Диссертация (958477), страница 8
Текст из файла (страница 8)
Возможно, причина состоит в том, что вперсидском языке нет подходящих эквивалентных слов к греческим и латинским абстрактным лексическим единицам, позволяющим точно выразить отвлеченные идеи, создать умозрительные концепции. Однако уже в первойполовине ХХ века в Иране начали заниматься переводом литературнотеоретических работ, и это позволило приобщиться иранским ученым к различным эстетическим теориям западного литературоведения. Так, стали известны иранским исследователям современные мыслители-гуманитарии: Фуко, Бахтин, Рикер, Барт, Тодоров и др.К сожалению, теоретические изыскания Бахтина пока еще не в полноймере освоены иранскими литературоведами и поэтому мало используются внаших критических работах.
А вместе с тем такие понятия, глубоко осмысленные Бахтиным, как логика диалога, полифония, карнавал, гротеск, не являющиеся для иранской культуры магистральными, важны для пониманияиранского фольклора и персидской маргинальной литературы. В качествепримера можно привести сборник «Тысяча и одна ночь», содержащий в себеиндийские, иранские и арабские легенды, переведенный на многие языки мира, для которого характерна особая форма «сказки в сказке», имеющая карнавальную структуру. Среди текстов древней литературы, сохранившихся до77http://russkiymir.ru/en/news/220381/ (дата обращения 1.06.2017)41сих пор, текст «Тысячи и одной ночи» имеет глубокие связи с народнойкультурой и, по словам Михаила Бахтина, обладает «романной природой».78Ирония и гротеск отличают известную критико-сатирическую оду«Мышка и кошка», приписываемую поэту восьмого столетия (по солнечномукалендарю) Обейду Закани, саркастические произведения Сади, Сузани Самарганди и др.«Карнавальная стихия», не свойственная классической персидской литературе, является доминирующей в маргинальной словесности, где яркопредставлен простонародный взгляд на действительность, подвергающийсвободному осмеянию пороки и недостатки общества.
Бахтинская теория полифонизма также весьма актуальна для современного Ирана, где на протяжении веков отсутствовало понятие «альтернативной множественности», «многоголосия» мнений, идей, что значительно радикализировало общество, в томчисле в политическом смысле. Вообще отсутствие полифонического дискурса в иранском культурно-общественном поле блокировало развитие и «карнавализации», а сама полифония как эстетический феномен трансформировалась в полисистему, в «скрытую множественность» смыслов, идей в недраходного понятия-образа.Количество персидских источников о Бахтине весьма незначительно, ив основном они ограничиваются комментариями общего характера.
БабакАхмади, автор книги «Структура и интерпретация текста» (1992), стал первым, кто познакомил иранскую аудиторию с научным наследием Бахтина.Первая глава книги является глубоким и всесторонним исследованием жизнии творчества русского мыслителя и литературоведа. До этого времени виранской гуманитаристике не существовало специальных работ в областилитературной критики и теории литературы вообще. Различные литературоведческие идеи, концепции не получили сколько-нибудь серьезного изучения.
И потому в массиве научной литературы, посвященной формализму,78Санай, Наргес. Теория эпоса М.Бахтина и произведения иранского фольклора («Рассказо рыбаке и диве» из «Тысячи и одной ночи»). Доклад на VIII Научно-практической конфронтации по древнерусской литературе /Наргес Санай. – М.: МПГУ, 2015.42структурализму, новой американской критике, постструктуральной, постмодернистской и постколониальной школам, трудно было обнаружить некоторую общую логику, отсутствовал принцип системности. О многих направлениях, получивших развитие на Западе (например, герменевтика («пояснительная теория»), феминистская критика и т.д.), было вообще ничего не известно. Лишь в последние годы в Иране стали появляться работы общетеоретического плана, в которых обосновываются различные подходы к анализухудожественных текстов.
Следует заметить, что сегодня восприятие теориилитературы без теории Бахтина почти невозможно. Идеи Бахтина оказываютвлияние на все гуманитарные дисциплины. К сожалению, в Иране теория литературы еще не введена в университетах в качестве самостоятельной дисциплины, но культурологические воззрения Бахтина определяют вектор развития многих гуманитарных наук.Учение Бахтина о романе, его теория полифонизма и интертекстуальности очень продуктивны для изучения иранской (персидской) литературы(как эпической, так и драматической), поскольку дают возможность видеть вхудожественном тексте смысловую многомерность.Современная иранская литература, развивавшаяся в общемировом русле, полифонична по своей сути.
В произведениях иранских модернистов79,кроме автора-повествователя, «право голоса» имеют и другие персонажи,даже в произведениях постмодернистских, где повествователь является зачастую единственным нарратором, множественность смыслов заложена втекст изначально, ибо без диалога писателя с читателем невозможно словесное искусство. В постмодернистской литературе, как известно, субъектноеначало особенно ярко выражено, персонажи порой даже не подчиняются автору-повествователю. Так в постмодернистском искусстве буквально реализуется теория Бахтина о многоголосии.
В иранских постмодернистских ро-79(Долат абади, Махмуд ،Перс. جای خالی سلوچ، "Джаяе халие солуч ") и (Пирзад Зояа , Перс.چراغ ها را من خاموش می کنم, "Черакха ра ман хамуш миконаи " ) и (Сана пур , Хосейн, Перс.،" نیمه ی غایبНиме-уе каеб "( и (Маруфи Абас, Перс. سمفونی مردگان,"Самфони-е мордеган ")43манах80, быть может, под влиянием Бахтина идея полифонизма получила художественное воплощение, а вместе с ней и оказалась востребована и экзистенциальная философия – взгляд на мир глазами «другого». Само «присутствие другого»81 делает тексты иранских писателей принципиально полифоничными. Полифонизм проявляется не только на содержательно-смысловомуровне, но и на уровне языка.
Отсюда такое внимание иранских писателей кпародии как особому способу познания мира и человека через диалог спредшественниками и современниками. Это отмечают многие иранские исследователи, сосредоточившие своё внимание на изучении интерсемиотических отношений литературы к действительности. Поэтому бахтинские категории интеркультурности, интержанровости и интерхудожественности,взаимосвязанные друг с другом, позволяют по-новому осмыслить многовековую иранскую (персидскую) литературу, постижение которой уже невозможно без методологических принципов и подходов к анализу художественного текста, разработанных русским ученым.На сегодняшний день в Иране научное наследие Бахтина представленоотдельными изданиями его работ и комментариями переводчиков, которыепредлагают свое понимание идей и концепций российского ученого, проецируя их нередко на иранскую литературу и культуру в целом. Далее приводятся важнейшие сочинения о Бахтине и переводы его работ в Иране:1- «Соблазн разговора, смеха и свободы; избранные работы МихаилаБахтина», перевод: Мохаммад-джафар Пуйанде.Бóльшая часть переводов произведений Бахтина, собранная в книге,сделана Мохаммадом Джафаром Пуйанде.
Именно он опубликовал наиболеезначительные статьи литературоведа, а также некоторые главы знаменитойкниги Бахтина о Рабле, сделав тем самым первый шаг к представлению филолого-философских воззрений российского ученого иранским читателям.80(Хосрави, Абутооаб, Перс. اسفار کاتبان, "Асфаре катебан" ) и (Касеми, Реза. Перс. همنواییشبانه ی ارکستر چوبها, "Хамнаваи-е шабане-е оркестере чубха ")81(Хосрави, Абутооаб, Перс. اسفار کاتبان, "Асфаре катебан" )44Книга состоит из двух частей. Первая часть, помимо изучения жизни итворчества Бахтина, показывает восприятие бахтинских идей Р. Якобсоном,Ю. Кристевой и Л.
Гольдманом и др. Кроме того, в сборнике содержатсяконцептуально значимые фрагменты книги Тодорова «Логика диалога», в которой впервые в европейской филологии дается комплексная оценка теорииБахтина и ее значение для гуманитарных наук в ХХ веке.Во введении к книге автор акцентирует своё внимание на «постформалистических» взглядах Бахтина и считает их весьма значительными. Он утверждает, что формализм был интеллектуальным источником для русскоголитературоведа-теоретика, который между тем, восприняв все важные аспекты этого направления, существенно расширил его рамки. Само название книги Тодорова раскрывает сущность жизни и творчества Бахтина; во время периода сталинского произвола, когда господствовала коммунистическая догматическая «антирадостная» идеология и отсутствовала свобода, Бахтин всвоих произведениях поет гимны диалогу, смеху и свободе.
«Жизнеутверждающий смех» Бахтина сам по себе является мировоззрением ученого: этосознательный и принципиальный отказ от всякого давления обстоятельств (втом числе политических) на человека, создание нового порядка на основеподлинной духовной свободы и равенства. Этот смех – освободительный, оннарушитель догматизма и источник радости бытия. В смехе и в народныхпраздниках Бахтин видит выражение истинной сущности человека как творца «нового мира», свободного от всех догматических общественных порядков.2- «Разговорное воображение: изучение романа», перевод Роя ПуразарВ одну книгу, составленную Роем Пуразаром, вошли фрагменты изразных произведений Бахтина, которые знакомят иранского читателя с идеями русского мыслителя о литературе и искусстве.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
