Диссертация (1137640), страница 31
Текст из файла (страница 31)
cit. p. 45.Там же. С. 293-295 / АА 06: 306326Op. cit. p. 46ff.325115Частное право, согласно Канту, возникает уже в естественном состоянии.327Пожалуй, можно сказать, что кантовская концепция частного права – это учение оспособах приобретения и отчуждения прав в естественном состоянии. Частное право,по-видимому, должно дать исчерпывающую картину правоотношений, возможных вестественном состоянии (а значит, правоотношений между частными лицами). Такимобразом, частное право с одной стороны неразрывно связано с учением о естественномправе: ведь если бы не естественное право, то никакое событие вообще не могло быиметь правовых следствий, т.е.
никакой правовой акт и никакое приобретение прав небыли бы возможны. С другой стороны, именно в естественном состоянии совершаетсяправовой акт, ведущий к возникновению гражданского состояния (общественныйдоговор). Таким образом, в рамках учения о частном праве должен быть объяснен имеханизм учреждения публичного права.Частное правоПоскольку правоотношения в естественном состоянии сводятся к приобретениютех или иных прав (в результате договоров, посягательств на прирожденные права ит.д.), Кант выстраивает свое учение о частном праве как учение о способах владения.Владение – это «субъективное условие возможности пользования вообще». 328Прежде всего, Кант ставит себе целью доказать, что возможно не толькоэмпирическое владение (когда я могу пользоваться чем-то потому, что держу это вруках), но и интеллигибельное владение (когда я могу пользоваться чем-то не потому,что нахожусь к этому в определенном пространственном или временном отношении, ана сугубо разумных основаниях).
С точки зрения Канта, на понятии интеллигибельноговладения основано не только понятие собственности в привычном смысле, но и всякоепонятие договора. Приобретение по договору, согласно анализу Канта, - этосовместный акт двух лиц, когда один дает обещание, а другой его принимает.Обещание – это передача части своей свободы во внешнем применении произволения вчужое владение. Но нельзя владеть чужой свободой произволения в эмпирическомсмысле. Таким образом, даже (правовое) понятие обещания, на котором строитсяпонятие договора, подразумевает понятие интеллигибельного владения. Поэтому еслине доказать реальность интеллигибельного владения, от частного права едва ли вообщечто-то останется.327328См.
Метафизические первоначала учения о праве. С. 295.Там же. С. 123.116Интеллигибельное владение нельзя доказать теоретически, потому что ему несоответствуетникакогосозерцания;«наоборот,всеусловиясозерцания,329Из положенийобосновывающие эмпирическое владение, должны быть устранены».естественного права возможность интеллигибельного владения также не следует.Поэтому «предпосылка о возможности possession noumenon <…> – синтетическоеположение [a priori]», 330 и благодаря ему «практический разум расширяется». 331Следовательно, понятие интеллигибельного владения требует дедукции.В §6, озаглавленном «Дедукция понятия чисто правового владения внешнимпредметом», Кант пишет: «Возможность такого рода владения, стало быть, дедукцияпонятиянеэмпирическоговладения,основываетсянаправовомпостулатепрактического разума. <…> возможность нефизического владения ни в коем случае неможет быть сама по себе доказана или [созерцательно] усмотрена (именно потому, чтоэто – понятие разума, для которого не может быть дано никакое соответствующеесозерцание); она есть непосредственное следствие из упомянутого постулата».
332Многие комментаторы находили такое решение проблемы довольно слабым. Оно, какутверждали, сводится к «методу постулирования», когда то, чего не могут доказать,просто постулируют. 333 На мой взгляд, это заблуждение, возникающее, если пытатьсяреконструировать кантовскую дедукцию интеллигибельного владения только на основе§6, который, собственно, озаглавлен «Дедукция понятия чисто правового владения».Если внимательно рассмотреть первые шесть параграфов «Частного права», становитсядостаточно очевидно, что все они посвящены решению проблемы дедукции. Причем, впервом дан набросок дедукции, основные аргументы сосредоточены в §§2-5, а §6 лишьподытоживает сказанное.Дополнительная трудность связана с тем, что в академическое издание, похоже,вкралась ошибка, и в §6 «Частного права» были включены пять абзацев из другой частитекста, касающейся вещного права.
334 Возможно, отчасти это поспособствовалопоявлению интерпретаций, непомерно преувеличивающих роль, которую в кантовскомТам же. С. 139.Там же. С. 137, перевод изменен по АА 06: 250331Там же. С. 129.332Там же. С. 141.333См. Westphal K. R. A Kantian Justification of Possession, pp. 95-96.334Об этом см. Buchda G. Das Privatrecht Immanuel Kants (Der erste Teil der Rechtslehre in der Metaphysikder Sitten). Ein Beitrag zur Geschichte und zum System des Naturrechts, Diss. jur. Jena 1929, S. 36 f., а такжеTenbruck F. Über eine notwendige Textkorrektur in Kants Metaphysik der Sitten, in: Archiv für Philosophie3:216-220 (1949). В немецком издании под редакцией Б.
Людвига (Kant I. Metaphysische Anfangsgründeder Rechtslehre, Hamburg: Meiner, 1986) злосчастные абзацы вообще заменены на §2.329330117учении о праве играют эмпирические и антропологические предпосылки. 335 В новомроссийском двуязычном издании «Метафизических первоначал учения о праве»данные пять абзацев убраны. 336Дедукция понятия интеллигибельного владенияПрежде всего, Кант вводит понятие Моего.
«Мое в правовом отношении (meumiuris) – это то, с чем я связан так, что если бы кто-то другой пользовался им без моегосогласия, то это нанесло бы мне ущерб». 337 Можно мыслить внешнее Мое иливнутреннее. Внутренне Мое – это моя свобода произволения.338 Внешнее Мое – этолюбой отличный от меня предмет (подпадающий под определение Моего).ДалееКантвводитпонятие«предметапроизволения».«Предметпроизволения – это нечто, пользоваться чем физически в моих силах».339моего«От этогонадо отличать случай, когда этот же предмет находится в моей власти <…>, чтопредполагает не только одну лишь способность, но и некоторый акт произволения».
340Таким образом, предметами произволения являются многочисленные внешние вещи(участки земли, реки дома, стулья и т.д.) независимо от того, связан ли я с нимикакими-то реальными отношениями (физическими или правовыми).Далее аргументация Канта развивается в несколько шагов:1. Прежде всего, Кант доказывает, что «максима, согласно которой, если быона была законом, какой-нибудь предмет произволения сам по себе(объективно) должен был бы стать ничьим (res nullius), противна праву». 341 Этоследует из всеобщего принципа права: «Если бы пользование [чем-либо, чемпользоваться физически в моих силах,] не должно было быть в моих силах вправовом отношении, <…> то свобода <…> поставила бы годные дляупотребления предметы вне всякой возможности употребления». 342 Но «чистыйпрактический разум кладет в основу произволения лишь формальные законыСм.
Hoeffe 2002 и особенно Westphal 2002.См. Метафизические первоначала учения о праве. С. 139.337Там же. С. 123.338Причем, поскольку речь идет о правовом отношении владения, то внутреннее Мое – это именновнешняя свобода произволения (внутренняя свобода есть свойство личности, а не лица, и ей нельзявладеть). Это может сбить с толку, но, говоря о внешнем и внутреннем Моем, Кант вводит уже, какминимум, третье понимание «внешнего и внутреннего».
Внешнее – это «отличающийся от меняпредмет», внутреннее – то, что тождественно мне. Дело в том, объясняет Кант, что если определитьвнешнее как то, что находится в другом месте, то эмпирические пространственные отношения будутзаложены уже в самой дефиниции Моего. В этом случае не будет никакой возможности «мысл[ить]владение [предметами] не на основе чувственных условий, а отвлекаясь от них, потому что это касаетсяопределения произволения согласно законам свободы» (там же. С.
143).339Там же. С. 125.340Там же. С. 127.341Там же. С. 125. Перевод изменен по АА 6:246.342Там же. С. 125-127. Перевод изменен по АА 6:246.335336118употребления произволения и, следовательно, отвлекается от его материи, т.е. отпрочих свойств объекта, если только он есть предмет произволения». 343 Такимобразом, запрет на то, чтобы какой-либо внешний предмет мог стать Моим илиТвоим, противоречил бы праву.2.