ВКР 21.06.17 Калюжный ред. (1194122), страница 10

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 10)

Как замечено в п. 4 примечаний к ст. 285 УК Российской Федерации на то, что государственные служащие, не являющиеся должностными лицами, не могут быть субъектами получения взятки [2]. Каких-либо уточнений аналогичного рода в других нормах уголовного закона, нет.

Таким образом, выявлены неконституционность уголовно-правовых норм (п. 1 и 4 примечаний к с. 285, ч. 1 ст. 290 УК Российской Федерации), так как ими не восприняты конституционные положения, согласно которым должно было измениться уголовно-правовое регулирование в сфере преступлений, посягающих на интересы государственной службы, вообще, и в отношении субъектов получения взятки – в частности.

Преподаватели государственных ВУЗов, о чем уже сказано, имели признаки специальных субъектов различных преступлений, но со всей определенностью УК Российской Федерации не отнес их к субъектам ни одного из составов преступлений. Между тем, согласно статье 8 УК Российской Федерации, основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава правонарушения, предусмотренного этим Кодексом.

В итоге этой неопределенности преподаватель высшего учебного заведения (государственного) университета не имеет возможности осознавать противоправность своего действия по получению денег от студентов, предвидеть наступление уголовной ответственности за его совершение. Преподаватель не имеет оснований относить себя к субъектам получения взятки, так как не является государственным служащим, исходя из смысла ч. 3 ст. 97 Конституции Российской Федерации [54, с. 46-55].

Эта норма противопоставила оплачиваемую преподавательскую и научную деятельность, субъектом которой является преподаватель, государственной службе, где он может быть признан субъектом получения взятки, будучи государственным служащим.

Должностные лица правоохранительных органов и суды общей юрисдикции не должны относить преподавателей к субъектам получения взятки. К этому их обязывает имеющая прямое действие Конституция Российской Федерации, а также и ч. 2 ст. 1 УК Российской Федерации.

Если расценивать в целом историю правотворчества и правоприменения в отношении преподавателей, как субъектов получения взятки, имеются все основания утверждать: не приводить нормы уголовного законодательства в отношении субъектов получения взятки в соответствие с конституционными требованиями и нормами остальных федеральных законов, связано с личными с интересами правоприменителей из числа правоохранительных органов, для облегчения своей работы. Как отмечено в газете «Коммерсант» № 31(5026) от 20 февраля 2013 г., по словам Председателя Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедева, в 2012 году за все составы коррупционной направленности были осуждены 5,5 тысяч лиц. При этом, как следовало из его доклада, более 80 % подсудимых – в основном работники сферы здравоохранения и образования – обвинялись в получении взяток в размере от 5 тыс. до 50 тыс. рублей [24, с. 61-63].

При исключении преподавателей государственных ВУЗов из числа субъектов получения взятки, каковыми они были с принятия в 1960 г. УК РСФСР, в котором была ст. 173 УК РСФСР, предусматривавшая ответственность за данное преступление, эти количественные характеристики осужденных, по которым можно судить об эффективности борьбы правоохранителей с взяточничеством, были бы значительно снижены. При этом пропала бы и возможность имитировать борьбу с взятками, используя уголовный закон с нарушением требований ч. 2 ст. 3 УК Российской Федерации, по аналогии к лицам, которые не являются по закону субъектами этого правонарушения, но в отличие от государственных чиновников наименее защищены от произвола власти [37, с. 46-49].

Отказ от советской практики беспристрастного привлечения педагогов к уголовной ответственности не соответствовал интересам правоохранителей, обеспокоенных показателями «палочной» системы отчетности. Между тем Президент Российской Федерации Владимир Путин в Послании к Федеральному Собранию Российской Федерации от 12 декабря 2012 г. признал неприемлемым, когда показателями деятельности служит не итог, а «классическая палочная система» [17, с. 29].

В соответствии с ч. 1 ст. 19 Конституции Российской Федерации все равны перед законом [1]. В данной связи не допустимо, чтобы государственный служащий, не являющийся должностным лицом, не отвечал за получение взятки, а преподаватель, не являющийся ни государственным служащим, ни должностным лицом, согласно ч. 1 ст. 290 УК Российской Федерации, и в связи со сложившейся неверной правоприменительной практикой, признавался субъектом получения взятки.

Неопределенность рассматриваемых уголовно-правовых норм, наделение законодательством преподавателей, ранее признававшихся субъектами получения взятки, только отдельными признаками субъектов различных преступлений (включая получение взятки), породили неустранимые сомнения в способности признания уголовным законом педагогов государственных образовательных учреждений субъектами правонарушений, посягающих на интересы государственной службы. Эти сомнения, в противоречие требованиям ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации, сложившейся правоприменительной практикой истолкованы против законных прав и интересов педагогов путем неправомерного признания их субъектами получения взятки. При соблюдении указанной конституционной нормы содержание работающих уголовно-правовых норм не давало другого варианта поведения, как рассматривать действия преподавателей, раньше квалифицировавшихся, как получение взятки, не содержащими состав какого-нибудь преступления. Ведь согласно ч. 1 ст. 14 УК Российской Федерации, преступлением признается виновное общественно опасное деяние, запрещенное УК Российской Федерации под угрозой наказания [53, с, 99-102]. Иначе говоря, деяния педагогов государственных ВУЗов, связанные с получением средств от студентов, нельзя рассматривать как запрещенные под угрозой наказания, поскольку рассматриваемые уголовно-правовые нормы не соответствуют конституционным положениям.

По некоторым мнениям «нормы ч. 3 статьи 97 Конституции Российской Федерации, были направлены на интересы страны, поскольку это создавало вероятность для не привлечения преподавателей к уголовной ответственности за получение денег от студентов, и давали им шанс благодаря этим деньгам просто выжить в России, не уехать за рубеж, сохранить в стране так нужные ей преподавательские и научные кадры, годами бывшие на уровне бедственного материального положения в результате недостаточного финансирования» [61, с. 69-71].

О значимости для России прекращения «утечки мозгов» можно сделать вывод, исходя из Послания Президента Российской Федерации Владимира Путина Федеральному Собранию Российской Федерации от 12 декабря 2012 г.: «Вызревает почва для новых конфликтов экономического, геополитического, этнического характера. Ужесточается конкуренция за ресурсы, металлы, нефть и газ, за человеческие ресурсы, за интеллект» [16, с. 55-62]. Указано в этом Послании и на ненадлежащее материальное положение преподавателей – представителей науки: «…преподаватели ВУЗов … по уровню доходов… пока не дотягивают до среднего класса, вынуждены отказывать себе и в обычном отдыхе, в жизненном уюте и в профессиональном развитии, находить постоянно дополнительные заработки. Долгие годы правительство недоплачивало этим специалистам» [61, с. 13-15].

В п. 2 Доктрины развития русской науки, одобренной Указом Президента Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 884, указывалось: целый кризис, сопровождающий период социально-политического переустройства страны, привел к тому, что перед отечественной наукой встали новейшие серьезные трудности: недостаточное бюджетное финансирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ не гарантирует своевременного обновления материально-технической базы науки, формирования нормальных условий жизни и труда, осложняет эффективное государственное регулирование в научной сфере. Престиж профессии ученого свалился в обществе до недопустимо низкого уровня, наука перестала быть привлекательной для профессиональной молодежи» [11].

Пунктом 6 Доктрины определено, что государство рассматривает науку и ее академический потенциал, как национальное богатство, определяющее будущее нашей страны, в связи с чем развитие науки становится приоритетной государственной задачей. Важнейшими принципами государственной научной политики являются: повышение престижности научного труда, формирование достойных условий жизни и работы специалистов.

В Национальной доктрине образования в Российской Федерации, утвержденной Постановлением Правительства Российской Федерации от 4 октября 2000 г. № 751, определявшей цели, пути и ожидаемые итоги развития системы образования до 2025 г., констатировалось что «уже на главном этапе оплата труда педагогов из числа профессорско-преподавательского состава образовательных организаций высшего профессионального образования станет приближена к удвоенному размеру средней заработной платы тружеников промышленности в Российской Федерации» [11].

Государство на протяжении, по крайней мере, семнадцати лет неоднократно констатировало бедственное положение преподавателей, ученых. Планировавшийся перелом в этом так и не произошел. О чем и свидетельствует вышеприведенное Послание Президента Российской Федерации.

При данных обстоятельствах получение педагогом денег от студентов в тех ничтожных суммах, названных в приведенной публикации интервью с Председателем Верховного Суда Российской Федерации, не только не является общественно опасным, а наоборот, может считаться общественно полезным актом, который содействовал их выживанию в России, и не давал повода для выезда за границу на постоянное место жительства, предоставлял шанс трудиться в стране, работать на пользу общества и государства [49, с. 62-66].

Получение взяток преподавателями ВУЗов было объединено одной целью: деньги не создавали никаких морально-нравственных издержек, так как они брались они не от жадности и влечения к обогащению, а только для выживания своих семей.

Если говорить в целом о рассматриваемом явлении, то, исходя из презумпции невиновности, нет оснований утверждать, что деньги, таким образом, получали только бездарные лица из числа профессорско-преподавательского состава, которых России и утратить не жалко.

В этой связи представляется более чем мотивированным конституционное изменение правового статуса лиц, занимающихся оплачиваемой преподавательской и научной деятельностью, препятствующее признанию их субъектами получения взятки, - общественно опасных действий, запрещенных УК Российской Федерации под угрозой наказания. Тут бы сохранить тех, кто остался, а не «добивать» не уехавших [65, с. 56-59].

Еще в 1996 г. было констатировано, что «государство разглядывает науку и ее научный потенциал, как национальное богатство, определяющее будущее нашей страны, в связи с чем помощь в развитии науке является приоритетной государственной задачей». Благие намерения высшей государственной власти, выраженные в Конституции Российской Федерации, столкнулись с упомянутыми интересами правоохранителей, обеспокоенных надлежащим видом «палочной» системы статистических характеристик в борьбе с коррупцией [30, с. 54-55]. В итоге мы имеем то, что имеем.

Таким образом, использование в результате сложившейся правоприменительной практики неконституционных уголовно-правовых норм вело к нарушению права, предусмотренного ч. 2 ст. 54 Конституции Российской Федерации не только потому, что привлекались к уголовной ответственности лица, не являвшиеся субъектами получения взятки, но и потому, что их действия были и остаются не общественно опасными (без этого признака нет правонарушения), а общественно полезными в виду указанных обстоятельств.

В связи с изложенным, следует признать неконституционными взаимосвязанные положения пунктов 1 и 4 примечаний к ст. 285 УК Российской Федерации, а также ч. 1 ст. 290 УК Российской Федерации, в той их части, в которой они допускают признание субъектами получения взятки работающих в государственных образовательных учреждениях лиц, не являющихся государственными служащими и занимающихся в данных учреждениях оплачиваемой преподавательской и научной деятельностью.

Законы об образовании также подлежат изменению, так как своей терминологией незаконно «подставляли и подставляют» педагогов государственных ВУЗов под уголовную ответственность за получение взятки, то есть за совершение преступления, которое они не совершали и не могут совершить в связи с тем, что не являются государственными служащими и трудятся в образовательных учреждениях, которые не отнесены к сфере государственной службы, а значит, не являются и субъектами получения взятки [21, с. 46].

В частности, в ранее действовавшем законе «О высшем и послевузовском профессиональном образовании», то и дело фигурировали фразы и слова «занимают должности», «должностные лица», «обязанность». При этом деятельность должностных лиц напрямую связывалась с вероятной уголовной ответственностью и государственной службой. В части 1 статьи 20 этого закона указывалось, что в высших учебных заведениях предусматриваются должности научно-педагогического (профессорско-преподавательский состав, научные труженики), инженерно-технического, административно-хозяйственного, производственного, учебно-вспомогательного и другого персонала. К профессорско-преподавательским относятся должности декана факультета, заведующего кафедрой, профессора, доцента, старшего преподавателя, преподавателя, ассистента. Согласно ч. 2 статьи 32 этого закона, должностные лица несли установленную законодательством Российской Федерации дисциплинарную, административную и уголовную ответственность за нарушение государственной отчетности [36, с. 79-82].

Иными словами, все подведено к возможности применения к ним ответственности, как к должностным лицам, ст. 290 УК Российской Федерации и остальных преступлений, предусмотренных главой 30 УК Российской Федерации.

Ничего не поменялось и с принятием нового Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации», пришедшим на смену вышеупомянутому закону. Более того, фактически признав в части 9 статьи 4 нового закона, что оплачиваемую преподавательскую и научную активность можно осуществлять и вне государственных учреждений, функционирующих в сфере федеральной государственной службы, закон в остальных учреждениях все также относит профессорско-преподавательский состав к числу должностных лиц, то есть признает их субъектами получения взятки. Более такого, Постановлением Правительства Российской Федерации от 8 августа 2013 г. № 678, в соответствии с ч. 2 ст. 46 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации», утверждена Номенклатура должностей педагогических тружеников организаций, осуществляющих образовательную активность, должностей руководителей образовательных организаций [64, с. 79-81].

Также и в отношении оплачиваемой научной деятельности. Как оплачиваемая преподавательская, так и оплачиваемая научная деятельность, поставлены Конституцией Российской Федерации в равное положение, как не относящиеся к государственной службе. Государственные учреждения, осуществляющие преподавательскую и научную деятельность, не относятся к сфере государственной службы. Согласно ст. 2 Федерального закона от 23 августа 1996 г. № 127-ФЗ (в ред. от 27 сентября 2013 г.) «О науке и государственной научно-технической политике» государственные академии наук являются государственными бюджетными учреждениями [3]. В соответствии с ч. 1 ст. 2 Федерального закона 27 сентября 2013 г. № 253-ФЗ «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», Российская академия наук является федеральным государственным бюджетным учреждением [8].

Характеристики

Список файлов ВКР