Миронов В.В. Современные философские проблемы естественных_ технических и социогуманитарных наук (2006) (1184475), страница 74
Текст из файла (страница 74)
Философские проблемы биологии и экологии 267 и!его инструментария, который до этого был наработан в философии пауки на материале физико-математических наук. Со второй половины !060-х гг. поток публикаций по философии биологии, написанных именно в этом ключе, начинает стремительно нарастать, периодически пополняясь фундаментальными обобшениями и монографиями'.
Вместе с тем в эти годы не прекращается традиция постановки и обсуждения как обшетеоретических, так и философских проблем биологии на началах, оппозиционных (причем порой крайне оппозиционных) заняв!псму тогда господствуюшее положение дарвиновскому адаптационизму и сслекционизму, и истоками своими уходяшими еше в додарвиновские времена господства «идеалистической» (как было принято у нас говорить) морфологии. В западной литературе наиболее яркое выражение это движение нашло в концепции «геометрического витализма» выдающегося французского математика ХХ в., создателя «теории катастроф» В Тома, а в отечественной литературе эта линия представлена блестяшими работами приверженцев неономогенеза — А.А.
Любишева, С.В. Мейена, а также их учеников и соавторов2. Наиболее интересные выходы эта линия размышлений по обшим и философским проблемам биологии нашла в инициировании проблематики соотношения «классической» и «неклассической» Г>молотни, полностью сохраняюшей свою актуальность и в наши дни. К настояшему моменту можно констатировать, что как понимание самой сути, так и оценка перспектив развития исследований в области философии биологии сушественно различны у представителей этих разных направлений. И это различие, в свою очередь, изначально предопределяется разным истолкованием предметно-гносеологического статуса самой биологической науки, т.е.
тем «образом биологии», который является исходным в постановке и обсуждении философских проблем этой науки. В су>пествуюшей литературе наиболее значимыми являются три таких образа. Согласно первому из них, биология была и остается преимушествен!ю описательной естественно-исторической дисциплиной, в задачу коГорой входит как можно более полное и детальное описание, систематикшия и классификация особенностей строения, организации, поведения и других характеристик тех групп живых организмов, которые имеются 1>а Земле. В той мере, в какой этим особенностям строения, организации н поведения может быть дано теоретическое объяснение, требуется уже выход за пределы собственно биологической науки и привлечение языка, понятий, законов и объяснительных схем других, «более точных» наук— 1 См., например: лиге М.
Равоворьу о>' Вю>оау 1опбоп, 1973; Няя Р. РЬ>1оворьу ог 1Во>огйса>зс!епсе. Ь>е>чзегвеу, 1974; Яме М РЬ>!о»орпуоГВю>оаутодау А1Ьапу: Г>п!ч оГ!Четч Уогх Ргевв, 1983; Вап>ег Я. Вюрш!оворьу. Апавпс апб зуп>ьеис Регзресбчев. >Ч «Ял Токур, 1986; ЯегелЬ«ге А. Тпе 5>гас!ага оГ В>о1оа>са! зс>епсе. Ь>у., 1936. 2 См., например: Тон Р Структурная ус > ойп>вость и тюрфо > енез. М..
2002; Люба«>е«А А. 1>роблемы формы, систематики и эвалюпии организмов. Ч., !982. 268 2. Философские проблемы естестаозиаиия физики, кибернетики и др. Эта точка зрения была особенно популярной в 1950 — 19б0-е гг., в настояшее время ее придерживаются — без должной критической саморефлексии и даже самоосознания — многие представители физико-химической биологии и особенно синергетики. Но иногда она находит своих изобретательных защитников и среди специалистов, знакомых с серьезной логико-методологической литературой~. Эта линия развития философской мысли на материале биологической науки сделала особенно острой проблему редукции во всем объеме своего содержания, в котором она представлена на сегодня в различных областях биологии и которая многими ведушими учеными современности относится к числу «великих проблем».
Ко второму, наиболее авторитетному и широко принятому среди практически работаюгцих биологов «образу биологии». можно отнести дарвиновскую адаптационистскую парадигму, потенции которой, вопреки нередко высказывающемуся мнению, не только не исчерпаны, но по-настояшему начинают осознаваться только в наши дни. Подавляющая часть значимой и информативной литературы по философским проблемам биологии, написанной за последние 20 — 30 лет; выполнена на основе и в рамках этой парадигмы. Третий «образ биологии» может быть выражен и охарактеризован различными способами, но, возможно, наиболее краткую и точную формулу нашел в свое время создатель «обшей теории систем» Л.
фон Бертапанфи, когда сказал. что «суть этой концепции можно выразить в одном предложении: организмы суть организованные явления, и мы, биологи, должны проанализировать их в этом аспекте»'-. Сторонники этой точки зрения часто полемизировали с представителями второй парадигмы, нередко в довольно острой форме.
Это привело ко многим надуманным попыткам их разграничения и бесплодным дискуссиям, растягивавшимся порой на годы (как, например, дискуссия о большей или меньшей важности принципа системности по сравнению с принципом историзма), На самом деле разница между ними не так велика, как может показаться на первый взгляд.
Она бросается в глаза в тех аспектах, которые прямо связаны с различием философских и культурно-исторических традиций, из которых исходят и на которые опираются представители этих двух разных парадигм. Что же касается собственно биологии, то разница между ними скорее связана просто с различной расстановкой акцентов в целом одинаково понимаемом содержательном и проблемном поле.
Хотя не приходится отрицать, что представите- ' См., например: Волыгемиглейя ЛГ В. Соаремепиая физика и биояогия У г Вопросы философии. 1989. Гч» 8. 2 Верталаафи Л. Общая теория систем. критический оозор 0 Исследования по общей теории систем. М., 19б9. С. 28. 2б9 2.6. Философские проблемы биологии и экологии ли этой третьей точки зрения склонны подчеркивать большую автономиюю организации живых систем (как в структурных, так и в динамических аспектах), ее независимость во многих решающих моментах от прямого контроля со стороны естественного отбора. И все-таки нет в истории биологии ХХ в, идеи более заманчивой, но в то же время и более спорной, дискуссионной, чем идея построения некоей единой «теоретической биологии», которая была бы столь обшей, что включала бы в себя даже дарвиновскую концепцию естественного о ~ бора в качестве частного случая, а по своей логической строгости, ма~сматической оснащенности и предсказательной силе не уступала бы «теоретической физике».
Выдвинугая в середине 1930-х гг. почти одновременно и независимо друг от друга несколькими выдающимися биологами-мыслителями (Э. Бауэр, Л. фон Берталанфи, Н. Рашевский и лр.), эта идея пережила пик своей популярности в 19б0 — 1970-е гг. Очередная попытка спасти эту красивую идею в том виде, в каком она выдвигалась вышеперечисленными классиками, была предпринята на страницах академического журнала «Известия Академии наук. Серия биологическая» в!993 г. Инициаторы пригласили выступить на страницах этого журнала известнейших российских авторов, предварительно поставив такой вопрос «Хотя в биологии давно уже существует тенденция выделять теоретическую биологию как особое направление (Берталанфи, Бауэр, Уоддинггон), до сих пор не ясно, существует ли такой раздел биологии, нужен ли он и каково его будущее»', А между тем многое и развитии идеи теоретической биологии в ХХ в.
самым тесным и орга~ ничным образом связано с соответствующими поворотами в развитии и смене методологических концепций и парадигм в течение этого века. Поэтому для прояснения общей картины и в целях уточнения сегодняш~ него состояния дел, а главное — перспектив развития теоретической биологии в ХХ! в., анализ эволюции идеи теоретической биологии в контексте (и в теснейшей связи) с эволюцией самой методологической мысли в ХХ в. совершенно необходим. Здесь, разумеется, могут быть обозначены лишь некоторые основные линии такого анализа.
Для правильного понимания сути движения «на пути к теоретической биологии» важно с самого начала ясно зафиксировать один тонкий нюанс; ни сам термин «теоретическая биология», ни концепции, которые бы претендовали на статус «теоретических» в биологии, не появились на свет вместе с работами названных выше авторов (Берталанфи, Бауэр и др,). Достаточно сказать, что уже бьши и теория Ламарка, и теория Дарвина, и теория Менделя и другие широко признанные и дискутируемые теории в биологии Х1Х вЂ” начала ХХ в. Смешно думать, что эти факты могли быть неизвестны Берталанфи или Бауэру.
Значит, что-то не устраивало их в ' Иэаесгил Академии иаук. Серии биологи«сека«. Г993. Ме 2. С 305. 270 2. Философские проблемы естествознания этих биологических концепциях именно как теореягических. И вот здесь надо ясно осознать, что наиболее влиятельным методологическим аппаратом прояснения природы различных типов знания (естественнонаучного и гуманитарного, физического и биологического и пр.) в первые два десятилетия ХХ в. был аппарат представителей баденской школы неокантианства В. Виндельбанда и Г Риккерта, предполагавший радикальное, качественное различение наук номотетических и наук идеогра4ических. То есть наук, главной целью которых является формулировка общих законов и построения на этой основе подлинных научных теорий ч 1 (идеалом такой науки признавалась физика), и наук, главной целью ко- ( торых является оиисание явлений во всей их неповторимой уникальности ~ и целостности (типичным примером такой науки считалась история че- ~ ловеческой культуры).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
