Диссертация (1168692), страница 24
Текст из файла (страница 24)
Он вообще очень, я бысказал, скрупулезно честно относился к педагогике и не хотел брать многоучеников, потому что занимался творчеством и тем нескольким человекам,которые у него занимались, он уделял огромное внимание.О Метнере я услышал, когда я поступил в класс Шацкеса и Метнера.Только-только стали разрешать в то время играть произведения Метнера, этогде-то был 1958 год, примерно.
Да, собственно, и Рахманинова тогда почтине играли. И единственный человек, который играл всего Метнера – это былШацкес.Он не был концертирующим пианистом, но он был феноменальныммузыкантом, и каждый год он непременно играл целую программу изсочинений Метнера, и это было восхитительно. Собственно, благодаряШацкесу, я и познакомился с творчеством Метнера.В отношении творческой манеры, педагогической манеры АбрамаВладимировича Шацкеса, конечно, он воспитывал в своих ученикахсамостоятельность, это, безусловно.
Потому что, когда я начал заниматься у151него, где-то 10 лет мне было, я помню, что я принес сонату Гайдна домажорную и там в первой же строчке в левой руке триоли, а в правой рукечетыре шестнадцатых. И у меня это получилось не слишком складно. Онсразу сказал: «Ты что не умеешь считать три на четыре? Посчитай, придешьв следующий раз». Сонату дальше он не слушал, другие сочинения слушал.На следующий раз я легкомысленно отнесся, опять сыграл емунеточно, он опять закрыл ноты: «Стыдно, что ты не можешь три на четырепосчитать». И вот с этого «три на четыре» началось мое внимательноеотношение к нотному тексту.Дальше мне посчастливилось заниматься целый год с АлександромБорисовичем Гольденвейзером.
Я как раз заканчивал тогда ЦМШ, АбрамВладимирович Шацкес тяжело болел, весь год он не работал, и он меняотправил к Александру Борисовичу Гольденвейзеру. Ну, это совсем другойстиль, другая манера занятий. Гольденвейзер занимался в своем знаменитомклассе на четвертом этаже. Всегда к началу занятий приходили все студенты,и никто не знал, кто будет играть. И вот он приходил в класс, садился и воткто ему понравился в этот момент, тот садился играть, все остальныеслушали.
И совсем необязательно, что доходила очередь до каждого.Остальные просто сидели и слушали, участвовали в этом деле.Александр Борисович запомнился мне, во-первых, тем, что он оченьчасто начинал рассказывать о том, как он шел по Мясницкой и встретилСережу Рахманинова, или, там вдруг зашел к нему Танеев и т.д., и т.д. Этоуже как-то очень впечатляло, потому что эта связь времен, конечно, былауникальная.Гольденвейзер был и композитором тоже, но как композитор он былмалоизвестен. Как-то мало звучат его сочинения, и тогда мало звучали.Прославился он именно как пианист. Он был, кстати, замечательнымредактором сочинений Бетховена и сонат Скарлатти.Он очень часто, прослушав все сочинение, говорил два-три слова, ноэти два-три слова, как-то высвечивали все сочинение, в определенной какой152то плоскости и многое становилось ясно.
Он подробно не занимался, новооружал студента, ученика какой-то мыслью, которая как ключикоткрывала многие, многие важные вещи. Ну, личность легендарная. Он былодно время и директором консерватории, и методист выдающийся, потомучто у него много есть методических работ, по поводу того, как надо играть нарояле.Дальше моим заключительным, последним профессором была НинаПетровна Емельянова, у которой я занимался, где-то пятый курсконсерватории и заочно в аспирантуре.
Это была ученица тоже оченьпрославленного пианиста, педагога и композитора Самуила ЕвгеньевичаФейнберга. Нина Емельянова из плеяды тех пианистов знаменитых –Гилельса, Флиера, Зака. Она была лауреатом шопеновского конкурса, оченьмного гастролировала в свое время. Мне было очень комфортно и приятнозаниматься у нее, потому что она, мне, во всяком случае, давала полнуюсвободу.
Но интересно очень, как-то контролировала. Я, когда заканчивалконсерваторию, и стала проблема, какой концерт сыграть, я несколькоконцертов играл, и можно было и Листа и Рахманинова играть, она вдруг мнеговорит «почему бы вам не выучить 2-ой концерт Прокофьева», которыйтогда почти не звучал, очень мало людей были с ним знакомы. Я говорю,хорошо. «Тогда месяца через два принесите». Зачем через два, я Вам черездве недели принесу.
Ну, она решила, что я пошутил, но я действительно сел игде-то за десять дней выучил и полый класс народу был, с кем-то я даже паризаключил, но я застал врасплох Нину Петровну, потому что через 10-12 днейзакончились каникулы. Я пришел, поставил ей ноты. Давайте сыграем. Онаникогда не играла этот концерт, никогда не аккомпанировала его, но читалаона с листа блестяще. Дальше она с большим удовольствием проходила,какие-то сочинения, которые мало звучали и сонаты Барбера, Копленда,«Петрушку» Стравинского, и прочее и прочее…– Борис Абрамович, какие приемы преподавания Вы переняли у своихпедагогов и сами использовали в своей педагогической практике?153Б.А.: Это сложный вопрос и очень интересный вопрос.
Я должен вамсказать, что все хорошие педагоги преподают одно и то же. Но делают этоони по-разному, и вот тем они и отличаются. Если Абрам ВладимировичШацкес почти всегда проводил время за вторым роялем и тут же показывалразные варианты и исполнительские какие-то моменты, а они чрезвычайнодействовали на учеников, в положительном отношении, то АлександрБорисович Гольденвейзер он мало играл. Но может я его застал достаточно впреклонном возрасте, ему было уже около восьмидесяти, наверное, но как яуже сказал, какая-то фраза которая раскрывала суть стилистики данногокомпозитора, она сразу же влияла на всю манеру исполнения этой музыки.Нина Петровна Емельянова тщательно очень занималась, оченьскрупулёзно занималась, но и предоставляла ученику большую свободу ввыражении тех намерений, но главное, чтобы те намерения были, чтобыбыли интересные, творческие желания, вот тогда это было очень интересно.- Борис Абрамович, какие открытия в музыке Вы сделали, благодарявашим преподавателям?Б.А.: О, вы знаете, что, где-то я записал такую мысль, что оченьнемногие ученики достигают орбиты своих великих учителей, но уж еслиони достигают, то они летят дальше и стараются лететь выше, понимаете.Потому что для того, чтобы стать профессионалом надо «школу» пройти.Для того, чтобы стать артистом, от «школы» надо уйти.
Для начала, конечно,надо пройти настоящую профессиональную «школу», но потом если ты начто-то претендуешь, то от этой «школы» надо отойти. И вот умение в какойто период от школы отойти и найти что-то свое, собственное, это, конечно,удел очень немногих. Но мне в этом смысле повезло, потому что я и музыкупишу.
Поэтому вот такой взгляд на музыку с трех сторон: с исполнительской,с педагогической, с творческой, он позволяет глубже проникать в суть такихявлений,какинтерпретациямузыки.Потомучто,чтотакоеисполнительство? Исполнительство – это интерпретация, вот и все. Конечно,все, чего я добился без настоящей хорошей школы, замечательной школы,154которую я получил, невозможно, наверное, было добиться, как и невозможнобыло бы добиться, если бы во мне не было воспитано в свое время умениесамостоятельно мыслить, самостоятельно что-то находить и самостоятельночего-то добиваться.- Борис Абрамович, еще один вопрос. У вас есть свои собственныепринципы, определяющие вашу жизнь и творчество. Они такие же, как уваших педагогов, или вы их как-то изменили, развили?Б.А.: Вы знаете, я думаю, что нет двух одинаковых людей потемпераменту, по пианистической оснащенности, потому что даже, как выпонимаете, отпечатки пальцев берутся по подушечкам пальцев, нет двуходинаковых отпечатков пальцев.
Я тоже как-то сказал, нет двух одинаковыхрук пианистических, потому что у каждого индивидуальное строение.Строение руки – это очень индивидуально и совпадений здесь быть неможет. Поэтому, когда говорится о единых каких-то принципах, техническойли оснащенности работы, все очень индивидуально. Скажем, Гилельс оченьлюбил, и считал, что необходимо гаммы и упражнения два часа каждый деньиграть. Он это честно всю жизнь соблюдал.
Рихтер, например, считал, чтовообще не надо играть гаммы и упражнения, что достаточно нахудожественном материале всего этого достигать. Поэтому существуютразные точки зрения, и каждый благодаря своим уже индивидуальнымкачествам добивается тех результатов, которых он добивается или недобивается» [Бреславская, Е. Б. Понятие «педагогическая школа» как основапреемственности традиций и принципов отечественной музыкальнойпедагогики: бакалаврская работа (рукопись). – М.: МГПУ, 2015. – С. 51-55].155Приложение 3Шаньдунский государственный университетБиблиотека университетаЗанятия в аудитории156Цзян Вэйцян. Выступление на совместной Российско-Китайской конференции по проблемамвысшего музыкального образования157Цзян Вэйцян.
Концертная деятельность158Цзян Вэйцян. Концертная деятельность159Приложение 4Дипломы и сертификаты конкурсов и фестивалей (Цзян Вэйцян и его ученики)160161162163164Музыкальный дом в городе Хуайнань165.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
