Диссертация (1173429), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Сначала она (второсигнальность) выражается через мобилизацию фонематического слуха, функция которого состоит в объективации комбинирования фонем (минимальные единицы звукового строя языка). Позднее она проявляется посредством:участия фонем в выстраивании и развитии морфем (минимальные значимыечасти слова, а именно – корень с аффиксом, – которые выражают грамматические, лексические значения);участия морфем в создании лексем (объединения парадигматических, семантических вариантов слов);участия лексем в построении предложений, фраз, фразовых единств (текстов)со стилистическими, фразеологическими, социогенетическими особенностями.Подобный процесс длится всю жизнь: в начальных фазах:а) у ребенка с 1-2 годов формируется упрочение фонематического слуха, тоесть, восприятие фонем как смыслоразличителей, к 4-5 годам такой навык складывается окончательно;b) у ребенка от 2 до 5 лет происходит овладение грамматическими словоформами в соответствии с правилами не грамматики (склонение, спряжение), асинтаксиса в восприятии живой, упорядоченной, связной речи.Слово.
Слово представляет коммуникативную единицу с целостным лексическим и грамматическим значением, обладающей морфологической структурой:24корень есть носитель основных вещественных значений; аффиксы – носители дополнительных информационных нюансов; флексия служит уточнению отношенийслов в предложении, выражает число, род, падеж. Тем самым слово соединяет«звук-значение-образ» через связывание номинативных предметных, смысловыхизмерений, позволяет знакам обозначать, представлять, замещать вещи.На ранних ступенях онтогенетики отмечается индивидуальная отягощенность словооформления контекстным опытом.
К примеру, мать «понимает» звуковую нелепицу малыша, который, в свою очередь, «понимает» мать, не владеятехникой слова. Обеспечением подобных отношений выступает наглядная (образная) мотивировка смыслов, позволяющая соотносить звук с предметной сферой7. В процессе приобщения к общезначимому словооформлению в опыте употребления словесного фонда происходит преобразование трехчастной конфигурации «звук-значение-образ» в двухчастную конфигурацию «звук-значение».
Исключение «образа», перцептивно связывающего звук с предметом, маркирует переход к более высоким ступеням мыследеятельности, не нуждающимся в чувственных подкреплениях символической материи (ступень «образа» в атрофированном виде может этимологически восстанавливаться во внеконтекстных словоупотреблениях).Однако динамическая сторона дела не исчерпывается лишь превращениемтриплета (триады) в дублет (диаду). Своеобразную метаморфозу претерпеваеттакже связка «звук-значение».
Характер ее определяется исключением момента«изобразительности». Дело в том, что изобразительные (ономатопоэтические слова) объединяют «звучание» и «значение». Можно выделить звукоподражательныекомплексы, имитирующие неречевые явления с помощью фонетических средств(«дзынь-дзынь») и звукообразные комплексы, звучание которых ведет к ассоциативным впечатлениям о форме и движении явлений (чувашское «йалт-йалт»,например, передает мелькание удаленной молнии).7См.: Выготский Л.С. Педагогическая психология. – М., 1991.
С. 204.25Изобразительное опосредствование искореняется становлением словеснойкультуры; отходит элемент контекстности и образности. (То же самое можно сказать о жестах, наделенных признаками указательности и подражательности. Такиеважные для пантомимики жесты, как хватательные движения, вытесняются запределы мыслительных движений; ментальное и физико-динамическое разделяется, принимает характер автономии; происходит сдвиг от физического к концептуальному «схватыванию»).
Такое комбинирование словесным материалом, которое связано с «опусканием» образно-ономатопоэтический направленности, знаменует переход к понятийным (неизобразительным) порождающим процессам.При этом «звук» и «значение» отделяются от предметных ситуаций полностью, обслуживая тем самым мысль, состоящую в изменении возможности «значения-звука».Для достижения предельно полного конструктивного выражения чувств и, вто же время, отказываясь от «изобразительности», мысль активизирует расширение потенциала вокализации.
Традиционный набор выразительных средств впредметно-изобразительных контекстах ограничен ономатопоэтическими, междометными, жестовыми фигурами. То, что событийная привязка отсутствует, позволяет многократно превышать возможности миметической, имитативной экспрессии посредством акустико-артикуляторных проявлений в изолирующих (сотсутствием словообразования, словоизменения; радикализацией порядка слов иакцента: вьетнамский язык, язык эве – из семейства ква-языков); агглюнативных(где образование производных слов и грамматических форм реализуется черезприсоединение к корню аффиксов без значимых звуковых изменений – тюркские,финно-угорские языки); флективных (где словоизменение происходит с помощьюфлексий, определяющих грамматические формы) языках.Обработка реальности посредством слова, по всей видимости, актуализирует языковой (или второсигнальный) тип мыслевыражения, самостоятельной частью которого является предложение (пропозиция), выступающее способом объективации идей, передачи смыслов, установления понимания.26Основанием так называемой «языковости» по большей части выступает речь,говорение.
С точки зрения М. Хайдеггера «…экзистенциально-онтологическийфундамент языка есть речь»8. Аналогичным образом Х.-Г. Гадамер находит онтологию языка в говорении: «Следует... подчеркнуть, что язык обретает свое подлинное бытие лишь в разговоре»9. Человек прибывает в говорении всегда – в реальной жизни и в мечтах. Даже когда мы не произносим никаких слов, а толькослушаем и читаем, мы все равно говорим. Так или иначе мы говорим постоянно,потому, что говорение естественно для нас и происходит само по себе. «Звучащееслово как некое «мировое», как сущее, – совершенно уникально. Оно занимаетпромежуточное положение между сущим, каким я сам являюсь в своих телесныхотношениях, и внутримировым сущим, к которому я телесным образом отношусь»10.По мнению Павлова, «…многочисленные раздражения словом, с одной стороны, удалили нас от действительности, и поэтому мы должны постоянно помнить это, чтобы не исказить наши отношения к действительности.
С другой стороны, именно слово, сделало нас людьми»11. В суждении выделим два момента:«слово» удаляет от действительности (1); «слово» делает нас людьми (2).(1)Удаление (дистанционирование) от действительности с гносеологиче-ской точки зрения представляет тончайший процесс, заключающийся в усиленииопосредствований и промежуточных сред, отгораживающих человека от естественных (данных первосигнально) условий обитания. Такой процесс проходитчерез этапы:(1.1) артикуляция (вокализация) ситуативных наглядно-действенных смыслов, в основе которых «объективная логика» непосредственно проживаемых мо-8Хайдеггер М. Бытие и время: Пер. с нем. В.В. Бибихина.
– Харьков, 2003. С. 187.Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики: Пер. с нем. / Общ.ред. и вступ. ст. Б.Н. Бессонова. – М., 1988. С. 516.10Херрманн Фр.-В. фон. Фундаментальная онтология языка. – Мн., 2001. С. 74.11Павлов И.П. Избранные труды. – М., 1954.
С. 325.927ментов (экспрессии ономатопоэтического, междометного, жестового характера) –этап отщепления от первосигнальности;(1.2) использование слов, иными словами – материальных оболочек (в звуковых, интонационных, дикционных интерпретациях) мысли – этап начальнойвторосигнальности;(1.3) соединение слов в синтаксические конструкции (словосочетания,предложения). Словосочетания суть лексико-грамматические единства (объединенные посредством согласования, управления), с цельным (порой семантическиразграниченным – «синее море», «бездонная пропасть») значением, они не представляют законченные мысли.
Могут входить (как элементы) в состав предложений, выражающих мысли в морфологически дискретных единицах. Предложениясоставляются на основе образцов, конструктивно (согласно введенным правилам),творчески (через порождение смыслов «неграмматического толка») – этап полноценной второсигнальности;(1.4) полное вербальное общение с помощью комплекса языковых единиц(слов, словосочетаний, предложений), включающее речевые и неречевые формы.Первые происходят от прямых лингвистических эффектов внешней звучащей(устной), внешней незвучащей (письменной) и внутренней (мысленной), не имеющей внешнего проявления, речи. Вторые отвечают паралингвистическим эффектам, которые сопровождают коммуникацию и регулируют степень совпадения(или несовпадения) сообщений и метасообщений, совместимости (или несовместимости) информационных и поведенческих дополнений интеракции (к примеру,текстовое «я тебя люблю» может сопровождаться внетекстовым «я тебя ненавижу»).
Особый интерес представляет внешняя звучащая речь. Являясь физикофизиологическим процессом вокации, речь организуется как продувание воздухачерез голосовую щель, вызывающее вибрацию голосовых связок, порождающих,в свою очередь, звуки. Звуки соответствуют единицам языка, рассматриваемого вкачестве знаково-информационной системы. Включаясь в последнюю (т. е., строго говоря, превосходя стадию ономатопеи, междометной экспрессии), звуки сообщают значения, транслируют смыслы, подтверждаемые представителями язы-28ковых групп. Отсюда речь рассматривается как инструмент выражения мысли вголосе (в графическом коде выражение мысли есть письмо или чтение).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
