Диссертация (1146107), страница 79
Текст из файла (страница 79)
Подопределенными взглядами Польша, безусловно, немного восточная и немного западная. Это даетнам определенную оригинальность и возможность влияния»1127. В силу укрепления в 1990-х гг.восприятия поляками себя в качестве части Запада, что отмечалось выше при рассмотрениипольской национальной идентичности, страна не могла исполнять функцию моста,соединяющего Запад и Восток, так как стремилась стать частью одного из «берегов».Идея о Польше как об эксперте в отношениях с постсоветскими государствами былавоплощена в ряде предложений по Восточному измерению внешней политики ЕС, внесенныхВаршавой в 2001– 2003 гг.1128 Российский исследователь А.
В. Чернова замечает, что Польша11253 kadencja, 78 posiedzenie, 1 dzień (09.05.2000) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu III kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata3.nsf/main/1B2DA0D4 (дата обращения 09.08.2014).1126Ibidem. URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata3.nsf/main/21A8860F (дата обращения 10.08.2014).1127Sprawozdanie stenograficzne z 28 posiedzenia Sejmu Rzeczypospolitej Polskiej w dniach 26, 27 i 28 kwietnia1990 r. S.
161.1128Polityka wschodnia Unii Europejskiej w perspektywie jej rozszerzenia o państwa Europy Środkowo-Wschodniej –polski punkt widzenia. Warszawa, 13 czerwca 2001 r. // Zbiór dokumentów. Warszawa, 2001. Nr. 2. S. 58-81; Procesintegracji a rola Polski w Europie Środkowej i Wschodniej… S. 15-31; Non-paper with Polish proposals concerning policy251стала «первой в истории страной, которая, еще не будучи членом Евросоюза, официальнопредставила предложения, касающиеся его долгосрочной внешней политики»1129. Еще 31 марта1998 г. в своей речи, посвященной началу переговоров о вступлении страны в ЕС, министриностранных дел Б. Геремек заявил, что «участие Польши в Единой Внешней политике иполитике Безопасности укрепит Восточное измерение Европейского Союза, способствуяразвитиюоткрытыхипартнерскихотношенийсостранами,остающимисяза еготерриторией»1130.
Исследователь А. Чешковский в 2004 г. так охарактеризовал эту идею:«Ключевым предположением польского видения Восточного Измерения является возможностьинтеграции государств Восточной Европы (как Украины и Молдавии, так и Беларуси 1131) с ЕС,если они выразят свое желания и будут соответствовать критериям членства. Этот процесс, безсомнения, был бы трудным и длительным, однако же, по мнению Польши, предоставлениепонятной европейской перспективы для Украины и Молдовы – это правильно и честно поотношению к интеграционным стремлениям, озвученным этими государствами, а такжемобилизующими их на дальнейшие усилия для сближения с ЕС»1132. Министр иностранных делВ.
Чимошевич сказал в Сейме 22 января 2003 г.: «Мы не только имеем собственную политику исобственную концепцию, но, более того, мы хотим, чтобы как можно больше наших концепцийстало общими концепциями всей интегрированной Европы»1133. Однако в 2003 г. польскаяконцепция Восточного измерения не получила поддержки среди стран-членов ЕвропейскогоСоюза. Как отмечает российский исследователь политики соседства ЕС Е.
Ю. Трещенков, этобыло предопределено сложным международным контекстом, сложившимся в 2003 г.:разделением Европы на противников и сторонников войны в Ираке, а также неконструктивнойпозиции Третьей Речи Посполитой по отношению к разработке Европейской конституции.«Восприятие Польши, как ненадежного партнера странами ядра европейской интеграции(прежде всего, Франция и Германия), – пишет Трещенков: вне всякого сомнения, повлияло наотношение к предложениям польского МИД»1134.towards new Eastern neighbors after EU enlargement.
January, 2003 // EU Enlargement and Neighborhood Policy.Warsaw: Stefan Batory Foundation, 2003. P. 85–98.1129Чернова А. В. «Восточная политика» Польши: от концепции «УЛБ» до «Восточного партнерства // ВестникМГИМО – Университета. 2013. №6. С. 18.1130Wystąpienie ministra spraw zagranicznych Rzeczypospolitej Bronisława Geremka na otwarciu negocjacji Polski oczłonkostwo w Unii Europejskiej. Bruksela, 31 marca 1998 r.
/ B. Geremek // Zbiór dokumentów. Warszawa, 1998. Nr. 1.S. 49.1131Предложение польского МИД в отличие от, например, предложений шведского внешнеполитическоговедомства и более ранних польских проектов не касались России. См. Трещенков Е.Ю. От восточных соседей квосточным партнерам. С. 40-41.1132Cieszkowski A. Polityka rozszerzonej Unii Europejskiej wobec sąsiadów – wkład Polski // Rocznik Polskiej PolitykiZagranicznej 2004. Warszawa, 2004. S.
107.11334 kadencja, 40 posiedzenie, 2 dzień (22.01.2003) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu IV kadencji.URL: http://orka2.sejm.gov.pl/Debata4.nsf/main/2F76F74E (дата обращения 12.08.2014).1134Трещенков Е.Ю. От восточных соседей к восточным партнерам. С. 46.252В 1993–2004 гг. польское видение перспектив развития бывших советских республикменялось. Если в 1990-х гг. политики Третьей Речи Посполитой подчеркивали важностьсохранения независимости этих стран от России, что должно было предотвратитьвосстановление империи на востоке, то к 2000-м гг. возобладала мысль, что эту независимостьспособна обеспечить европейская и евроатлантическая интеграция указанных государств,которая должна была представлять собой альтернативу для сближения их с Москвой.
По мнениюпольско-автралийского исследователя Малгожаты Клатт, позицию Третьей Речи Посполитой вотношении соседних с ней постсоветских республик определяли позитивные воспоминания опрошлом и польская национальная идентичность. Клатт считает, что «для большинства поляковнастоящая интеграция Европы может быть достигнута только тогда, когда исполнятся словапапы Иоанна Павла II, что у Европы есть два легких (западная и восточная ветви христианства.– А.
С.), и что никогда не будет дышаться легко, если не использовать их вместе 1135. Устранениеразделительных линий между ЕС и его восточными соседями и гарантия благополучиявосточных соседей Польши – это часть польской национальной идентичности»1136.Российская сторона в рассматриваемый период, выстраивая отношения с теми жебывшими советскими республиками, также обращалась к собственной исторической памяти,видя в прошлом положительные примеры совместного существования в рамках единогогосударства, особенно подчеркивая общую причастность к Победе в Великой Отечественнойвойне. Разница польской и российской исторических памятей о Советском Союзепредопределила различия в видении политическими элитами двух государств перспективразвития Украины и Белоруссии.Безусловно, существовали и другие факторы, определяющие польскую и российскуюпозицию.
Одним из них, например, стало стремление обеих сторон обеспечить своюнациональную безопасность. По мнению польских политиков, этого можно было достичьпосредством переноса демократии и норм, принятых в ЕС, на бывшие постсоветские республики,чтобы обеспечить большую предсказуемость и понятность последних. С российской же точкизрения безопасность можно было гарантировать созданием вокруг страны пояса дружественныхгосударств. Наличие иных факторов не отменяло, однако, факта влияния исторической памятиполитиков обоих государств на складывание их позиций.
Подобное влияние прослеживается,хоть и не столь четко, как по другим рассмотренным вопросам. Позиция польской стороныотносительно европейских перспектив Украины и Белоруссии становится понятной при1135Pope John Paul II Euntes In Mundum // CatholicCulture.org. 25.01.1988.URL:http://www.catholicculture.org/culture/library/view.cfm?id=3700&CFID=7189012&CFTOKEN=82082291. (датаобращения 05.04.2015).1136Klatt M. Op. cit.
P. 12.253рассмотрении эволюции отношений ее политических элит к бывшим советским республикам,начиная с распада Советского Союза, воспринятого в Польше с оптимизмом.Стоит оговориться, что в 1993–2004 гг. вплоть до событий «оранжевой революции»отношения Польши и России с Украиной и Белоруссией практически не отражалисьнепосредственно на польско-российских контактах. Рассмотрение этих отношений являетсяключевым для понимания одной из важнейших причин возникновения между Польшей иРоссией конфликтной ситуации в 2004–2005 гг. Разница трактовок прошлого и будущегоУкраины, основанная, в том числе, на исторических памятях польских и российских политиков,определила остроту конфликта, который в значительной степени предопределил польскороссийские отношения в 2004–2009 гг.А в 1993–2004 гг. на эти отношения историческая память влияла не только посредствомобращения ее носителей с обеих сторон к аналогиям с событиями прошлого для определениясобственных внешнеполитических целей и для объяснений действий внешнеполитическогопартнера в настоящем.
Как отмечалось в предыдущем параграфе, существовали также «трудныевопросы», непосредственно связанные с прошлым, в постановке которых историческая памятьиграла ключевую роль. Главным из таких вопросов, без сомнения, оставался Катынский вопрос.Согласно исследованию, проведенному в декабре 2001 г. изданием «Gazeta Wyborcza»,Катынские расстрелы были названы поляками вторым по значимости историческим событием(35%), за которое жители России должны чувствовать вину (44% опрошенных в качестве такогособытия назвали советскую агрессию против Польши 17 сентября 1939 г.)1137.
В 1993–2004 гг.различные составляющие незакрытого Катынского вопроса продолжали стоять в повестке дняотношений Польши и России.После 1992 г., когда Российская Федерация официально передала Польше копиидокументов по Катыни и признала вину высшего руководства Советского Союза в массовыхрасстрелах польских граждан в 1940 г., двумя важнейшими аспектами Катынского вопроса сталисоздание мемориальных кладбищ в самой Катыни в Смоленской области и в Медном в Тверскойобласти, а также проведение объективного расследования Катынских преступлений: выявлениеобстоятельств трагедии и определение виновных с последующей юридической квалификациейпроизошедшего и передачей дела в судебные органы.Польские политики в рассматриваемый период активно обращали внимание нанеобходимость прогресса по обоим направлениям.
Так, еще 25 июня 1992 г. Сенатор отОлштыньскоговоеводстваизизбирательногокомитета«Либерально-демократическийконгресс» С. Щнежко привел проблему катынских кладбищ в качестве примера существования1137Polska - Rosja: było, a nie jest // Gazeta Wyborcza. 2001. №295, wydanie z dnia 18/12/2001. S. 1.254нерешенных вопросов в польско-российских отношениях1138. О важности проведениятщательного расследования обстоятельств Катынского преступления польская сторона говорилаеще в 1989 г.1139Правовые основания для строительства мемориальных воинских кладбищ в Катыни иМедном были созданы Польшей и Россией при подписании министрами иностранных дел обоихгосударств 22 февраля 1994 г. в Кракове Соглашения о захоронениях и местах памяти жертв войни репрессий1140.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
