений.

Единственная экспериментальная проверка физической теории, которую нельзя назвать нелогичной, заключается в сравнении целой системы физической теории с цельной группой экспериментальных законов с целью проверить, выражает ли первая удовлетворительным образом вторую» 11, с. 2391. В философию науки вошел так называемый тезис Дюгема — Куайна, который объясняет взаимоотношения теории и опыта. Со стороны П. Дюгема в этот тезис внесены нижеследующие акценты.

1. Теоретические гипотезы, взятые в отдельности, не имеют никакого физического смысла. Иными словами, в силу системного характера физической теории, отдельные ее положения имеют смысл лишь в контексте всей теории. Следовательно, ни одна гипотеза, взятая в отдельности, недоступна абсолютно автономному экспериментальному подтверждению. 2. Физический эксперимент никогда не может привести к опровержению одной какой-нибудь изолированной гипотезы, а всегда только целой группы теорий.

«Итак, физик никогда не может подвергнуть контролю опыта одну какую-нибуды ипотезу в отдельности, а всегда только целую группу гипотез. Когда же опыт его оказывается в противоречии с предсказаниями, то он может отсюда сделать лишь один вывод, а именно, что, по меньшей мере, одна из этих гипотез неприемлема и должна быть видоизменена, но он отсюда не может еще заключить, какая именно гипотеза неверна» [1, с. 2241. Литература 61 2. Второй этап развития философии науки 3.

В случае установления противоречия между теоретическими предсказаниями и экспериментальнымн данными, потерпевшая предсказательную неудачу физическая теория может быть видоизменена различными способами на основе конвенции ученых, прежде вссгок с помощью неюторой вспомогательной гипотезы или соответствующей переинтерпретации ее понятий. 1. Дюгем П.

физическая теория. Ее цель и строение. Мх КомКннгаЛЗК88, 2007. 2.3. Конвенционалиам А. Пуанкаре Проблема природы теоретических принципов, аксиаи и за- канав. — Праблеиа научнига творчества. Одним из ведущих представителей второго этапа развития философии науки был Жюль Анри Пуанкаре (1854-1912)— французский математик, физик и философ, примыкавший ко второму позитивизму. Он родился в городе Нанси, в семье профессора медицины, и еще в лицее обнаружил выдающиеся математические способности.