Автореферат (1136156), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Домашняяэкономика представлена домохозяйствами, специфика внутренних связей которыхопределяется культурным капиталом домочадцев. Реципрокная экономика возникает вродственных и дружеских сетях, позволяющих накапливать социальный капитал.Теневая экономика воспроизводится на основе административного капитала ипредставлена фирмами, составляющими деловые сети. Криминальная экономикасуществует в виде преступных сообществ, мафиозно-клановые связи которыхпозволяют оперировать криминальным капиталом.Наши представления о структуре неформальной экономике отражены в схеме2, где виды капиталов, организаций и связей диверсифицированы по видамнеформальной экономической активности (Т – теневая экономика, К – криминальная,Д – домашняя, Р – реципрокные обмены домохозяйств).Схема 2.социальныйкапитал (Р)культурныйкапитал (Д)сообществадомохозяйств (Р)домохозяйства (Д)15ресурсы (формы капитала)организацииадминистративный криминальныйсообщества (К)капитал(Т)капитал (К)фирмы (Т)преступныеСТРУКТУРА НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИродственные и дружеские сети (Р)внутренние связи (Д)связиделовые сети (Т)мафиозно-клановые связи (К)Институты (формальные в виде законов или контрактов, а такженеформальные в виде социальных норм или частных договоренностей) регулируютповедение экономических агентов, а также арбитров, определяющих санкции занарушения правил игры.Институты неформальной экономики различаются в ее рыночной инерыночной частях.
Институты рыночной неформальной экономики (теневой икриминальной) являются функциональными “двойниками” тех, что действуют вформальной экономике. Неформальные дублеры законов и контрактов, принимаясхему В.Радаева, делятся на институты прав собственности, управленческих схем иправил обмена.Институты нерыночной неформальной экономики - домашней и реципрокной определяют правила выбора партнеров, формирования ресурсной базы (способов иролевойспецификиресурсообразования),экономическоговзаимодействия(совместной деятельности, обмена, дотационного иждивенчества) и легитимациипривилегий (возрастных, гендерных, событийных).
Эти институты не дублируютинституциональные элементы формальной экономики, а определяют иноецелеполагание хозяйствования.Во втором параграфе третьей главы анализируются природа и механизмвозникновения доверия как необходимого условия сетевых взаимодействий, а такжеположительные эффекты и негативные издержки обладания им.Исторически доверие возникло как способ противостояния рискамусложненной социальной системы. В параграфе систематизированы виды доверия,выявлена специфика доверия, возникающего в сетевых структурах.
Речь идет одоверии, существующем в рамках сетей в силу их способности контролироватьповедение своих членов и принуждать к исполнению групповых норм поведения(enforceable trust).Условия формирования сетевого доверия:- замкнутость контактов членов сети. “Замкнутость социальныхорганизаций” (Дж.Коулман) или “сильные связи” (М.Грановеттер) означаютситуацию, когда общение субъекта с контрагентами дополняется контактамипоследних между собой, что делает возможным объединение ресурсов противоппортунистического поведения;16- система внутригруппового оповещения. Средства коммуникации внутрисообщества становятся действенным средством социального контроля;- ресурсный дефицит, создаваемый социальным окружением.
Благоприятныевозможности формальной институциональной среды уменьшают значимостьнеформальных контактов, подрывая готовность субъекта подчиняться правиламзамкнутого сообщества;- ресурсная обеспеченность сообщества. Уникальность и масштабностьресурсов сети повышает привлекательность сетевого членства. Наоборот, низкийресурсный потенциал сети элиминирует сетевое притяжение.Но доверие – это не только ресурсная поддержка сетей, но и социальноепринуждение как своеобразная плата за сетевой ресурс. Социальные издержкиобладания сетевым доверием:1) обязательность взаимопомощи участников сети, что крайне обременительнодля тех, кто находится в состоянии устойчивого успеха;2) ограничения личной свободы, что особенно заметно на примере этническогопредпринимательства, поддержка в рамках которого оплачена дозированнойвосприимчивостью к внешней культуре;3) неверие в собственные силы.
Сеть культивирует неверие в индивидуальныевозможности, ибо успех одиночки девальвирует значимость сетевой поддержки;4) уравнительное давление при восходящей мобильности.Сети предлагают альтернативный доступ к ресурсам и снижениетрансакционных издержек, подменяя контрактное право системой сетевого доверия,основанного на механизме группового принуждения. Плата за принадлежность сетямпомимо взаимных услуг включает соответствие неписанным правилам сетевойморали.Четвертая глава диссертационного исследования, в отличие от трехпредыдущих глав, посвящена неформальной экономике России. Обсуждаются историяее развития (§1) и пространственная специфика (§2), а также ценностнаяприемлемость неформальной экономики россиянами (§3).Первый параграф четвертой главы посвящен ретроспективному обзорусоветской“второй”экономикикакэкономическойдеятельностивнецентрализованного планирования.
К легальной части советской “второй” экономикиотносились личные подсобные хозяйства (ЛПХ), жилищное строительство (ЖСК,личная собственность граждан и собственность колхозов), частная практикаотдельных профессиональных групп (стоматологи и протезисты, врачи, добытчикиценных металлов и др.). Нелегальные формы “второй” экономики представляливоровство, спекулятивные перепродажи, нелегальное производство товаров и услуг,коррупция.“Вторая” экономика была объективно необходима советской системе,поскольку:1.
смягчала дефицит планового хозяйства;2. снижала высокий инфляционный потенциал;3. позволяла наиболее инициативным хозяйственникам и индивидампреодолеть границы уравнительного распределения доходов и благ;4. повышала терпимость к идеологической пропаганде, создавая зазор междупредписанной ролью и реальностью.В рамках официального отношения советского государства ко “второй”экономике объявляется, что она носит вспомогательный характер; демонстрируетсянегативное отношение к предпринимательскому доходу; признается право на17существование частной экономики только в виде маломасштабной деятельности встрого определенных сферах.Для удержания “второй” экономики во вспомогательной, подчиненной ролигосударство вводит запрет на некоторые виды деятельности во “второй” экономике ина переход объектов из одной экономики в другую; устанавливаетдифференцированный доступ к ресурсам в пользу плановой экономики;идеологически дифференцирует доходы “по труду” и по предпринимательскойактивности.
Как следствие, “вторая” экономика имела шанс на развитие и расширениеисключительно по пути теневой, неформальной интеграции с официальнойэкономикой.Современная теневая сфера существенно трансформировалась. Однако междусоветской и постсоветской теневой экономикой существует наследственная связь, аименно:1) Приватизации государственной собственности начала 90-х годов явиласьканалом легализации подпольной экономики бывшего СССР.2) Теневые спутники легального хозяйственного агента преобразовались влегальную сеть обслуживающих его малых предприятий и кооперативов,взаимодействие с которыми в сущности повторяло прежнюю схему использованиягосударственного предприятия как ресурсного донора.3) Теневой сектор являлся одним из источников дохода советского чиновника.В новых условиях номенклатура воссоздает источник “кормления”, создаваяразночтения в законах, возможности их неоднозначной интерпретации.Итак, советская хозяйственная система объективно нуждалась во “второй”экономике, однако давала ей шанс на развитие только за пределами легальных границ,что было естественным следствием структурной позиции “второй” экономики всоциалистической системе.
При этом официальная и “вторая” экономики являлисобой симбиоз. Изменение социально-экономических и политических институтов даловозможность “второй” экономике СССР выйти из подполья, легализоватьфинансовую, ресурсную и интеллектуальную базу. Опыт “второй” советскойэкономики явился неотъемлемым элементом нового теневого порядка.Задача второго параграфа — выявить пространственную специфику сегментовнеформальной экономики в контексте теории сетевой организации пространства(М.Кастэльс).Сетевая организация российского пространства проявляется в распадеиерархической пирамиды территорий. Пространство организуется не какпирамидальная вертикаль с центром наверху, а как горизонтальная сетьнесубординированных узлов и внеузловых территорий.
Внеузловое пространстводелегирует свои экономические и политические ресурсы узловым центрам, получаявзамен опосредованную приобщенность к культуре и товарам мирового рынка.Если в узловых центрах борьба идет за доступ к конструированиюзаконодательных норм, то во внеузловом пространстве - за возможностьбезнаказанного уклонения от действующих правил, что формирует “политическую” и“экономическую” коррупцию соответственно. Отсюда следует различие коренногоинтереса хозяйствующего субъекта: в узловых центрах – сохранение собственныхусловий как исключительных ввиду стремления быть над законом, во внеузловомпространстве – снижение издержек легальности ввиду стремления быть под защитойзакона.Пространственный аспект влияет и на природу теневого дохода наемныхработников. В узловых центрах работники получают денежное вознаграждение запрофессиональное обслуживание теневых операций, что нацеливает работника на18демонстрацию корпоративной включенности и ведет к добровольному сокращениювремени досуга и отдыха.
Во внеузловом пространстве распространена натуральная“тащиловка”, возможности которой зависят от близости к материально-вещественнымценностям. Натурализация теневой практики работников обусловливает потребностьво времени на доведение ресурсов до конечного потребления. Свободное времястановится важным ингредиентом домашнего производства и формой оплаты труда.Домашняя экономика также имеет пространственную специфику.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
