Эготекст в творчестве Гюнтера Грасса (1095160), страница 37
Текст из файла (страница 37)
Утраченное стремление к созиданию повлекло за собойнеприятие социумом людей, в чем-то отличных от него, стремящихсятворить, поэтому в нем Амзель с его комичной наружностью, «еврейством» исвоеобразным талантом оказывается в положении аутсайдера. А егостремление в больном обществе, потерявшем ориентиры, следовать своемуэстетическому кредо («модели должны предпочтительно заимствоваться уприроды»)приводитктому,чтоонможеттворитьтолько«птицеустрашающие» огородные пугала, являющиеся, по сути, отражениемсостояния социальной, экономической и культурной жизни общества вовремена существования третьего рейха.Если в романах «Жестяной барабан» и «Собачьи годы» благодаря тому,что городской текст представляет собой художественную реальность, хотя и525526Грасс Г.
Кошки-мышки. С. 217.Грасс Г. Собачьи годы. М.: Амфора, 2008. С. 217.173основанную на воспоминаниях самого писателя, он то фантастичен, токонкретен, а в новелле «Кошки-мышки» предельно реалистичен, то в«Луковице памяти» Данциг– часть индивидуально-биографическогопространства автора. Поэтому в этом эготексте писатель, обращаясь к теме«малой родины», ставит перед собой иную цель: показать, в каких условияхпроисходило формирование его личности, какое влияние оказало городскоепространство на его дальнейшую творческую судьбу, почему мотивывоенной юности, бездуховности бюргерского общества, препятствующегоформированию личности, чьи интересы выходят за рамки мелкобуржуазногомирка, а также «вины» немецкого народа, обозначенные в «Данцигскойтрилогии», стали центральными в его творчестве.Обращаясь к теме собственного взросления, Г.
Грасс прежде всегоконцентрирует внимание на автобиографическом самопознании себя какчеловека. Для того чтобы понять скрытые пружины своих поступков,необходимо вспомнить все до мельчайших подробностей, поэтому основнымспособом создания пространства становится детальное описание предметовокружающего его вещного мира, а основной формой его реализации –«физическое пространство».Первые воспоминания Г.
Грасса связаны с родительским домом, чтоестественно, поскольку процесс становления личности начинается с семьи ипервым жизненным пространством, который осваивает ребенок, становитсяего дом. Для Г. Грасса это двухкомнатная квартира на первом этажетрехэтажного доходного дома на улице Лабесвег в пригороде ДанцигаЛангфуре, в которую можно было попасть по ведущему из колониальнойлавки родителей узкому, похожему на кишку коридору, с кухней-каморкойбез окон и с туалетом между этажами, одним на четыре семьи, вечнозагаженным соседскими детьми.
Ключевыми при описании жилища, вкотором провел детские годы Г. Грасс, становятся слова «тесный» и«теснота». Они используются им практически при каждом упоминаниилангфурскойквартиры,причемотсутствиенеобходимогодлянего174жизненного пространства («в моем личном распоряжении находилась лишьнебольшая ниша под подоконником правого окна в гостиной – узкоепространство, которым приходилось довольствоваться»527) вызывает уавтора «Луковицы памяти» чувство отторжения:- читая, он затыкает указательными пальцами уши, чтобы отрешиться от тесной квартиры,от веселого голоска сестры528;- и всякий раз радость предстоящего возвращения домой омрачалась мыслью о теснотенашей двухкомнатной квартиры529;- но никакие лакомства не могли преодолеть тесноту.
Меня все раздражало, например,отсутствие ванной и туалета в нашей квартире530;- привычно ненавистная двухкомнатная квартира еще больше давила на меня своейтеснотой531.Для этого пространства характерна цельность, вне зависимости от того,с какой точки за ним ведется наблюдение. Если герой «Луковицы памяти»движется в горизонтальном направлении, то видит те же доходные дома,населенные мелкими чиновниками, рабочими, пенсионерами и мещанами, сосвойственными бедности запахами квашеной капусты, вонью от кипящихбаков с бельем, кошек и детских пеленок и т.п. Если же он выбираетвертикальное направление и поднимается на чердак, то через подъемный люкчердачногоокнасмотритнакондитерскуюфабрику,крошечныепалисадники, хлипкие сарайчики, стойки для выбивания ковров, клетки длякроликов.Все эти воспоминания дают основания Г. Грассу утверждать, что вюности он воспринимал дом не как «семейный очаг», а как пространство,препятствующее реализации его духовных устремлений.Мелкобуржуазный мирок, с одной стороны, рождает в нем стыд передболее состоятельными школьными товарищами, имевшими собственныекомнаты в шестикомнатных квартирах или роскошных виллах с ванными и527Грасс Г.
Луковица памяти. С. 31.Там же. С. 43.529Там же. С. 90.530Там же.531Там же. С. 123.528175уборными, в которых висели рулоны туалетной бумаги. А с другой –заставляет юного Г. Грасса, не приемлющего косный мещанский быт,выстраивать свое, принадлежащее только ему пространство – пространствоиндивидуума. Его мир включает альбом с репродукциями, полученными вобмен на сигаретные купоны, и книги, которые он читает в городскойбиблиотеке или берет из небольшого декорированного резными планкамимаминогокнижногошкафаизореховогодеревасзанавесками,защищающими от пыли и солнца корешки книг.Домашняя библиотека занимает особое место в воспоминанияхписателя. Она достаточно бессистемна: книга «Распутин и женщины» иразвлекательный роман Викки Баум соседствуют в ней с вполне серьезнойлитературой. Именно мамин книжный шкаф позволяет герою «Луковицыпамяти» получить первое представление о творчестве немецких писателейэпохи Просвещения (Фридрих Шиллер), романтизма (Теодор Шторм),классицизма(«Избирательноесродство»Гѐте),познакомитьсяспроизведениями представителей натуральной школы (Герман Зудерман),критического реализма (Ганс Фаллада), с историческими романами ФеликсаДана и юмористическими – Вильгельма Рабе, прочитать книги лауреатовНобелевскойпремиишведскойписательницыСельмыЛагерлѐф,норвежского писателя Кнута Гамсуна, произведения классиков швейцарскойи русской литературы (Готфрид Келлер и Федор Достоевский).Не менее важной частью рассказа писателя о своем прошлом являютсяего воспоминания о своей жизни в городе в период существования третьегорейха.
Если собрать воедино разрозненные события, свидетелем которых былюный Грасс, то получится довольно полная картина жизни города и егоокрестностей в этот период.Эта жизнь протекает в двух параллельных плоскостях. Немецкаямолодежь вступает в ряды гитлерюгенда, исполняет трудовую повинность,служит во вспомогательных частях противовоздушной обороны на зенитныхбатареях Кайзерхафен и Брезен-Глеткау, получает повестки на фронт, в том176числе и в войска СС. В это же время Данциг сотрясают еврейские погромы,из города исчезают инакомыслящие (одноклассник Вольфганг Хайнрихс иего отец, учитель латыни), совершается молчаливое предательство. Послетого, как дядя Грасса был расстрелян за участие в обороне Польской почты, всемье будущего писателя «ни единым словом не вспоминали неожиданнопропавшего дядю»532.
Данцигских евреев депортируют из гетто на улицеМаузегассе в концентрационный лагерь Терезиенштадт. Не более чем в трехчасахездыотгороданаберегузаливаФриш-Хафстроитсяконцентрационный лагерь Штутхоф. По всей Кашубии и до самойТухельской пустоши изгоняются со своих земель семьи польских крестьян, акашубов правительственным указом относят к третьей этнической категории.Г. Грасс не случайно в «Луковице памяти» акцентирует внимание натех изменениях в облике города и укладе городской жизни, которые онфиксировал в юности, но которым, стараясь сохранить душевный комфорт ицелостность выстроенного им внутреннего мира, не хотел давать оценки.Дело в том, что конформистский подход юного Грасса к происходящимвокруг него событиям в период существования нацистского режима вступаетв противоречие с антифашистской позицией писателя, заявленной импублично с момента выхода в свет его романа «Жестяной барабан».
Поэтомупредставленный имплицитно в «Данцигской трилогии» мотив историческойвины немецкого народа в «Луковице памяти» перенесен в идеологическуюплоскость и находит свое выражение в публицистической (эксплицитной)форме, в форме авторского комментария, осуждающего равнодушие юногоГрасса к происходящему вокруг него.Наконец, созданный Г. Грассом в «Луковице памяти» образ Данциганужен был писателю не только для того, чтобы проанализировать условия, вкоторых проходило формирование его личности, но и чтобы показать, какмелкобуржуазное немецкое общество, в котором он вырос, и военная юностьповлияли на его творчество.
Так, «барачная тягомотина» на зенитной батарее532Грасс Г. Луковица памяти. С. 18.177неподалеку от порта отражена в романе «Собачьи годы»533, предводитель«банды чистильщиков», орудовавшей в годы войны в Данциге, выведен вромане «Жестяной барабан» под фамилей Штѐртебекер, генерал Шѐрнер, поприказу которого в 1945 г. вешали немецких солдат, не имеющих при себекомандировочного удостоверения, – в романе «Под местным наркозом» подфамилией Крингс.Тесная связь, которая существует у Г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
