Диссертация (1148500), страница 45
Текст из файла (страница 45)
Помимоэтого, в первом номере «Литературных записок» были опубликованы обширныевыдержки из недавно вышедшего в Берлине второго тома воспоминаний С.Ю. Витте.Большое значение новое издание придавало и культурно-просветительной работе. Вжурнале планировалось подробно знакомить читателей с выдающимися явлениями вобласти художественной литературы, философии, истории, естествознания и т.д.Учитывая, что широкие читательские массы оторваны от западной литературы и науки, атакже незначительную доступность книг и журналов, издание планировало публиковатьпереводы и изложения материалов из западных журналов.28 марта 1922 года в Берлине от пули монархиста погиб выдающийся русскийобщественный деятель В.Д.
Набоков, прикрывший собой во время покушенияП.Н. Милюкова. Известие о гибели политика и редактора «Речи» застало Б.И. Харитона вМоскве, где он вместе с Н.М. Волковыским добивались разрешения на открытие новогожурнала «Литературные записки». Эта смерть сильно ошеломила журналиста, но ещебольше его поразило, что известие о смерти политика было помещено в «Правде» вместе скощунственным даже для этой газеты фельетоном О.Л. Д'Ора, опубликованным на первойполосе главного партийного органа. «И тогда же я решил: во-первых, во что бы то нистало, провести в первом номере «Литературных записок» статью о Набокове и во-537538Дни.
Берлин. 1923. № 94.. 20 февраля. Приезд высланного.Сегодня. Рига. 1936. № 322. 21 ноября.134вторых, в этой статье хоть мимоходом «всыпать» О.Л. Д’Ору», — писал впоследствии,уже в эмиграции, Б.И. Харитон539.В первом номере «Литературных записок» в рубрике «Заметки журналиста» надесятой и одиннадцатой полосе была опубликована статья Б.И.
Харитона «О Набокове».Вспоминая В.Д. Набокова, автор статьи оговаривается, что плохо знаком с деятельностьюпокойного в последние годы. Несколько материалов в «Архиве русской революции», дветри политические и несколько статей о театре — вот все, с чем мог ознакомитьсяБ.И. Харитон в Петрограде. Но они были хорошо знакомы по совместной работе в газете«Речь». Характеризуя В.Д. Набокова, журналист пишет: «Любопытно, что он, аристократи барин, после октябрьского переворота не проявил ни злобы, ни жестокости в мыслях.<…> Интересно, что Набоков в первые же дни войны сокрушенно выражал уверенность впоражении России, всеми фибрами души желая ей победы.
Он не знал, конечно, как всекончится, но определенно чувствовал, что войну Россия проиграет»540. Вспоминая своегоколлегу и товарища, Б.И. Харитон пишет, что В.Д. Набоков никогда не былреволюционером, хотя его выступления иногда носили активно-революционный оттенок.Характеризуя его, автор указывает, что покойный был конституционалистом,активнейшим противником смертной казни, сторонником гуманнейших изменений впенитенциарной системе. Говоря о В.Д. Набокове Б.И.
Харитон писал: «Круг, из которогоон вышел, дал немало сторонников его воззрений в этих областях; но из этого круга,может быть только он один, поднялся на вершину общечеловеческого и подлинногосударственного кругозора»541. Не менее важной чертой характера В.Д. Набокова авторстатьи считал и его позицию по еврейскому вопросу. После Кишиневского погрома 1903года В.Д. Набоков опубликовал в журнале «Право» статью «Кровавая баня», а во времяпроцесса по делу Бейлиса поехал в Киев в качестве корреспондента «Речи». Говоря опублицистической деятельности В.Д.
Набокова, Б.И. Харитон приводит словаПушкинской декларации: «в России… опубликование газетной статьи часто приобретаетзначение событий первостепенной политической важности»542.Не оставил без внимания Б.И. Харитон и тот факт, что на смерть В.Д. Набокова всоветской прессе не прозвучало практически никакой реакции, за исключением тогосамого гнусного пасквиля О.Л. Д’Ора в «Правде» от 1 апреля 1922 года.Очень точную характеристику О.Л.
Д’Ору дал в своих воспоминанияхК.И. Чуковский. Говоря о взаимоотношениях В.Д. Набокова и О.Л. Д’Ора, когда-тосотрудничавших в одной газете, К.И. Чуковский пишет: «К таким неинтересным людям,как О.Л. Д’Ор, он не снисходил: о чем ему, в самом деле, было разговаривать с еврейскимостряком дурного тона, не знающим ни хороших книг, ни хороших манер! ТеперьО.Л. Д’Ор отмстил ему весьма отвратительно. Фельетон О.Л. Д’Ора гнусен —развязностью и цинизмом. После этого фельетона еще больше страдаешь, что убилитакого спокойного, никому не мешающего, чистого, благожелательного барина, которыйумудрился остаться русским интеллигентом и при миллионном состоянии»543.Б.И. Харитон писал: «О Набокове, сейчас же вслед за убийством, в Петербурге и в Москвепоявилась только одна статья: О.Л.
Д’Ора. Дооктябрьские коммунисты, среди которыхНародная мысль. Рига. 1925. 14 января. Заметки журналиста.Литературные записки. П. 1922. № 1. 25 мая. О Набокове.541Литературные записки. П. 1922. № 1. 25 мая. О Набокове.542Там же.543К.И. Чуковский. Дни моей жизни. Дневник. В 2 Т. М., 2003.С. 990.539540135есть немало хороших журналистов, прекрасно знавших Набокова, как политического илитературного деятеля, предпочли не писать о нем. И это более или менее понятно:трагическая смерть Набокова не располагала к резкому осуждению его деятельности запоследние годы, а российская атмосфера не такова еще, чтобы они могли без этихрезкостей обойтись. Выступил «газетный клоп», как назвал О.Л.
Д’Ора И. Ионов в«Жизни искусства», — и больше никто»544.Много позже, вспоминая историю опубликования статьи «О Набокове»,Б.И. Харитон удивлялся, как пропустил ее тогдашний цензор В.Я. Быстрянский: «Никтоне понимал, не понимаю я этого и сейчас, когда, перечитав статью, вижу, что и теперь,после трех лет «эволюции большевизма», появление такой статьи в России было бынемыслимым.
Ведь в статье шла речь не только о Набокове — ну, он уж покойник, — атакже с явной теплотой упоминалось о других деятелях «Речи» в связи с последним еередакционным совещанием»545.Это упоминание в статье имени В.Д. Набокова и резкая отповедь «литературномуклопу» О.Л. Д’Ору не могли остаться без последствий. Появились многочисленныедоносы в петроградской и московской прессе, а закончилась история с публикациейстатьи о В.Д. Набокове первым в истории Советской России литературным процессом.Пасквилянт обратился в революционный трибунал с жалобой на Б.И. Харитона, требуяпривлечь его к судебной ответственности за оскорбление в печати, караемое тюремнымзаключением сроком на 1 год.
Шансы на то, что суд оправдает Б.И. Харитона, нанесшегов печати оскорбление коммунисту и журналисту «Правды», были невелики.Председательствовал в суде бывший весовщик Николаевского вокзала, членамисуда были также один рабочий и одна работница. О.Л. Д’Ор не скрывал своейуверенности в том, что судебное разбирательство разрешится в его пользу, тем более, чтоего статья появилась на первой полосе главной большевистской газеты. В зале, помимоистца и ответчика, было несколько судебных хроникеров, приглашенных О.Л. Д’Ором, ипредвкушавшим хлесткие отчеты о суде над буржуазным журналистом.
Понимая, чтодело все равно будет проиграно, Б.И. Харитон и его товарищи решили все равнозащищаться до последней возможности. Во своей речи Б.И. Харитон сообщил суду, чтоистец раньше сам работал в газете «Речь» вместе с В.Д. Набоковым, привел несколькоцитат О.Л. Д’Ора из статьи в «Правде», в которых он клеветал на своего бывшеготоварища по перу, а в завершении этого продемонстрировал суду фотографию, сделаннуюв день юбилей «Речи», где О.Л.
Д’Ор сфотографирован рядом с ошельмованным имВ.Д. Набоковым.Б.И. Харитон вспоминал: «Надо отдать председателю суда справедливость: имеяуже, по-видимому, долгий опыт, он вел заседание твердой рукой, очень корректно, недавал О.Л. Д’Ору распускать демагогическую канитель, дважды оборвал его, внимательнослушал все, что было сказано мной и моим защитником.
А сказано было по адресуО.Л. Д’Ора немало, как в смысле оценки приобщенного к делу его фельетона о Набокове,так и вообще о нем, как бывшему сотруднике «Речи», продавшем свое перобольшевикам»546.Литературные записки. П. 1922. № 1. О Набокове. 25 мая.Народная мысль. Рига. 1925. Заметки журналиста. 14 января.546Народная мысль. Рига. 1925. 14 января. Заметки журналиста.544545136Неожиданно для всех, после полуторачасового совещания, Б.И. Харитон былреволюционным трибуналом полностью оправдан.«Нужно было видеть физиономию О.Л.
Д’Ора и советских хроникеров. Я подошелк одному из них и, шутя, говорю: «Извините, подвел я Вас, теперь ведь ни строчки ненапечатают, даром весь день потеряли». И, действительно, в газетах о процессе непоявилось ни слова. Как побитая собака, ушел О.Л. Д’Ор из суда, ибо кличку «газетныйклоп», которая, между прочим, фигурировала в моих «буржуазных» строчках по егоадресу, за ним закрепил дорогой его сердцу пролетарский суд»547 — писал потомБ.И.
Харитон.По-прежнему, несколько материалов номера посвящено распределениюматериальной помощи среди нуждающихся. В статье «Об адресовании подарков»Б.И. Харитон сообщает, что из-за границы от одного русского поэта поступилопредложение организовать систематическую отправку продуктовых посылок вПетроградский отдел Всероссийского Союза Писателей через АРА двадцати литераторам,не получающим академического пайка. Правление посчитало наиболее целесообразнымотправлять эти посылки на адрес Дома литераторов, который, изучив условия жизни техили иных писателей, распределял бы помощь среди наиболее нуждающихся.Вторая статья «Белые карточки» очередной раз затронула вопрос о полученииакадемических пайков для писателей через КУБУ. Проблема распределения помощимежду Домом литераторов и Домом ученых возникла давно и создавала напряженныеотношения между двумя творческими организациям.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
