Диссертация (1173769), страница 14
Текст из файла (страница 14)
– Минск: Наука и Техника, 1966. – С 20–21.12070закономерности отражения, которые присущи взаимосвязи «предмет – объект»,но носящие при этом вторичный, производный характер. Более того, полагаем,что именно эти закономерности являются определяющими как при формировании любого уголовно-процессуального доказательства, так и всего уголовнопроцессуального познания в целом, поскольку конечным адресатом информации о фактах, событиях, явлениях, имеющих значение для уголовного дела, является соответствующий субъект познания – суд, дознаватель или следователь,– уполномоченный придать ей правовой характер. Следовательно, при схематическом определении взаимосвязи субъекта и объекта процессуального познания целесообразно использовать дополнительную стрелку «←», указывающуюна рассмотренный выше механизм вторичного отражения.Итак, с учетом всех рассуждений и выводов схематическая концепция уголовно-процессуального познания должна быть представлена в следующемвиде.Процессуальные действияИдеальныйобъектпознанияОтраженная информацияОтраженная информацияПредметпознания(доказывания)СубъектпознанияОтраженная информацияПроцессуальные действияМатериальныйобъектпознанияПОбъект познания вшироком смыслеозОтраженная информациянаниеИными словами, уголовно-процессуальное познание представляет собойдеятельность органов дознания, предварительного следствия и суда, заключающуюся в восприятии посредством процессуальных действий определенныхинформационных сигналов, которые поступают от различных материальных иидеальных объектов, отражающих обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, то есть предмет познания (доказывания).71При этом необходимо принять во внимание, что данная схема является базовой.
Она заключает в себе лишь самый простой вариант процессуального познания, не обремененный различными промежуточными элементами. Вместе стем очевидно, что в реальных условиях расследования и судебного разбирательства уголовных дел структура процессуального познания носит болеесложный, многозвенный характер. Например, в случае работы с производнымидоказательствами, как известно связанными с опосредованным получениемзначимой информации («из вторых рук»), в схеме должен появиться еще одинэлемент – дополнительный материальный или идеальный объект познания, который, получая сведения из первоисточника, подлежит непосредственномувосприятию судом, следователем или дознавателем.
Однако наибольшие трудности, на наш взгляд, предполагает адаптация данной схемы применительно кработе с косвенными доказательствами. Косвенными являются такие доказательства, которые указывают не на сам предмет познания (доказывания), а напредшествующие, сопутствующие им или следующие за ним обстоятельства.Они позволяют установить лишь промежуточные факты, события или явления,на основании которых субъекты познания аналитическим путем, посредствомсвоих логических умозаключений определяют наличие или отсутствие самихобстоятельств, входящих в предмет познания (доказывания) – так называемогоглавного факта. Косвенное доказывание – пишет А.А. Хмыров – представляетдостаточно сложный и длящийся процесс, в котором можно вполне четко выделить по меньшей мере две ступени (или, что то же самое, два этапа).
На первом из этих этапов достигается достоверное знание о промежуточных фактах.На втором – из этих фактов делаются выводы о наличии или об отсутствии события преступления, о его юридической квалификации, виновности лица, совершившего это преступление, и обо всех других имеющих правовое значениеобстоятельствах121. Поэтому работа с косвенными доказательствами, по сути,Хмыров А.А.
Косвенные доказательства в уголовных делах. – СПб.: Юридическийцентр-Пресс, 2005. – С. 33.12172предполагает появление в предложенной нами схеме еще одного дополнительного звена – промежуточного предмета познания. Очевидно, что данная схематакже будет иметь свои особенности в контексте формирования некоторых специфических видов доказательств.
В частности, заключение эксперта или специалиста, безусловно, связано с необходимостью включения в предложеннуюнами модель еще одного дополнительного субъекта познания, непосредственновзаимодействующего с объектом, а затем передающего имеющиеся у него сведения (результаты экспертного исследования, выводы или суждение) дознавателю, следователю или в суд. Определенная специфика имеется и при использовании в доказывании письменных или других документов, предусмотренныхст.
84 УПК РФ, поскольку они всегда имеют как бы искусственное происхождение, являются плодом активной деятельности человека. Документ сам посебе (если только он не обладает признаками вещественного доказательства) неможет взаимодействовать с предметом познания; он лишь в материально-фиксированной форме содержит сведения, ранее воспринятые другим объектом –человеком (автором документа), а точнее его сознанием.
В какой-то степенианалогичным образом следует охарактеризовать протоколы следственных действий, оглашаемые в судебном заседании; для суда данные материалы фактически приобретают значение документов. Но к рассмотрению этой проблемымы вернемся в последующем.Следовательно, при практическом осуществлении механизмов уголовнопроцессуального познания предложенная схема-концепция действует в своихразличных модификациях, обусловленных способом возникновения значимойдля дела информации, ее характером, содержанием, а также особенностямиформирования и исследования соответствующих доказательств. Причем этимодификации могут использоваться как раздельно, так и в совокупности.В контексте сформулированной нами схематической концепции уголовнопроцессуального познания целесообразно вернуться к тому, с чего было начатонастоящее исследование – к вопросам о сущности доказательств в уголовномсудопроизводстве.
Рассматривая доказательства как элементы общей системы73познания по уголовному делу, представляется весьма незатруднительным установить их место в этой системе, посредством чего определить их гносеологическую сущность. Несомненно, что в данной концепции доказательствам отводится своеобразная роль передаточных механизмов, посредством которыхсубъект познания получает в свое распоряжение отдельные фрагменты информации, отраженные от материальных или идеальных объектов познания.Таким образом, применительно к первому этапу доказывания уголовнопроцессуальными доказательствами по своему существу являются предусмотренные законом информационные ресурсы, посредством которых суд, органыдознания, предварительного следствия, а также лица, принимающие участие вобосновании позиций сторон, устанавливают обстоятельства, входящие в предмет познания (доказывания).
Поэтому, как уже отмечалось ранее, в контекстеуголовно-процессуального познания наиболее удачной из всех изложенныхвыше теорий доказательств нам представляется именно информационная (кибернетическая) теория, понимающая под доказательствами сведения (информацию), имеющие значение для уголовного дела и проистекающие из определенного, установленного законом источника.Вместе с тем следует еще раз обратить особое внимание, что информационная теория хорошо применима лишь к первому этапу доказывания – познавательной деятельности.
Как справедливо отмечает Ю.К. Орлов в науке и практике уже выявились определенные недостатки информационной теории, например, полное игнорирование логической стороны доказывания и отрицание ролидоказательственных фактов122. Представляется, что все эти проблемы также недолжны быть оставлены без внимания и должны стать предметом самостоятельных научных исследований.Более того, мы полагаем, что информационная теория доказательств в современных условиях не должна «застаиваться на месте», особенно в своем пер-122Орлов Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе … С. 62.74возданном виде, обусловленном жесткой связью с постулатами марксизма-ленинизма. На сегодняшний день она нуждается в дальнейшем развитии.
В настоящее время нет никаких причин, создающих препятствие для наполнения этойразработанной советскими процессуалистами концепции современными идеями и представлениями о закономерностях восприятия обстоятельств объективной реальности, о состязательных началах уголовного судопроизводства ит.д. В подобном контексте информационная теория доказательств на новомвитке своего развития вполне может выступить в качестве методологическойосновы для современных подходов к механизмам установления обстоятельствуголовного дела и сущности отдельных средств процессуального познания, вчастности – предусмотренных ст. 83 УПК РФ протоколов (результатов) «невербальных» следственных и судебных действий.§ 1.3. Вербальный и «невербальный» способыпознания в уголовном судопроизводствеРассматривая возможность использования информационной теории доказательств в качестве методологической основы для изучения сущности и особенностей различных средств познания в уголовном судопроизводстве, необходимо обратить внимание на немаловажное обстоятельство.
Несмотря на полувековую историю развития данной теории, практически не исследованнымостается один из ее важнейших вопросов – вопрос, связанный с закономерностями восприятия субъектами познания отраженной информации, то есть техсведений, которые поступают к ним от объектов познания. Большинство отечественных процессуалистов и криминалистов традиционно оставляли эти проблемы за рамками своих исследований, видимо считая такие закономерностисамо собой разумеющимися и основанными на неоспоримом постулате марксизма-ленинизма о возможности отражения объективной реальности в сознании субъекта.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
