Диссертация (1154407), страница 59
Текст из файла (страница 59)
В литературном описании своихпутешествий – как прозаических, так и стихотворных – Гумилев занимаетнекую архетипическую позицию «старшего» - он «показывает» Африку, какопытный экскурсовод, каталогизируя свои впечатления, повествуя о них супоминанием исторических и культурных реалий и курьезов. Есливпечатления от других населенных пунктов Гумилев описывает скорее включе личного восприятия, специфика которого определяется «тоской помировой культуре», то по отношению к Африке он скорее позиционируетсебя как первооткрывателя и ученого.ВсилуисторическихобстоятельствГумилевупришлосьпоучаствовать и в путешествиях-военных походах, хотя по состояниюздоровья он мог и не воевать.
Маска рыцаря-конкистадора смениласьмаской воина, которой, по свидетельству современников, Гумилев оченьгордился. Военные реалии в его стихах реализуют не только описаниеархетипического похода-завоевания или обороны, но и отражают духовноепутешествие «на Восток», смыкаясь с категориями самурайской этики.Ранняя смерть Гумилева прервала перечень ролевых моделейпутешественника. Он не застал массовую миграцию, высылки и аресты,отъезд в лагеря, эвакуацию и другие типы недобровольных путешествий,которые пришлось пережить его соратникам и близким людям.
Его сферойв каталогизации мировых путешествий, вольно или невольно предпринятойакмеистами, навсегда остались добровольные путешествия: туристические,авантюрные, приключенческие, военные. Путешествия Гумилева-человекаи его лирического героя представляли собой осознанное волевое решение –358даже среди вымышленных путешествий, герои которых далеки от обликасамогоавтора(путешествиепаломникаАхмет-Оглы,никогданеосуществленное в реальности Гумилевым путешествие в Китай и пр.)отсутствует тематика изгнанничества, высылки и прочих недобровольныхпутешествий.Мандельштам относился к своим поездкам иначе: его путешествия взрелом возрасте были не путешествием туриста или ученого, но бегством,попыткой избавиться от окружавшей его жизни, погрузившись в реалиипутешествия.
Субъективные переживания и изменения в рассказчике неменее важны, чем его объективные наблюдения.Юношеские поездки в Европу, образы которых возникали встихотворениях поэта всю жизнь, были лишь стартовой точкой отсчетавзаимодействиястравелогическойтемой.АрхетипическимдляМандельштама стало путешествие-бегство и путешествие-изгнание.Путешествия Мандельштама также состоят из эпизодов, подчаструдностыкующихсямеждусобой.Егопрозаическиеописанияпутешествий представляют собой «коллаж» из различных случаев,наблюдений, зарисовок, мыслей, в которых трудно, иногда – невозможно –выделить «единый знаменатель».
Продолжая намеченную выше аналогию,путешественник Гумилев как бы собирает коллекцию для музея,подписывая каждый экспонат его полной историей, относя все собранныеэпизоды к определенным топонимам и странам – его литературныевпечатления так же тщательно расклассифицированы и систематизированы,Мандельштам совершенно не ставит перед собой задачи «собратьмузейную коллекцию впечатлений», его путешествие являет собойцелокупное впечатление, некий огромный многогранный конгломерат,восприятие которого у каждого читателя будет отличаться, так как автортворил его не как музейную коллекцию, а как «лоскутное одеяло» эпизодов,калейдоскоп, который в зависимости от угла зрения наблюдателя можетпоказать самые разные картины.359Спорадическое использование мотива путешествия в стихотворенияхпоэта включает в себя обращение к различным архетипам путешествия:пленения, бегства, путешествия-рецепции. «Одомашнивание» пространстваМандельштамом осуществляется через прикосновение к мировой культуре– в его представлении передвижение в определенную точку подразумеваетприкосновение к ее истории, культуре и пр.Применительно к произведениям Осипа Мандельштама можновыделить два крупных географических смысловых центра притяжения –путешествие в Крым (впечатления от которого представляют собойаккумуляцию нескольких поездок, совершенных в разные годы и в разныхисторических обстоятельствах) и путешествие в Армению (долгожданная имного лет занимавшая его ум поездка).
В силу исторических обстоятельствсамажизньМандельштамапредставляласобойнепрекращающеесястранствие – даже в относительно благополучные годы семья поэтапостоянно переезжала, а после перемены государственного строя скитаниестало постоянным состоянием поэта.В целом, Мандельштам в литературе начала ХХ века создаеттравелог, противоположный не только стихотворным впечатлениям егодруга Гумилева, но и аллегорическим травелогам советской литературы.Один текст ставит его в оппозицию одновременно и к официальнойсоветской литературе, и к «чудесному» травелогу Гумилева.Применительно к крупным травелогам Мандельштама целесообразноввести термин «криптопутешествие» - дневник путешествия усложнен,зашифрован, запутан, описание одной поездки погружено в культурноесемиотическое пространство, множащее смыслы, и передвижение из точкиА в точку Б становится одновременно и реальным, и мистическим, ипутешествием во времени, и точкой притяжения литературных аллюзий.В жанровом отношении циклы очерков Мандельштама, посвященныепутешествиям в Крым и в Армению, представляют собой новую форму«лоскутного» письма, в котором не очевиден общий композиционный360принцип – как внутри отдельного очерка, так и в компоновке циклаочерков.Особоговниманиязаслуживаеттотфакт,чтообаполярнопротивоположных литературных путешествия оказались в рамках одного итого же литературного течения – акмеизма.Объяснение этого факта, вероятнее всего, лежит в плоскостисемиотической функции путешествия: акмеизм, противопоставляя себясимволизму, устами Гумилева и Мандельштама, декларировал внимание кконкретному, «вещному» миру, не имеющему «двойного дна».
Однако вещькак артефакт приобретает смысл и ценность, в частности, пройдя черезпутешествие – конкретика Гумилева подразумевала его экзотическиевпечатления, конкретика Мандельштама – его «тоску по мировойкультуре», а при распаде на атомарные мотивы – «знакомство слов» встихотворной строке.Третий крупный поэт, «вышедший» из школы акмеизма, - АннаАхматова, - безусловно, не мог остаться в стороне от темы путешествия.Однако два диаметрально противоположных подхода к литературномупутешествию уже «заняты», причем ее близкими людьми.
И Ахматованаходит некий третий путь – ее травелоги представляют собой невпечатления первооткрывателя и не аллегорические криптопутешествия.Если бы ею был выбран «путь конкистадора», и она, подобно Гумилеву,начала бы писать про путешествия в экзотические страны (которых никогдане совершала), ее стихи сочли бы подражанием мужу. Если бы онапогрузилась в символическое пространство аллегорий, в тематику бегства иизгнанничества, ее путевые впечатления оказались бы в одном ряду спутешествиями Мандельштама. И Ахматова находит третий вариант –вариантпоэтическогоипрозаическогодиалога,обращенного,соответственно, к Гумилеву и Мандельштаму.
Путевой дневник в ее стихахи прозе отсутствует как понятие, максимум, что может позволить себе361лирическая героиня Ахматовой, - это прогулка, причем зачастую с ужеумершим собеседником.Ахматова была первооткрывателем того типа путешествия в русскойлитературе ХХ века, который в силу исторических обстоятельств былдоступен ей в большей степени, чем Гумилеву и Мандельштаму:путешествия-воспоминания, погружения в различные пласты своей памяти.Пережив множество смен эпох и культурных парадигм, она частосопоставляла различные вехи памяти, и в поздней лирике сформировалсятип мысленного путешествия во времени, обратного движения сквозь слоипамяти.Также именно у Ахматовой формируется архетипический сюжет«минус-путешествия» - такого путешествия, которое могло бы состояться,но не состоялось.
Первые обращения к этому архетипу были связаны снесостоявшимся отъездом в эмиграцию – размышления о том, что могло быбыть, но не случилось, стали важной чертой лирики после 1917 года.После периода поэтического молчания, когда Ахматова вновьобратилась к архетипу путешествия уже в ключе реалий 1930-х и 1940-х гг.,«минус-путешествие» решалось в ее поэзии как вероятный арест, высылка ипр. – аресты и ссылки родных и близких, размышления о лагерях, затем – овойне.В целом, если архетипическим путешествием Гумилева являетсяпутешествие первооткрывателя, а для Мандельштама архетипом будетпутешествие беглеца, изгнанника, то у Ахматовой превалирует мистическоепутешествие.Следует отметить, что литература XIX и ХХ века знала и такой типпутешествий – перемещение в некое мистическое пространство, странствияв котором не подчиняются обычной логике.
К образцам такого жанраможно отнести, к примеру, «Алису в Стране Чудес» и «Алису в Зазеркалье»Льюиса Кэрролла, а также «Хроники Нарнии» Клайва Льюиса. Однаколирическая героиня Ахматовой не оказывается в мистической стране – ее362прогулки локализованы во вполне земных пейзажах, а ее спутник исобеседник контактирует с ней сквозь разницу во времени и пространстве.Необходимо подчеркнуть, что речь не дет о погружении в мистическийконтинуум – герои находятся вполне в земных реалиях, а смерть одного изних – отнюдь не помеха коммуникации.Важным моментом представляется также отношение Ахматовой креально совершенным ею путешествиям. В поэзии Ахматовой представленосвоего рода «значимое отсутствие» темы путевого дневника: она словнопризнала, что все необходимое по этой теме уже сказано Гумилевым иМандельштамом, а ее стихотворения отчасти могут быть репликой,отражением пути этих двух поэтов.Показательным является пример с «флорентийскими» стихамиГумилева и Ахматовой.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
