Диссертация (1136280), страница 15
Текст из файла (страница 15)
Ростовцевым Америкивесьма оптимистична, но со временем она меняется в худшую сторону. Скорее всего, первая оценка связана отчасти с первым впечатлением, которое было хорошим, а отчасти с хорошим эмоциональнымсостоянием, т.к. Ростовцев получил научную работу, за которую платили, чего он не мог добиться в Англии.
Важно отметить, что отрицательная оценка сохраняется в дальнейшем. В 1926 году он пишетА.В. Тырковой, что Америка ему надоела211. Примерно то же самое он207Цит. по Письма М.И. и С.М. Ростовцевых Н.П. и С.Н. Кондаковым... С. 440.BAR. George Vernadsky Papers.Box 4.209Письма М.И. и С.М. Ростовцевых Н.П. и С.Н.
Кондаковым... С. 446.210Цит. по Письма М.И. Ростовцева А.В. Тырковой-Вильямс и Г. Вильямсу /публ. Г.М. Бонгард-Левина, И.В. Тункиной // Скифский роман ... С. 483.211Там же. С. 496.20878пишет и А.А. Васильеву в письмах за 1925 – 1934 гг.212. Общий смыслэтих писем сводится к тому, что М.И. Ростовцев не радуется жизни, иАмерика его удручает. В последующих письмах об Америке, как правило, почти ничего не говорится, про свою жизнь он пишет, что неиспытывает к ней интереса213 и общий тон писем чаще всего минорный, что косвенным образом свидетельствует о том, что его отношение к Америке осталось прежним. Таким образом, ни о какой культурной ассимиляции говорить здесь не приходится.На основе всего выше сказанного можно сделать вывод о том,что жизнь в новой стране была Ростовцеву чужда, но он с ней мирился, хотя и не принимал, потому что не видел других вариантов построения своей дальнейшей жизни. Точнее, варианты были: ему,например, предлагали переехать работать в Германию в 1931 году 214,но он отказался.
Сделал он это не из-за того, что ему нравилась Америка, а по причине своего возраста, ему было уже 61 год. Он сам писал, что трудно в его возрасте начинать все сначала и создавать себеимя. Это относится не только к этому конкретному случаю, но и к подобным случаям при смене места работы в США. Он принял однопредложение – Йельского университета, но из-за гораздо лучшихусловий преподавания и более высокой зарплаты, чем он имел в Висконсине.Что касается мнения Г.В. Вернадского и его жены, то их оценкаценностей американцев и во многом отношение к США были нега-212М.И. Ростовцев и А.А. Васильев: шесть десятилетий дружбы и творческого сотрудничества / публ. Г.М. Бонгард-Левина, И.В.
Тункиной // Скифский роман ...С. 259-287.213Цит. по Письма М.И. Ростовцева А.В. Тырковой-Вильямс и Г. Вильямсу... С.499.214Бауэрсок Г., Бонгард-Левин Г.М. М.И. Ростовцев и Гарвард // Скифский роман… С. 199.79тивными. Н.В. Вернадская, в частности, писала: «Для меня успех уамериканцев есть признак морального почти падения». Это было связано с тем, как пишет М.Ю. Сорокина, что «идеология обязательногожизненного преуспевания, понимаемая в Америке прежде всего каккарьерный = материальный успех и успешность, так и осталась дляних чуждой»215.
То есть ни о каком принятии ценностей американского общества Вернадскими речь не идет.Как бы возражая против мнения о важности материального благополучия, Карпович пишет Г.В. Вернадскому в 1920 году: «Представление об американцах как о народе, погрязшем в материальныхделах – неверно, они сейчас может быть, самый идеалистическийнарод на земле»216.При этом очень интересно сравнить отношение ученых к США,которое выказывалось в письмах и их поведение, в частности, их попытки стать своими в американском обществе.
Довольно показательным в этом плане будет сравнение интеграционной активности Вернадских с семьей Ростовцевых или Толлей. С одной стороны, судя пописьмам, ни Ростовцевым, ни Вернадским США в целом и ее культура, в частности, не нравились. Но при этом Михаил Иванович и СофьяМихайловна Ростовцевы старались, как выразилась жена Г.В. Вернадского, встречаться с «right people» (буквально – правильными людьми;в данном контексте, очевидно, следует перевести «нужными людьми»). Вообще же стоит отметить, что Вернадские не обзавелись друзьями в США в отличие от Толлей или Васильева. При этом, что Толли, что Ростовцевы очень часто приглашали к себе своих американских коллег, либо ходили к ним в гости.
Со многими из них сложи215Сорокина М.Ю. Георгий Вернадский в поисках «русской идеи» // Природа.1999. № 2. С. 101.216BAR. George Vernadsky Papers. Box 4.80лись дружественные отношения. Вернадские же жили более уединенно и старались поддерживать отношения в основном с русскими эмигрантами. Н.В. Вернадская-Толль говорила в письме от 10 мая: «Помоему, Георгий очень повеселел с приездом Н.П. [Толля], ведь оночень одинок здесь»217.При разборе стратегий бытовой адаптации эмигрантов оченьважна их оценка возможности вернуться в Росси. Дело в том, что это,на мой взгляд, напрямую влияло на адаптационную активность ученых в чужой стране. От этого зависела их активность в интеграции внаучное сообщество.
Если у человека нет путей отступления, то онбудет стремиться встроиться в научное сообщество приютившей егостраны более активно. Если же он считает свое пребывание за границей временным явлением, его мотивация будет более низкой. Человек,который постоянно оглядывается назад, не сможет достигнуть высот вакадемической жизни и будет некомфортно ощущать себя в бытовойсфере.Как известно, первоначально у многих эмигрантов, что в Америке, что в Европе, существовали надежды на скорое падение властибольшевиков. Многие ученые, например, в Чехословакии продолжалиписать книги и статьи исключительно на русском языке, т.к. считали,что они должны работать только на русскую науку. При этом некототорые из них отрицательно относились к тем своим коллегам, которыеначинали писать на других зыках. Так, П.Н. Савицкий русских ученых, пишущих на других языках называл «романогерманобесами».
Онписал: «Публикация подобной работы218 на романо-германском языке217АРАН. Ф. 518. Оп. 3. Д. 300. Л. 25.К сожалению, нам не удалось точно установить о какой работе и какого автораидет речь в тексте Савицкого. Есть два наиболее вероятных варианта. Это второеиздание книги Г.В. Вернадского «A History of Russia» 1930 года, либо одна из статей А.Н.
Грабара 1930 года, какая именно нам установить не удалось.21881– один из самых горестных примеров слепого «романогерманобесия»219.Однако со временем, вера эмигрантов в скорое возвращение домой была значительно подорвана ходом истории. В частности, тотфакт, что они уезжали из Европы в США, надеясь на более комфортные условия существования, сам по себе говорил в пользу того, чтоони уже во многом смирились с мыслью, что они не скоро, если вообще смогут вернуться на родину.
При этом стоит основное вниманиеуделить тем, кто приехал в США либо напрямую, не пытаясь найтиместо в европейских научных заведениях, как, например, М.М. Карпович и А.А. Васильев, либо тем, кто уехал с началом революции и вЕвропе задержался ненадолго. Многие из них изначально не надеялись на скорое возвращение.К таким людям, в частности, относится М.И. Ростовцев. Вера вскорое возвращение у него была до 1919 года, после чего она практически исчезла. Это подтверждают следующие данные: в 1918 году 15августа он пишет А.В.
Тырковой, что вернулся бы в Россию, если быне научная работа в Швеции220. Также существует текст меморандумаот 8 октября 1918 года221, на тему международного научного сотрудничества стран-союзниц в первой мировой войне, который подписанМ.И. Ростовцевым как профессором Петроградского университета ичленом РАН. Но уже с конца 1919 года, надежда постепенно исчезает,о чем свидетельствуют следующие слова Ростовцева, в письмеН.П. Кондакову от 22 декабря 1919 года: «Самое ужасное то, что вераиссякла.
Люблю отвлеченную Россию, а в настоящей – ничего кроме219Цит. по Мир Кондакова… С. 210.Скифский роман… С. 463-464.221Там же. С. 464-465.22082222ужаса» . Однако это еще не окончательное решение, т.к. в следующие годы во многих письмах лейтмотивом данного вопроса звучатпримерно следующие слова «в большевистскую Россию я не ездок»223,т.е. оно было связано именно с политическими причинами. Переломпроизошел в 1922 году, когда он пишет Н.П. Кондакову, что даже если русский мужик свергнет большевиков, то «толку, однако, для русской культуры и для нас с Вами не будет.