Диссертация (1102049), страница 22
Текст из файла (страница 22)
По пути назад, когда лодка проплывает мимо бобовых полей, одинмальчик предлагает компании набрать где-нибудь бобов без разрешения хозяинаполя, чтобы немного перекусить. И мальчик по имени А-фа советует украсть бобына своем поле, так как они по размеру гораздо больше, чем у других хозяев — чторебята и делают. А на следующий день хозяйка бобовых полей бабушка Лю-исовсем не осуждает мальчиков, и даже наоборот, когда повествователь говорит, чтобобы очень вкусные, она дарит ему ещё немного.Повесть передаёт самые приятные и весёлые детские воспоминания о жизни вдеревне, и просмотр театрального представления с хорошими приятелями тожестановится необыкновенным и прекрасным событием, которое повествовательпроносит чрез всю жизнь.
Деревенское представление — центральное событиеповести, в этом и смысл её названия, но на самом деле само представление имеетненастолькобольшоезначение,насколькосопутствующиепросмотруобстоятельства, как это часто бывает в детстве: доброта, приветливость иискренность людей, прелестный пейзаж той ночи, трогательное общение междумальчиками, их привязанность друг к другу и товарищество.При чтении повести читателю передаётся чувство счастья и радостиповествователя из каждой строки текста. Но лиризм повести заключается в том,что об этом счастье говорится как о давно прошедшем: «сказать правду, с тех пормне никогда не приходилось пробовать более вкусных бобов, чем те, что мы ели влодке; и не довелось мне увидеть спектакля более интересного, чем представлениев селе Чжао» [Лу Синь, 1954, 1 т.: 226]. Эта повесть занимает особое место в115творчестве Лу Синя, в ней он уходит от темы революции, от обличениячеловеческой природы.
Наоборот, картины идилличны, и только отнесенностьсобытий в прошлое, только ностальгия, которой пронизаны вступление ифинальная часть повести, не позволяют говорить об оптимизме писателя. Как и уЧехова, детское впечатление о мире становится главным предметом изображения.Созвучной ей представляется произведение А. П. Чехова «Степь».Повесть А. П.
Чехова «Степь. История одной поездки» по праву занимаетособое место в творчестве автора: критики-современники называли её первымудачным опытом писателя в крупной форме (в отличие от жанра короткогорассказа, в котором отрабатывался чеховский лаконичный стиль). Несмотря наредуцированность событийного ряда и преобладание описательных характеристик,этому произведению присуща черта, которую в истории литературы принятоназывать энциклопедизмом. Так, в тексте соседствуют зарисовки из жизниразличных слоёв населения России, благодаря искусно построенным диалогам длячитателя звучат голоса очень разных людей: высокого и низкого происхождения,воспитанныхмировоззрений,ималообразованных,отпередовыхносителейвеянийэпохисамыхдоразныхидейидетски-равнодушногоинфантилизма.Следуя традициям И. С.
Тургенева («Бежин луг», 1851), Чехов вводит вповествовательное полотно не только речевые характеристики персонажей(особый строй народной речи, диалектизмы), но и малые жанры фольклора:приметы (например, мужчине не следует есть, не сняв головного убора),бывальщины (рассказы об убийстве купцов и печальной участи убийц или сюжетыо чудесном спасении от разбойников), особенности отношения простых людей кстранникам и путешествующим, к природе (наблюдения Васи за играющейлисицей подаётся как особое свойство его физического зрения и видения мира).116Связующим звеном между этими пёстрыми картинками крестьянского ибарского быта становится образ девятилетнего мальчика, впервые надолгоотлучившегося из дома и едущего поступать в гимназию.
Всё происходящее с нимв дороге — лишь промежуточный этап его жизни, прощание со старым, тогда какновая жизнь для Егорушки начинается с концом повести. Настроения мальчикапостоянно меняются, нередко он, испытывая дорожный дискомфорт или тоску подому, чувствует себя несчастным. Однако в действительности это скореесчастливый мальчик, обладающий восприимчивой душой и чувством прекрасного,сострадающий людям, нередко испытывающий и на себе самом благоволениеокружающих.
Отношение к нему дяди, который готов оплачивать Егорушкинообучение, и материной подруги, у которой он будет жить, говорит скорее о том, чтобудущее мальчика сложится хорошо. Хотя автор не даёт читателю права знать, чтобудет в дальнейшем с его героями, но, словно глядя из авторского настоящего вхудожественное прошлое, сообщает наверняка, что со стариком-священникоммальчик видится в последний раз в жизни. Создаётся впечатление, что повестьрассказывается автором как воспоминание о детстве — далёком и сказочном, каксон.
Недаром Александр Павлович Чехов, брат писателя, находил в этомпроизведении автобиографические черты.И всё же бóльшая часть повествования ведётся с точки зрения мальчика.Автора интересует мир ребёнка, и сквозь призму восприятия Егорушки онпропускает всё описываемое.Мальчик прощается со знакомыми местами и встречает много нового. Егопутешествие не лишено философского начала: все события сопровождаютсяразмышлениями о жизни и смысле бытия, назначении всего сущего; о проблемеодиночества человека перед лицом вечности; о смерти и скудости человеческихпредставлений, о небытие; о русском менталитете, широте души, богатырскомдухе, которым пропитана русская земля; об отношении русского к своей жизни и117его ощущении времени: «Русский человек любит вспоминать, но не любит жить»[Чехов, 1985, 7т.: 64].Особенно интересны попытки мальчика задуматься осмерти и невозможность постичь собственный уход из жизни, а также первыемысли о женщине и цели создания семьи.Ощущения мальчика смешиваются с голосом автора в духе полифонииДостоевского [Бахтин, 1963], и зачастую трудно отделить мальчишескоепонимание, только начинающее маячить на горизонте его разрозненных мыслей,от убеждений взрослого человека, рассказывающего историю.
В этом видитсяинтересная черта изображения чеховских героев-детей: их восприятию всегдасопутствует голос зрелого человека, словно старающегося воскресить в себедевственные детские впечатления от мира.Точка зрения Егорушки на окружающую действительность интересна авторуи потому, что она существенно отличается от взгляда взрослого человека. Ребёнок,поканезакончилосьегодетство,однойногойостаётсявсвоёмполуфантастическом мире, и когда явления реальности вступают в диалог с еговнутренней Вселенной, рождается чудесное.Подобно первобытному человеку, мальчик проецирует понятные емучеловеческие отношения на явления природы: он видит, как маленькая речка гордоизображает из себя мощный поток, как степь улыбается, как бекасы досадуют, чтоих согнали с насиженного места, как облако переглядывается со степью, сообщая оготовности к дождю.
Огонь на его глазах, подобно человеку, ест траву (а непожирает, как это было бы в обезличенном фразеологизме), а дождь состоит внеприятном заговоре с рогожей, по которой он стучит. Гроза воспринимаетсямальчиком как несчастье, и страх перед ней обусловлен отнюдь не прагматичнымопасением промокнуть или простудиться.Окружающее для Егорушки не только всё одушевлено, но и осваивается импо аналогии со знакомыми образами, иногда настолько бытовыми, что на118основании такого отождествления создаётся комический эффект.
В иныхсопоставлениях проявляется мифологическое мышление, присущее детям.Мальчик жалеет своё недавно мокрое, но уже поношенное пальто и проецирует нанего своё судьбу. Мельница напоминает ему маленького человечка или колдуна,холм напоминает грубую поделку, склеенную из камней.
Священник в необычномдля него костюме уподобляется Робинзону Крузо. Степь притаилась как виденныенедавно еврейские дети под одеялом. Неудобные стулья словно бы согнулпроезжий силач, он же оставил дыры в полу. В закате Егорушке видятся золотыекрылья ангелов-хранителей, как и люди, ждущих ночного отдыха. Три мужика свилами среди отблеска молний превращаются в великанов с пиками.В разряд детей попадает и ещё один персонаж повести, двадцатилетнийкучер Дениска. Он скорее напоминает рано повзрослевшего ребёнка, чем зрелогочеловека. Дениска знает свои обязанности и права среди господ (так, он выбираеттолько жёлтые огурцы и не решается взять пирог), он собирается создать семью,но при этом в своих свободных занятиях и суждениях уподобляется ребёнку.Особенно хорошо это видно в сцене, где Егорушка и Дениска ловят кузнечика,называемого по-детски скрипачом, и гладят его по спине и усикам, думая, чтонасекомому будет приятно.В дороге Егорушке встречаются и другие дети.
Комично описываетсявстреча с совсем маленьким Титом, владельцем солидного имени и басящегоголоса. Момент этой встречи частично подан с точки зрения Тита: его удивлениепри виде незнакомцев (они сравниваются с призраками), ласкающий цвет яркокрасной рубахи Егорушки, привлёкший малыша.Ребёнок в понимании А. П. Чехова часто пребывает в каком-то полусне —из-за болезни, усталости или ощущения неуютности окружающей обстановки. Изза этого мир в его глазах приобретает черты полуфантастического: одни явления ипредметы превращаются в другие, и лёгкий налёт абсурда накладывается на все119воспринимаемые события.
Это состояние особенно интересует Чехова, оноявляется лейтмотивом его творчества. В повести «Степь» птицы разговаривают,придорожный куст превращается в силуэт монаха, поступки взрослых немотивированы — одни безосновательно благоволят мальчику, другие к немустроги, ожидая шалости, — однако ребёнок воспринимает их терпеливо, какпривычный алогизм окружающего мира.В творчестве Чехова нередко звучит мотив перевёрнутого мира, когда людиведут себя вопреки ожиданию, и одни персонажи словно бы надевают маскидругих.
(Так, к примеру, в рассказе «Хористка» (1886) неестественными,играющими в жизнь оказываются простые люди, а самым искренним –единственный человек, выступающий на сцене. Образ этой героини наделёндетскими чертами и даже перекликается с рассказом «Житейская мелочь»).Именно поэтому восприятие мира детьми – полуфантастическое, искажённое собыденной точки зрения – интересует автора. Вера ребёнка в чудесное иготовность видеть его повсюду отчасти схожа с верой простого народа: «Крест удороги, темные тюки, простор и судьба людей, собравшихся у костра, - всё этосамо по себе было так чудесно и страшно, что фантастичность небылицы илисказки бледнела и сливалась с жизнью» [Чехов, 1985, 7т.: 73].Детям в художественном мире А.