диссертация (1169614), страница 13
Текст из файла (страница 13)
Алмонд в 1956 г. всвоей работе «Сравнительные политические системы», где определил его как«определённую модель ориентацийпо отношению к политическомудействию»296. О.В. Гаман-Голутвина в числе важнейших политико-культурныххарактеристик общества называет менталитет, доминирующие взгляды,теории,концепции,нормативно-ценностнуюсистемуобщества,доминирующие модели и стереотипы поведения297. С.В.
Погорельскаяопределяет политическую культуру как «присущий определенному обществу вопределенныйотрезоквнешнеполитическихвременипроблем,типхарактервосприятияконцептуализациивнутриииреализациивнутренней и внешней политики»298. А.И. Тэвдой-Бурмули считает, чтополитическая культура – совокупность «элементов политического поведения,характерных для данной группы и основанных на определённых ценностныхориентациях и стереотипах восприятия реально существующего и значимогоСм.: Стрежнева М.В. Политическая культура в различных интерпретациях: анализ специальногопонятия / М.В.
Стрежнева // Общественные науки и современность. – 2002. – № 5. – С. 141-155.295Малинова О.Ю. «Политическая культура» в российском научном и публичном дискурсе / О.Ю.Малинова // Полис. Политические исследования. – 2006. - № 5. – С. 107.296Almond G.A. Comparative Political Systems / Gabriel A. Almond // The Journal of Politics. – 1956. –Vol.
18. – No. 3. – P. 396.297Гаман-Голутвина О.В. Развитие категории “политическая культура” в общественно-политическоймысли / О.В. Гаман-Голутвина // Политическая экспертиза. – 2005. - № 2. – С. 40.298Погорельская С.В. Введение. Методологические проблемы исследования политических партий напримере консервативных и либеральных партий стран Евросоюза / С.В. Погорельская // Актуальныепроблемы Европы.
– 2007. - № 1. – С. 10.29457для этой группы политического процесса»299, таким образом подчёркиваяособую роль системы политического поведения в проявлениях политическойкультуры.В общем виде можно свести понятие политической культуры к двум еёинтерпретациям: психологической, понимающей политическую культуру как«совокупность социально-психологических свойств, которые проявляются наиндивидуальном уровне»300, и социетальной, рассматривающей политическуюкультуру в качестве «свойства социальных коллективов» 301, укоренённого висторическисложившихсясоциальныхпрактикахи,следовательно,зависящего от истории данного коллектива. Первый подход основан напринципе методологического индивидуализма, второй – на принципе холизма.Нам представляется возможным в контексте данного исследования объединитьдва данных подхода и определить политическую культуру как историческисложившуюся на определённой территории совокупность представлений осфере политического и традиций бытования социума, определяющуювосприятие населением страны происходящих политических процессов иформы участия в них.Конечно, было бы некорректно говорить о том, что какие-либо страны всилу своей политической культуры более подвержены влиянию правойидеологии и популистских стратегий, чем другие, – мы видим существеннуюпопулярность правых популистов практически во всех странах Европейскогосоюза.
Однако можно говорить об особенностях правопопулистского дискурса,подстраивающихся под те или иные свойства политической культуры страны.В частности, И.Б. Киянка отмечает, что, популизм «в отличие от традиционныхсистем в значительной степени зависит от особенностей различныхнациональных политических культур, конкретной совокупности условийТэвдой-Бурмули А.И. Этнополитическая динамика современной Западной Европы / А.И.
ТэвдойБурмули. – М.: МГИМО-Университет, 2010. – С. 131.300Малинова О.Ю. Указ. соч. С. 107.301Там же. С. 109.29958социально-экономической и политической жизни той или иной страны» 302. Б.Макаренкосчитает,чтопартиципаторнаяполитическаякультура(втерминологии Г. Алмонда и С. Вербы) служит ограничителем популизмаблагодаря тому, что «народ» в этих случаях подразумевает гражданскуюнацию; в парохиальной же политической культуре популизм имеет гораздобольше шансов на распространение и закрепление в политическом полеблагодаря этническому пониманию нации303.Европейский союз по принципу политической культуры (в принятом намиистолковании)подлежитразделениюнанесколькосубрегионов,гдеправопопулистские партии используют ту или иную риторику и где они болееили менее успешны в силу исторических, политических и экономическихособенностей.
Так, в странах Южной Европы мы практически не находимуспешныхправопопулистскихпартий,асуществующиесильномаргинализированы, их дискурс близок к экстремистскому (хотя последниесобытия заставляют задуматься о релевантности указанного тренда: надосрочных выборах в Андалусии 2 декабря 2018 г. 11 мест в региональныхКортесах получила праворадикальная партия «Вокс», основанная в 2013 г. и поряду критериев подпадающая под определение правопопулистской 304).
Встранах Центральной и Восточной Европы, как правило, дискурс также болеерадикален, чем в Западной Европе, при этом наряду с «новым Другим»,иммигрантами из стран Азии и Африки, традиционно присутствуют «старыеДругие», занимающие даже более важное место в правой риторике(преимущественно цыгане и евреи, также наблюдаются случаи перекрестнойалиенации - венгров в Словакии и Румынии). К тому же, в странах ЦВЕ можноговорить о повышенном значении религии в правопопулистском дискурсе.
Б.Кіянка І.Б. Популізм в історії та сучасності: ідеологічні течії, рухи та політичні технології / І.Б.Киянка. – Львів: Простір, 2016. – С. 343.303Макаренко Б.И. Популизм и политические институты: сравнительная перспектива / Б.И.Макаренко // Вестник общественного мнения. – 2017. - № 1-2 (123). – С. 9.304Хенкин С.М. Андалусское землетрясение: в Испании теряют позиции левые и крепнутправорадикальные силы / С.М.
Хенкин // Российский совет по международным делам. – 2018. – 5декабря. – URL: http://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/andalusskoe-zemletryasenie-vispanii-teryayut-pozitsii-levye-i-krepnut-pravoradikalnye-sily/ (дата обращения: 01.01.19).30259Макаренко выделяет три модели современного «западного» популизма: 1)«староевропейскую», подразумевающую экономический евроскептицизм,сильныеантииммигрантскиеантилиберализминастроения,антикосмополитизм;страх2)утратыидентичности,«посткоммунистическую»,определяющуюся недостаточным качеством политического представительстваи вторичностью антииммиграционных настроений вкупе с их большейагрессивностью; 3) «средиземноморскую», которая характеризуется, преждевсего, левым характером базовой идеологии305.Целый ряд политологов утверждает, что политическая культура,сложившаяся в той или иной стране, может определять степень поддержкиправорадикальных партий.
Р. Итвелл пишет о том, что праворадикальныепартии имеют повышенные шансы на успех, если могут представить себя вкачестве легитимной части «национальной [политической] традиции» 306. А.Шеховцов обращает внимание на политико-культурные причины, которыемогут ослабить возможное влияние праворадикальных и правопопулистскихпартий: традиции антифашизма (что наглядно демонстрируют случаи Испании,Португалии и Греции, где правоавторитарные режимы существовали до 70-хгодов XX века), традиции толерантности (преимущественно это касаетсябывших колониальных империй – Нидерландов, Великобритании, Испании,Бельгии, Португалии; однако, как мы можем видеть в случае Бельгии иНидерландов, данная предпосылка далеко не всегда «работает») и «культурараскаяния» за массовый коллаборационизм населения в годы Второй мировойвойны307.ПоследняянаиболееяркопроявляетсявоФранцииивНидерландах308, что предопределило широкомасштабные общественныедебаты по поводу существования праворадикальных партий и повлияло наБ.И.
Макаренко. Указ. соч. С. 17.Eatwell R. Ten theories of the extreme right / R. Eatwell // Right-Wing Extremism in the Twenty-firstCentury. – London, 2003. – P. 62.307Шеховцов А.В. Особливості політичної культури і електоральна підтримка новихправорадикальних партій в європейських країнах / А.В. Шеховцов // Політологічний вісник. Зб-к.наук. праць. – Київ, 2008.
– С. 243.308Бурума И. Убийство в Амстердаме: смерть Тео ван Гога и границы толерантности / И. Бурума. –М.:. КоЛибри, 2008. – С. 32.30530660риторику Национального фронта (при Марин Ле Пен) и Партии свободы (см.соответствующий параграф), а также в Германии, где до 2017 года ни однапартия, рассматривающаяся как правопопулистская, не входила в Бундестаг.Г.И. Вайнштейн пишет о популизме как о явлении, «весьма многоликом в своихрегиональных проявлениях»309.Э. Налевайко уделяет особое внимание понятию социального страха,укоренённого в политической культуре и эксплуатируемого популистскимипартиями. Популисты придают конкретную форму общественным страхам,указывая на себя в качестве защитников и эксплуатируя народныйресентимент; по мысли Э. Налевайко, более подвержены страху общности, впрошлом на протяжении долгого времени не имевшие возможности влиять насвою судьбу и уязвимые перед внешними угрозами 310.
Также речь можно вестио «культуре конфликта», в которой в качестве образцов закрепленыконфронтационные реакции311. Весь регион Центральной и Восточной Европы,в силу исторического прошлого, длительной невозможности контролироватьсвою судьбу и закреплённой традициями конфронтацией с соседями,румынско-американский политолог Владимир Тисмэняну причисляет к«культуре конфликта»: «эти общества избавились от старых авторитарныхинститутов, но остались заложниками памяти, страхов и неврозов» 312.В рамках исследования было сделано предположение о наличии прямойкорреляции между высоким индексом спроса на праворадикальный экстремизмDEREX (являющимся одним из показателей политической культуры обществавхолистском,социоцентричномпонимании)иналичиемуспешнойправопопулистской партии (критерием успешности выступал процент голосов,полученных правыми популистами на последних состоявшихся парламентскихВайнштейн Г.И.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
