Диссертация (1148291), страница 15
Текст из файла (страница 15)
В случае обращений к редакции журнала «Чиж» неисключена возможность того, что дети младшего возраста писали письмавместе с родителями, что могло отразиться на их речевом оформление37.37Помимо обращений к редакции журнала отмечаются также топонимы и названия организаций, втелеграммах и письменных просьбах: Аделаида Петровна прочла: Устрой, Гиз, так, чтобы книгастоила четвертак (Еж, 192, 6); — Донбасс, Кузбасс, Урал, Баку.
Дайте уголь, нефть, чугун, железо,77Семантический, референциальный и отчасти прагматический исловообразовательный анализ ИС показывает, что их использование впозиции обращения играет роль на речевом уровне и на уровнехудожественного замысла. Особенности восприятия читателей, на которыхрассчитан этот замысел, накладывают свои ограничения на употреблениепроизводных имени, что делает коммуникативную силу дериватов болеезаметной.Вне зависимости от референта (ребенок, взрослый, животное),обращение сохраняет свою связь с внеязыковой реальностью и позволяетформировать новый речевой этикет, самим отбором и способомупотребления тех или иных вариантов личного имени указывая на правилаего функционирования.2.3.
Обращения-классификацииКобращениям-классификациямотносятсяэкспрессивнонейтральные нарицательные существительные, для которых, в отличие отэтикетных обращений, функция обращения не является основной.Принятый термин позволяет точно обозначить прагматическуюспецифику этого типа обращений, которые используются не только дляустановления контакта, но и для отнесения адресата к определенномуклассу людей / предметов.2.3.1.
Антропонимические обращения-классификацииАнтропонимические обращения-классификации предполагают вкачестве адресатов людей и обслуживают разные сферы общения —официальную и неофициальную (семейную), что соотносится с жанровотематическими особенностями исследуемых журналов.сталь. Номинации подобного рода соответствуют общей воспитательно-просветительскойнаправленности журнала «Еж», одной из целей которого было отразить общую социальноэкономическую ситуацию в стране и мире.782.3.1.1. Обращения семейной сферы общенияОбращения со словами тематической группы «семья» представляютсобой очень важную группу обращений-классификаций, так как являютсяречевыми показателями семейной коммуникации — одной из ключевыхдля детского журнала.Большая часть таких обращений вычленена из текстов журнала«Чиж» (см.
Приложение 1, Таблица 3). Основное количество употребленийприходится на лексемы, обозначающие кровных родственников, в позицииобращения встречаются слова папа и мама и их производные с суффиксом-очк-: [Сережа — А. Б.] Здравствуй, папа, здравствуй, мама! (Ч., 1937, 11);— Мамочка, а ты заведешь будильник? — спросила Маринка (Ч., 1938, 5);— Папочка, возьми нас на выборы! Пожалуйста, возьми! (Там же)38.Отмечаются усеченные формы указанных лексем и специфическиезвательные формы, характерные для украинского языка. И то и другоеявляется одним из показательных принципов художественной адаптацииразговорной речи, признаком усложнения речевой организации текста сустановкой на речевую достоверность: А дядя Грицько ей говорит: —Делайте, — говорит, — мамо, как вам лучше (Ч., 1938, 10);— Какие новыешкольники, мам, — говорю я, — видишь, с бородами (Ч., 1937, 11); — Пап,ты слышал? Я рапорт читал.
Пап, ты видел? Смотри — меня передали воктябрята! (Ч., 1932, 2).Установкой на речевую достоверность можно также объяснитьединичныеслучаиупотреблениясловатятя,характерногодлякрестьянской среды: Через малое время вернулся [колхозник — А. Б.] слесником, открыл дверь, а ребята его — все трое — на печке сидят, ноги38В качестве единичных случаев отмечаются дериваты с суффиксом -к- и с суффиксом -ушк-: Женьказакричала:<...> — Папка, Сашка мне проволоку не дает, только дразнит. Папка, скажи почемупроволока в платьице? (Еж, 1932, 4); Дорогие батюшка и матушка! Мне в школе очень трудно [письморимского школьника — А.
Б.] (Еж, 1928, 9); А козлята ей отвечают: — Иди, милая матушка, и небеспокойся (Ч, 1935, 5). Производные с суффиксом -к- от имен папа, мама становятся речевым маркеромговорящего, а дериваты с суффиксом -ушк- от тех же слов — показателями жанра, фольклорного илиисторического и приметой речевого этикета предыдущего исторического периода.79поджали и кричат ему: — Тятя, не входи! (Ч., 1938, 2); Кобылу остановил[отец — А. Б.] и Тимку спрашивает: — Почто не в школе, сынок? Неучатся? <...> Я-я, тятя... Я, тятя... руки мыть (Еж, 1928, 3). Большоеколичестворассказовиповестейскрестьянскойтематикойисоответствующим речевым оформлением объясняется также ориентациейна читателей-детей, многие из которых были выходцами из крестьянскойсреды.При подавляющем большинстве случаев употребления в позицииобращения слов мама и папа, отмечаются единичные случаи употребленияболее официальных вариантов — мать и отец, которые появляются врепликах героев-взрослых: [Щорс — А.
Б.] — А ну, отец, проверни-кадырку в этой бочке, чтобы мне было чем дышать (Ч., 1937, 6); ВылезНиколай из бочки и сказал матери: — Не плачь, мать. Он дорого заплатитза то, что посмел на тебя руку поднять (Там же). Выбор в пользу болееофициального варианта может становиться и косвенным показателемзначимости передаваемой информации: «За мной, отец! — сказал вдругДайг, — я спасу тебя. Бежим по воздушной дороге» (Ч., 1931, 5).Показателем официальности общения становится и обращение сын,которое отмечается в единичных случаях: Я подошел и слышу далеко,далеко голос [из Арктики — А. Б.]: — Здравствуй, сын! — А сам я сказатьничего не могу, только и сказал: «Папа, это я!» (Ч., 1936, 6)39.В позиции обращения появляются также слова, указывающие навторую и третью степень родства: — Дедушка, миленький, поедем взаводинку, посмотрим на волков (Еж, 1929, 4); — Заклюет ведь, бабушка,— заплакала Таня, — почему она его обижает? [курица цыпленка — А.
Б.](Ч., 1935, 3); — Дядя! — сказал я задыхаясь. — Дядя, это я! (Еж, 1929, 8);39Слово дочь (и его производные) практически не встречаются, что указывает на ориентацию советских,шире европейских, детских произведений скорее на мальчиков, чем на девочек. Несмотря на это, героидевочки в художественных произведениях журналов появляются довольно часто: Испугалась тут бабка,говорит: — Я пошутила, дочка, — Грицько сейчас приедет. Глянь в окно, вон он бежит (Ч., 1938, 10).80Тетя спросит: — Как охота? Я отвечу: — Плохо, тетя (Ч., 1931, 2).
Вкачестве обращений используются непроизводные слова; суффиксальныедериваты могут становиться особенностью речевой стратегии отдельновзятого героя в отдельно взятом произведении: — Я, дядечка, пошел ваптеку, но со мной несчастье случилось, — сказал Сенька <...> — Иду я,дядечка, по Невскому... (Еж, 1929, 4).Референциальная соотнесенность слов сестра и брат тоже имеетсвои особенности. В позиции обращения эти слова могут использоватьсяпо отношению к животным в сказочных и стихотворных жанрах(встречаются также случаи использования других терминов родства): —Ох! — кричит петушок, — беда моя! Больно, сестрица, больно. Напоилакурочка петушка мятой (Ч., 1939, 1); — Ой, — кричит третье семечко,братики-братцы [семечки — А.
Б.], пора бы нам на землю спускаться (Ч.,1935, 9). Использование терминов родства применительно к героямживотным актуализирует основную сему «родства», в том числе в рамкахродовидовых отношений. Становясь реализацией литературного принципааллегории,этисоответствиитерминысадаптируютособенностямихудожественныйвосприятиячитателяматериалвребенкаипродолжением фольклорных традиций40.Вкачествеединичныхупотребленийотмечаютсяслова,указывающие на некровное родство: — Нет, жена, — сказал муж, — я немогу бросить своих детей в лесу одних (Ч., 1934, 7).
Имеют место случаизаменыодноготерминародстванадругойсориентациейнаприсутствующего при коммуникации героя-ребенка, в том числе инетривиальные: Я [мальчик — А. Б.] рассказал все, что видел. Отец попривычке покачал головой, но потом засмеялся и сказал с удовольствием.— Хозяев, говорит, нет. Ишь ты, куда повернул! Слышала, мать! (Ч.,40На звуковом уровне обнаруживаются также созвучия гласных и согласных, что объясняет появлениесуффиксальных производных от слов брат и сестра (типа братики-братцы в стихотворномпроизведении).811930, 9–10); А мать его за рукав схватила: — Не трогай, отец [муж —А. Б.] (Ч., 1930, 11); [младшая сестра — А.
Б.] — Маруся! Марусечка! Ктопо крыше ходит? А? — Ничего, ничего, дочка! — сказала Маруся. — Этопросто ходит кто-то (Ч., 1937, 5). Обращение к одному из супругов сиспользованием терминов родства мать и отец считается вполнесоответствующимузуальнымправиламсемейнойкоммуникации,ориентированной на ребенка. В свою очередь, употребление слова дочка поотношению к младшей сестре может быть воспринято как в значениирегулятива (более характерного для людей пожилого возраста), так и всвоем прямом значении.
В последнем случае подобного рода обращениехарактеризует не только адресата, но и адресанта, актуализируя оппозицию«старший — младший», а также сопутствующие этой оппозициикультурные ассоциации — заботы, защиты, ответственности.Следует отметить специфическое с точки зрения лексическогозначения употребление в позиции обращения слов девочка и дитя. Этислова, не являясь терминами родства, в узуальном употреблении могутприобретать словарно не зафиксированные семы и приближаться посвоему значению к тематической группе «семья»: — До свиданья, девочка,— сказала мама. — Что тебе сегодня приготовить на обед? А?Заказывай! Сегодня твой праздник [1 сентября — А. Б.] (Ч., 1936, 9); Отецприходит из книжного магазина и говорит: — Нет, нет, дорогое дитя,книги слишком дороги! (Еж, 1931, 13).
Опираясь на представленныепримеры, можно предположить, что в узуальном употреблении в семейнойкоммуникации слово девочка в позиции обращения выступает в качествесинонима слова дочь. Обращение дитя актуализирует не только семувозраста (словарное определение 'маленький ребенок' [Ушаков I: 699]), ноисему родства, котораяна речевом уровне может выражатьсяиспользованием согласованного притяжательного местоимение мой: Спи,дитя мое родное, Баюшки-баю (Ч., 1939, 10). Последнее объясняется,82вероятно, влиянием формы мн. ч. дети, одно из значений которой 'сыновьяили дочери' [Там же: 699].Стерминаминесогласованныеиродствавпозициисогласованныеобращенияопределения.используютсяНесогласованныеопределения с характеризующим значением появляются в единичныхслучаях: Ты, пионер, / Ты, сын рабочего, / Помни подвиг Пионера Мочина(Еж, 1941, 1).этикетнымиСогласованные определения могут быть выраженыприлагательнымиипритяжательнымиместоимениями.Использование определений обусловлено жанром: сказочным в случаеместоимений и жанром письма в случае этикетных прилагательных:Сергей, не слушая попугая, схватил карандаш, бумагу и торопливонаписал: «Дорогие папа и мама, не волнуйтесь, что меня нет...» (Ч., 1941,1); — О, брат мой, — ответил Али-Баба.
— Я не понимаю, что ты мнеговоришь. Откуда у меня деньги? (Ч., 1936, 9). Появление притяжательногоместоимения в постпозиции указывает также на увеличение дистанциимежду говорящими.Особого упоминания требуют формы терминов родства, которыезафиксированы в произведениях / текстовых отрывках с религиознойтематикой. Лексическое значение терминов родства в этих контекстахнаходится в пограничном положении между профессиональной и семейнойкоммуникацией, если принять во внимание, что чаще всего такиеобращения являются самопрезентацией: [сектанты — А. Б.] На листкебыло написано: «Братья и сестры, не вступайте в колхозы!» (Еж, 1931,23–24); Не успел он вскочить на ноги, как услышал голоса: «Так, так,батюшка, все в порядке, хе, хе, хе».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
