Диссертация (1136284), страница 30
Текст из файла (страница 30)
польские евреи оказались в буквальном смысле «наобочине» межвоенного польского социума. Поэтому они проживали теснымиобщинами, а их мир в значительной степени состоял из занятий частнымпредпринимательством, участием в еврейских национальных организациях исоблюдением заповедей иудаизма. Это значит, что по представлениямсоветской идеологии, образ жизни и мыслей абсолютного большинствапольских евреев считался «неблагонадежным» – многие евреи регионаШолом-Алейхем (Соломон Рабинович) (1859-1916) – классик еврейской литературы на идише, писательи драматург. Писал преимущественно на идише, а также на русском и иврите.
Благодаря тому, что егопроизведения были посвящены жизни местечковых евреев-бедняков, Шолом-Алейхем стал одним изнемногих признанных в советские годы еврейских писателей. Более того, Шолом-Алейхем былединственным еврейским писателем, произведения которого были изданы отдельным собранием сочиненийв русском переводе (1959-1961 гг., в шести томах).465НАРБ. Ф. 4П. Оп.
1. Д. 14499. Л. 8-18.466Не совсем ясно, почему именно этот небольшой рассказ был выбран из всего сборника для публикациитиражом в 5 тыс. экземпляров. В нем повествуется история о хитром шинкаре, который шантажом вымогалденьги у еврейской общины. Безусловно, в данном рассказе в неприглядном виде выставленыбеспринципные еврейские лавочники-шинкари. Но самым положительным персонажем являетсядоверчивый религиозный еврей-богач, искренне старавшийся помочь жулику, за что впоследствии ипострадал. Вероятнее всего, рассказ «Станция Барановичи» был выбран для печати и распространения вЗападной Белоруссии не в последнюю очередь потому, что эта станция там же и находится.467В схожей ситуации жители Западной Белоруссии окажутся после окончания Великой Отечественнойвойны, когда советская власть «повесит» на них ярлык жителей бывших оккупированных территорий.464128попали в категорию «бывших» торговцев/фабрикантов/сионистов/бундовцев,за что в 1939-1941 гг.
в любой момент могли последовать карательные меры.Не зря среди проанализированных нами мемуаров евреев-выходцев даже изсемей среднего достатка, так много воспоминаний о мучительном ожиданиидепортации или ареста.Однако среди западнобелорусского еврейского населения от советскойрепрессивной политики больше всего пострадали именно беженцы изЗападнойПольши.Нарядуструдностямисихобустройствомвперенаселенном регионе, по целому ряду причин беженцы казалисьсоветскому правительству весьма подозрительными – точно определить ихличность и социальное происхождение было затруднительно; многие из нихподдерживали связь с родственниками, оставшимися по ту сторону границы;и почти все были недовольны своим положением в пределах СоветскогоСоюза настолько, что стремились вернуться туда, откуда недавно бежали.Очевидно, совокупность всех этих обстоятельств способствовала ростуэскалации советских репрессивных мер по отношению к беженцам,кульминацией которых стала их массовая депортация в спецпоселения виюне 1940 г.Количество упоминаний в официальных документах о случаяхраскрытия «контрреволюционных партий» демонстрирует интенсивностьборьбы против националистических организаций, которая была развернутасоветской властью буквально в первые недели после раздела Польши.
Даннаяборьба была успешной для советской стороны – целый ряд организаций былразгромлен, оставшись без своих лидеров, а остальные их члены былизапуганы. Уже к началу зимы 1939 г. можно говорить о том, что в ЗападнойБелоруссиибылаофициальноустановленаполитическаямонополиякоммунистической партии.Говоря в общем о советской репрессивной политике в ВосточнойПольше в 1939-1941 гг. отметим, что репрессивные меры, к которым тамприбегало советское правительство были ничем иным, как одним из129традиционных методов чистки и нивелирования местного населения с цельюего советизации.
Источники личного происхождения свидетельствуют о том,что эти меры «перевоспитания» оставили глубоко трагический отпечаток впамяти местных жителей.Другим не менее эффективным методом унификации новых советскихграждан со «старыми» было идеологическое перевоспитание. В этих целях вЗападной Белоруссии в 1939-1941 гг. ускоренными темпами проводилисьреформы местной системы образования по советскому образцу.Однако в ходе реформирования образования выявился целый рядтехнических проблем. Так, в 1939-1941 гг.
характерными чертами школзападных областей стали систематическая нехватка учебной литературы,катастрофический недостаток школьных помещений, дефицит канцелярскихтоваров, нехватка или вовсе отсутствие квалифицированных преподавателей.Все это, безусловно, негативно влияло на ход и результаты обучения.Реформа по массовому введению преподавания на русском и белорусскомязыках тоже провалилась – очевидно, что в западнобелорусских школах вуказанные годы все еще широко использовался польский язык. Кроме того,негативную роль в росте образованности населения сыграло введениеплатности за обучение в заведениях среднего специального и высшегообразования.Вместе с тем в 1939 г.
советская власть создала на присоединенныхтерриториях то, от чего к этому времени почти полностью отказалась впределах самого СССР – государственные учебные заведения с обучением наязыках национальных меньшинств, в том числе еврейские начальные инеполные средние школы с преподаванием на идише. Однако важноподчеркнуть, что при этом не было ни одного среднего и высшего учебногозаведения с преподаванием на идише. Таким образом, еврейский ребенок к13-14 года должен был полностью освоить государственные языки (в данномслучае, русский и белорусский) и впредь учиться, работать и, в идеале,общаться только на них.
Эта черта характеризует роль еврейских школ130западных областей, которую отводило им правительство, исключительно какнекого адаптационного этапа для еврейского юношества в процессе егосоветизации.Однаконесмотрянаобозначенныенегативныеявления,длязападнобелорусского еврейского населения главным достоинством новой дляних советской системы образования стало отсутствие всякой дискриминациив возможностях обучения, что очень привлекало еврейскую молодежь всоветские школы, техникумы и ВУЗы.В целом советская система образования в Западной Белоруссии, имеяряд ярко выраженных материальных и технических недостатков, в 1939-1941гг.
постепенно шла к своей основной цели – путем формирования у местныхжителей «символической национальной идентичности»468 воспитать из нихверных «советских граждан».Другими способами «перевоспитания» были организация лекций и беседс местным населением, а также распространение среди них идеологическивыверенной периодической и художественной литературой. На созданиесоветскойпериодикивприсоединенномрегионебыливыделенысущественные материальные и кадровые ресурсы. В 1939-1941 гг. в ЗападнойБелоруссии литература и периодика были многоязычными, хотя приоритетбыл отдан белорусскому языку. «Еврейскому» языку (идишу) отводиласьвторостепенная роль. В целях обеспечения донесения до не говорящего порусски и по-белорусски местного еврейского населения советской идеологии,в Западной Белоруссии была основана лишь одна газета на идише – 4страничная «Белостокер Штерн». Этот факт еще раз указывает на роль,которуюотводиласоветская«империяположительногодействия»национальным языкам – довести идеологические установки до каждойэтнической группы на понятном для нее языке469.
Тем не менее сам фактсуществованияидешеязычной«БелостокерШтерн»способствовал“National symbolic identity” – Мартин Т. Империя «положительной деятельности»: Нации и национализмв СССР, 1923-1939 гг. М.: Политическая энциклопедия, 2011. 662 с.469Мартин Т. Указ. соч. 662 с.468131поддержанию еврейской национальной культуры в столь непростыхусловиях, мало способствующих ее полноценному сохранению и развитию.Что касается проведения лекций, то можно отметить, что даннаяпропагандистская работа в отношении польского и еврейского населения невсегда была эффективной по причине незнания лекторами польского иидиша, а также нехватки пропагандистской и агитационной печатнойпродукции на этих языках. Таким образом, несмотря на грандиозностьпланов по агитационной и пропагандисткой работе, в реальности на местахони, очевидно, не были реализованы в должной мере.132Глава 3.