Диссертация (1145033), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Степень достоверностидостигнутых в работе результатов определяется использованием признанных научныхметодов исследования и опорой на обширный эмпирический материал, включающий всебя: официальные статистические данные, нормативно-правовые акты органовгосударственной власти, материалы социологических исследований и пр.Результаты исследования были апробированы автором в ходе выступлениядокладами на всероссийских и международных конференциях и семинарах:Ежегодная конференция EGPA «The European Administrative Space: governance indiversity», Потсдам, Германия, 2002 г.;Ежегодная конференция EGPA «Public Law and the Modernising State», Лиссабон,Португалия, 2003 г.;XI Ежегодная конференция NISPA «Enhancing the Capacitates to Govern:Challenges facing the CEE countries», Бухарест, Румыния, 2003 г.;XII Ежегодная конференция NISPA «Central and Eastern European Countries insideand outside the European Union: Avoiding a new divide», Вильнюс, Литва, 2004 г.;Конференция «Reform of the state», Университет Питсбурга, Пенсильвания, США,2004 г.;Региональная конференция «Политические, экономические и социокультурныеаспекты регионального управления на Европейском Севере», Коми РеспубликанскаяАкадемия государственной службы и управления, Сыктывкар, Республика Коми, 2001г.;Всероссийская научная конференция с международным участием «Политическиеинституты в современном мире», С.-Петербург, СПбГУ, 2010 г.;Всероссийская научная конференция «Социальный капитал современногообщества», СПбГУ, Санкт-Петербург, 2012 г.;VI Всероссийский конгресс политологов «Россия в глобальном мире: институты истратегии политического взаимодействия», МГИМО, Москва, 2012 г.;XI Всероссийский научный семинар «Политика, состоятельность государства игражданская активность в России: вызовы электорального цикла 2011-2012 гг.»,Краснодар- Майкоп, 2012 г.;16Международная научная конференция «Networks in the Global World: StructuralTransformations in Europe, the US and Russia» СПбГУ, Санкт-Петербург, 2012 г.;Международный семинар «Публичные ценности и политико-административныекультуры: российский и международный контексты» СПбГУ, Санкт-Петербург, Россия,2013 г.;Международнаянаучнаяконференция«Глобализацияисудьбынационального государства», СПбГУ, Санкт-Петербург, 2013 г.;XXII Ежегодная конференция NISPA «Government vs.
Governance in Central andEastern Europe» Будапешт, Венгрия, 2014 г.;Международная научная конференция «Networks in the Global World 2014Bridging Theory and Method: American, European, and Russian Studies» СПбГУ, СанктПетербург, 2014 г..В рамках проблематики диссертационного исследования автор принимал участиев качестве исполнителя в следующих проектах:Грант РГНФ № 07-03-00553а «Способность государства» и системы оценкиэффективности государственного управления: международный опыт и современнаяадминистративная реформа в России» руководитель д.ф.н., проф.
Л. В. Сморгунов,2007–2009 гг.Проведение фундаментальных исследований по приоритетным направлениямПрограммы развития СПбГУ «Исследование перспектив модернизации системыкадровой политики для государственной службы на основе менеджмента публичныхценностей: российские и зарубежные процессы и технологии», руководитель д.ф.н.,проф. Л. В. Сморгунов, 2011–2013 гг.Стажировка в рамках НИР СПбГУ 28.42.390.2013 по теме «Оценка качествагосударственногоуправленияспозицийменеджментапубличныхценностей»университет Альдо Моро г. Бари, Италия, 2013 г.В настоящее время диссертант участвует в исследовательском проекте РГНФ №14-03-00816 «Управляемость и конкурентоспособность государства в условияхнеопределенности: сравнительный анализ стран БРИКС», руководитель д.ф.н.,профессор Л.В.
Сморгунов, 2014-2016 гг..Практическая и экспертная деятельность: автор диссертационного исследованияявляется членом комиссии по комиссии по проведению административной реформы в17органах исполнительной государственной власти Вологодской области и членомэкспертногосоветаприпрофильнойкомиссиипонаукеивысшейшколеЗаконодательного Собрания С.-Петербурга.Структура работы. Работа состоит из введения, шести глав, двенадцатипараграфов, заключения и списка литературы.18РАЗДЕЛI.ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ«АКСИОЛОГИЧЕСКОГОРЕНЕССАНСА»ВОСНОВАНИЯСОВРЕМЕННОМГОСУДАРСТВЕННОМ УПРАВЛЕНИИГЛАВА1. АКСИОЛОГИЧЕСКОЕИЗМЕРЕНИЕ ВСОВРЕМЕННОЙПОЛИТОЛОГИИВыбор методологии является важнейшим моментом любого исследования,поскольку от ракурса и способа постановки вопроса, от использования специфическогопонятийного аппарата во многом зависит научная чистота, цельность и ценностьрезультатов научной работы, как для развития теории, так и для совершенствованияпрактики.
Потребность в интерпретации сложноорганизованного и динамичногообщественно-политического пространства подталкивает исследователей к поискуновых, адекватных методологических оснований для исследования публичныхпроцессов и способствует развитию междисциплинарных подходов.
Современный«аксиологический поворот» в политическом знании имеет несколько направлений:культурологическая теория политики, исследование публичных ценностей, «тропазависимости» и др. Исследования культурных, ценностных факторов ощутимопреобразуют как современную науку, так и систему управления, что выражается, средипрочего, в переосмыслении значения системы отношений государственных инегосударственных структур с точки зрения реализации публичных ценностей иинтересов.
Представляется значимым осмысление сути современного аксиологическогоповорота в политологическом знании, его причин, направлений и перспектив развития.§1. Исследования политической культуры и культурологическая теория политикикак основание аксиологического поворотаПостановка вопроса о соотношении сциентистского и политико-аксиологическогоподходов в диссертационном исследовании не означает жесткого противопоставление«научного» и «культурного» при исследовании политических процессов. Как известно,«сциентизм» как социально-культурная концепция конца XIX в., абсолютизировавшаяроль науки в системе культуры и идейной жизни общества и получившая от своихкритиков соответствующее наименование, базировалась на идеях позитивизма.19Представители этого направления утверждали, что методы естественных наукприменимы при решении любых интеллектуальных проблем16 и, тем самым, возводилиестественнонаучное виденье в ранг всеобщего мировоззрения.
Сегодня проблема«сциентизма», как мировоззренческой позиции, основанной на признании научногознания наивысшей культурной ценностью и достаточным условием ориентациичеловека в мире, с идеализацией результатов и методов естественно-научного познания,а также спор «сциентистов» с «антисциентистами», настаивавшими, на ограниченностинаучного познания мира, вплоть до отрицания науки как таковой, уже не стольактуальны.
Тем не менее, проекция механистического воззрения, перенесенная изобласти естествознания на социальные процессы, на человеческую жизнь идеятельность, на сферу нравственного грозила устранению смысла из этой сферы ипривела к тому, что понятия разума было сужено до так называемой «научнойрациональности», означающей объяснение всех явлений с помощью установлениямежду ними причинно-следственной связи — в смысле действующей, механической.
Помысли П. П. Гайденко, «…идея развития была усвоена западным обществоведением ввесьма упрощенном виде. Эволюция понималась чаще всего как ортогенез, т.е.движение к некоторой, изначально поставленной цели».17 Что же касается современногоупотребления понятия «научный подход», то негативный оттенок, приобретенный им впериод активной критики позитивизма, закрепленный термином «сциентистский»,подразумевавший ранее невнимание к ценностям, может быть сохранен в связи с такимипроблемами как: предел «техногенной цивилизации», кризис политической науки,соотношение понятий «наука» и «культура».Несмотря на отказ от механицизма («механической парадигмы»), произошедшийв начале ХХ в., в связи с критикой «лапласовского механического детерминизма»,спустя столетие, сохраняется господство механистического, целерационального типамышления.
Этому типу мышления соответствует восприятие науки через способность кточному, законченному знанию, к установлению не столько вероятностных связеймежду отдельными явлениями, сколько строгих, точных законов. Но приоритетневариантного типа мышления, признание единственности и объективности законовнауки не могут не вызывать сомнений когда речь идет об анализе социально16Гайденко П. П. Проблема рациональности на исходе XX века // Вопросы философии. 1991. №6.
С. 73.17Гайденко П. П., Давыдов Ю. Н. История и рациональность. М.: Политиздат. 1991. С. 70.20политических процессов. Так возникла потребность учитывать нелинейный характерсвязей в процессе общественного развития, что оказалось напрямую связано с общейнаучной тенденцией к отказу от идеи прогресса,18 отказом от поиска абсолютных целейобщественного развития.В этом смысле к «сциентистскому» подходу, как к особому, «рациональнонаучному»стилюпознанияобщественногоразвитиямогутбытьотнесеныинституционализм, структурный функционализм, бихевиорализм. Но «...попыткасоздать на основе бихевиорализма и структурного функционализма политическуюнауку, лишенную ценностной нагрузки, фактически привела к господству лишь однойтеоретической парадигмы, связанной с идеологией «буржуазного либерализма»;бихевиоральная и структурно-функциональная методология сравнительного анализа,ориентирующаяся на поиск закономерных связей и подобий, фактически вели ксозданию такой картины политического мира, который лишался значительной долиуникальности и многообразия...».19Д.
Золо, анализируя «трагедию политической науки», опираясь на труды Д.Истона, Д.-М. Рича, Р. Даля и других американских исследователей, полагает, чтоосновы кризиса, угрожающего сегодня существованию политической науки какдисциплины, были заложены в целях, избранных много десятилетий назад, и вчастности, — в ориентации на «достижение полного и объективного знания ополитических фактах, с опорой, в отличие от марксизма, идеализма и историзма, наэмпирический анализ социальных феноменов».20 В качестве основных причинсовременного кризиса науки он выделил:1.
Ненадежность познания бытия на основе научного знания, особенно в связи сособым статусом социальных наук;2. Быстрота изменений и продолжающееся усложнение комплекса социальныхфеноменов, которые предполагалось исследовать эмпирическим путем;18Поппер К. Открытое общество и его враги. Т.1-2. М.: Феникс. 1992.19Сморгунов Л.В. // Политические процессы в России в сравнительном измерении / Под ред. М.А. Василика, Л.В.Сморгунова. СПб: СПбГУ. 1997. С. 164.20Zolo D. Tragedy of political science / K. Gavroglu et al. (eds.) Science, Politics and Social Practice. Netherland.
1995. Р.248.213. Нарастающий «эволюционный риск», которому оказались подвергнуты постиндустриальные общества, включая США, где процесс демократизации претерпеваеттрудности вплоть до развития «фасадных» демократий.На протяжении последнего столетия западная политическая наука, совершавшаяпопытки объяснить катастрофические события его истории (опыт Германскойдемократии, советский эксперимент, проблемы модернизации в странах третьего мира),столкнулась с трудностями, заставившими задуматься о поиске альтернативныхподходов,отсюда—критикатакихосновныхпринциповгосподствующегосциентистского подхода как: установление линейных причинно-следственных связей,наличие целей развития и жесткий детерминизм. Одним из возможных направленийпоиска новых оснований методологической трансформации, преодоления недостатков,ограниченности «рационалистического» типа познания, стало обращение к изучениюкультуры, ценностей.Интерес к политической культуре в начале 1960-х был вполне закономерен: этаконцепция возникла в процессе развития западной науки, на определенном ее этапе,была подготовлена предыдущим ходом истории и отвечала запросам периода 1960-хгодов, существовала и существует в соответствии с некоторыми реалиями западногосоциума.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
