Тема 3. Логичность речи (1153148), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Он говорил: «Я знаю только то, что ничего не знаю». Зато другойдревний грек, Метродор, с полной убежденностью утверждал: «Ничего не знаю и не знаюдаже того, что я ничего не знаю». Нет ли в этом утверждении парадокса?2. Исторические события уникальны. История, если она и повторяется, то, по известномувыражению, первый раз как трагедия, а второй — как фарс. Из неповторимостиисторических событий иногда выводится идея, что история ничему не учит. «Быть может,величайший урок истории, — пишет О.Хаксли, — действительно состоит в том, что никтоникогда и ничему не научился из истории».Вряд ли эта идея верна. Прошлое как раз и исследуется главным образом для того, чтобылучше понимать настоящее и будущее.
Другое дело, что «уроки» прошлого, как правило,неоднозначны.Не является ли убеждение, будто история ничему не учит, внутренне противоречивым?Ведь само оно вытекает из истории в качестве одного из ее уроков? Не лучше листоронникам этой идеи сформулировать ее так, чтобы она не распространялась на себя:«История учит единственному — из нее ничему нельзя научиться», или «История ничемуне учит, кроме этого ее урока»? *3. Испанский писатель Ф. Кеведо озаглавил свою сатиру: «Книга обо всем и еще о многомдругом». Его не смутило то, что если книга охватывает «все», то для «многого другого»уже не остается места.Шутливый афоризм «Не каждый человек, которому известно все, знает об этом», скореевсего внутренне противоречив.
Не так ли?Нет ли противоречия в утверждении «Простая истина в том, что все чрезвычайносложно»? Если все без исключения сложно, то и знание этого не может быть простым.4. «Доказано, что доказательств не существует». Это, как кажется, внутреннепротиворечивое высказывание: оно является доказательством или предполагает ужепроведенное доказательство («доказано, что...») и одновременно утверждает, что ниодного доказательства нет.Известный древний скептик Секст Эмпирик предлагал такой выход: вместо приведенноговысказывания принять высказывание «Доказано, что никакого доказательства, кромеэтого, не существует» (или: «Доказано, что ничего доказанного, кроме этого, нет»).
Но неявляется ли этот выход иллюзорным? Ведь утверждается, по сути дела, что есть толькоодно-единственное доказательство -доказательство несуществования каких-либодоказательств («Существует одно-единственное доказательство: доказательство того, чтоникаких иных доказательств нет»). Чем тогда является сама операция доказательства, еслиее удалось провести, судя по данному утверждению, только один раз? Во всяком случае,мнение самого Секста о ценности доказательств было не очень высоким.
Он писал, вчастности: «Так же, как правы те, кто обходится без доказательства, правы и те, кто,будучи склонным сомневаться, голословно выдвигает противоположное мнение».5. Самый известный из древнегреческих софистов, Протагор, учил, что истинно все то,что кому-либо приходит в голову. Другой известный древнегреческий философ,Демокрит, обратил против Протагора его же собственный тезис. Если истинно всякоевысказывание, то истинно и отрицание того, что утверждает Протагор.
Истинно, значит,не только положение «Каждое высказывание истинно», но и положение «Не всевысказывания истинны». А истинность последнего означает, что мнение о всеобщейистинности просто ложно.Демокрит пытался, таким образом, выявить внутреннюю противоречивость позицииПротагора. Сходный ход мысли использовал и Аристотель, который говорил: «Ктообъявляет все истинным, тем самым делает истинным и утверждение, противоположноеего собственному».Является ли обоснованным рассуждение Демокрита, направленное против тезисаПротагора: «Если всякое мнение истинно, то истинно и мнение, что некоторое мнениеложно; значит, не всякое мнение истинно»?Другой древний софист, Ксениад, пришел к убеждению, что все мнения ложны иистинных мнений мет.Парадоксально ли это убеждение? Можно ли опровергнуть его, рассуждая так: если вселожно, то ложно и то, что все ложно; следовательно, не каждое мнение ложно? Кажется,что этот ход мысли совпадает с тем, который был применен для доказательства ложноститезиса Протагора.
Так ли это?6. «Ни одно высказывание не является отрицательным», или проще: «Нет отрицательныхвысказывании».Однако само это выражение представляет собой высказывание и является как разотрицательным. Явный парадокс. С помощью какой переформулировки данногоутверждения можно было бы избежать парадокса?Средневековый философ и логик Ж. Буридан известен широкому читателю рассуждениемоб осле, который, стоя между двумя одинаковыми охапками сена, обязательно умрет сголоду.
Осел, как и всякое животное, стремится выбрать из двух вещей лучшую. Двеохапки совершенно не отличаются друг от друга, и потому он не может предпочесть ниодну из них. Однако этого «буриданова осла» в сочинениях самого Буридана нет. Влогике Буридан хорошо известен, и в частности своей книгой о софизмах. В нейприводится такое умозаключение, относящееся к нашей теме: ни одно высказывание неявляется отрицательным; следовательно, существует отрицательное высказывание.Является ли этот вывод обоснованным?7.
В романе И. С. Тургенева «Рудин» есть такой диалог:— Стало быть, по-вашему, убеждений нет?— Нет — и не существует.— Это выше убеждение?— Да.— Как же вы говорите, что их нет? Вот вам уже одно на первый случай».Нет ли здесь чего-то общего с предшествующими примерами?8. Хорошо известно описание Н. В. Гоголем игры Чичикова с Ноздревым в шашки. Ихпартия так и не закончилась. Чичиков заметил, что Ноздрев мошенничает, и отказался,играть, опасаясь проигрыша. Недавно один специалист по шашкам восстановил порепликам игравших ход этой партии и показал, что позиция Чичикова не была ещебезнадежной.Допустим, что Чичиков все-таки продолжил игру и в конце концов выиграл партию,несмотря на плутовство партнера. По уговору проигравший Ноздрев должен отдатьЧичикову пятьдесят рублей и «какого-нибудь щенка средней руки или золотую печатку кчасам».
Но Ноздрев, скорее всего, отказывается платить, упирая на то, что он сам всюигру мошенничал, а игра не по правилам-это как бы и не игра. Чичиков может возразить,что разговор о мошенничестве здесь не к месту: мошенничал сам проигравший, значит, онтем более должен платить.В самом деле, должен был бы платить Ноздрев в подобной ситуации или нет? С однойстороны — да, поскольку он проиграл.
Но с другой — нет, так как игра не по правилам —это вовсе и не игра, ни выигравшего, ни проигравшего в такой «игре» не может быть.Если бы мошенничал сам Чичиков, Ноздрев, конечно, не обязан был бы платить. Но,однако, мошенничал как раз проигравший Ноздрев...Здесь ощущается что-то парадоксальное: «с одной стороны...», «с другой стороны...», ипритом с обеих «сторон» в равной мере убедительно, хотя эти стороны несовместимы.Должен все-таки Ноздрев платить или нет?9. К бессмысленным относятся языковые выражения, не отвечающие требованиямсинтаксиса или семантики языка. Бессмысленное представляет собой конфликт справилами языка, выход за рамки установок, регламентирующих общение людей спомощью языка, и тем самым обрыв коммуникации и понимания.Скажем, выражение «Если идет снег, то трамвай» нарушает правило, требующеесоединять с помощью связки «если..., то...» только высказывания; в бессмысленномвыражении «Квадратичность пьет воображение» смешиваются разные семантическиекатегории.Иногда говорят, что смысл бессмысленного в том, что оно не имеет смысла.
Не являетсяли это парадоксом? Ведь выходит, что все без исключения имеет смысл, в том числе ибессмысленное.10. «Всякое правило имеет исключения». Но ведь это утверждение само являетсяправилом. Как и все иные правила, оно должное иметь исключения. Таким исключениембудет, очевидно, правило «Есть правила, не имеющие исключений».
Нет ли во всем этомпарадокса? Какой из предыдущих примеров напоминают эти два правила? Допустимо лирассуждать так: всякое правило имеет исключения; значит, существуют правила безисключения?11. «Всякое обобщение ошибочно». Ясно, что это утверждение суммирует опытмыслительной операции обобщения и само является обобщением. Как и все иныеобобщения, оно должно быть ошибочным. А значит, должны иметься верные обобщения.Однако правильно ли рассуждать так: всякое обобщение неверно; следовательно, естьверные обобщения?12. Некий писатель сочинил «Эпитафию всем жанрам», призванную доказать, чтолитературные жанры, разграничение которых вызывало столько споров, умерли и можноо них не вспоминать.Но эпитафия, между тем, тоже жанр в некотором роде, жанр надгробных надписей,сложившийся еще в античные времена и вошедший в литературу как разновидностьэпиграммы:Здесь я покоюсь: Джимми Хог.Авось грехи простит мне бог,Как я бы сделал, будь я — бог,А он — покойный Джимми Хог.Так что эпитафия всем без изъятия жанрам грешит как будто непоследовательностью.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
