диссертация (1169248), страница 24
Текст из файла (страница 24)
Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 1147. Л. 16 об. Копия, фр. яз.АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 1147. Л. 17. Копия, фр. яз.По данным переписки о пребывании русской эскадры в Средиземном море в 1827–1834 гг. АВПРИ. Ф. СПб.ГА.Разряд I–9. Оп. 8. 1827 г. Д. 2. Л. 8-8 об.3АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп.
517/1. Д. 1147. Л. 14. Подлинник, фр. яз.2107флота, и только английский фрегат «Аллигатор» остался охранять данную позициюв ожидании принятия решения о передаче крепости Карабуза турецким войскам1.В донесении от 27 ноября 1830 г. Торон сообщил о том, что организовалвстречу командира русского брига «Телемак» Д. П.
Замыцкого, прибывшего наКрит с целью удостовериться в действенности блокады острова, поддерживаемойтурецко-египетским флотом, с Мустафой-пашой и его главнокомандующимОсманом Нуреддин беем в лагере Эрокури, где находилась штаб-квартирасераскера. Д. П.
Замыцкий прибыл в критскую бухту Суда 1 ноября 1830 г., до этоготакже посетил Нафплион и Карабузу. В ходе встречи русский командир выразилудовлетворение мерами, предпринятыми властью для умиротворения острова.Торон так описывал эту встречу: «Эта поездка имела место, и русский командирвозвратился, до такой степени удовлетворённый всем, что он видел, чтоограничился тем, что сказал сераскеру, что «он был послан своим адмиралом,чтобы засвидетельствовать ему (сераскеру – В.З.) удовлетворение, котороеиспытывает в связи с теми гуманными мерами, которые были приняты, чтобыумиротворить остров; что никто в Европе не закрывает глаза на трудности имногочисленные тернии, ожидающие его в этом отважном предприятие; что емуостаётся только сказать, что его Превосходительство всё преодолел, проявив лишьнемного терпения и мягкости, что он заслуживает [самых больших] похвал за свойхарактер, который, впрочем, известен с самой выгодной стороны»2. Торон такжеснабдил капитана необходимыми сведениями относительно политической иторговой ситуации на острове, не сомневаясь, что то передаст эту информациюкомандующему русской эскадрой на Поросе.
Копию отчета Торон также направилв российскую императорскую миссию в Константинополе. 24 ноября 1830 г. бригподкомандованием Д.П. Замыцкогопокинул Суду иотправился вместорасположение русской эскадры на Поросе. В своей депеше к адмиралу Торонписал, что «почитает за честь быть полезным русской нации, и что он (адмирал)может отныне без ограничений пользоваться его услугами»3.1АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1.
Д. 1147. Л. 14. Подлинник, фр. яз.АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 1147. Л. 20 об. Подлинник, фр. яз.3АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 1147. Л. 21. Подлинник, фр. яз.210828 декабря 1830 г. Торон сообщил, что сфакиоты заявили об окончательномподчинении и сложили оружие. «Турецкие войска – писал Торон, – занялиКастелли, твердыню Киссамоса, при этом запершиеся там греки не пыталисьсопротивляться; с другой стороны, турецкие войска подвинулись в направленииБалли; итак, отныне можно быть уверенным в том, что две провинции – Канея иРетимо – включающие на западе кантоны Кисамос, Селия, Кидония, Апокорона иСфакия, а на востоке – кантоны Аркадии, Ламбис, Милопотамос и Рисокастро –сложили оружие и признали власть Вице-Короля Египта Мехмеда Али»1.После того, как в 1831 г.
между османской властью и египетским вицекоролем Мехмедом Али произошел конфликт, Торону пришлось проявлятьсдержанность и осторожность в отношениях с действующей властью на Крите влице Мустафы-паши. В своей депеше российскому посланнику в КонстантинополеА. П. Бутеневу Торон так характеризовал свою позицию: «В конечном счёте, япродолжу в этих обстоятельствах придерживаться той осмотрительности исдержанности, которую Ваше Превосходительство благоволили одобрить (восуществлении моей) здесь миссии, которая, впрочем, касается более вопросовкоммерции, и мне будет тем проще замкнуться в этой моей роли, никак не задеваяместную власть, продолжая признавать (именно) то правительство, котороефактически существует на Крите»2.Российскийвице-консулпо-прежнемуподдерживалконтактысадминистрацией Мустафы-паши, но занимал позицию нейтралитета по отношениюк османо-египетскому конфликту.
Когда в июне 1832 г. пришло сообщение овзятии египетскими войсками Сен-Жан-д`Акра, Торон ограничился тем, что послалсвоего драгомана к председателю, чтобы поблагодарить его за это сообщение, ивоздержался от того, чтобы в знак этого радостного события поднять флаг надзданием Консульства, последовав в этом примеру консулов Франции и Англии. Втот же день Торон встретился с сераскером, прибывшим из Кандии, посетил егорезиденцию и поздравил с возвращением, но о событиях вокруг Сен-Жан-д`Акра12АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе.
Оп. 517/1. Д. 1147. Л. 26 об. Подлинник, фр. яз.АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 1149. Л. 25–25 об. Подлинник, фр.яз109говорил также, как говорил бы и обо всех других событиях. В ответ на обвинениясераскера в провяленном со стороны Торона безразличии к столь славномусобытию российский вице-консул ответил, что в тех обстоятельствах, в которыхнаходятся консулы союзных держав, он счёл долгом сдерживать свои чувства и что«сераскер был бы неправ, толкуя эту сдержанность с дурной стороны, потому чтоКонсул является представителем своего правительства, а не Порты или ВицеКороля Египта»1.Российский вице-консул негативно относился к возникшему конфликту,опасаясь, что он может нарушить спокойствие и порядок, воцарившиеся на Крите,привести либо к гражданской войне, либо к очередному всплеску греческихволнений.
В этой связи важно привести отрывки из донесений Торона, в которыхописывается отношение к османо-египетскому конфликту со стороны критскиххристиан и критских мусульман. В донесении А. П. Бутеневу от 28 января (9февраля) 1832 г. Торон писал: «В течение нескольких дней через Сиру приходятизвестия о том, что Высокий Господин (Султан – В.З.) своим манифестомобъявляет Вице-Короля Мехмеда Али изменником, если он немедленно не отзовётсвои войска, которые захватили Дамаск и осадили Сен-Жан-д`Акр. Эта новостьвызвалаздесьразличные(неодинаковые)чувства.Сераскеркажетсявстревоженным возможными последствиями этого события; критские туркииспытывают тайную радость, поскольку они желают вернуться под (прямую)власть Блистательной Порты.
Между тем, у них вовсе нет причин жаловаться науправление Мехмеда-Али; напротив, они обязаны ему восстановлением порядка,устранением злоупотреблений, защитой от греков, (однако) критские турки желалибы вернуть этих последних в прежнее состояние старинного подчинения, чтобы кним можно было относиться как к рабам. Из такого положения вещей следует, чтоесли морские силы Блистательной Порты придут к этим берегам [в эти воды], имусульманское население поддержит их против египетских войск, мы могли быстать свидетелями гражданской войны»2. Позицию греческого населения Торон12АВПРИ.
Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 1149. Л. 16 об. Подлинник, фр. яз.АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517/1. Д. 1149. Л. 4 – 4 об. Подлинник, фр. яз.110оценивал так: греки высоко ценят отеческое правление Мехмеда Али и говорят, чтоони не хотят Султана и по первому сигналу Мустафы-паши они открытоприсоединятся к его войскам, чтобы дать отпор войскам Константинополя1. ДалееТорон заключал, обращаясь к российскому посланнику в КонстантинополеА. П. Бутеневу: «На основании таких речей, которые я считаю гласом истины, ВашеПревосходительство может установить, что Крит вновь переживёт все несчастья[невзгоды] восстания, если этот остров будет возвращён под прямое управлениеКонстантинополя»2.В том же году Торон оказал содействие вице-адмиралу российского флота вСредиземном море П.Рикорду.
Как следовало из выпуска критской газеты«ΚΡΗTIΚΗ EΦΗMEΡIΣ» за 3 (15) сентября 1832 г., « в 2 часа дня в бухту Судавошел российский военный фрегат 1-го класса «Княгиня Лович» (56 пушек) наборту которого находился П. Рикорд, вице-адмирал российского флота в Эгейскомморе. Г-н вице-адмирал на следующее утро спустился в город, как только прибылаконная свита (сопровождение) от властей по просьбе, переданной через г-наТорона, голландского вице-консула, на которого также параллельно быливозложены обязанности представителя российских торговых дел.
И он (П. Рикорд– В.З.) в сопровождении этой свиты посетил город и его окрестности и получилсвидетельства уважения и внимания со стороны местных властей (почетный прием– В.З.), после чего вернулся на корабль»3.В 1841 г. вследствие очередного конфликта египетского вице-короля сосманской властью Крит был возвращен под прямое управление Порты, но,правителем Крита при османской власти до 1851 г. по-прежнему оставалсяМустафа-паша. Торон писал, что, по всей видимости, в восприятии Порты этотсановник считался единственным, кто мог поддерживать на Крите порядок испокойствие, и сохранять добрые отношения между двумя общинами – греческойи турецкой.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
