Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 2-1996 (1116256), страница 102
Текст из файла (страница 102)
Но делается это своеобразно: в союзники призываютсякак раз обыденное человеческое действие и поведение. Человекупредлагается присмотреться к самому себе и убедиться в том, какиесильные возможности движения к всеобщему нравственному законув нем заключены." М О Р А Л Ь Н Ы Й ЗАКОН ВО М Н Е "Движение к всеобщему нравственному закону осуществляется неиначе, как через сознательное, разумное, истинно человеческоеформирование максим.
Тем, кого обескуражили резкие противоречия между эмпирически-относительными максимами и всеобщимнравственным законом, Кант как бы советует: не надо отчаиваться;в человеческом поведении для утверждения общечеловеческойнравственности есть нечто обнадеживающее. Не ожидайте, чтоКант станет приводить в пример какие-нибудь высоконравственные, героические; самоотверженные поступки. Ничего подобного.Во всех таких случаях, рассуждает Кант, можно сомневаться в истинных мотивах. Можно усомниться: является ли поступок, который изображается добродетельным, действительно моральным?Не был ли он всего лишь легальным? Не стал ли человек героемдобра и самоотверженности потому, что какие-то иные побуждения,а не чистый долг, руководили им? "Выставление разуму", как выражается Кант, нравственных примеров хотя и впечатляющее, нооно не становится стопроцентно убедительным.
И значит, нужноидти другим путем, представляя повседневному действию силу и383убедительность добра. Вспомните знаменитые слова Канта о двухвещах, которые наполняют его изумлением: "звездное небо надомной" и "моральный закон во мне".Обратим теперь внимание на второй момент: Кант будто проситвсех нас раскопать в самих себе нечто такое, что как бы указываетна присутствие в нас, в нашей душе высокой нравственной силы.Он призывает, например, обратить внимание на "приговоры тойудивительной способности в нас, которая называется совестью".Когда нам случается совершить нечто недостойное, сомнительное,тем более пагубное с нравственной точки зрения, мы успокаиваемсовесть, говорим ей: я не виноват, мне пришлось так поступить...А она делает свое дело, продолжая взывать к другому началу в нашей душе, которое противится нравственному конформизму.
"Приговоры", муки совести, в сущности, знает каждый человек, еслитолько он не превратился в животное, лишенное самой способностирассуждения и самоанализа, если он не погряз в преступлениях ипороках. Но Кант настаивает на том, что даже людям, опустившимсяна дно жизни, притом людям с неизощренными интеллектуальными,умственными способностями, знакомы муки и приговоры совести."Есть что-то необычное в безгранично высокой оценке чистого., свободного от всякой выгоды морального закона в том виде, в какомпрактический разум представляет его нам для соблюдения; голосего заставляет даже самого смелого преступника трепетать и смущаться перед его взором..."68.К А Т Е Г О Р И Ч Е С К И Й ИМПЕРАТИВ: И Н Д И В И Д У А Л Ь Н О Е ИОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКОЕКатегорический императив, по замыслу Канта, — формулирование того, как должно поступать человеку, стремящемуся приобщиться к подлинно нравственному.
Он непосредственно обращен кдействующему человеку, к индивиду, совершающему определенныепоступки: "Поступай так, чтобы-..." Он советует человеку строго инастоятельно, внимательнейшим образом относиться к максимамсвоего поведения, т. е. к субъективным правилам практического разума. Что можно и нужно, согласно Канту, порекомендовать человеку, поколению, народу, человечеству, когда они обращаются кмаксимам? И можно ли вообще, отправляясь от этих всегда субъективных правил, выйти на дорогу общечеловеческой, на всевремена действенной моральности, нравственности? Канткак бы приглашает читателя к совместному рассуждению.Tf>i, обычный и конкретный индивид, совершаешь какой-товполне определенный поступок.
И ты должен четко и недвусмысленно сформулировать правило, максиму, на основе которой поступоксовершен. Не увиливай, не лги самому себе, когда определяешь (допоступка или после его совершения) свою максиму. А после четкого исовершенно объективного определения правила задай себе вопрос:что было бы, если бы на основании твоей максимы действовали в384подобных случаях другие люди? И если бы проводился некий конкурс максим на роль нравственных правил для всего человечества,притом значимых на все времена? Мог бы ты предложить правилосвоего действия в качестве основы всеобщего нравственного законодательства? Кант высказывает еще одну рекомендацию.
Она основана на библейской мудрости. Если ты совершаешь поступок поотношению к другому человеку, задай себе вопрос: а хочешь литы, чтобы на основании такого же правила подобный же поступокбыл совершен по отношению к тебе?Иначе говоря, если ты унижаешь какого-то человека, подумай:хочешь ли ты, чтобы он (или кто-то другой) унижал тебя? Совершая поступок и тем более формулируя нравственное правило, тыкак бы ставишь себя на место, которое занимает сейчас другойчеловек, объект твоего поступка.
И еще одно уточнение: Кантполагает, что в конкретных нравственных делах человек долженмыслью подниматься на самую высокую вершину, понимать, чтокаждый поступок, в который вовлечены определенные люди, вещи,обстоятельства, так или иначе отзовется на всем человечестве.Нужно, стало быть, "выбирать" в конкретном поступке долю,судьбу, достоинство человечества.Все это, разумеется, разговор о нравственном идеале.
В реальной практике вряд ли возможно найти таких людей, которые бы вовсех случаях следовали кантовским рекомендациям. Да ведь иКант вовсе не утверждает, что категорический императив с сегодняна завтра сделается действенным. Но он настаивает на том, чтоничто другое не может быть названо нравственным в высшемсмысле слова.
Если ты не хочешь сознательно следовать высшемузакону нравственности, знай, что ты не только удаляешься от истинно человеческой нравственности, но и наносишь ей ущерб.Но если ты возводишь в закон своих поступков долг перед человечеством — причем и как долг перед конкретным человеком,который для тебя есть часть человечества, и перед человечествомв целом, — вот тогда, и только тогда, ты поступаешь нравственно ввысшем смысле слова.И еще одна расшифровка категорического императива:нужно всячески избегать делать человека и человечествотолько средствами для достижения собственных целей.К сожалению, люди куда как часто делают это. Но там и тогда, гдеи когда это происходит, утверждает Кант, кончается нравственность. Поясняя суть категорического императива, Кант заключает:подлинно нравственным является такое действие, в котором человек и человечество выступают как абсолютныецели.Начало и конец кантовской «Критики практического разума» —это принцип свободы, автономия нашей воли.
Важно, кроме того,что у Канта все строится на утверждении нравственной вменяемости человека. Это значит: какими бы обстоятельствами, приведшими к тому или другому поступку, человек себя ни оправдывал, он.385свободен поступать так или иначе. Мы ниоткуда свободу не возьмем, если не решимся быть свободными. А поскольку у Канта моральный закон ссылается на свободу, а свобода — на моральныйзакон, поскольку они индуцируют друг друга, то быть нравственным — значит быть свободным. Без свободных нравственныхрешений и поступков, наших собственных и других людей, вмире не утвердятся и не сохранятся свобода и нравственность.
Как человеческие, разумные существа мы вменяемыв отношении свободы и нравственности. Поэтому каждому изнас и всем нам вместе может быть предъявлен строгий нравственный иск. Да и сами мы не можем не вершить такой суд над собой.Более поздняя этическая работа Канта — «Метафизика нравовв двух частях» (1797). В этой работе, из которой при жизни Кантуудалось опубликовать лишь первую часть (столь жесткими былицензурные строгости), — она называлась «Метафизические началаучения о праве», —- можно почерпнуть немало важного и полезного для нашего времени. Прежде всего, Кант тесно связываетправо и нравы — проблема, которую нельзя не считать в высшейстепени актуальной.
Вторая часть — «Метафизические началаучения о добродетели» — содержит интересное, обращенное кчеловеку развитие этической концепции Канта. В чем состоит долгчеловека перед самим собой? Является ли долгом человека передсамим собой "увеличение своего морального совершенства"? В чемобязанность добродетели по отношению к другим людям? Каковыпротивоположные человеколюбию пороки человеконенавистничества? Эти и другие животрепещущие и сегодня вопросы поставлены,решены ярко, глубоко, зрело, гуманно.-«КРИТИКА С П О С О Б Н О С Т И С У Ж Д Е Н И Я »Кантовская -«Критика способности суждения»*® помещаетв центр анализа понятие цели.
Цель может быть субъективной, и тогда способность суждения выступает как эстетическаяспособность. Цель может быть и объективной, и тогда способностьсуждения становится телеологической.В третьей «Критике», в отличие от первой, способность суждения выступает уже не просто как чистая познавательная способность. Здесь она также увязывается не только с понятием воли исвободы, как было во второй «Критике», но и с понятиями цели ипрекрасного, а также художественного вкуса. При этом исследование телеологической способности суждения Кант мыслит какпродолжение и завершение «Критики чистого разума». Связующимзвеном служит понятие "идея разума" — в данном случае для анализа берется идея целесообразности.
Анализ эстетической способности кроме того становится новой, третьей ступенью критическойфилософии, объединяющей в единое целое все три «Критики».Предмет исследования в случае эстетической способности суждения — прекрасное и возвышенное. Кант задается вопросом: "Что386.такое прекрасное?" и для ответа на него анализирует суждениевкуса "Это красиво (прекрасно)". Такое суждение Кант именуетэстетическим (уже не в смысле трансцендентальной эстетики, науки о чувственности, а в более близком нашему времени пониманииэстетики как учения о прекрасном).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
