Диссертация (1148217), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Какименно сочетается изменчивость (производимая пограничными эффектами) и постоянство вприроде социокультурной идентичности?Для разрешения этого вопроса, нам необходимо обратиться к позиции КармеляКамиллери, который предлагает очень актуальный и неожиданный взгляд на разрешениедилеммы: «нужно ли еще уточнять, что мы остаемся одними и теми же путем исключенияизменения, но создавая, ценой разнообразных действий, соединение другого с тем, что емупредшествовало, таким образом, чтобы новое воспринималось как имеющее признанныеотношения с тем, что существовало до него? В самом деле, если идентичность первоначальнопереживается как постоянная величина, это все же, как мы уже сказали в другом месте, не“константа” в механическом смысле, не бесконечное повторение одного и того же, но всмысле диалектическом она остается константой, поскольку происходит интеграция другого втождественное, изменения в непрерывность» [Камиллери, 1993, с.
103].59Итак, мы приходим к следующим промежуточным выводам. Во-первых, изменчивостьсоставляющих идентичности – это залог ее существования. Во-вторых, задача ядра, стержняидентичности, который на определенный период трансформации остается неизменным иустойчивым, это, прежде всего, интеграция новых элементов со старыми посредствомсогласования [см.: Рахманова, 2015b, с. 270-271].Следующий аспект, о котором стоит упомянуть, - это двусторонний характер границы.Одна из сторон находится под воздействием внешних суждений, интерпретаций, влияний, адругая - под воздействием восприятия собственной сущности изнутри, со стороны индивида.«Идентичности служат одновременно эмблемой, которая облачает нас в униформу передглазами других, не важно – друзей или врагов, - и крепостью, которая защищает наиболееключевые представления о наших надеждах, страхах и потребностях» [Eddy, 2003, p.
2].Будучи эмблемой, идентичность в пограничной зоне всегда имеет дело с процессоминтерпретации, возможно, даже в большей степени, нежели с вопросом о происхождениииндивида и его корнях: «идентичности больше связаны с вопросами использования ресурсовистории, языка и культуры в процессе их становления, а не [их] бытия: не «кто мы такие» или«откуда мы», а чем мы можем стать, как мы были представлены и как это влияет на то, как мыможем представлять самих себя» [Hall, 1996, p. 4].С другой стороны, идентичность не может не отсылать к происхождению.
В нейсочетается относительность интерпретаций и субъективного восприятия с глубиной ифундаментальностью происхождения и укорененности в культуре. Мишель Фуко, говоря ороли генеалогии не только как научной дисциплины, но и о генеалогических исследованияхкак актуальной культурной практике, замечает, что зачастую она не раскрывает корни нашейидентичности, а скорее «рассеивает» ее: генеалогия «не стремится определить нашуникальный порог возникновения, ту родину, возвращение на которую обещают метафизики;она стремится сделать видимыми все те непоследовательности, которые пересекают нас…Если генеалогия полноправно вызывает вопросы о нашей родной земле, родном языке илизаконах, которые управляют нами, ее намерением является обнаружение гетерогенных систем,которые, будучи замаскированными при помощи “Я”, препятствуют образованию любыхформ идентичности» [Foucalt, 1977, p.
162].Мысль М. Фуко приводит к противопоставлению «идентичности» и «аутентичности»,которая открывает глубинную связь с происхождением индивида и его истинной сущностью.Таким образом, идентичность имеет дело с репрезентацией, основанной на культурноисторическом фоне, а также с сокрытием истинной сущности человека посредством наслоенияинтерпретаций. «Идентичности это…те позиции, которые субъект должен занять, всегда знаяо том, что они являются представлениями. Эти представления всегда сконструированы через60«нехватку», через отделение от места Другого, и, таким образом, никогда не адекватны –идентичны – субъективным процессам, инвестированным в них» [Hall, 1996, p.
6].Однако есть и иной подход, предполагающий, что «идентичность это всегда именно то,что некто делает, а не то, что он собой представляет» [Eddy, 2003, p. 10]. Эта позиция даетключ к уравновешиванию релятивистского и эссенциалистского взгляда на идентичность.Действие, равно как и история, взгляд Другого и собственное самоощущение, – являетсямаркером, по которому можно распознать границы идентичности.Жан-Люк Нанси в своей работе, посвященной телесности, отмечает, что припроизводстве и порождении большого количества идентичностей, подлинность человеческойсущности отодвигается на второй план, и об уникальности субъекта уже не может идти и речи[см: Нанси, 1999]. С ним солидарен Жиль Липовецки, когда полагает что «чем больше людистараются выражать себя, тем меньше смысла в их выражениях; чем больше они стремятся ксубъективности, тем нагляднее анонимность и пустота» [Липовецки, 2001, с. 31].Такимобразом,идентичностьнаходитсявсостояниинапряжениямеждуоппозиционными крайностями: между пограничной зоной и ядром, между репрезентацией исущностным содержанием, между игрой интерпретаций и воплощением идентичности вреальных действиях.
Кроме того, идентичность, с одной стороны, это то, что побуждаетиндивида включиться в конкретную ситуацию в качестве социального субъекта определенногодискурса, а, с другой стороны, идентичность это совокупность процессов, производящихсубъективности, конструирующие людей как субъектов.Возвращаясь к теме границы и разграничения как одной из неотъемлемых функцийидентичности, стоит упомянуть и о негативной роли пограничного эффекта процессаразличения: «чувство идентичности может быть не только источником гордости и радости, нотакже – силы и уверенности. Не удивительно, что идея идентичности получила такое широкоераспространение и стала предметом восхищения, начиная с популярного изречения о любви ксвоему ближнему до теорий высокого уровня о социальном капитале и самоопределении себяв качестве члена коммуны.
И, тем не менее, идентичность может также убить – и убить совсею страстью, импульсивно. Сильное – и исключающее – чувство принадлежности к однойгруппе может во многих случаях повлиять на восприятие дистанции и расхожденияотносительно других групп. Внутригрупповая солидарность подпитывает межгрупповойразлад» [Sen, 2006, p. 1]На данном примере мы видим, что «граница может не только сохранять идентичность, нетолько защищать от внешнего влияния внутригрупповое пространство, но и быть источникомагрессивной экспансии вовне, преследующее подавление творческих проявлений смежныхгрупп, сообществ и индивидов» [Рахманова, 2015b, с. 273].61На основании вышесказанного, мы постараемся выделить ключевые свойства иособенности границ социокультурной идентичности.
Граница является одновременноинструментом разграничения и включения, то есть – отграничения от внешнего и очерчиваниязоны принадлежности. Граница идентичности является также маркером положения индивидаи группы в социальном пространстве. Граница – это место, где происходит постоянный отсевизбыточного культурного материала и поиск недостающих компонентов, которые являютсяпотенциальными компонентами целостного образа субъекта. Граница сообщества – этокультурный водораздел, проходящий по касательной к линиям границ индивидуальныхидентичностей и вне их, фактически, не существующий.
И, наконец, граница это местопроизводства и оттачивания техник распознавания внутригрупповых и чуждых элементов, атакже – зона, где происходит корреляция поведенческих норм и реакций, жизненных стилей ипринципов, без которой невозможно сохранения единства сообщества.Здесь, как нам кажется, пришло время сместить акцент с внутреннего содержанияидентичности на внешние явления, заглянув за границу идентичности.
Пространство «за»границей – это, прежде всего, пространство Другого, о чем и пойдет речь в следующемпараграфе.Фигура Другого становится предметом рассмотрения каждый раз, когда в поле зренияпоявляется «Я», самость, идентичность. Действительно ли Я и Другой настолько неразрывны,как их представляет социальный анализ? Каким образом, произошло смыкание двух этихфеноменов? Прежде всего, мы должны признать, что изучая интерпретации, представлениясубъективной реальности человека в рамках социологии, исследователь сталкивается спроблемой объективности суждений и описаний.
И в первую очередь это касается данных,связанных с мыслями человека о самом себе. Любое свидетельство, результат рефлексивнойоценки оказывается недостаточным для окончательных выводов.О нелегитимности подобных самоописаний упоминают в своем труде «Социальноеконструирование реальности» Питер Бергер и Томас Лукманн: «Та же функция легитимацииотносится к “корректности” субъективной идентичности индивида.
Согласно природесоциализации субъективная идентичность является ненадёжной сущностью. Она зависит ототношений индивида со значимыми другими, которые могут измениться или исчезнуть.Ненадёжность может также увеличиться в случаях переживания маргинальных ситуаций»[Berger, Luckmann, 1991, p. 118]. Идентичность, основанная на субъективных утверждениях –ненадежна и не совсем легитимна. Постепенно эта проблема легитимации данных овнутреннеммиречеловекаприобретаетметодологическийхарактер.Какизучатьиндивидуальную идентичность, если мнения самого информанта о самом себе не достаточно?62В подобном случае «Другой незаменим как инстанция, удостоверяющая«верность» иистинность субъективных представлений».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
