Раймон Арон - Этапы развития социологической мысли (1158956), страница 101

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 101)

выражение «eingeleitet»: обычай вошел в жизнь. Традиция ста­ла спонтанным образом действия.

В этой части анализа возникает понятие «шанс». Идет ли речь об обычаях или нравах, регулярность не абсолютна. В университетах бытует обычай: студенты не должны досаждать профессорам. Поэтому есть шанс, что слова профессора будут молчаливо восприняты студентами. Но этот шанс не означает полную уверенность. Даже во французском университете, где, как правило, студенты терпеливо слушают профессора, было бы неверно утверждать, что в течение часа будет говорить только профессор. Нужно просто сказать, что имеется более или менее значительный шанс, что студенты в основном будут слушать его молча.

Вслед за понятием «регулярная связь» вводится понятие «легитимный порядок». Регулярность социальных связей мо­жет быть результатом всего лишь длительной привычки, од­нако чаще всего здесь имеются и дополнительные факторы: «условность» и «право». Легитимный порядок будет услов­ным, когда наказание, например за насилие, является кол­лективным осуждением. Но наказание будет юридически-правовым, когда санкция осуществляется путем физического принуждения. Термины «условность» и «право» определяют­ся характером санкции, как и у Дюркгейма. Легитимный по­рядок (legitime Ordnung) можно классифицировать по харак­теру мотиваций тех, кто подчиняется этому порядку. Вебер различает четыре типа порядка, которые напоминают четыре типа социального поведения, но не совсем те же: порядок аффективный, или эмоциональный, ценностно-рациональный, религиозный и, наконец, порядок, определяемый заинтересо­ванностью. Легитимный порядок, обусловленный интересом, является целенаправленным, порядок определяемый религи­озным воззрением, относится к традиционному поведению, что подчеркивает тесную связь между религией и тради­цией, по меньшей мере на определенной фазе историческо­го развития, ибо пророчество и религиозная рациональность, проистекающая из пророческой религии, часто бывают рево­люционными.

От понятия легитимного порядка Вебер переходит к по­нятию «борьба» (Kampf). Применение его с самого начала аналитического исследования имеет очевидное смысловое значение. Общества не представляют собой, как многие социо­логи склонны считать, гармоничной целостности. Конт наста­ивал на мысли о консенсусе и утверждал, что общества со­стоят в равной мере из мертвых и живых. С точки зрения

548

Вебера, общества формируются в одинаковой степени в хо­де борьбы и согласия. Борьба — основополагающая социаль­ная связь. Во время дуэли поведение каждого из дуэлянтов ориентировано на поведение противника. Взаимная их ори­ентация в этом случае даже более необходима, чем в случае согласия, поскольку на карту поставлено само существова­ние дуэлянтов. Социальная связь борьбы обусловлена жела­нием каждого из действующих лиц навязать свою волю, не­смотря на сопротивление другого. Когда борьба не предпо­лагает применения физического воздействия, то мы именуем ее конкуренцией. Когда она затрагивает само существование индивидов, ее называют отбором (Auslese).

Понятия «социальная связь» и «борьба» помогают на следую­щем этапе концептуального анализа перейти непосредственно к классификации социальных групп. Процесс интефации соверша­ющих поступки индивидов может привести к созданию обще­ства или к объединению их в некую общность или сообщество. Различие между этими двумя процессами (Vergesellschaftung и Vergemeinschaftung) заключается в следующем.

Когда результатом процесса интеграции служит сообщест­во (Gemeinschaft), то формирование группы основано на чув­стве принадлежности участников, мотивация которых либ.о эффективна, либо традиционна. Если же процесс объедине­ния мотивируется общественно ориентированными поступка­ми, основанными на проявлении заинтересованности или на установлении заинтересованных связей или порядка, осно­ванного на интересах, то он ведет к образованию общества (Gesellschaft). Общество, основанное на общественно ориен­тированном поведении, на контракте, является целерацио-нальным образованием. Процесс объединения в общество или сообщество выводит нас на понятие «союз» (Verband). Такое общественное образование может быть «открытым» или «закрытым» в зависимости от того, насколько вступле­ние в него строго ограничено либо, напротив, доступно каж­дому или почти каждому. С таким общественным образова­нием, помимо компонентов общества или общности, связано появление административного органа (Verwaltungsstab) и ус­тановленного порядка.

За «союзом» следует понятие «предприятие» (Betrieb). Для него характерны постоянное поведение нескольких индиви­дов и целерациональность поступка. Объединение (союз) предприятий (Betriebsverband) есть общественное объедине­ние с административным органом целерационального поведе­ния. Сочетание понятий «объединение» и «предприятие» на-

549

глядно показывает логику движения концептуальной мысли Вебера. «Союз» (или целевой союз) предполагает наличие специализированного административного органа, «предприя­тие» же вводит два понятия — длительного общественного поведения и целерационального поведения. Комбинируя два понятия, мы получаем «союз предприятий» — общественное объединение, подчиненное административному органу и ха­рактеризующееся последовательным длительным и рацио­нальным социальным поведением.

М.Вебер дает еще несколько определений ключевых поня­тий в своем построении социального поведения. Два первых из них — «целевой союз» (Verein) и «институт» (Anstalt). В та­ком «союзе» с принятыми установлениями сознательно и доб­ровольно соглашаются его участники. В «институте» эти уста­новления в отличие от союзов, основанных на согласии, навя­заны участникам, которые должны им подчиняться.

Два других важных· понятия — «власть» (Macht) и «гос­подство» (Herrschaft). Власть обусловлена просто шансом действующего лица на то, чтобы навязать свою волю друго­му индивиду даже при условии сопротивления со стороны последнего. Она является, таким образом, внутренним фак­тором общественной связи и указывает на наличие неравен­ства, которое заключается в том, что один из индивидов, совершающий поступок, может навязать свою волю другому. Субъектами могут быть группы, например государства или отдельные индивиды. «Господство» (Herrschaft) обусловлено наличием «господина» (Herr). При этом есть шанс, что гос­подин может рассчитывать на подчинение тех, кто теорети­чески должен ему повиноваться. Различие между властью и господством заключается в том, что в первом случае приказ не есть законная необходимость, а подчинение — не обяза­тельно долг, тогда как во втором случае подчинение основа­но на признании приказов теми, кто им подчиняется. Моти­вации подчинения позволяют нам определить типологию гос­подства. Чтобы перейти от власти и господства к политиче- ской реальности, следует добавить понятие «политический союз» (politischer Verband). «Политический союз» в свою очередь предполагает такие понятийные категории, как тер­ритория, длительно существующее социальное образование и возможность применения принуждения, чтобы навязать со­блюдение приказов и правил. Государство среди политиче­ских союзов — это инстанция, обладающая монополией на физическое принуждение.

550

Наконец, Вебер вводит последнее понятие еще одного об­щественного образования — «иерократический, или священ­ный, союз» (hierokratischer Verband). Это — общественное об­разование, в котором господство осуществляют те, кто облада­ет религиозной, духовной властью и в состоянии воспользо­ваться данными сю прерогативами. Иерократические союзы напоминают, не будучи эквивалентными, теократические режи­мы Конта. Когда власть идет от священного и духовная и свет­ская власть сливаются, подчинение осуществляется не столько за счет физического принуждения, сколько благодаря облада­нию даром гарантировать спасение души. Если власть наделяет индивидов тем, чего они ждут от нее, — искуплением, — значит, она располагает секретом счастливой жизни для всех и каждо­го в посю- или потустороннем мире.

В работе «Хозяйство и общество» Вебер дважды касается вопроса политической социологии. Сначала — в первой части своего труда, где он излагает типологию видов господства. За­тем — во второй части, а именно в двух последних главах, он более детально описывает дифференциацию видов политиче­ского строя, наблюдаемых в ходе истории, основываясь на ти­пологии, изложенной в первой части.

Я останавлюсь на главе о социологии политики «Хозяйства и общества». Прежде всего потому, что гораздо легче выде­лить в ней основные положения, чем резюмировать социоло­гию экономики. Мое изложение будет весьма скудным и бед­ным по сравнению с богатством текста Вебера, но, может быть, оно не исказит мысли автора. Тогда как для резюме со­циологии хозяйства потребовалось бы несколько глав.

Социология политики была непосредственно навеяна ана­лизом современного положения имперской Германии и За­падной Европы. Она позволяет уяснить основную цель Вебе­ра — осмыслить современную ему эпоху в свете всеобщей истории или сделать понятной всеобщую историю, поскольку с современным историческим периодом ее можно соотнести как со своим завершением. Кроме того, она теснее связана с личностью автора, чем остальные разделы «Хозяйства и общества».

Макс Вебер принадлежит к той школе социологов, которая обнаруживает свой научный интерес к обществу по мере того, как проявляет интерес ко всему общественному. Так же как Макиавелли, он относится к тем социологам, которые испыты­вают тоску по политической деятельности, хотели бы участво­вать в политической борьбе и стоять у власти. Он мечтал о карьере государственного деятеля, но был не политическим

551

деятелем, а всего лишь советником государя, и, как водится, к советам его не прислушивались.

Социология политики Макса Вебера основана на различе­нии сущности экономики и сущности политики, которые обус­ловлены субъективным смыслом человеческого поведения. Эта методология проистекает непосредственно из определе­ния социологии. Если всякая социология есть интерпретирую­щее понимание человеческого поведения или субъективного смысла, который субъект придает тому, что совершает, или тому, что воздерживается совершать, то экономическая и по­литическая деятельность определяется субъективным смыс­лом этого поведения.

Экономически ориентированное поведение — это пове­дение, которое по своему смыслу соотносится с удовлет­ворением желаний, связанных с извлечением пользы (Nutzleistungen, где leistung — производное от глагола leisten — совершать, производить, и от Nutz — корень слова «поль­за»). Это определение применяется к экономически ориенти­рованному поведению, а не к экономической деятельности. Последнее, wirtschaften — глагол, образованный от сущест­вительного Wirtschaft, — означает мирное осуществление экономически ориентированных склонностей. Ориентация на экономическую категорию подразумевает просто стремление удовлетворить испытываемые индивидами потребности, свя­занные с извлечением пользы. Понятие «извлечение пользы» охватывает одновременно и материальные и нематериальные блага, как, например, сферу обслуживания. Экономическая деятельность предполагает, с другой стороны, что поведение будет мирным, исключающим бандитизм и войну, которые на протяжении истории не раз были средством, и часто эффек­тивным, реализации потребности в извлечении пользы. Не мораль, а прагматическая рациональность всегда побуждала более сильного пытаться присвоить блага, произведенные трудом более слабых. Этот метод удовлетворения потребно­стей по извлечению пользы был исключен из веберовского определения экономической деятельности, которая предпола­гает для удовлетворения потребностей помимо прочего ис­пользование вещей и людей. Труд есть экономическая дея­тельность постольку, поскольку он является мирным вопло­щением присущих одному или нескольким индивидам спо­собностей использовать материалы или орудия в целях удовлетворения потребностей. Если к понятию «экономиче­ская деятельность» добавить прилагательное «рациональная», то мы получим экономическое поведение, характерное для

552

современных .обществ, то есть поведение, которое предпола­гает плановое применение имеющихся ресурсов, последова­тельность усилий в целях удовлетворения потребностей.

Здесь обнаруживается первое различие между политиче­ским и экономическим порядком. Хозяйство соотносится с удовлетворением потребностей как с целью, обусловливаю­щей рациональную организацию поведения, тогда как полити­ка характеризуется господством, осуществляемым одним или несколькими индивидами над другими людьми.

Эти смысловые определения позволяют синхронно понять переплетение экономического поведениях поведением поли­тическим, различение которых концептуальное, а не реаль­ное. В конкретном проявлении разделить экономическое по­ведение и политическое, как два разных вещества в химиче­ской смеси, не представляется возможным. Экономическое поведение может временами прибегать к использованию си­лы и, следовательно, приобретать политический смысл. С другой стороны, всякое политическое поведение, или дли­тельное осуществление господства одного или нескольких индивидов над другими, нуждается в экономическом поведе­нии, т.е. в обладании или получении в свое распоряжение необходимых средств для удовлетворения имеющихся по­требностей. Существует политическая экономия и экономи­ческая политика. Разграничение двух терминов становится концептуально строгим только тогда, когда экономическое поведение в собственном смысле слова исключает примене­ние силы, а также в той мере, в какой собственная рацио­нальность экономического поведения соотносится с наличи­ем и рациональным выбором средств.

Политика, таким образом, — совокупность человеческих поступков, предполагающих господство одних над другими. Если вернуться к первоначальному смыслу слова «господст­во», то оно означает положение господина по отношению к тем, кто повинуется. Конечно, следовало бы абстрагироваться от неприятного обозначения, связанного с этим понятием, и исходить из того, что в данном случае только подразумевается шанс, что приказ действительно будет выполнен теми, кто его получит. Термин «власть» не подошел бы для перевода Herrschaft, тем более что Вебер использует также слово Autorität для обозначения естественных или социальных ка­честв, которыми обладает хозяин.

Вебер исходит из того, что имеется три типа господства: ра­циональное, традиционное и харизматическое. Типология гос­подства основана, таким образом, непосредственно на самом

Характеристики

Список файлов книги