Л.Г. Лойцянский - Из моих воспоминаний записки профессора-политехника (1124032), страница 29
Текст из файла (страница 29)
пой цянский Из мои» воспоминаний студентами первых курсов физического факультета, а я учился на старшем курсе. Это были талантливые, энергичные молодые люди, которые под руководством профессора Л. И. Кордыша пытались создать физическую лабораторию университета. От них я впервые узнал о создании радиоприемников. Потом мы встречались в Физико-техническом институте, где они стали учениками знаменитой физической школы А. Ф. Иоффе. Мое пребывание сотрудником ЦАГИ подходило к концу. Вещие слова Б. Г. Галеркина о крахе гитлеровской армии оправдались. К 1943 году обстановка настолько улучшилась, что пришло разрешение на переезд семей сотрудников ЦАГИ сначала в Стаханово (будущий г.
Жуковский), а затем и е Москву, где мне предоставили квартиру в доме авиационного министерства на улице Кирова. Я продолжал ежедневно ездить до станции Казанской железной дороги «Отдых», вблизи которой находилось Стаханово. День Победы отпраздновал на Красной Площади. Полувоенное подчинение властному, очень неровному по отношению к сотрудникам, начальнику лаборатории в мирное время меня не устраивало. Я затосковал по родному Ленинграду и Политехническому институту, меня потянуло на мою кафед>у. Ленинградская квартира была повреждена разорвавшимся во дворе снарядом, В 1944 году я побывал в Ленинграде, радостно встретился с сотрудниками кафедры, пережившими блокаду. Они приветствовали мое решение вернуться на кафедру.
Ректором Политехнического института тогда был профессор Павел Лазаревич Калантароа, который радушно меня встретил и предоставил квартиру в пристройке Химического корпуса. В ней я живу и по сию пору. Оставалось самое сложное — сказать С. А. Христиановичу о моем решении покинуть ЦАГИ и вернуться в Ленинград. Я зто сделал и вызвал с его стороны бурю возмущения. Он просто не представлял себе, что кто-нибудь может отказаться от его научного руководства, предпочтя самостоятельность.
Он нарисовал мне мрачную картину работы педагога» и, наоборот, радужные перспективы научной деятельности в Москве. По настоянию С. А. Христиановича, меня вызвал начальник ЦАГИ профессор Сергей Николаевич Шишкин и предложил остаться в Москве на крайне выгодных условиях. Для меня была приготовлена кафедра в Московском университете, мои поездки в Стаханово можно было сократить до одной в неделю, за мной сохранялась квартира.
Я от души поблагодарил С. Н. Шишкина эа столь лестное предложение и просил Научная н педагогнческая деятельность 1 23 а послеаоенное время простить меня за отказ от него. Я был поддержан женой в принятом решении. Кроме того, распространились слухи, что в ЦАГИ ожидается «чистка» в рамках кампании борьбы с «космополитами». В мрачном 1948 году она действительно была проведена, и ЦАГИ потерял большое число достойных представителей науки. Ничего подобного в нашем Ленинградском политехническом институте произойти не могло. В этом я вскоре убедился и лишний раз оценил свой институт.
С,А.Христианович негодовал. Он прекратил со мной знакомство, а начальник первого отдела ЦАГИ распорядился прекратить всякое сотрудничество со мной работников ЦАГИ. В дальнейшем мир между нами восстановился, и я, несмотря ни на что, сохранил к С. А. Христиановичу самое теплое отношение и глубокую благодарность за то, что он ранее для меня сделал. НАУЧНАЯ И ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В ПОСЛЕВОЕННОЕ ВРЕМЯ Осенью 1945 года я вернулся в Ленинград в родной институт и возобновил связи с ленинградскими НИИ и с лабораториями Ленинградского металлического завода (ЛМЗ). Продолжилась работа в механическом отделе НИВКа, который занимался улучшением работы судовых паровых турбин.
Я познакомился с талантливым, математически образованным, ведущим инженером этого отдела С. Ф. Абрамовичем. Его в то время беспокоили аварии трубок конденсатора судовых паровых турбин. Я помог выяснить природу вредных колебаний, вызывающих зти аварии. Это были поперечные колебания трубок в потоке пара, вызываемые периодическим срывом вихрей с поверхности трубок. Частота этих срывов определялась законом Струхала, согласно которому при больших числах Рейнольдса обнаруживалась одинаковость числа Струхала для самых разных явлений, начиная с исторической «эоловой арфы» и включая «звучание телеграфных проводов, колебания фабричных труб в порывах ветра, перископов при движении подводных лодок и другие аналогичные явления.
Если обтекаемая конструкция поверхности подвержена собственным колебаниям с частотой, зависящей от упругих ее свойств, то в результате наложения колебаний может возникнуть резонанс, соответствующий сближению частот этих колебаний. Избежать аварий трубок конденсатора можно было путем изменения частоты упругих колебаний 124 л. г. пойцянский Иэ моих воспоминаний за счет вариации радиусов сечения, толщины стенок трубок, способов их крепления и прочности трубок.
Решение этой задачи теории аэроупругости помогло избавиться от аварий. другие проблемы встали в связи с проектированием и расчетом решеток профилей лопаток, моделирующих рабочие колеса турбин. Начало этих работ в Союзе было положено И. Н. Вознесенским, под руководством которого двое выпускников кафедры гидр оазродинамики Ленинградского политехнического института (В. Ф. Пекин и Л. А. Симонов) выполнили первыми такие расчеты в стране.
Я занялся вопросами теории решеток, поднятыми одновременно механическим отделом НИВКа, заводскими лабораториями гидравлических (водяных) и паровых турбин ЛМЗ, а также Центральным котлотурбинным институтом (ЦКТИ), рядом своих исследований обобщающих известную теорему Жуковского о подъемной силе решетки на случай обтекания ее реальными жидкостями и газами, и, кроме того, предложил метод расчета сопротивления решеток. В связи с развитием в ЦКТИ экспериментальных работ по ламинарным и турбулентным струям я опубликовал, по-видимому, первую теоретическую работу по распространению закрученных струй. М.
В. Келдыш обратил в то время мое внимание на применение в навигационных приборах, предназначенных для ракетной техники, воздушных подшипников и подвесов и предложил привлечь нашу кафедру к этим вопросам. Р откликнулся на предложение М. В. как собственными исследованиями сферического подшипника и подвеса, так и созданием при кафедре гидро- аэродинамики группы, руководство которой осуществил выпускник кафедры Н.Д.
Заблоцкий, занявшийся изучением широкого круга нашедших технические применения цилиндрических и других воздушных подшипников и подвесов. Материально поддержал эти исследования один из отделов Института машиноведения АН СССР (в лице С. В. Пинегина), При нашей кафедре продолжили эти работы Л. Г. Степанянц и — под руководством Н. Д. Заблоцкого — И.
Е. Сипенков, Е. Г. Грудская и др. В это же время я занялся применением переменных Мизеса в теории ламинарных и турбулентных струй. В конце сороковых годов я приступил к большому труду — составлению учебника по механике жидкости и газа. Первое его издание относится к 1950 году. Зтот, как его назвал академик Л. И. Седое, «монографический учебник объединил как наиболее важные, новые, результаты, так Научная и ледагогичесхаядеятвльносгь 125 в послевоенное время и классические основы гидромеханики, Большое место в этом учебнике занял обзор моих работ.
Изданный Главной редакцией физико-математической литературы издательства «Наука», учебник получил широкое распространение в преподавании в высших учебных заведениях Союза и выдержал шесть переизданий. Последнее, шестое издание, на которое в дальнейшем делаются ссылки, вышло в свет в 1967 году. Второе издание в английском переводе появилось в Оксфорде (Англия) в издательстве Рег9агпоп Ргеав в 1966 году.
В настоящее время шестое издание также переведено на английский язык и ожидает выхода в свет в США в издательстве Непт(эрбеге в Нью-Йорке '. Монография «Ламинарный пограничный слой» переведена на немецкий язык приехавшим на стажировку на нашу кафедру немецким ученым Х. Лимбергом и под редакцией В. Шаблевского вышла в академическом издательстве в Берлине в 1967 г. Шестидесятые годы ознаменовались продолжением работ по взаимодействию процессов молекулярного (ламинарного) и молярного (турбулентного) трения с применением к теории переноса тепла в турбулентном движении, а также решением задачи о турбулентном пограничном слое на пластинке, омываемой газовым потоком с большими до- и сверхзвуковыми скоростями, в которой было использовано непосредственное обобщение закона Кармана на газодинамические условия. Центральным исследованием этого периода явилось создание метода обобщенного подобия (МОП) и его приложения к расчету ламинарного пограничного слоя (ЛПС).
Это исследование удачно завершило ранее предложенные мною методы расчета, значительно расширив их и уточнив. Сущность метода заключалась в применении аффинного преобразования к прандтлевским дифференциальным уравнениям ЛПС. Это позволило приближенно перейти, на первом этапе расчета, от нелинейного параболического уравнения в частных производных к обыкновенному дифференциальному уравнению в переменных МОП» (что значительно облегчает их численное интегрирование), к тому же еще обладающему свойством «универсальности» вЂ” применимости одного и того же универсального уравнения к различным задачам ' Перевод вышел в издательстве Весеюоове, 1пх., и. у., лишь в 1995 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
