Отзыв официального оппонента 2 (1144879), страница 2
Текст из файла (страница 2)
При этом анализируются не только принятые законы и подзаконные акты,но и нереализованные по разным причинам законопроекты. Опираясь на комплекс источников, диссертант в ряде случаев дает отличную от устоявшихсяпредставлений характеристику отдельных персоналий. Например, он пишет овоенномминистреВ.А.Сухомлинове,что«привсей неоднозначности политической фигуры В.А.
Сухомлинова, он был первымвысокопоставленным должностным лицом, идентифицировавшим названныйвид военных угроз [сведения печати] безопасности российского государства»(с.280). В результате, по предложению военного и морского министров В.А.Сухомлинова и И.К. Григоровича, были подготовлены Перечни военных и военно-морских сведений, оглашение которых в российской печати запрещалось.По мнению исследователя, «Перечни оказались серьезным препятствием, сдерживавшим появление в гражданской печати несанкционированных публикацийо вооруженных силах России и ее оборонно-индустриальном комплексе»(с.282).
Самостоятельную ценность представляют семь Приложений. Особенноинтересно, на наш взгляд, Приложение пятое «Сведения о лицах, осужденных вРоссии за военный шпионаж в пользу иностранных государств (1908 г. – начало1914 г.)» (с.472-474), содержащее данные о 30 лицах, что, безусловно, служитдоказательством против распространявшейся «шпионофобии».Таким образом, рассматриваемая диссертация представляет собой комплексное научное исследование весьма важной научной проблемы, имеющей7актуальное значение, выполненное в целом на основе огромного комплекса источников. Вместе с тем, высоко оценивая работу в целом, нам представляетсянеобходимым высказать ряд замечаний и пожеланий.Прежде всего, вызывают возражение некоторые формулировки, которые,по нашему мнению, носят не столько научный, академический характер, а публицистический.
Например, среди положений научной новизны указано, что«предложен авторский подход к исследованию преступной природы [курсивнаш - В.И.] внешних военных угроз и особенностей криминальной [курсивнаш - В.И.] (военно-шпионской) среды» (с.6). Достаточно странно выглядит тезис о необходимости «умеренной шпиономании» как фактора опережающего иэффективного реагирования на неотвратимо высокий уровень шпионажа накануне мировых войн» (с.86). В доказательство этого диссертант уверяет, что «впреддверии и с началом Великой Отечественной войны положительно зарекомендовавшим себя приемом была признана литературная фальсификация отдельных эпизодов деятельности немецкой разведки.
Искажение коснулось принудительного умножения размаха и заслуг немецкого шпионажа в противостоянии с Российской империей и СССР. Авторы намеренно возбуждали в сознанииширокихмасссоветскихгражданшпионофобию» (с.86). Но сегодня хорошо известно, к чему на практике привела эта «шпионофобия». К тому же, кто и как будет контролировать «умереннуюшпиономанию»? Можно напомнить о событиях в Москве в мае 1915 г., и о слухах относительно императрицы Александры Федоровны, которые стали однимиз факторов краха монархии.
Не слишком доказательна оценка внешнеполитического курса России, даваемая П.В. Мультатули, который якобы сводился квыстраиванию «ровных и мирных отношений со всеми», что явно противоречитреальным фактам конца XIX - начала XX вв. Непонятно почему, В.О. Зверевсчитает утопичным предложение российских дипломатов на Гаагской конференции 1907 г. не считать «лазутчиками военные чины, которые в форме проникнут для собирания сведений в район действия неприятельской армии»(с.79). Предложение означало признание лазутчиков в случае их поимки военнопленными, а не немедленную расправу по решению военно-полевого суда. И8вообще, может быть уже стоит в научных трудах отойти от традиционной практики называть агентов противника шпионами, а своих – разведчиками.
Стольже мало обоснованным выглядит тезис, что «еще до … 1914 г. … Китай приступил к расширению своего влияния на Дальний Восток (позже Сибирь)». Вдоказательство приводится факт, что за 1906-1910 гг. из Китая на Дальний Восток и в Сибирь прибыло 550 тыс. китайцев, но 400 тыс. из них, т.е. 70 % вернулись обратно (с.140-141).
Можно напомнить, что ситуация в Китае в эти годыбыла крайне сложной: огромная финансовая зависимость от стран Запада иРоссии, противостояние различных политических сил накануне и после революции 1911 г.Во-вторых, в ряде случаев присутствует недостаточный источниковедческий анализ используемых источников, что приводит, вопреки собственным утверждениям диссертанта, к необоснованному преувеличению разведывательнойдеятельности со стороны соперников Российской империи. Например, описывая деятельность японской разведки во время войны 1904-1905 гг., автор безкаких-либо комментариев приводит следующий пассаж о японской агентуре:«Помимо китайцев и корейцев (сотрудничавших с японцами еще до войны),бывших каторжан, беглых каторжников, евреев, кавказцев, армян, греков, турков [так в тексте], устремившихся на театр войны ради наживы» (с.114), который не подкреплен какими-либо фактическими данными.
То же относится и ктезису, что «военная разведка японцев воспользовалась приемом скрытногоизучения специфики функционирования русских стратегических объектов (железнодорожных линий и мостов) и их выборочного уничтожения» (с.117) и что«японские агенты, оперировавшие в районах Транссиба и КВЖД, были ориентированы на совершение диверсий» (с.118), но затем следует вывод, что «ниодного факта подрыва или порчи стратегических узлов (мостов) и/или железнодорожного полотна зарегистрировано не было» (с.122).
Думается, что если быяпонцы действительно планировали такие действия, то избежать подобного напротяжении тысяч километров железнодорожных путей было бы крайне затруднительно. Не очень серьезными представляются утверждения об опасномразведывательном интересе британских, китайских и других разведчиков к9строительству русских военных кораблей на верфях Петербурга (с.138-139,188). Дело в том, что в конце XIX- начале XX вв. значительная часть русскогофлота создавалась за рубежом: в Англии броненосный крейсер «Рюрик» (1906),головные миноносцы серий «Сокол»; в Германии бронепалубный крейсер «Аскольд», серия миноносцев «Кит»; в Дании бронепалубный крейсер «Боярин»;во Франции бронепалубные крейсера «Светлана», «Адмирал Корнилов», «Баян», «Адмирал Макаров»; броненосец «Цесаревич»; в США – крейсер «Варяг»,броненосец «Ретвизан» и т.д.
Вадим Олегович слишком доверчив к сообщениям периодической печати. Вполне серьезно со ссылкой на газеты «Смоленскийвестник», «Туркестанскую военную газету» приводятся сообщения о задержании в 1913 г. японского генерала на Забайкальской железной дороге, фотографировавшего мосты, и другого японского генерала в Красноярске (с.242). Видимо, это относится к нагнетанию «умеренной шпиономании». И таких примеров достаточно много.
Столь же сомнительным выглядит утверждение диссертанта, что «убытие части немцев русского подданства (достигших призывноговозраста) за рубеж и их неявка к месту сбора (воинского учета) призывников,ставили на грань срыва призывную кампанию в русскую армию» [курсивнаш – В.И.], (с.259).
Отмечая важность работы диссертанта в сфере терминологии, вместе с тем, следовало сослаться на наличие работы М. Алексеева «Лексика русской разведки (исторический обзор). М., 1996».Наконец, отметим некоторые фактические неточности. Диссертант неоднократно именует Государственную Думу и Государственный Совет законосовещательными учреждениями (с.214-230), хотя они являлись законодательнымиорганами.
Почему-то он счел ошибкой предложение об узкоколейной железнодорожной линии «Тула-Лихвин», сочтя, что речь идет о дороге «Тула-Тихвин»(с. 167). На деле речь идет о городе Лихвин Тульской губернии, переименованном в 1944 г. в г. Чекалин.Эти частные замечания и пожелания не могут изменить общей высокойоценки работы. Основные результаты диссертационного исследования отражены в двух монографиях общим объемом 24,7 п.л., а также 36 печатных работах,в том числе 20 из них в научных журналах, рекомендованных ВАК Министер-10ства образования и науки РФ.
Автореферат полностью соответствует содержанию диссертации. Работа, представленная В.О. Зверевым на соискание ученойстепени доктора исторических наук, полностью соответствует требованиям,предъявляемым к диссертациям на соискание ученой степени доктора исторических наук, согласно пункту 9 «Положения о порядке присуждения ученых степеней».Доктор ист. наук, профессор кафедрыистории и регионоведения СПб. Государственного университетателекоммуникаций имени проф. М.А. Бонч-БруевичаВ.С. Измозик19 февраля 2018 г.193232, СПб., пр. Большевиков, 22/1Телефон: 89119410117 Электронныйадрес: izmozik@mail.ruПубликации по теме диссертации Зверева В.О.и соприкасающиеся со сферой его исследованияИзмозик В.С.
Служба перлюстрации в российской армии в XIX - началеXX вв. / История книги и цензуры в России: Материалы Межд. науч. конф., посвящ. памяти А.В. Блюма. 29-30 мая 2012 г. СПб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина,2013. С. 130-138.Измозик В.С. Цензоры Российской империи. Конец XVIII - начало XXвека. Биобиблиографический справочник. СПб.: РНБ, 2013.Измозик В.С. Перлюстрация в Российской империи: историографический обзор / Политическая история России: прошлое и современность. «Гороховая, 2».
2013. Вып. 11. СПб., 2013. С. 26-41.Измозик В.С. Личный состав российских «черных кабинетов» в XIX начале XX вв.: основные требования и основные характеристики / Историякниги и цензуры в России. Вторые Блюмовские чтения: Материалы II Между-11нар. науч. конф., посвящ. памяти А. В. Блюма, 21–22 мая 2013 г./ науч. ред. М.В. Зеленов. СПб.: ЛГУ, 2013.Измозик В.С.
Российская цензура: прошлое и настоящее (Цензура в России: история и современность. Сборник научных трудов. Вып. 4. СПб., 2008;Вып. 5. СПб., 2011; Вып. 6. СПб., 2013) // Клио. 2014. № 6. С. 150-152.Измозик В.С. Тайна «черного кабинета»// Огонек. 2015. № 10. С.40-41.Измозик В.С. Цензура и ее служители в Российской империи.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
