диссертация (1169677), страница 36
Текст из файла (страница 36)
Они были сформулированытаким образом, что в случае банкротства инвестор, владеющий ценными бумагами,находящимися на хранении у посредника, получал приоритетное право над другимикредиторами посредника. А в случае удовлетворения его требований очередностькредиторов должна была быть далее урегулирована согласно положениямнационального права. Авторы Конвенции УНИДРУА предпочли таким образомоставить решение данной проблемы на усмотрение национальных юрисдикций,а также руководствоваться идеей того, что во многих странах – участницахКонвенции действуют национальные законы о защите прав инвесторов (securitiesinvestor protection act), которые призваны защитить инвесторов от подобных рисков.Следующим проблемным моментом Конвенции УНИДРУА являетсяотсутствие положений, определяющих применимое право, в случае наличия251Stulz René M.
The Limits of Financial Globalization // The Journal of Finance. 2005. Vol. LX, Iss. 4. P.1595–1638 ; Goode R. Op. cit.252Transactions on Transnational and Connected Capital Markets (2002). URL: http://www.unidroit.org/work-inprogress-studies/studies/capital-markets/1355-study-lxxviii-transactions-on-transnational-and-connected-capital-markets(date of access: 16.04.2019).163споров, связанных с обращением ценных бумаг. Поскольку для таких целейнеобходимо использовать коллизионную норму, а при составлении Конвенциирешенобылорегулировании,сосредоточитьсяКонвенцияисключительнопредлагаетпринаматериально-правовомвозникновенииправовойнеопределенности в части применимого права руководствоваться правилами,закрепленными в Гаагской конвенции «О праве, применимом к отдельным правамв отношении ценных бумаг, находящихся у посредника».Проблема в данной связи заключается в том, что страны – участники,подписавшие Конвенцию УНИДРУА, необязательно подпишут и Гаагскуюконвенцию.
Обязательств по подписанию Гаагской конвенции наряду с КонвенциейУНИДРУА у участников последней нет. Однако с целью устранить правовуюнеопределенность и заполнить существующие пробелы (см. цели Конвенции)участникам необходимо понимать, какое право будет регулировать те или иныеправоотношения. Следовательно, механизм определения применимого правав Конвенции УНИДРУА должен быть определен несколько иначе – вне зависимостиот того, подписало ли государство Гаагскую конвенцию или нет.
К примеру, путемавтоматической ратификации Гаагской конвенции при подписании КонвенцииУНИДРУА.Еще одно замечание, на которое хотелось бы обратить внимание при анализетекста Конвенции, связано с тем, что при создании подобного документанеобходимо учитывать, что чем более универсальными будут положенияКонвенции, тем больше правовой определенности получат участники такихправоотношений,находящихсявразличныхюрисдикциях253.КонвенцияУНИДРУА, однако, часто оставляет регулирование тех или иных проблемныхмоментов за национальными правопорядками, что отрицательно влияет на целигармонизации.Разработка Конвенции УНИДРУА для участников фондового рынка такимобразом стала значительным шагом вперед в попытках унифицировать проблемные253Rocks S.
M., Sawyer K. A. Survey of International Commercial Law Developments During 2003 // The BusinessLawyer. 2004. Vol. 59, Iss. 4. P. 1663–1674.164вопросы трансграничного оборота ценных бумаг и уменьшения вероятностинаступления системного риска. Следует отметить, что, несмотря на ряд важныхотличий по принципам и ожидаемым правовым результатам, текст КонвенцииУНИДРУА во многом соответствует положениям ст.
8 ЕТК. В сочетании с даннымдокументом представляется, что Конвенция является некой базой, закрепляющейосновы функционирования системы опосредованного владения, в результате чегоотдельные юрисдикциидолжны построитьболее разветвленную системуи прописать конкретные составляющие такой системы. При этом становитсяпонятно, что ввиду кардинальных отличий подходов разных стран к проблемнымвопросамимплементацияКонвенцииУНИДРУАвызоветнеобходимостьв значительном изменении национального законодательства.Возможно, в дальнейшем Конвенция УНИДРУА и Гаагская конвенция найдутнеобходимую поддержку. Но даже и на данном этапе обе конвенции, несомненно,оказывают влияние на законодательное развитие различных стран, представляясобой весьма детальные и объемные акты, способные внести ясность и единообразиев столь комплексную область.
Отметим, что конвенции непременно стоитрассматривать в комплексе, поскольку унификация исключительно материальноправовыхнормприменимогобезправапредоставленияпредставляетсяучастникаммеханизманеэффективной.В данномопределенияотношенииобязательной рекомендацией является рассмотрение, подписание, ратификацияи применение данных документов в совокупности как взаимодополняющих.3.3.3 Влияние Конвенции УНИДРУА на национальное правоБезусловнымпреимуществомКонвенцииУНИДРУАявляетсянейтральность предложенных формулировок и гибкость механизмов, призванныхлишь дополнить национальные правовые системы, но ни в коем случае некардинально изменить их.С целью определить возможное влияние положений Конвенции нанациональное законодательство необходимо на примере рассмотреть рядпредложенных ею норм. Так ст. 9 Конвенции («Права владельца счета»)165представляет собой наиболее удачный пример гибкого подхода, выбранногоКонвенцией.
В ст. 9 закреплено наличие у владельца счета ценных бумагследующих правомочий:– право осуществлять права, вытекающие из ценных бумаг (например, правона получение дивидендов, на участие в голосовании и пр.). Владелец счета можетосуществлять данные права при обращении к своему посреднику, эмитенту ценныхбумаг или при обращении к ним обоим одновременно;– право распоряжаться ценными бумагами.
Осуществление данногоправомочия возможно лишь при обращении к соответствующему посреднику наосновании указания владельца счета.Конвенция не пытается дать определение юридической или экономическойприроды таких прав. Напротив, Конвенция предлагает удостовериться, что какминимум данными правами обладает инвестор.166ГЛАВА 4. ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПО УЛУЧШЕНИЮ КОЛЛИЗИОННЫХПРИВЯЗОК И ДЕЙСТВУЮЩЕГО НОРМАТИВНО-ПРАВОВОГОРЕГУЛИРОВАНИЯ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИПроведенное исследование права Российской Федерации и права некоторыхиностранных юрисдикций в отношении регулирования вопросов трансграничногооборота ценных бумаг выявило наличие ряда неразрешенных проблем как науровне национального законодательства, так и на уровне международныхсоглашений.
В первую очередь речь идет об отсутствии единого подхода к выборуприменимого права к правоотношениям с ценными бумагами, находящимисяв опосредованном владении и осложненным иностранным элементом. Вроссийском праве отсутствуют закрепленные на уровне закона специальныеколлизионные нормы, регулирующие вопросы выбора применимого права в такойситуации, в данной связи возникает ситуация правовой неопределенности. Если длядокументарных ценных бумаг к правоотношениям сторон без ущерба для правовойопределенности могут применяться традиционные коллизионные нормы, например,lex rei sitae, то для бездокументарных ценных бумаг, находящихся во владении упосредника, применение традиционных коллизионных норм, как было указановыше, не позволяет достичь правовой определенности при определенииприменимого права.Анализируя актуальное законодательство Российской Федерации необходимоотметить непоследовательность и фрагментарность правового регулирования.Законом о рынке ценных бумаг254 закреплена специальная коллизионнаянорма, регулирующая отношения российского и иностранного депозитария.
Так,согласно ст. 8.4 Закона о рынке ценных бумаг: 1) иностранный депозитарийосуществляет учет и переход прав на российскую ценную бумагу согласно личномузакону, 2) определение лица в качестве владельца ценных бумаг, учтенных уиностранного депозитария определяется в соответствии с личным законом таких254 О рынке ценных бумаг : Федеральный законот 22.04.1996 № 39-ФЗ [принят Гос. Думой 20 марта 1996 г.: одобрен Советом Федерации 11 апр. 1996 г.] (ред. от 26.07.2019).167лиц, 3) к отношениям российского и иностранного депозитария применяетсяроссийское право. Системное толкование данной статьи позволяет прийти к выводуо наличии внутренних противоречий между первой и второй частью нормы: перваячасть требует регулировать переход прав на ценную бумагу (возникновение ипрекращение вещных прав), то есть определять часть вещного статута ценнойбумаги, согласно личному закону иностранного депозитария, тогда как вторая частьустанавливает иное требование – владелец ценной бумаги (вещный статут ценнойбумаги) должен определяться на основании личного закона такого лица.
Наличиеданных противоречий привело к фактическому отсутствию примеров примененияданной нормы в практике.Далее необходимо обратить внимание, что последнее время российскийзаконодатель предпринимал дальнейшие попытки урегулировать правоотношения,связанные с трансграничным оборотом ценных бумаг. Однако недавняя реформагражданского законодательства 255 обошла стороной вопросы определенияприменимого права, связанные с трансграничным обращением ценных бумаг.Например, попытка включить в Раздел VI ГК РФ коллизионную норму,регулирующую объем и содержание прав, закрепленных ценной бумагой, ипорядок фиксации прав на нее, не нашла должной поддержки 256. Так, ст.
1206 ГКРФ предлагалось дополнить п. 4 следующим содержанием: «Объем и содержаниеправ, закрепленных ценной бумагой, а также порядок фиксации прав на бумагуустанавливаются по праву страны, где данная ценная бумага была выпущена» 257.Аргументация противников внесения данной нормы понятна: чаще всего безналичия какого-либо законодательного закрепления объем и содержание прав,закрепленных ценной бумагой, определяется по праву страны, где такая бумага255О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса РоссийскойФедерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Проект Федерального закона №47538-6 (ред., принятая ГД ФС РФ в II чтении 17.09.2012).256Экспертное заключение Совета при Президенте Российской Федерации по кодификациии совершенствованию гражданского законодательства по проекту Федерального закона «О внесении измененийв Гражданский кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «Об акционерных обществах» в частирегулирования акционерных соглашений)» // Вестник гражданского права.