Диссертация (1100394), страница 24
Текст из файла (страница 24)
Даже когда Кафказадумывается о том, чтобы принять участие в военных действиях, он в первуюочередь рассматривает это как возможность избавиться от ненавистной работы.Таким образом, исторический контекст достаточно слабо представлен вдневникахФранцаКафки,чтоотчастиобъясняетсяболезненнойсосредоточенностью на собственном физическом состоянии. 274Там же, С.
84.113 114 Я-пациентВ описаниях болезней и страданий Кафки, сопряженных со здоровьем,первое место, безусловно, занимает бессонница. Кафка упоминает бессонницуна протяжении всего дневника. Интересно, что в первые годы, когда Кафкаведет дневник, он довольно подробно рассказывает об этом недуге, с годами жеговорит о нем, как о привычной проблеме. Так, в 1911 Кафка пишет:«Бессонная ночь. Уже третья подряд.
Я хорошо засыпаю, но спустя часпросыпаюсь, словно сунул голову в несуществующую дыру. Сон полностьюотлетает, у меня ощущение, будто я совсем не спал или сном был объят лишьповерхностный слой моего существа, я должен начать работу по засыпаниюсначала и чувствую, что сон отвергает мои попытки. И с этого момента всюночь часов до пяти я как будто и сплю, и вместе с тем яркие сны не дают мнезаснуть. Я как бы формально сплю «около» себя, в то время как сам я долженбиться со снами.
Часам к пяти последние остатки сна уничтожены, я толькогрежу, и это изнуряет еще больше, чем бодрствование. Короче говоря, всю ночья провожу в том состоянии, в каком здоровый человек пребывает лишь минутуперед тем, как заснуть. Когда я просыпаюсь, меня обступают все сновидения,но я остерегаюсь продумать их. На заре я вздыхаю в подушку, ибо всякаянадежда на прошедшую ночь исчезла. Я вспоминаю о тех ночах, в концекоторых выбирался из сна столь глубокого, словно был заперт в скорлупеореха»275.
А начиная с 1914 года бессонница только упоминается в ряду другихнедугов, затрудняющих существование, а значит, и творчество для писателя: «Савгуста работал, в общем – немало и неплохо, но и в первом, и во второмотношении не в полную силу своих возможностей, как следовало бы, особенно 275Там же, С. 38.114 115 если учесть, что по всем признакам (бессонница, головная боль, сердечнаяслабость) возможности мои скоро иссякнут»276.Интересно, что в ранние годы, когда бессонница еще не вполне привычнадля Кафки, он достаточно часто приводит на страницах дневника свои сны,мистические, загадочные, страшные, по духу очень напоминающие егохудожественные произведения: «Сон: две группы мужчин сражаются друг сдругом.
Группа, к которой принадлежу я, поймала одного из противников,огромного обнаженного мужчину. Пятеро из нас держат его, один – за голову,по двое – за руки и за ноги. К сожалению, у нас нет ножа, чтобы заколоть его,быстро спрашиваем всех по кругу, нет ли ножа, – ни у кого нет. Но так какпочему-то нельзя терять времени, а поблизости стоит печь, необычайнобольшая чугунная дверца которой раскалена докрасна, мы подталкиваем к нейпленника, приближаем вплотную к дверце его ногу, пока она не начинаетдымиться, затем отводим ее в сторону и даем остыть, чтобы потом сноваприблизить к дверце. Так мы все время проделываем это, пока я не просыпаюсьне только в холодном поту, но и с лязгающими от страха зубами»277.Иногда образы, возникающие в снах, пересекаются с произведениямиКафки.
Так, запись от 3 февраля 1922 года содержит следующий фрагмент:«Бессонница,почтисплошная;измученсновидениями,словноихвыцарапывают на мне, как на неподдающемся материале»278. Мучительное«выцарапывание» чего-либо на теле осужденного – словно отсылка к рассказуКафки «В исправительной колонии», написанному несколько лет ранее, ноопубликованному уже после его смерти, рассказу, в котором на телахприговоренных к смерти карательная машина многократно записывала«заповеди», которые преступил виновный. Да и в целом произведения Кафки, сего одновременно метареалистичными и метафантастическими персонажами,событиями, подчиненными очень специфической логике, часто напоминают 276Там же, С.
137.Там же, С. 151.278Там же, С. 183.277115 116 сновидение («Процесс», «Превращение»). Все приведенные выше сновиденияКафки, впрочем, не свидетельствуют о преодолении им бессонницы, напротив,он противопоставляет понятия сновидения и сна: «…последние ночи, полныекошмарных сновидений, но длящегося лишь минуты сна»279.Прочие недуги, включая туберкулез, который будет диагностированКафке в 1917 году, что никак не отражено в дневнике, упоминаются достаточноредко.
Вместо этого в дневниках часто говорится об общем болезненномсостоянии, которое зачастую не позволяет ему жить полноценной жизнью, азначит – литературным творчеством: «Бесспорно, что главным препятствием куспеху является мое физическое состояние. С таким телом ничего недобьешься.Ядолженбудусвыкнутьсясегопостояннойнесостоятельностью»280. Ощущение своей болезненности и близость раннейсмерти появляется у Кафки в очень раннем возрасте. Еще в 1911 году онзаписывает: «Если я доживу до сорока лет, то, наверное, женюсь на старой девес выступающими вперед, не прикрытыми верхней губой зубами… Но до сорокая вряд ли доживу…»281.
Эта запись стала пророческой, Кафка умирает, когдаему еще не исполнилось 41 года. В последние несколько лет жизни(преимущественно в 1921 и 1922 годах) записей, фиксирующих удручающеефизическое состояние писателя, становится больше: «Кафка не только ощущаетсвое тело как чуждое, как это было раньше, он, в сущности, воспринимает себябестелесным. Пережив нервный срыв в 1922 году, Кафка описывает разделениедуха и тела в еще более “радикальных” выражениях.
Следуя теории Р. Д.Лэйнга, такой кардинальный “раскол” между телом и разумом происходит,когда человек сталкивается с коренной уязвимостью, непрочностью своегосостояния»282. 279Там же, С. 53.Там же, С. 54.281Там же, С. 41.282Eilittä L. Approaches to personal identity in Kafka’s short Fiction. Finnish Academy Sciences, 1999. С.
33:«…Kafka not only felt his body as alien as he did earlier, but that he in fact felt himself disembodied. After suffering anervous breakdown in January 1922, Kafka described this devision between his body and spirit in even more radical280116 117 Частота и полнота записей варьируются от года к году. Безусловно,Кафка никогда не ставил себе цели писать дневник каждый день, как это делал,например, Лев Толстой, однако есть периоды, когда записи следуют подряд втечение недели или около того, а затем прекращаются на месяцы. Однако до1915 года записи более частотны. За период с 1910 по 1915 годы создано едвали не в четыре раза больше дневниковых записей, чем с 1916 по 1923 год (в1924 году дневник не ведется).
Если в 1913 году Кафка отмечает: «Снова сталокрайне необходимо вести дневник»283, то уже в 1915 он пишет: «Канун днярождения отца, новый дневник. Он не столь необходим, как прежде, мне ненужно вызывать в себе беспокойство, беспокоен я достаточно, но ради какойцели, когда будет она достигнута, как может сердце, не совсем здоровое сердцевыносить столько недовольства и столько беспрерывно гложущих егожеланий»284. Отчасти это объясняется тем, что период с 1916 по 1919 годыможно считать расцветом творчества Кафки. В этот период создан сборник«Сельский врач», закончен роман «Америка», создается роман «Замок»,который будет завершен в 1922 году. То есть дневник для Кафки не столькочерновик, хотя элементов черновика в его дневнике довольно много, о чем ещебудет сказано ниже, сколько замещение творчества.Если говорить о тематике записей, то чаще всего это записи,посвященные собственной роли во взаимоотношениях с окружающими, чтобыло подробно рассмотрено выше.
Целый пласт также составляют книги,которые Кафка читает в тот или иной момент времени, и размышления,связанные с ними. Например, Кафка много читает Гете; в частности, еще впервых дневниковых тетрадях он размышляет о дневниках Гете, замечая:«Дневники Гете. Человек, не ведущий дневника, неверно воспринимаетдневник другого человека. Когда он, например, читает в дневниках Гете: “11. 1.1797.
Целый день был занят дома различными распоряжениями”, то ему terms. According to Laing, such a radical split between the body and mind occurs when a human being attempts to dealwith the basic underlying insecurity of his or her own existence».283Там же, С. 89.284Там же, С.
147.117 118 кажется, что сам он никогда за весь день не делал так мало»285. Кафка такжечитает Стринберга и Диккенса, которому, по его собственным наблюдениям,подражает и которого одновременно жестоко критикует: «“Копперфилд”Диккенса (“Кочегар” – прямое подражание Диккенсу; в еще большей степени –задуманный роман). <…> Диккенсовское богатство и могучий, неудержимыйпоток повествования, но при этом – места ужасающе вялые, где он утомленнолишь помешивает уже сделанное. <…> Эти колоды необработанныххарактеристик, которые искусственно подгоняются к каждому персонажу и безкоторых Диккенс был бы не в состоянии хотя бы раз быстро взобраться на своесооружение»286.Кафка много читает и русскую литературу и размышляет о Гоголе,Достоевском, Герцене, Толстом (с Толстым связана очень светлая запись обобручении, относящаяся к январю 1914 года, когда пора надежд на счастливыйбрак Кафки еще не до конца прошла: «Обручение Толстого, ясное впечатлениенежного, бурного, сдерживающего себя, полного предчувствий молодогочеловека.
Красиво одет, в темном и темно-синем»287).В довоенные годы Кафка в дневниках довольно часто описывает своепосещение литературных гостиных пражских окололитературных деятелей, вчастности Оскара Баума, где он читает также и свои произведения. Любопытно,что он высоко оценивает многие из услышанных произведений, среди прочегоработы Макса Брода («…Как ни восхищаюсь я его сочинениями, когда онилежат передо мною как нечто целое, недоступное моему или чьему-либодругому вмешательству, и даже вот сегодня эти небольшие рецензии на книги,– тем не менее каждая фраза, которую он пишет для «Рихарда и Самуэля»,заставляет меня идти на уступки»288), у него нет ощущения собственноголитературного превосходства, скорее наоборот. 285Там же, С. 37.Там же, С.
160.287Там же, С. 104.288Там же, С. 52.286118 119 Описания литературных произведений современников Кафки зачастуюдополняются и размышлениями о собственных произведениях. Иногда этократкие замечания оценочного характера: «После обеда у Верфеля с Максом иПиком. Читал им «В исправительной колонии», не совсем доволен, заисключением сверхъявных, неискоренимых ошибок»289. Иногда он записываетразмышленияобужесозданномпроизведении:«Читаякорректуру«Приговора», я выписываю все связи, которые мне стали ясны в этой истории,насколько я их вижу перед собой. Это необходимо, ведь рассказ появился изменя на свет, как при настоящих родах, покрытый грязью и слизью, и толькомоя рука может и хочет проникнуть в самую плоть»290.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
