Автореферат (1102037), страница 4
Текст из файла (страница 4)
до н.э. Л. Выготский отмечал, что катарсис естьпреображение боли и страдания, снятие напряжения, некоторое просветлениетяжелого, мрачного чувства, упорядочивание хаоса эмоций, движение, кбалансу с миром, избавление от деструктивности, как говорят сегодня.Осмыслению данного явления посвящена коллективная монография «Катарсис.Метаморфозы трагического сознания»25. По определению Е.В. Волковой,катарсис ― «это очищение не только от ужаса, страха, но и от множествапорочных чувств и страстей, от хаотического и деструктивного, от фанатизма иагрессивности,отабстрактногодолженствования,соседствующегосконкретной безответственностью»26.
И далее: ученый выделяет два видакатарсиса - классический и неклассический. Классический есть «эффектвоздействия трагедии как жанра, который совершал свой художественный взлетв разные эпохи: в классической Греции, в шекспировском постренессансе, вофранцузском классицизме, шиллеровско-гетевском творчестве и пушкинскойтрагедийности. А неклассический катарсис ярче всего виден в повествованииХХ века, где трагическим ореолом окружен не персонаж свободного действия иподвига, а мученик. ХХ век принес в трагическое повествование картины242526Топер. П.
Трагическое в искусстве ХХ века. // Вопросы литературы. 2000. №.2. С. 24.Катарсис. Метаморфозы трагического сознания. Санкт-Петербург. 2007.Волкова Е.В. Трагический парадокс Варлама Шаламова. М., 1998, С. 32.16такого земного ада, такого мученичества миллионов людей, такой вселенскийтрагический размах страданий невинных, которые заставили переосмыслитьмногое в культурно-ценностном багаже человечества». Заслуживает вниманияточка зрения М.Ф. Пьяных, который утверждал, что «трагическое издавна, сантичных времен, связано с духовным, нравственно-эстетическим и социальнопсихологическим ростом личности, опережающим развитие эпической массы ивопределенныхусловияхвступающимвнепримиримоесмертельноепротивоборство с косными, мешающими этому росту государственными,общественными, и религиозными законами, нормами, догмами, традициями ипредрассудками»27.
Ученый определил русский литературный процесс ХХ векакак трагедийную пятиактную структуру с прологом и эпилогом, отметив, чтотрагическое действо, в форму которого воплотилось это развитие, оказалосьсвязанным в единое целое двумя взаимодействующими сюжетами: «сюжетом,которыйскладывалсяраскрывавшимисториюизходаисторическихвнутреннего,событий,интимо-личностногоиисюжетом,духовно-нравственного мира человека»28. Таким образом «характер взаимоотношениймежду этими сюжетами, а также развитие взаимоотношений между личностьюи эпическими массами, между человеком и государством во многом определисвоеобразие трагического в каждом акте»29.Новые аспекты в толковании трагического сказались в появлении понятия«пантрагизм».
В русской науке последнего времени это понятие получилообоснование в книге И.И. Плехановой «Преображение трагического»30.«Трагедия становится не событием, а частью существования <...>, трагическое― универсальная категория миропонимания, трагедия ― состояние мира...»31.Ощущение трагического невозможно без активности души и разума в2728293031Пьяных М.Ф. Трагический ХХ век в зеркале русской литературы. Санкт-Петербург., 2003.
С. 9.Пьяных М.Ф. Трагический ХХ век в зеркале русской литературы. Санкт-Петербург., 2003. С. 8.Там же. С. 8.Плеханова И.И. Преображение трагического. Иркутск., 2001.Там же. С. 14-15.17проживании неразрешимого конфликта32. А в основе таких ощущенийнесогласие с миром, где царит зло, протест против собственной конечности,обреченность на экзистенциальное одиночество.Понятие «пантрагизм» вызывает неприятие у ряда исследователей:«Подобное«разбухание»областитрагическогодопантрагизмапарадоксальными образом, а в то же время закономерно ведет к отвержениюэтой категории. В соответствии с концепцией «трагизма без берегов»катастрофичность человеческого бытия составляет его главное, сущностноесвойство, а жизнь как таковая безысходна и бессмысленна», ― пишет В.Е.Хализев33.Между тем правомерна мысль о расширении сферы трагического и кругагероев, относимых к трагическим персонажам. Трагическими героямитрадиционно считались герои, подобные Гамлету, то есть мыслящие,рефлектирующие, интеллектуальные, погруженные в осознание противоречий,особенно внутреннего порядка (дисгармония в душе).
Но оказалось, чтотрагическими можно признать и таких, казалось бы, незаметных персонажей,как некоторые герои Пушкина или многие герои Достоевского. Значит,убеждение Плехановой о расширении сферы трагического и круга его героевимеет под собой определенное основание.Весьма убедительны и значимы в этом плане суждения Е.В.
Волковой,высказанные в книге «Трагический парадокс Варлама Шаламова»34. Наличиетрагического ученый связывает не только с трагедией как жанром, но и сповествовательными текстами, главным образом повестями и рассказами,посвященными описаниям жизни «мучеников» тоталитарных условий бытия,которые, по словам автора, часто «сметаются как мусор».Итак, история изучения трагического, будь то содержание жанратрагедии, пафос, модальность, мироощущение, насчитывает много веков. Эта323334Там же. С.
12.Хализев В.Е. Теория литературы. М., 2009. С. 119.Волкова Е. В. Трагический парадокс Варлама Шаламова. М., 1998, С. 32.18история еще не завершилась. Рассмотрение различных работ, принадлежащихизвестным русским и зарубежным ученым, свидетельствует, что их концепции иточки зрения, т.е. их подходы к определению трагического, отличаются друг отдруга. Вместе с тем, основная тенденция, характерная для разных концепций,заключается в признании того, что в жизни отдельного человека илисоциальной группы, в тех или иных обстоятельствах, могут возникатьнепримиримые противоречия, такие как противоречие между личным чувствоми долгом - перед семьей, перед обществом; противоречие между естественнойпотребностью к сохранению своей жизни и необходимостью жертвы во имявысоких, общезначимых целей и идеалов; противоречие между личнымиинтересами и стремлениями и религиозно- нравственными принципами.Особенно серьезными и непреодолимыми противоречия подобного типастановятся тогда, когда они возникают «в душе», в сознании одного человека,порождая мучительные переживания и сомнения, т.е.
трагические состояния инастроения.Такойподходкпониманиюитрактовкетрагическогопросматривается в работах многих мыслителей, но весьма определенно и четкосформулирован профессором Г.Н. Поспеловым в его работах «Проблемыисторического развития литератур» (1972) и «Теория литературы» (1978), гдеговорится, что истинно трагическим конфликтом является именно внутреннийконфликт, когда в сознании личности сталкиваются несовместимые мысли,чувства, намерения, однако в равной степени значимые для этого человека, очем уже сказано выше.Последующийанализконкретныхпроизведений,выбранныхдлярассмотрения, позволяет проверить убедительность предлагаемых разнымиисследователями принципов и критериев в историко-литературной практике,т.е. в интерпретации героев и ситуаций, присутствующих в тех или иныххудожественных произведениях.Во второй главе ― («Трагические аспекты жизни в трактовкерусских советских писателей 20-х и 70-х гг.
XX века») ― конкретно19анализируются выбранные произведения, которые воссоздают трагическиеаспекты жизни людей на территории Советского Союза в разные периоды егосуществования, а именно в 20-е и 40-е годы XX в. При этом отмечается, чтоактивное внимание к трагическому в науке и изображение трагических героев иситуаций в искусстве в трагическом аспекте не всегда совпадало со временем,изображенным в тех или иных текстах.В первом параграфе ― (Повесть Б. Лавренева «Сорок первый»васпекте эмоциональной направленности) ― рассматривается проблематрагическогонаматериалеповестиБ.Лавренева«Сорокпервый»,опубликованной в 6-м номере журнала «Звезда» за 1924 год.
С момента еепоявления повесть была высоко оценена - сначала редактором журнала И.Майским, а позднее – литературоведами и критиками. Что касаетсяинтерпретации содержания повести, то она не всегда была одинаковой иоднозначной. Наиболее распространенная точка зрения на содержание повести,характерная для большинства исследований, посвященных ее анализу,заключается в признании романтического пафоса как преобладающего (Б.Геронимус, И. Вишневская, И. Дубровина, Е.