Диссертация Лисица (1196389), страница 6

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 6)

5. Неосознанный перенос своей служебной роли, профессиональных навыков и установок во внеслужебные отношения;

6. Усвоение и использование элементов криминальной субкультуры (уголовного жаргона, норм поведения, неуважительного обращения к другому человеку и т.д.);

7. Упрощение делового общения, выражающееся в снижении культуры и этики общения с гражданами, обращения на «ты», применении выражений, оскорбительных для других людей, и т.п.;

8. Внутренняя установка на применение только властных методов воздействия на правонарушителей и других граждан, а также пренебрежение методами психологического влияния, достижения согласия, разрешения конфликта на основе вербального воздействия и т.д. [69].

9. Педантичность, излишний формализм в работе и затягивание вопросов о принятии конкретных решений в рамках своей компетенции.

Также проявления профессиональной деформации возможно и во внутрисистемном управлении и в общении с руководителями и сослуживцами в виде:

10. Потери инициативы в работе, которая выражается в ориентации только на исполнение приказов и распоряжений руководителей, вышестоящих звеньев управления и забвении своих личных должностных обязанностей и ответственности;

11. Имитация активной деятельности и установка на приоритетность выполнения текущих задач вне связи с достижением конечных результатов деятельности, имитация активной деятельности;

12. Переоценка старых, привычных методов работы и недооценка необходимости внедрения новых методов деятельности, инноваций;

13. Приоритет документально оформленных профессиональных действий при недостаточном внимании к человеку;

14. Профессиональный эгоизм (эгоцентризм), который часто блокирует эффективное взаимодействие работников различных служб органа правопорядка, и снижает результаты совместной деятельности, его, на мой взгляд, вызывает неправильная установка руководства, выражающаяся в переоценке важности одного подразделения в сравнении с другим.

Часто проявления профессиональной деформации являются следствием обращения работника к неадекватным оправданиям и защитным механизмам в своей деятельности: рационализации (объяснения своих незаконных действий интересами раскрытия и расследования преступления и т.п.); вымещения (например, словесного оскорбления задержанных и т.п.); замещения (например, достижение ложного ощущения своей профессиональной значимости за счет внешней атрибутики деятельности и т.п.); изоляции (сокращения контактов с другими людьми вне рамок своей правоохранительной системы, сужение коммуникативных связей) и др. [73].

Помимо прочего, наиболее типичными издержками юридической практики являются следующие:

- злоупотребление властью (служебным положением);

- необходимость выполнения «показателей» или погоня за процентом раскрываемости правонарушений. Ради этого не регистрируются все заявления о преступлениях, происходит их условное деление на «важные» и «неважные», поиск формальных поводов для прекращения дел «с согласия потерпевшего», «за малозначительностью» и т.п. Нередко в разряд «серьёзных» попадают такие дела, которые можно побыстрее «оформить» как раскрытые. Желание схитрить, упростить себе задачу, прежде чем начать работать по раскрытию правонарушения, постепенно становится второй натурой практикующего юриста;

- стремление сделать карьеру любой ценой, включая использование «обвинительного уклона», а также желание подняться по служебной лестнице не упорным профессиональным трудом, а более легким, обходным путем толкает юриста к обвинению невиновных людей в правонарушениях с целью дать высокие показатели их раскрываемости [69]. Вместо того, чтобы исходить из принципа «презумпции невиновности», закрепленном в Конституции, юрист проявляет поспешность, нарушает последовательность действий с целью обвинения подозреваемого в правонарушении. При этом разрешительный принцип «дозволено только то, что не запрещено законом», который во многом характеризует деятельность государственных органов и их должностных лиц, переносится на граждан и их объединения;

- склонность к конъюнктуре, т.е. стремление идти в ногу со временем, во что бы то ни стало. Проявляется в нарушении принципов законности из соображений того, что так требует время. Например, в условиях господства командно - административной системы привлекались к уголовной ответственности лица, не занимающиеся коммерческой деятельностью, но попавшие в кампанию борьбы с хозяйственными преступлениями;

- соображения корпоративной солидарности или слепой веры в служебный «мундир». Это выражается в безоглядной вере в действия коллег - юристов;

Не менее выражена профессиональная деформация и у представителей адвокатской практики.

Так, например, адвокат, подверженный профессиональной деформации, видит правовые проблемы всех, кто его окружает в повседневной жизни, и пытается разъяснить права и обязанности даже тем, кто в этом не нуждается. Такое навязчивое консультирование, граничащее с поучением, часто осложняет процесс общения адвоката вне профессии. Помимо этого, основываясь на профессиональных знаниях, адвокат видит пути решения проблем граждан, не являющихся его доверителями, и чувствует ответственность за соблюдение прав этого человека. И если он остается безучастным, то его одолевает чувство вины. В противовес данному проявлению профессиональной деформации можно назвать ведение дел с позиции «клиент – мой враг». Это выражается, например, в неумении при заключении соглашения с доверителем четко обозначить круг профессиональных обязанностей адвоката, а недостаток умения установить доверительные, но в то же время деловые отношения с клиентом, приводит к необходимости «быть всегда настороже с клиентом», «держать ухо востро». Практика доказывает, что подозрительность, излишняя осторожность, стремление держать дистанцию только препятствует развитию и личных контактов [73].

Следующим пунктом в описании профессиональной деформации адвоката можно назвать завышенную самооценку, так как в силу особенностей своей деятельности адвокат должен преуспевать в умении всегда выглядеть в лучшем свете. Практикующие специалисты нередко говорят о том, что без достаточной самопрезентации трудно быть успешным в этой профессии. Однако порой этот навык перетекает в излишнюю изворотливость, самоуверенность и неумение признавать свои ошибки.

Говоря о профессиональной деформации личности адвоката, нельзя не отметить и описанное ранее «эмоциональное выгорание». Адвокат с данным синдромом испытывает ощущение ненужности, безрезультатности своего труда, работа перестает приносить ему удовольствие.

На подверженность эмоциональному выгоранию влияет отношение профессионала к делу: если он не дает себе права на ошибку, уверен, что всегда должен быть сдержан и избегает советов со стороны, то риск быстрого выгорания у него значительно увеличивается по сравнению со специалистами, относящимися проще к своей работе и имеющие меньшую занятость. Такие адвокаты могут жаловаться на скуку, но эмоциональное выгорание им вряд ли грозит [46]. По мнению специалистов, занимающихся изучением профессиональной деформации представителей юридических профессий, «уйти» от профессиональной деформации не представляется возможным. Поэтому решение видится только одно – постараться свести к минимуму отрицательное воздействие особенностей профессиональной деятельности и найти для себя способы эмоциональной разрядки для восстановления сил и накопления положительного настроя на дальнейшую работу.

Еще одной группой юристов, подверженных профессиональной деформации, которая на практике может оказать одно из самых нежелательных последствий на судьбы людей, являются представители судебных органов.

В Постановлении Совета судей от 26 декабря 2002 года № 86 отмечены специфические условия труда судей, работа которых связана с психическим напряжением, информационным и эмоциональным стрессом, высокой ответственностью за принимаемые решения. Эти условия могут приводить к преждевременной утрате профессиональной трудоспособности. По мнению Совета судей, назрела необходимость в специальных социально-психологических и психофизиологических исследованиях, выявляющих факторы, негативно влияющие на психику судьи, а также в выработке конкретных мер по снижению их отрицательного воздействия.

Согласно классификации типов профессий Климова Е.А. судебная деятельность по многим факторам совпадает с иными социономическими профессиями, но имеются и отличительные черты, обусловленные своеобразными требования к судье [57, с. 172].

Согласно Закону «О статусе судей в Российской Федерации» судья при исполнении своих полномочий, а также во внеслужебных отношениях должен избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, достоинство судьи или вызвать сомнение в его объективности, справедливости и беспристрастности [6]. Такие положения закона обязывают судей следовать ряду самоограничений в их жизнедеятельности, таких как, критическое отношение к себе и окружающим, строгое соблюдение общепризнанных норм и правил, ограничение круга общения.

Реальность такова, что загруженность судей превышает нормы, установленные в нормативных актах из-за роста количества дел в судах всех уровней. К этим нагрузкам добавляются и установленные законодателем жесткие сроки производства по делу, что не дает возможности оценить все обстоятельства каждого конкретного дела. Не идет на пользу качеству судопроизводства и то, что процессуальные нормы сложны и громоздки, их соблюдение требует от судей значительных усилий. Ситуация также усугубляется возникновением большого числа коллизий между отдельными законодательными актами, это затрудняет когнитивную и конструктивную стороны деятельности судьи, осложняет процесс принятия решения по делу.

Основное взаимодействие судьи, в процессе осуществления своих профессиональных обязанностей, происходит в конфликтных ситуациях с людьми с деформированной психикой, нарушенным правосознанием, преступившими закон [41]. При этом деятельность судьи предполагает непосредственный контакт с обвиняемым, общение с ним в уважительной манере, соблюдение презумпции невиновности. Судья должен управлять конфликтом в зале суда, предупреждать его эскалацию.

Властный характер деятельности судьи, судейская солидарность, предвзятости и тенденциозности. Высокое психоэмоциональное напряжение, экстремальный характер труда, серьезный уровень ответственности за последствия решений, опасения за безопасность близких и собственную – все это является стрессовыми факторами для судей и ведет к профессиональной деформации.

Предвзятость, односторонность оценки собранных по делу доказательств, предубежденность все это порождает судебные ошибки. А между тем судья обязан воспитывать у людей уважение к судебным органам, вырабатывать уверенность в справедливости вынесенных ими решений, однако в последнее время люди все чаще сходятся во мнении, что суд не всегда объективен при вынесении решения по делу [41].

На мой взгляд, составление описаний профессиональных деформаций на практике позволит сформировать программу развития профессионала таким образом, чтобы совершенствовать сильные стороны личности судьи и компенсировать слабые, не допуская ее искажения.

2.2 Нравственные основания современного судопроизводства:
социологический анализ

Если рассматривать законодательство об уголовном судопроизводстве и уголовно-процессуальную деятельность как единую функционирующую систему, то достаточно отчетливо выделяются нравственные начала уголовного судопроизводства.

Уголовно-процессуальное законодательство и основанные на нем процессуальная деятельность и судопроизводство, на мой взгляд, «пронизаны» нравственным содержанием.

Особенностью уголовно - процессуального права, характеризующей его в целом, является гуманизм и ориентированность на создание системы гарантий личности.

Требование справедливости означает в уголовном процессе исключение случаев осуждения невиновных, привлечения их к уголовной ответственности. Обвинительный приговор в отношении невиновного – проявление несправедливости, пренебрежение правом, свободой, достоинством человека той самой государственной властью, которая обязана их защищать. Но всегда ли теория соответствует практике применения нравственных норм в судопроизводстве?

Закрепление в ст. 10 Конституции Российской Федерации принципа разделения властей и самостоятельности судебной власти наряду с властями законодательной и исполнительной создает нормативную и идейную базу для формулирования нравственных требований к Представителям судебной власти [4]. Судебная власть, действующая в сфере социальных и межличностных конфликтов, образующая необходимый компонент в системе «сдержек» и «противовесов», должна отвечать высоким нравственным стандартам, оправдывать ожидания общества [41].

Важнейшее требование к деятельности судебной власти – справедливость. Обществу и каждому человеку нужен суд только справедливый, стоящий на стороне правды, ее активно защищающий и выражающий в своих решениях.

В уголовном процессе, где речь идет о преступлении и наказании, о защите от преступлений важнейших благ личности, справедливость приобретает повышенное значение. Несправедливый суд может причинить огромный вред как отдельному человеку, так и всему обществу.

Справедливый суд – это суд, где виновный обоснованно подвергается заслуженному наказанию, а невиновный обязательно оправдывается.

Характеристики

Список файлов ВКР