Диссертация (958508), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Честертон считает иРождество, и уют чем-то исконно английским, идущим из глубины веков, нотеряющимся в ускоряющемся темпе современной жизни: «Идеал уюта – чистоанглийский, и он очень присущ Рождеству, особенно Рождеству у Диккенса.Однако его на удивление плохо понимают. Его плохо понимают в Европе, ещехуже – в современной Англии»267. Такие представления о качестве традиционноанглийскомкажутсяЧестертонугубительнымидлясовременнойэпохи,исследователь выступает против отказа от исконных ценностей в угодустремительному прогрессу и веяньям моды. Именно поэтому для него так важенобраз Диккенса-патриота, истинного англичанина, связанного с историей страны,ее бытом и духом.
Честертон говорит о любви Диккенса к эпохе Средневековья,считая его самым лучшим интуитивным историком, которому удалось, в отличиеот фундаментальных исследователей, ухватить самую суть и красоту эпохи. Этасвязь с корнями, воплотившаяся в его творчестве квинтэссенцией истинночеловеческих ценностей, таких как доброта, сочувствие, милосердие, видятсяисследователю фундаментом творчества Диккенса и его личности. Именно этикачества делают его величайшим писателем в мире.На протяжении всей книги складывается образ Чарльза Диккенса – великогописателя, оптимиста, человека широкой души, невероятной энергичности иЧестертон Г.К. Чарльз Диккенс.
– М., 1982. С. 135.Там же. С. 138.266267121огромного таланта. Сначала Честертон стремится создать ментальный образ,сосредоточиваясь на достоинствах, отражающих, в значительной степени, имировоззрение самого исследователя. Признавая его недостатки, Честертонгораздо выше ставит его сильные стороны: «Наша мелочная, дотошная,аналитическая эпоха не может принять Диккенса вдвойне: слабые его места нижекритики, сильные – много выше»268. В конце своей работы биограф приводитпортрет писателя, изображая его человеком, даже внешне производящимвпечатление необычного, исключительного, особенного человека. «Диккенс былсреднего роста, но очень подвижный, стремительный, поначалу незаметный ипотому казался маленьким, во всяком случае хрупким. В молодости егокаштановые волосы росли слишком буйно и причудливо даже для той эпохи, апозже он носил усы и бородку вроде пушистой эспаньолки, которые придавалиему какой-то иностранный вид.
Его лицо, особенно цвет лица, трудно описать,даже если ясно представляешь. В нем была странность – та самая, из-за котороймиссис Карлейль сравнивала его со сталью»269. Честертон считает, что портретДиккенса отражает его сложный, противоречивый характер, «вся суть которого –в соединении трепетности и твердости; так тверд и трепетен стальной клинок»270.С помощью портрета автор стремится подчеркнуть особенности образа жизни истиля писателя, его стремление выделяться из толпы: «даже для той причудливоймоды Диккенс, надо признаться, одевался причудливо или, как тогда говорили, нафранцузский лад». С точки зрения биографа, это показывало его независимость отчужого мнения, его чувство собственного достоинства и в то же времядемонстрировало его наслаждение популярностью и всеобщим вниманием.Честертон не считает это недостатком, отмечая, что так проявлялась страстьДиккенса к театрализации, однако исследователь усматривает в этом некотороепозерство, но тут же говорит, что Диккенс слишком честен и благороден, чтобыопускаться до позерства или карьеризма, которые автор считал недостойнымвеличия такого писателя, как Чарльз Диккенс.Честертон Г.К.
Чарльз Диккенс. – М., 1982. С. 94.Там же. С. 142.270Там же. С. 145.268269122С точки зрения Честертона, любой недостаток не стоит упоминания, еслиречь идет о Диккенсе, поскольку его вклад в художественную литературу стольвелик, что затмевает все возможные нарекания. Однако говоря о его книгах,биограф гораздо больше внимания уделяет раннему периоду в творчествеписателя, многие книги из более позднего периода даже не упоминаются вбиографии.ЧестертонвиделДиккенсавпервуюочередьсоздателем«Пиквикского клуба», человеком энергичным, оптимистичным, полным огня инадежды.
В поздних романах появляется серьезная нота, которая являетсяотражением изменения мировоззрения писателя. Диккенс становится болеесерьезным, спокойным, последовательным. Однако складывается впечатление,что Честертон не рад этим изменениям в его личности, повлекшим за собойэволюцию творчества: «Написана книга [Тайна Эдвина Друда] превосходно.Диккенс не только не утерял мастерства – он его преумножил.
Но, перелистываяэти темные страницы, мы снова задумываемся о том, о чем нередко думаютискренние его поклонники. Лучше или хуже он стал, овладев техникой реализма?Поздние его герои больше похожи на людей, но ранние, возможно, большепохожи на богов. Он умеет написать правдоподобную сцену, но тот ли этоДиккенс, который умел описывать небывалое? Где молодой гений, творившиймайоров и злоумышленников, каких не создать природе? Диккенс научилсяописывать будни не хуже Теккерея и Джейн Остин, но Теккерею не додуматьсядо Крамльса, и просто неловко представить мисс Остин, трудящуюся надМанталини.
Много на свете хороших писателей, но Диккенс – один, и что же снимстало?»271.ДляЧестертонаДиккенснавсегдаосталсяхранителеманглийского уюта и светлых народных традиций, источником оптимизма иборцом за свободу.Нарисовав в своей книге образ человека, представлявшего собойвместилище несовместимых черт: стремление к комфорту и уюту и радикализм,жажду свободы, Честертон стремился подчеркнуть неповторимость Диккенса. Онмог быть сентиментальным, но в то же время был невероятно силен. Испытания,Честертон Г.К. Чарльз Диккенс. – М., 1982.
С. 143.271123перенесенные им в юности, заставили его стремиться к лучшей жизни, но в то жевремя сделали его величайшим оптимистом. Диккенс – средоточие противоречий:«Таким был гений, которого мы должны себе представить: он легко возбуждался– и удивлял здравомыслием; легко кидался в бой – но лишь с теми, кого считалсильнее, легко обижался – но не страдал низкой подозрительностью»272. Длябиографа воедино слились особенности личности и творчества писателя:здравомыслие и сентиментальность, преувеличения, безудержное веселье иоптимизм, свобода и радость. Находя все это в Диккенсе, Честертон формируетдля себя идеал истинного англичанина, патриота и писателя, каковым и самстремился быть. Во многом образ, вызывавший восхищение и восторг, являетсярезультатомегомировоззрения.«Чудожизни,доблесть,безусловная,обязательная в конечном итоге победа радости, презрение ко всему, на чем лежитпечать филистерства и буржуазности – вот краеугольные камни его [Честертона]философии и этики»273.Формируя образ Чарльза Диккенса, Г.К.
Честертон в след за каноничнымвикторианским образом, созданным Дж. Форстером, подчеркивает достоинство иреспектабельностьписателя.БиографизбегаетупоминаниянедостатковДиккенса, но делает это не в рамках умолчания, присущего литературнымтрадициям викторианской эпохи, а демонстрируя свое восхищение личностьюписателя и его творчеством. Для Честертона Диккенс является символом старойдоброй Англии, последним оплотом уходящего золотого века. Он подчеркиваетоптимизм, юмор и нравственность, присущие писателю, и, анализируя творчествоДиккенса, делает акцент на ранних произведениях, тематика и эстетика которыхсозвучны литературным взглядам биографа. На примере образа ЧарльзаДиккенса, молодому Г.К. Честертону удалось выразить свои философские итворческие взгляды, мировоззрение, благодаря чему в книге сильно выраженасубъективная позиция, позволившая в то же время взглянуть на великогописателя с новой, необычной для рубежа веков точки зрения.Честертон Г.К.
Чарльз Диккенс. – М., 1982. С. 130.История всемирной литературы: в 9 т. Т. 8. – М., 1992. С. 594.272273124§ 3.2. Мир Чарльза Диккенса в книге Энгуса УилсонаС 50-х г. ХХ в. угасший интерес к творчеству Чарльза Диккенса сталпостепенно, но уверенно возрастать. В Англии и других странах в период с 1961по 1971 год появилось множество работ, посвященных его творчеству и жизни.Э. Джонсон, Б. Харди, К. Тиллотсон, Дж. Харвей, А.
Дайсон, Ф. Коллинс,Дж. Гросс и Д. Пирсон переосмысливают наследие Диккенса в рамках новыхвзглядов,представляяписателявключе,отличномотинтерпретаций,характерных для современников Диккенса или восприятия начала ХХ века. Вновых исследованиях Чарльз Диккенс представлялся художником-реалистом сширокой языковой и стилистической палитрой, способным отразить жизнь вовсех ее проявлениях.В 60-е годы ХХ века интерес к творчеству писателя возрос настолько, чтостало возможным говорить о появлении «диккенсовской индустрии» (DickensIndustry) благодаря большому количеству переизданий, критических работ,биографий и антологий.В 1970 г., объявленном Всемирным Советом Мира «годом Диккенса»,вышла новая биография великого писателя «Мир Чарльза Диккенса» ЭнгусаУилсона, отразившая новые взгляды и веяния. Особенность этой работызаключается в том, что Уилсону удалось выстроить психологический портретДиккенса-писателя, отметив развитие и становление личности художника.
ЭнгусУилсон – известный английский прозаик – смог выделить те особенности,которые не отразились в работах других исследователей. Англичане отзывалисьоб этом издании как о труде «мастера современного романа о величайшем изанглийских романистов прошлого»274. Биограф создал полный всеохватывающийглубокий образ Чарльза Диккенса, демонстрирующий не только взгляды автора,но и веяния современного ему мира и литературных течений.Энгус Уилсон родился в 1913 году в Англии. Благодаря деду, приютившемуИвашева В.В.
«Мир Чарльза Диккенса» Энгуса Уилсона и его место в английской диккенсиане наших дней. –М., 1975. С. 7.274125его в своем имении в Дамфрисшире, он смог получить хорошее образование вВестминстерской школе, а затем в колледже Мертон в Оксфорде. До этогоУилсон жил со своими родителями и все время переезжал с места на место,следуя за удачей отца-игрока. Впоследствии он переосмыслил степень влияниядетских впечатлений на творчество.
Это отразилось как в его произведениях(«Малиновый джем», «Дикий сад»), так и в подходах к анализу художественныхтекстов.Долгое время Э. Уилсон и не помышлял о писательской карьере: получивобразование, он начал работать в Британском музее, создавая новый общийкаталог. Во время Второй мировой войны его работа была прерванасотрудничеством с Блетчли-парком, где он занимался переводом итальянскихвоенных кодов. Стресс, тяжелая рабочая обстановка негативно сказались на егопсихологическом состоянии, в качестве лечения Уилсон и начал писать.Изначально он писал только по выходным в свободное от работы время. По егособственному признанию, «У меня никогда не было намерения становитсяписателем. Я всегда думал, что написано уже слишком много»275.
Небольшиерассказы, имевшие для него в первую очередь психотерапевтическое значение, непредполагались для публикации. Однако в 1948 г. ранние работы Уилсона увиделего друг Робин Айронсайд. Отметив глубину и новый взгляд на социальныепроблемы Англии того времени, он посоветовал опубликовать некоторые из них.Благодаря этому в 1949 г. в свет вышел первый сборник рассказов ЭнгусаУилсона, и так в 36 лет началась его писательская карьера.Кроме романов и рассказов, самые известные из которых «Цикута» (1952),«Англосаксонские этюды» (1956), «Средний возраст миссис Элиот» (1958),«Поздний звонок» (1964), «Как по волшебству» (1973), «Старики в зоопарке»(1961), «Ничего смешного» (1967), Уилсон написал также и несколькокритических биографических работ «Эмиль Золя» (1952), «Мир Чарльза275Wilson A. The Art of Fiction No.
20. URL: https://www.theparisreview.org/interviews/4848/angus-wilson-the-art-offiction-no-20-angus-wilson (Дата обращения: 16.08.2018).126Диккенса» (1970), «Странное путешествие Редьярда Киплинга» (1977)276.Э. Уилсон преподавал английскую литературу в университете ВосточнойАнглии и основал творческую программу, благодаря которой впервые в Англиистуденты могли не только узнавать о литературе, но и научиться создаватьсобственные литературные тексты. До этой попытки считалось, что невозможнонаучить писать литературные произведения, так как это способности, данныеприродой.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
