Диссертация (1154413), страница 48
Текст из файла (страница 48)
Известно, что когда император Траяносудил святого Игнатия Богоносца на съедение львам, то священномученик впослании к римским христианам воскликнул: «Я пшеница Божия, и долженбыть измолот зубами зверей, чтобы быть чистым хлебом Христовым» [с. 44].В терцинах Вяч. Иванова «Миры возможного»: «Но не страшись! / Вдень оный будет вместо / Квашни бродящей дар святого хлеба: /270Божественной встает закваской тесто» (Вяч. Иванов «Миры возможного») [т.1, с. 670] – концептуальный образ хлеба восходит к известной библейскойпритче о закваске, в которой повествуется о возможном вхождении вЦарство небесное.
«Царство Небесное подобно закваске, которую женщинавзявши положила в три меры муки, доколе не вскисло все» (Мф. 13: 33).Обычно при толковании библейского текста предполагается два видакомментария: исторический и личный (для каждого человека вне времени).Общим при всех видах толкований этой притчи является слово закваска,встречающееся как в библейском, так и поэтическом текстах. Под закваскойподразумевают дары Святого Духа, которые даны были апостолам в деньСошествия Святого Духа (или Троицы). «Процесс закваски начался в деньСошествия Святого Духа на апостолов и продолжается до наших дней, ибудет продолжаться до скончания века – доколе не вскисло все» [129, с.
321].Иными словами, как женщина превращает муку в хлеб, так Христос припомощи Святого Духа превращает обычных людей в «бессмертных жителейЦарства Небесного».Вариации зерна, семени или хлеба сосуществуют в стихотворенииО. Мандельштама «Люблю под сводами седыя тишины…» (1921):……………………………………Соборы вечные Софии и Петра,Амбары воздуха и света,Зернохранилища вселенского добраИ риги Нового Завета.…………………............................Зане свободен раб, преодолевший страх,И сохранилось свыше мерыВ прохладных житницах, в глубоких закромахЗерно глубокой, полной веры.[20, с. 352].271В четвертой и последней строфах стихотворения Мандельштама«сфокусированы»основныеконцептуальныеобразыонтологическогопространства:- света (в значении святости);- хлеба (божественное учение, слово Божие), знаково реализуемогочерез лексику, относящуюся к этому образу (зернохранилище, рига, зерно);- глубины (дважды встречаемой в тексте: глубокие закрома, глубокаявера);- полноты (зерно глубокой, полной веры, способной привести косознанию полноты бытия).В статье «Пшеница человеческая» (1922) О.
Мандельштам говорит одуховном устроении народа, сравнивая человека с хлебом (народом):«Состояние зерна в хлебах соответствует состоянию личности в томсовершенно новом и не механическом соединении, которое называетсянародом» [21, т. 2, с. 248].К притче о Сеятеле восходят поэтические тексты многих авторов.Обращение к библейской притче о Сеятеле звучит в поздней лирикеФ. Сологуба, когда спор с Творцом сменяется смирением перед ним.И много ль я посеял зѐрен,И много ль зарослей я сжѐг,Но я и в бунте был покоренТвоим веленьям, вечный Бог.(«Как я с тобой ни спорил, Боже …», 1922) [с. 454].Осознание собственного несовершенства, удаленности от истины («Имного ль я посеял зѐрен…»), понимание своей зыбкости в вопросах веры,непрекращающийся спор с Богом вдруг обрывается антиномическоймыслью-оксюмороном «Но я и в бунте был покорен».Строчки из стихотворения А.
Блока «Под вечер лет с немымвниманьем…» (1900, 1920): «Ума живительное семя / Взрастило смелые272плоды» явно перекликаются с библейским текстом (общая лексика: семя,плод и слово смелый).И вновь мне будет близко время,Когда, в предчувствии беды,Ума живительное семяВзрастило смелые плоды.(«Под вечер лет с немым вниманьем…», 1900, 1920) [т.1, с. 111].В библейской притче говорится, что когда Сеятель сеял семя, то иноеупало при дороге и было потоптано (иносказательно – это рассеянные люди,не слышащие слово Божие). Иное семя упало на каменистое место(непостоянные и малодушные (трусливые) люди, легко изменяющие вере,иное при тернии (люди, у которых житейские, земные заботы стоят вышеслова Божьего).Принесло добрые плоды лишь то семя, которое упало на плодороднуюземлю (люди с добрым сердцем, которые внимательны к Слову и отличаютсясмелостью при гонении на слово Божие).
В стихотворении Блока эта мысльпередана через словосочетание «смелые плоды».Приблизиться к пониманию вечности, библейскому времени помогает«предчувствие беды». «Ума живительное семя» возможно в состояниискорби, когда душа человеческая становится чуткой. Именно такое семя,упавшее на плодородную землю, способно дать плод, иными словами, тольков скорби человек по-настоящему близок к Богу.Мотив семени, концептуально содержащий в себе антиномию смертижизни, восходит к библейскому тексту от Иоанна: «если пшеничное зерно,пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет многоплода» (Ин.
12: 24). Так Иисус Христос путем смерти и страданий побеждаетзло, царствуя над всем земным миром. Царствие Христово – это и естьЦарство Небесное (или словами русского философа князя Е. Трубецкого иноецарство) в стихотворении М. Волошина «Преосуществление» оно названо«царством духа».273Путьсмерти(уничтожения)втакомконтекстестановитсяединственным путем, ведущим к жизни:Так семя, дабы прорости,Должно истлеть …Истлей, Россия,И царством духа расцвети![12, с.
29].Тот же мотив неизбежного уничтожения и воскрешения, восходящий кПритче о Сеятеле и фрагменту Евангелия от Иоанна, в котором повествуетсяо вечном законе нравственной жизни, что лишь самоотвержение до смертидарует вечную жизнь, что именно путем смерти (путем зерна) и страданийвозможно обретение жизни вечной или Царства любви, звучит в творчествеВл. Ходасевича:Проходит сеятель по ровным бороздам.Отец его и дед по тем же шли путям.Сверкает золотом в его руке зерно,Но в землю чѐрную оно упасть должно.И там, где червь слепой прокладывает ход,Оно в заветный срок умрѐт и прорастѐт.Так и душа моя идѐт путѐм зерна:Сойдя во мрак, умрѐт – и оживѐт она.И ты, моя страна, и ты, еѐ народ,Умрѐшь и оживѐшь, пройдя сквозь этот год, –Затем, что мудрость нам единая дана:Всему живущему идти путѐм зерна.274[26, т.
3, с. 137].Еще одну семантическую долю концептуального мотива семени врусской поэзии можно проследить в стихотворении Ю. Балтрушайтиса«Раздумье». Центральной в нем становится мысль, что не всякое семя (зерно)«будет на гумне», что на языке библейской герменевтики означает «невсякий человек войдет в Царствие Небесное».В последней строфе звучат антиномии: жизни-смерти; природы ичеловека; дарованного свыше и, возможно, потерянного безвозвратно.Стихотворение Балтрушайтиса восходит к притче о Сеятеле.Все мы сеем, вверив зною –Божьей прихоти – свой хлеб,И с молитвою немоюТочим серп, готовим цеп…Безмятежен и просторенМир в весенней тишине…Много Пахарь бросил зѐрен,Много ль будет на гумне!(«Раздумье») [с.51].Безмятежность и простор природы – знак присутствия высшейнебесной Силы – не всегда способны найти свое отражение в человеке ичасто сменяются потерей природной гармонии, потерей ее тишины.Микрокосм не вторит макрокосму.Выражение «Много Пахарь бросил зѐрен, / Много ль будет на гумне!»восходит к следующему библейскому тексту: «Лопата (которою веют хлеб)Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое, и соберет пшеницу Свою вжитницу, а солому сожжет огнем неугасимым» (Мф.
3: 12).Гумно – площадка для молотьбы сжатого хлеба, ток [216, с. 145].Пшеница (в поэтическом тексте Балтрушайтиса как вариант – зерно) всвятоотеческом изъяснении, это люди, прожившие свою жизнь праведно,275имеющие в себе «соль земли» или «зерно истины». На гумне Божьем можетостаться только тяжелая пшеница; плевелы (легкий сор), легко поддающиесягреховным порывам, не могут остаться на гумне, они рассеются в небытие,потому что не имели в себе «соль истины» (Христа). Похожую мысль мывстречаем в переписке Вяч. Иванова с М. Гершензоном: «Я – семя, умершеев земле; но смерть семени – условие его оживления. Бог меня воскресит,потому что Он со мною» [т. 3, с.
384].Подобное толкование мотива семени принадлежит мировоззрениюП. Флоренского в книге «Столп и утверждение истины»: «Любящий перешелот смерти к жизни, из царства века сего в Царство Божие. Он соделался«причастником Божеского естества (2 Пет.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
