Миронов В.В. Современные философские проблемы естественных_ технических и социогуманитарных наук (2006) (1184475), страница 78
Текст из файла (страница 78)
Но, как известно, большей частью этих (или сходных) свойств наделял человеческое сознание еше Кант. Что же касается общечеловеческих представлений о прекрасном, то и здесь, оказывается, выступают на сцену почти все эти свойства. Так, например, особенно важную роль в наших эстетических переживаниях играет ясамовознаграждаюшаяв переработка информации мозгом. И снова это сильно напоминает одну из гипотез Канта.
«Поскольку методы философской эстетики и естественных наук различны, — пишет Г. Пауль, — такое совпадение результатов приобретает особое значение. Результаты эти можно считать убедительно подтвержденными, и поэтому они заслуживают пристального внимания. Впрочем, на фоне такого сходства возрастает также значение расхождений и несоответствий. Современная философская эстетика должна учитывать все важнейшие данные науки относительно того, как люди воспринимают мир, как они видят изображения, как слышат музыку, как выражают свои чувства н побуждения, как едят и как танцуют. Трансценлентальная философия задает некие рамки, в которых все эти результаты можно обсуждать. Наши восприятия и наше поведение отражают человеческую природу.
Философия, не уделяющая этому обстоятельству должного внимания, безосновательна»'. Эта общая характеристика бнофилософии как ямостазп соединяющего генетико-органическую и социокультурную эволюцию, весьма быстро стала наполняться и более конкретным содержанием. Так, еще в начале ) 980-х гг. Э. Уилсон в соавторстве с молодым тогда физиком Ч. Ламсденом предложил теорию геннокультурной коэволюцни, направляемой особыми эпигенетическимн правилами. Эта идея была использована Э. Уилсоном и М. Рьюзом лля прояснения вопроса о возможных генетических механизмах фиксации человеческой способности (и даже потребности) поступать морально. Поскольку наличие эпигенетических правил означает попросту ' Пауль Г. Философские теории прекраснозо и научное исследование мозга П Красота и мозг.
Биологические аспекты эстетики. М., 1995. 281 2.6. ФнлосоФские нроблены биологии и экологии наличие некоторого рода врожденно~о начала в психике человека (как функции определенных участков мозга), которое направляет наше мышление, они сделали попытку показать, что и «принцип наибольшего счас~6»» утилитаристской этики н кантовский «категорический императив» принимают форму вторичных эпигенетических правил. Но разумеется, 91о все это только самые начальные и предварительные, хотя и весьма обгяшеживаюшие наработки.
Как пишет Ламсден в одной из своих более поздних публикаций, «потребуется еше много дополнительных знаний и данных, прежде чем мы должным образом поймем корни и функции таких 1нигенетических правил, особенно если они действуют внутри контекста геннокультурной коэволюции»'. 2.6.4. Проблема системной организации в биологии Идея системности и системный подход в науке второй половинка ХХ в. стали велущими методологическими ориентирами. Однако в истории науки давно подмечена закономерность, согласно которой каждая научная идея проходит в своем становлении и развитии как бы три этапа: 1) этап «пророков», когда она угадывается и намечается, 2) этап «апостолов», когда она реализуется и утверждается и, увы, 3) этап апологетов, когда она размывается и извращается.
В 2001 с отмечался 100-летний юбилей одного из создателей системного полхода австрийского ученого Л. фон Берталанфи. Это свидетельствует о том, что мы можем посмотреть на системное движение с доволь1ю внушительных исторических позиций. Такой взгляд дает нам основание назвать отечественного мыслителя А.А. Богданова одним из пророков идеи системности, которую он гениально угадал и в условиях своего времени (начало ХХ в.) попытался обосновать в работе «Всеобщая организационная наука (тектология)», С этих же позиций БерталанФи и его многочисленные сподвижники и последователи являются апостолами системного движения, придавшими ему контуры нового мировоззрения и мировосприятия.
И наконец, в конце ХХ в., когда идеи системности стали, во всяком случае на словах, общепризнанными, когда без термина «система» уже не обходилось почти ни одно научное мероприятие, мы оказались свидетелями глубокого кризиса системного движения. Произошел откат общественного интереса к постмодернистским представлениям, отрицающим какую бы то ни было системность, любые жесткие глобальные схемы, ~ ребуюшие упорядоченного описания реальности. Постмодернизм отри- ' Лансдегг Ч. нуждается ли культура в геналт 77' Эволвзния, культура, познание. М, 1996.
С. 137 282 2. Философские проблеин естествознания цает все формы монизма и унификации. Не приемлет каких-либо обще-. обязательных методологических программ. Провозглашает, напротив, множественность этих программ, их многообразие. Представляет мир' как комплекс разобщенных гетерогенных элементов, не оставляя системности, по сути дела, никакого места. Почему же так произошло? Почему не реализовались радужные ожидания пророков и апостолов системности, или, если говорить более точно, насколько они реализовались? Какое место занимает системное мышление в методологических конструктахна рубеже ХХ и ХХ1 вв. и есть ли перспективы развития или трансформации этого методологического направления, а если есть, то каковы они? Сегодня, отдавая должное Берталанфи и его последователям, мы может констатировать, что системный подход стал одним из самых мощных методологических регулятивов ХХ в., он превратился во второй по.
ловине века в доминирующую познавательную модель. История цивилизапии демонстрирует нам последовательное зарождение и утверждение, а затем и смену различных познавательных моделей, доминируюших на конкретных исторических этапах цивилизационного развития. Так, для Античности была характерна биоморфная познавательная модель живого организма, по аналогии с которой мыслился весь мир.
В Средние века утвердилась семиотическая познавательная модель Книги природы, в соответствии с которой мир рассматривался как книга, как текст, т.е. как шифр, который надо прочесть, расшифровав его. Новое время привело к становлению механистической познавательной модели, к взгляду на мир и природу как на часы, т.е. как на сложный механизм.
Продолжая смотреть на цивилизационное развитие под этим углом зрения, мы можем утверждать, что ХХ в, принес нам становление новой, системной познавательной модели. Взгляд на мир с позиций системности привел к существенной трансформации и изменению онтологических, гносеологических, ценностных и деятельностных установок и ориентаций.
И первотолчок всем этим процессам во многом дал Берталанфи. Первый опыт последовательной разработки системного подхода в биологии был осуществлен Берталанфи в созданном им варианте «обшей теории систем». Основными задачами «обшей теории систем» (ОТС), по Берталанфи, являются: 1) формулирование обших принципов и законов систем независимо от их специального вида, природы составляюших элементов и отношений между ними; 2) установление путем анализа биологических, социальных и бихевиориальных обьектов как систем особого типа точных и строгих законов в нефизических областях знания; 3) создание основы для синтеза современного научного знания в результате выявления изоморфизма законов, относящихся к различным сферам реальности. Даже оеглый взгляд на этот перечень задач ОТС свидетельствует о том, что Берталанфи делает здесь ряд принципиально новых шагов.
Переход к 2 6. Философские лроблсим биологии и экологии 283 созданию «обшей теории систем» определился отнюдь не только творческим м развитием взглядов автора. Он отражал и общие изменения в социаль~ ю-культурной атмосфере эпохи, новые проблемы, вставшие перед развигием науки во второй половине века. К тому времени стремительное развитие технического прогресса, широкое внедрение принципов автома~ изации, возникновение электронно-вычислительной техники и тд. привели к тому, что наука и практика стали иметь дело с большими системами, со сложными взаимодействиями их частей и элементов. Изменилась за эти десятилетия и биологическая наука. Она реши~ сльно отказалась от доминировавших ранее лишь организменных подходов, быстро двинулась к познанию как суборганизменных, так и палорганизменных закономерностей. Этот процесс предполагал более пристальное внимание к анализу сложных взаимоотношений как внутри каждой из этих областей науки о жизни, так и между ними.
Возникла потребность в разработке новых принципов интеграции знания о живом. Традиционный организменный стиль мышления в биологии бьиг потеснен новым, популяционным мышлением. Таким образом, настоятельным требованием времени стала задача разработки методов познания сложных объектов как систем. Вместе с тем была остро поставлена проблема общефилософского осмысления и обоснования этих методов, разработки общеметодологической концепции. В целостной системе методологии и мировоззрения принцип системности играет роль одного из ведущих принципов интеграции научного шания. На его основе появляется возможность для осуществления сисгсмного подхода к анализу объективных системных образований действигсльности.
Дело в том, что реальная системность обьектов действительности, их целостная многоуровневая взаимосвязь и взаимозависимость далеко не всегда являются очевидным фактом. Как правило, ее надо выявить в познавательном движении, вычленить и обосновать. Сложность пой задачи обусловливалась тем, что долгое время многие системные образования рассматривались как несистемные.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
