диссертация (1169557), страница 50
Текст из файла (страница 50)
Главный из них – расхождение масштабов и статуса366Shyamika J. From Revolution to Reform and Back: EU-Security Sector Reform in Ukraine. // European Security, Volume27, 2018, Issue 4. P.15.164КМЕС с поставленными перед ней задачами. Консультативная миссия воспринимаетсяукраинской стороной, скорее, как одна из нескольких программ помощи ЕС. Миссия взначительной степени сосредоточена на «технической» помощи (тренинги, материальноеобеспечение, проекты), тогда как консультирование на «стратегическом уровне» отходит навторой план.
Во многом это связано с неприятием реформ со стороны старых руководящихкадров в украинских ведомствах.Следует также отметить критику КМЕС за недостаточное освещение своей деятельностив медийном поле. По мнению экспертов, для достижения своих целей миссии следует большеспособствовать созданию условий для общественного наблюдения за реформами органовневоенной безопасности, диалогу этих ведомств с гражданским обществом.3.3.4. Оценка антикризисной деятельности ЕС на постсоветском пространствеПроведённый анализ позволяет говорить о том, что антикризисная деятельность ЕС напостсоветском пространстве не оказывает определяющего влияния на процессы урегулированиярегиональных конфликтов (в отличие, например, от африканских стран).
Евросоюз подключилсяк решению приднестровской проблемы спустя более чем десять лет после прекращенияоткрытого противостояния Кишинёва и Тирасполя и пограничная миссия лишь косвенновоздействует на мирный процесс. Наблюдательная миссия в Грузии продолжает способствоватьпостконфликтной стабилизации, однако не может создать условий для изменения сложившейсяв регионе ситуации367. Миссия ОПБО на Украине дистанцировалась от урегулирования проблемна востоке страны.
Следует также отметить, что все миссии ЕС в бывших советских республикахимеют гражданский характер.ОграниченноеприменениеинструментарияОПБОобусловленоспецификойпостсоветского пространства и отражают особенности «стратегической культуры» ЕС. Преждевсего, участники конфликтов на востоке являются или поддерживаются странами с развитойгосударственностью и значительными военными возможностями (в отличие, опять же, от “failedstates” Африканского континента).
Вмешательство в подобные противостояния, тем более в ихострую фазу, связано с неприемлемо высокими для ЕС рисками и фактически исключаетиспользование военных возможностей ОПБО. Кроме того, подключение к урегулированиютребует либо мандата ООН, либо согласования присутствия третьей силы с одной илинесколькими противоборствующими сторонами. На постсоветском пространстве развёртываниемиссии или операции ЕС автоматически становилось вопросом отношений с Россией, так илииначе вовлечённой во все процессы в области региональной безопасности.
Попытка оказатьОдна из задач миссии – способствовать укреплению доверия между бывшими сторонами конфликта с цельюпродвижения мирного процесса.367165практическое воздействие на конфликт без консультаций или учёта мнения российской стороныгрозит осложнением отношений с Москвой, на которое готовы не все страны ЕС. Этоподтверждается отказом от инициативы по интернационализации миротворческого контингентав Приднестровье и участия в реформах военных структур Украины.Несмотря на ограниченные и даже недостаточные масштабы применения возможностейОПБО на постсоветском пространстве, миссии, которые удалось развернуть, в очередной раздемонстрируют определённые конкурентные преимущества ЕС как миротворца и акторамеждународной безопасности.
Так, наблюдательная миссия Евросоюза в Грузии фактическистала единственно возможным механизмом мониторинга постконфликтной обстановки,приемлемым для всех сторон военных действий 2008 г. (в аналогичной роли ЕС выступил,например, в ходе урегулирования ситуации в индонезийском Ачехе).В организационно-техническом плане миссии ОПБО на постсоветском пространствепоказали, что работа гражданских антикризисных структур Евросоюза требует дальнейшейотладки: зачастую профильным органам в Брюсселе не хватает мощностей для проведенияполноценного планирования, недостаточно стандартизирован набора личного состава миссий, ихматериально-техническое обеспечение.
Следует отметить, что на процессах планированиянегативно сказывается и отсутствие чёткого понимания ряда концептуальных аспектов,связанных с гражданской безопасностью и её реформированием (само понятие “Security SectorReform” так и не получило определения в документах ЕС). Кроме того, заметна нехваткакоординации действий различных акторов, представляющих ЕС в бывших странах бывшегоСССР.166ЗАКЛЮЧЕНИЕЗа время своего существования Европейский союз накопил значительный опыт работы срегиональными конфликтами.
Проведённое исследование позволяет обозначить особенностиэволюции и принципы функционирования антикризисной системы ЕС.1) Развитие интеграции Евросоюза в области политики безопасности с начала 1990-х гг.позволило реализовать давнюю идею о создании коллективных европейских (без участия США)военно-политических структур. Антикризисная деятельность, при этом, стала главным стимуломпродвижения в этом направлении: «благородная цель» – способность проводить операции поурегулированию конфликтов – легла в основу интеграции в этой сфере, что позволилопродвигаться вперед, несмотря на сохраняющиеся до сих пор опасения по поводу созданиянекоего оборонительного союза, дублирующего НАТО.Становление антикризисных структур Евросоюза также обусловил ряд историческихфакторов, прежде всего окончание холодной войны и распад биполярной системы.
МинимизацияугрозыкрупномасштабногоконфликтавЕвропепозволялазападнымгосударствамперераспределить ресурсы, а наметившаяся переориентация США со «Старого Света» на другиерегионы и нарастание деструктивных процессов на Балканах и в ряде стран постсоветскогопространства поставили вопрос об увеличении ответственности европейцев за обеспечениесобственной безопасности и стабильности сопредельных территорий. Неразвитость оперативныхвозможностей стран Западной Европы (в том числе коллективных) продемонстрировал опыт ихучастия в «Войне в заливе».
Кроме того, к началу 1990-х гг. формируется концепция«интервенционизма», в основе которой, в том числе, была идея ответственности западныхдемократий, считавших себя победителями в холодной войне, за обеспечение «мира во всёммире». Таким образом, появление оборонного и антикризисного направления интеграции уЕвросоюза было в значительной степени обусловлено внешними факторами – изменениямимеждународной среды.За время своего существования ЕС использовал две системы реагирования на кризисы.Первая была представлена Западноевропейским союзом – отдельной организацией, котораяисполняла как собственные решения, касавшиеся урегулирования конфликтов, так и решенияЕвросоюза. ЗЕС, несмотря на его реактивацию в начале 1990-х гг. (создан в 1954 г.) и укрепление,сохранял репутацию «слабой» структуры.
Политические противоречия между «европеистами» и«атлантистами» не позволили достаточно модернизировать его для проведения полноценныхантикризисных операций. Вторая система реагирования на конфликты – Общая политикабезопасности и обороны – функционирует с начала 2000-х гг. Изменение отношения Лондона квоенно-политической интеграции в конце 1990-х гг. стало во многом неожиданностью и167произошло с приходом нового «проевропейского» правительства во главе с Т.Блэром.Предыдущийбританскийкабминнеизменноблокировалпредложенияпоразвитиюколлективных оборонных и антикризисных структур – даже после явного провала европейскихмиротворческих усилий на Балканах, что подтверждается отсутствием существенных подвижекв этой области в Амстердамском договоре 1997 г.
(в частности, не было принято решение овключении ЗЕС в ЕС, а начавшееся укрепление структур Западноевропейского союза не далозначимых результатов). Югославские события, безусловно, продемонстрировали как новомубританскому руководству, так и европейским элитам в целом необходимость переформатироватьсовместные антикризисные механизмы, однако даже такой стимул оказался недостаточным дляпринятия системных решений, который стали возможны благодаря, по сути, ситуативнымфакторам.В процессе развития антикризисной системы ОПБО можно выделить три этапа: 1) 1999–2001 гг. – период её формирования; 2) 2002–2009 гг.
– апробация новых структур и их доработкаконституционным Конвентом и МПК; 3) 2009 г. – по настоящее время – современный периодразвития, начавшийся с вступлением в силу Лиссабонского договора.Развитие механизма ЕС по урегулированию конфликтов проходило неравномерно:наиболее активная фаза пришлась на рубеж столетий; следующим «всплеском» стало созданиеЕвропейской службы внешних действий, заметно укрепившей институциональную структуруэтого механизма. В остальное время он дополнялся и улучшался по большей части точечно испорадически.
В целом исторический анализ антикризисной деятельности ЕС показывает, чтофакторы внешней среды предопределили её генезис, но в дальнейшем оказывали незначительноевоздействие на её развитие – не побуждали страны Евросоюза пойти дальше заявлений и внестисоответствующие внешним вызовам практические изменения в механизмы по реагированию наконфликты.
Эволюция этих механизмов на деле определялась тактическими компромиссамимежду «атлантистами» и «европеистами». Например, сотрудники ЕС и эксперты не один годговорили о желательности появления у ОПБО если не полноценного военного штаба, то хотя быподразделения подобного ПВПУ, однако создать его удалось лишь в 2017 г. – после того, какначался процесс выхода Великобритании из ЕС, и Лондон уже не считал принципиальнымпротивостоять попыткам укрепить антикризисные структуры, пусть даже и весьма скромнымобразом.2) Антикризисный механизм ЕС получил в целом оптимальную структуру – достаточнуюдля проведения разноплановых операций и миссий, пусть и ограниченных по своим масштабам.После вступления в силу Лиссабонского договора, органы осуществления ОПБО были собраны«под одной крышей» – в Европейской службе внешних действий, что повысило целостностьпроцесса их работы.168Обращает на себя внимание наличие двух сопоставимо развитых цепочек управлениявнутри ОПБО – военной и гражданской.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
