Тема 3. Логичность речи (1153148), страница 8

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 8)

Каклучше ее переформулировать?12. «Никогда не говори «никогда».Запрещая употребление слова «никогда», приходится дважды употреблять это слово!Аналогично обстоит, как кажется, дело с советом:«Пора бы тем, кто говорит «пора», сказать что-нибудь кроме «пора».Нет ли в подобных советах своеобразной непоследовательности и можно ли ее избежать?13. В стихотворении «Не верьте», напечатанном, естественно, в разделе «Ироническаяпоэзия», его автор рекомендует не верить ни во что:...Не верьте в колдовскую власть огня:Горит, пока кладут в него дровишки.Не верьте в златогривою коняНи за какие сладкие коврижни1Не верьте в то, что звездные стадаНесутся в бесконечной круговерти.Но что же вам останется тогда?Не верьте в то, что я сказал.

Не верьте. (В. Прудовский)Но реально ли такое всеобщее неверие? Судя по всему, оно противоречиво и, значит,логически невозможно.14. У детей популярны загадки такого типа: что произойдет, если всесокрушающеепушечное ядро, сметающее на своем пути все, попадет в несокрушимый столб, которыйнельзя ни повалить, ни сломать? Ясно, что ничего не произойдет: подобная ситуациялогически противоречива.А вот аналогичный вопрос: может ли всемогущее существо создать неразрушимыйпредмет? Конечно, может — на то оно и всемогущее.

Но раз оно всемогущее, ему ничегоне стоит разрушить что угодно, в том числе и неразрушимый предмет. В итоге получается«разрушимый неразрушимый предмет». В чем источник этого противоречия?16. Английский философ и логик Б. Рассел предложил следующий популярный вариантоткрытого им парадокса математической теории множеств.Представим, что совет одной деревни так определил обязанности парикмахера этойдеревни: брить всех мужчин деревни, которые не бреются сами, и только этих мужчин.Должен ли он брить самого себя? Если да, то он будет относиться к тем, кто бреется сам, атех, кто бреется сам, он не должен брить.

Если нет, он будет принадлежать к тем, кто небреется сам, и, значит, он должен будет брить себя. Мы приходим, таким образом, кзаключению, что этот парикмахер бреет себя в том и только том случае, когда он не бреетсебя. Это, разумеется, невозможно.Рассуждение о парикмахере опирается на допущение, что такой парикмахер существует.Полученное противореино означает, что это допущение ложно и нет такого жителядеревни, который брил бы всех тех и только тех ее жителей, которые не бреются сами.Обязанности парикмахера не кажутся на первый взгляд противоречивыми, поэтомувывод, что его не может быть, звучит несколько неожиданно.

Но этот вывод не являетсявсе-таки парадоксальным. Условие, которому должен удовлетворять деревенскийбрадобрей, на самом деле внутренне противоречиво и, следовательно, невыполнимо.Подобного парикмахера не может быть в деревне по той же причине, по какой в ней нетчеловека, который был бы старше самого себя или который родился бы до своегорождения.Рассуждение о парикмахере может быть названо псевдопарадоксом.Другой пример такого же псевдопарадокса представляет собой известное рассуждение окаталоге.Некая библиотека решила составить библиографический каталог, в который входили бывсе те и только те библиографические каталоги, которые не содержат ссылки ни самихсебя.

Должен ли такой каталог включать ссылку на себя?Нетрудно показать, что идея создания такого каталога неосуществима: он просто неможет существовать, поскольку должен одновременно и включать ссылку на себя, и невключать.Интересно отметить, что составление каталога всех каталогов, не содержащих ссылки насамих себя, можно представить как бесконечный, никогда не завершающийся процесс.Допустим, что в какой-то момент был составлен каталог, скажем, К1, включающий всеотличные от него каталоги, не содержащие ссылки на себя. С созданием К1 появился ещеодин каталог, не содержащий ссылки на себя.

Так как задача заключается в том, чтобысоставить полный каталог всех каталогов, не упоминающих себя, то очевидно, что К! неявляется ее решением. Он не упоминает один из таких каталогов — самого себя. Включивв К1 это упоминание о нем самом, получим каталог К2. В нем упоминается К1, но не самК2. Добавив к К2 такое упоминание, получим К3, который опять-таки неполон из-за того,что не упоминает самого себя. И так далее без конца.Понятно, что по такой же схеме могут быть построены и другие рассуждения,напоминающие логический парадокс, но использующие иной конкретный материал. В чемсуть этой схемы и какой конкретикой можно было бы ее наполнить?17.

Допустим, что, вопреки общему убеждению, неинтересные люди все-таки есть.Соберем их мысленно вместе и выберем из них самого маленького по росту, или самогобольшего по весу, или какого-то другого «самого...». На этого человека интересно былобы посмотреть, так что мы напрасно включили его в число «неинтересных». Исключивего, мы опять найдем среди оставшихся «самого...» в том же самом смысле и т. д. И всеэто до тех пор, пока не останется только один человек, которого не с кем будет ужесравнивать. Но, оказывается, этим он как раз и интересен! В итоге мы приходим к выводу,что неинтересных людей нет. А началось рассуждение с того, что такие люди существуют.Можно, в частности, попробовать найти среди неинтересных людей «самогонеинтересного из всех неинтересных».

Этим он будет, без сомнения, интересен, и егопридется исключить из «неинтересных людей». Среди оставшихся опять-таки найдетсянаименее интересный н т. д.В этих рассуждениях определенно есть привкус парадоксальности. Допущена ли здеськакая-нибудь ошибка, и если да, то какая?18. Допустим, что вам дали чистый лист бумаги и поручили описать этот лист на нем же.Вы пишете: это лист прямоугольной формы, белый, таких-то размеров, изготовленный изпрессованных волокон древесины и т.д.Описание как будто закончено. Но оно явно неполное! В процессе описания объектизменился: на нем поядился текст. Поэтому к описанию нужно еще добавить: а крометого, на этом листе бумаги написано: это лист прямоугольной формы, белый...

и т. д. добесконечности. Кажется, что здесь парадокс, не так ли? Хорошо известен детский стишок:У попа была собака,Он ее любил.Она съела кусок мяса,Он ее убил.Убил и закопал,А на могиле написал:«У попа была собака...»Смог ли этот любивший свою собаку поп когда-нибудь закончить надгробную надпись?Не напоминает ли составление этой надписи полное описание листа бумаги на нем самом?19. Один автор дает такой «тонкий» совет: «Если маленькие хитрости не позволяютдостичь желаемого, прибегните к большим хитростям».

Этот совет предлагается подзаголовком «Маленькие хитрости». Но относится ли он на самом деле к таким хитростям?Ведь «маленькие хитрости» не помогают, и как раз по этой причине приходитсяприбегнуть к данному совету.20. Назовем игру нормальной, если она завершается в конечное число ходов. Примераминормальных игр могут служить шахматы, шашки, домино: эти игры всегда завершаютсяили победой одной из сторон, или ничьей. Игра, не являющаяся нормальной,продолжается бесконечно, не приводя ни к какому результату.(Из этого следует, что мировые футбольные чемпионаты являются ненормальной игрой –они никогда не могут закончиться! — А.В.)Введем также понятие сверхигра: первым ходом такой игры является установление того,какая именно игра должна играться.

Если, к примеру, вы и я намереваемся играть всверхигру и мне принадлежит первый ход, я могу сказать: «Давайте играть в шахматы».Тогда вы в ответ делаете первый ход шахматной игры, допустим, е2-е4, и мы продолжаемпартию до ее завершения (в частности, в связи с истечением времени, отведенноготурнирным регламентом). В качестве своего первого хода я могу предложить сыграть вкрестики-нолики и т.

п. Но игра, которая мною выбирается, должна быть нормальной;нельзя выбирать игру, не являющуюся нормальной.Возникает проблема: является сама сверхигра нормальной или нет? Предположим, что это— нормальная игра. Так как первым ее ходом можно выбрать любую из нормальных игр,я могу сказать: «Давайте играть в сверхигру». После этого сверхигра началась, иследующий ход в ней ваш. Вы вправе сказать: «Давайте играть в сверхигру». Я могуповторить: «Давайте играть в сверхигру», и таким образом процесс может продолжатьсябесконечно. Следовательно, сверхигра не относится к нормальным играм. Но в силу того,что сверхигра не является нормальной, своим первым ходом в сверхигре я не могупредложить сверхигру; я должен выбрать нормальную игру.

Но выбор нормальной игры,имеющей конец, противоречит тому доказанному факту, что сверхигра не принадлежит кнормальным.Итак, является сверхигра нормальной игрой или нет? Пытаясь ответить на этот вопрос, неследует, конечно, идти по легкому пути чисто словесных разграничений. Проще всегосказать, что нормальная игра — это игра, а сверхигра — всего лишь розыгрыш.Какие другие парадоксы напоминает этот парадокс сверхигры, являющейся одновременнои нормальной, и ненормальной?Приёмы остроумияПо материалам книги А.Н.Лука «О чувстве юмора и остроумии».Изучение и сопоставление различных шуток и острот показывает, что работа остроумияиспользует ограниченное число формальных приёмовВ рассказе «У нас в Мичигане» Хемингуэй так рассказывает о служанке в доме Смитов:«Миссис Смит, очень крупная, чистоплотная женщина, говорила, что никогда невидела девушки опрятнее Лиз Коутс».

И у читателя создаётся впечатление о девушкепочти неправдоподобной чистоплотности: уж если её хозяйка, да к тому же самачистоплотная женщина, так её хвалит — значит, не зря.А вот как характеризует одного из своих героев Исаак Бабель: «...папаша Крик, старыйбиндюжник, слывший между биндюжниками грубияном».Сходство двух процитированных фраз бьёт в глаза. Но в чём оно заключается? Сходствообнаруживается в результате логического анализа хода мысли. Это и не грамматическийразбор, и не анализ содержания, а некий промежуточный уровень.Ложное противопоставление, псевдоконтраст.

Высказывание строится таким образом,что заключительная его часть по форме будто бы противоречит началу, а на самомделе усиливает его, развивает. Разберём такую шуточную фразу Диккенса, сказанную огероине одного из романов писателя: «У неё был изжёлта-бледный цвет лица,который, впрочем, компенсировался ярким румянцем на носу».Этот же приём использован в шуточных афоризмах «лучше переесть, чем недоспать»или «будем есть много, но часто», и известной щедринской характеристике глуповскогоградоначальника Фердыщенко: «при не весьма обширном уме был косноязычен».Одна из лучших реализаций этого приёма — фраза Остапа Бендера: «Никто нас нелюбит, кроме уголовного розыска, который тоже нас не любит».На Черноморской кинофабрике, куда Остап принёс свой сценарий, «в подъезде сиделкомендант.

Характеристики

Список файлов лекций