Зубов В.П. Леонардо да Винчи (1124016), страница 32
Текст из файла (страница 32)
Он прекрасно показывает, для чего такой избыток силы нужен. Но чтобы держаться самому и балансировать на своих крыльях, подставлять их течениюветров и поворачивать руль соответственно их пути, птице нужна небольшая сила,-достаточно малого движения крыльев, идвижения тем более медленного, чем nтица больше»с.(V. U., 16,597-598).В области авиации для Леонардо определяющей была аналогия между плаванием и летанием. «Напиши о плавании под водой и получишь летание птицы по воздуху» (С.
А.,214d,с.510).Но пользование аналогиями не иревращалось в игру аналогиями.Сближение тотчас же влекло за собой искание различий. Леонардо спрашивает: конец крыла движется ли точно так, как рукапловца под водой, или в противоположном направлении? (К,с.13,512)40.Глубоко неправ Ольшки4I, когда, найдя у Леонардо уподобление поверхности воды чулкам, которые облекают ноги и «обнаруживают скрытое под ними» (А,59об.), он наставительно·щключал, что такое объяснение «способно, может быть, удовлетворить любознательность ребенка». Леонардо вовсе не успокаивался на таком образном сравнении-все варианты разнообразных наблюдений и экспериментов, множество заметок должныбыли во всей конкретности раскрыть, каким же именно образомсвойства водной поверхности «обнаруживают скрытое под нею».Разве не таков смысл рассуждений о подводном камне и о том,как он меняет течение воды на поверхности?«Если подводный камень на реке выходит наружу и разделяет течение воды, которая за этим камнем вновь соединяется, топромежуток между камнем и соединением воды будет тем местом, где отлагается песок.
Но если камень разделяет течение воды только внизу и покрыт текущей водой, то вода, проходящаяповерх него, будет падать за ним, вымывать у его подножия яму·10В другой записи(V. U., 18,с.513)Леонардо решает этот вопрос именно в последнем смысле. Вопрос этот долгое время оставался невыяснеиным и спорным, и только во второй половине XIX в. подтвердилось, что Леонардо прав.·11 Ольшки Л. История научной литературы на новых языках.
М.; Л., 1933. Т. I.с.О240.vfi145и переворачивать его. И вода, которая обрушивается на эту низину, кружит в водоворотах между низом и верхом, ибо воссоединение двух вод, разделенных камнем, не дает им сразу продолжатьсвой путь» (1, 67 об., с. 370). И разве не тому же посвящено следу-!ющее образное описание: «Почем уровнойг оповерхностьюо д и нм н о г оу т е с, в о д а[к о г д а] вимеетсяп о с л енан е г оре к еднес'всео б р а з у е тб у г р о в? Причина заключается в том, что вода, ударяющая об этот утес, падает за ним вниз и образует некоторогорода яму; проникая в эту впадину своим течением, она отскакива- !ет вверх и, вновь падая на дно, опять делает то же, и делает так1много раз, наподобие мяча, который бьют о землю и который,,раньше чем закончить свое движение, совершает много прыж- 1ков, один меньше другого» (А,60,с.370-371).Уподобление приливу и отливу в старой медико-биологиче-'ской литературе часто применялось для объяснения движениякрови и дыхания.
Так поступал и Леонардо. Но в ряде случаев онпоступал и наоборот, характеризуя геофизические процессы втерминах биологических. Некоторые авторы склонны были упрекать его за это, выискивая у него именно здесь наиболее фантастические аналогии. Леонардо писал например: «Тело Землиимеет природу рыбы, дельфина или кита, потому что дышит водою вместо воздуха» (С. А., 203Ь, с.457).Опять-таки неправ Ольшки, утверждая, что «Леонардо отдается игре мнимых аналогий, сопоставляет движение сердца с,движением Земли, сравнивает ток крови с течением вод и удов-,летворяется этими эффектными комбинациями.
Для него они jдостаточны, чтобыобъяснить закономерность сущего»42. 1Нельзя забывать, что подобные заявления у Леонардо начина- :Декларации «тело!дальнейшей проверки такой аналогии путем доведения ее до по-,ли, а неЗемлизавершали процесс познания.= телу дельфина» и т .п. служили исходным пунктом для :следнего предела конкретности и в случае необходимости-отбрасывания ее.
Так, конкретизируя исходный образ, Леонардопроизводил вычисления, долженствовавшие определить, каковаже величина «легкого» Земли. И эти вычисления заставили его,видимо, отказаться от первоначальной аналогии. Размеры «вычисленного» им «легкого Земли» не отвечали величине приливов и отливов, во-первых; и, во-вторых, «Земля не движетсятак, как движется грудь», ибо иначе «Получался бы сильнейший,выходящий из Земли ветер во время б часов прилива, а другой42 Олъшки Л.
Указ. соч. Т. l. С. 178. (Курсив мой.- В.З.).146сильнейший ветер дул бы в продолжении других260а, с.6 часов» (С.А.,458--459).На том историческом этапе, когда механика приливов, с одной стороны, движение крови и дыхание, с другой, в одинаковоймере были процессами, не разгаданными и не расшифрованными,вполне законной была попытка в виде пробы сопоставить те идругие, поискать, нет ли чего-либо общего в закономерностях,управляющих теми и другими. В этом, а не в анимистическом понимании заключалась главная суть. Аналогия была не средствомобъяснения,а попыткой проложить гипотетический путь от«Причины» к «следствию», подлежавший дальнейшей проверкена опыте.Нельзя забывать также, что в некоторых подобных случаяхмы имеем дело не с оригинальными мыслями Леонардо, а с выписками из чужих сочинений.
Достаточно сравнить приводимыйниже текст Леонардо с текстом сочинения Ристоро д' Ареццо«Строение мира»(1282).Леонардо писал: «Ничто не родится там, где нет жизни чувствующей, растительной и разумной: перья у птиц вырастают именяются каждый год, шерсть у животных растет и меняется, заисключением некоторых частей, ежегодно, -так шерсть на львиной гриве, у кошек и т.п.; травы растут на лугах и листья на деревьях и обновляются ежегодно в большом количестве. Потомумы можем сказать, что у Земли есть растительная душа, и чтоплоть ее-суша, кости- ряды сгромоздившихся скал, из которыхслагаются горы; связки-туфы; кровь ее•rенное в сердце кровяное озеро--водные жилы; заклюОкеан; дыхание, приток и отток крови при биении пульса есть то же, что у Земли прилив и отлив моря, а теплота мировой души-огонь, разлитой в земле; местопребыванием же души растительной являются огни, которыепо различным местам Земли источаются в минеральные воды, всерные ключи и вулканы, -в Монджибелло в Сицилии и в другихмногих местах»(Leic., 34,с.457--458).А вот что писал Ристоро д' Ареццо: «И если мы присмотримся к первоначальному возникновению и вдумаемся в него,то внутри Земли мы найдем отвердевшую землю и зародившиеся мягкие камни, которые мало отличаются от земли, и онидля Земли то же, что сухожилия у животного.
И сделав ещешаг, мы находим зародившиеся камни, более твердые и болееотделяющиеся от земли; и они для Земли то, что кости у животного. И мы можем сделать уподобление и сравнить теложивотного с телом Земли, и сможем уподобить мясомягкие камни-сухожилиям, твердые камни--земле,костям, кровь,147которая течет по жилам,и шерсть--воде, которая течет по телу Земли,растениям»4з.Флорентийская Академия опыталала в серединеXVII в.(Accademia del Cimento) сде«provando е riprovan-своим девизом слова:do»- «Испытывая и вновь испытывая».Следуя этому девизу, онапоставила своей задачей экспериментальную проверку новых истарых положений, старых вплоть до аристотелевской теориитак называемого антиперистасиса. Леонардо следовал в сущности тому же лозунгу, подвергая суду разума и эксперимента положения, которые он встречал в книгах, вроде только что упомянутой книги Ристоро д' Ареццо. Иными словами, Леонардо пользовался аналогиями не столько для того, чтобы д о к а з а т ь(provare)те или иные положения; они были для него чаще всегочем-то, что надлежало проверить ии с п ы т а т.
ь,-по-итальянски и в этом случае придется воспользоваться тем же самым глаголом43provare.Ristoro d' Arezzo. Della composizione del mondo. Testo italiano del 1282, giit puЬlicato da Е. Narducci, ed ora in piu comoda forma ridotto. Milano, 1864. Lib. I. Сар. 20.Р. 41. (BiЬlioteca rara. Vol. LIV). Ср.: Baratta М. Leonardo da Vinci ed i proЬlemidella tепа. Torino, 1903. Р. 78. Мы пишем с прописной буквы «Земля» всюду,где речь идет о нашей планете,..и со строчной буквы, когда речь идет ободной из четырех «стихий».
Обилие повторений словадля оригинала и сохранено в переводе.tеrrахарактерноГлаваГлаз-IVповелитель чувствЧто побуждает тебя, о человек, покидатьсвое жилище в городе, оставлять родных и друзей и уходить в поля через горы и долины, что,как не природная красота мира, которою, еслихорошенько вдуматься, ты наслаждаешься единственно посредством чувства зрения?Т. Р.,23«Метафизика» Аристотеля начинается словами: «Все людиот природы стремятся к знанию. Свидетельством об этом является наша привязанноетЪ к чувственным ощущениям; ведь и безотносительно к их пользе мы любим их ради них самих, и притомболее всех прочих те, которые возникают при посредстве глаз.В самом дело: зрению, можно сказать, мы отдаем предпочтениеперед всем прочим, не только когда собираемся действовать, нои в тех случаях, когда не собираемся что-либо делать.
Причиназаключается в том, что это чувство в наибольшей мере содействует нашему познанию и делает явными многочисленные различия в вещах»I.Ссылаясь на Аристотеля, друг Леонардо, Лука Пачоли, писал: «По авторитетному мнению учителя тех, кто знает, от зрения имеет свое начало знание. Или, как он же утверждает в другом месте, говоря: нет ничего в интеллекте, чего не было быраньше в ощущении. Иными словами, никакая вещь не бывает винтеллекте раньше, чем будет дана тем или иным образом в ощущении.
И из наших чувств, согласно мудрецам, зрение наиболееблагородное. Вот почему не без основания даже простые людиназывают глаз первой дверью, благодаря которой ум постигает ивкушает вещи»z.'Аристотель. Метафизика.I, 1, 980 а.Цитата из Аристотеля была широко известна во времена Леонардо. Достаточно указать, что перифраз ее имеется в2«Compendium totius philosophiae tam naturalis quam moralis>>(Venetiis, 1534. Lib. 1. § 1. Fol. 2 recto).Pacioli L. Divina proportione. Р. 35.Дж.
Савонаролы149Старший современник Леонардо да Винчи, Леон БаттистаАльберти, избравший своей эмблемой крылатый глаз, определялзрение как наиболее «острое» чувство, позволяющее «сразу»распознавать, что в искусствах и вещах есть хорошего и дурногоз.Однако никто из названных авторов не говорил о глазе и зрении так много и так приподнято, как Леонардо да Винчи. Тот отрывок трактата о живописи, который по справедливости можноназвать «Похвалой глазу» (Т.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
