Диссертация (Жанровая динамика англоязычного романа воспитания второй половины XX века), страница 4

Пашигорева «Роман воспитания в немецкой литературеXVII-XX веков» [115]. Как отмечает исследователь, общим содержанием романа17воспитания является психологическое, нравственное и социальное формированиеличности главного героя.В литературоведении роман воспитания традиционно рассматривалсяв рамках категории жанра, как художественная целостность, обладающаяустойчивыми признаками: определенной структурой, типом героя, сюжетнымимотивами. Исследователи отмечают, что зафиксировал появление этой жанровойразновидности и предложил термин для ее обозначения немецкий литературоведК.

Моргенштерн в 20-е годы XIX века [160]. Жанрообразующими чертами ученыйназывает изображение героя от начала жизни до определенной ступени зрелости,а также «воспитание» читателя. Начало обстоятельного изучения романавоспитания связано с работами В. Дильтея, исследователь выделяет три типаромана воспитания:Entwicklungsroman – novel of development (роман развития);Erziehungsroman – novel of education or pedagogical novel (романобразования или педагогический роман);Kunstlerroman – novel about an artist (роман о художнике (музыканте,актере, артисте), т.е. роман о представителе искусства) [83].На сложность и неоднозначность перевода на русский язык обозначенийразныхтиповроманавоспитанияобращаетвниманиеВ.Н.

Пашигорев,рассматривая три типа романа как «три различных уровня и способасамораскрытия индивида, где: Entwicklungsroman понимается как «романразвития», которое не обязательно завершается качественным изменением,Erziehungsroman – как «роман воспитания» в его дидактическом аспекте,и Bildungsroman – как «роман образования», подразумевающий последнююступень«динамическогосаморазвитиядуховнойсубстанцииличности,на высшем, интеллектуально-мифопоэтическом уровне» [115].Вслед за В.Н.

Пашигоревым,исследуемая жанровая разновидностьобозначается традиционным в отечественном литературоведении термином«роман воспитания». Этот термин позволяет избежать назидательных коннотацийи передает процесс формирования и качественного изменения личности героя, но18поскольку во второй половине XX века речь идет, скорее, не о постепенномформировании, а о резком изменении внутреннего мира, полном преображениидуши, что предполагает революционное, а не эволюционное изменение сознанияглавного героя, то термин «роман становления» представляется не совсемточным. Термин «роман образования» также не вполне удачен и, как отмечаетВ.Н. Пашигорев, практически не прижился в литературоведении, так как звучиттяжеловесно с точки зрения норм русского языка. Отталкиваясь от размышленийМ.М.

Бахтина о том, что «в жанре всегда сохраняются элементы архаики», что«эта архаика сохраняется в нем только благодаря постоянному ее обновлению»,что «жанр всегда и стар и нов одновременно», жанровую разновидность романавоспитания второй половины XX века можно рассматривать как этап обновлениятрадиции, которая начинает формироваться еще со второй половины XVIII в.

[64].Исследователи Д. Бакли, С. Хоу, Н. Фридман, М. Хирш уточняют жанровоеопределение и выделяют следующие разновидности: роман формированияличности (the novel of formation), роман о юности (the novel of youth), романобразования(thenovelofeducation),романученичества(the novelof apprenticeship), роман взросления (the novel of adolescence), роман инициации(the novel of initiation), «роман о жизни» (the life-novel) [216].М.М. Бахтин рассматривает проблематику и виды романа воспитанияи указывает на особый тип взаимоотношений между автором и героем, а такжеуникальность хронотопа.

Жанрообразующим признаком романа воспитания онсчитаетобразменяющегосягероя:ученыйтакопределяетидейно-художественное своеобразие произведений этого жанра: «Наряду с этимгосподствующим, массовым типом стоит иной, несравненно более редкий типромана,дающийобразстановящегосячеловека.Впротивоположностьстатическому единству здесь дается динамическое единство образа героя» [64].Появление сюжета становления в английском романтизме традиционносвязывается с влиянием философии Жан-Жака Руссо: «Детальные указания Руссопо просвещенному воспитанию ребенка Эмиля оказывали большое влияние надостигших известности в начале XIX века писателей-романтиков» [219].19Особенное значение образ ребенка имеет в творчестве У.

Блейка и У. Вордсворта.Для У. Блейка [37] именно ребенок обладает способностью «пропускать черезсебя интеграцию, простоту и доброту в мир, который взрослые потеряли и хотелибы вновь найти» («to assume a coherence, a simplicity and a kindliness in the worldthat adults have lost and wish they could regain») [212].В «Истории английской литературы» отмечается двойственность в трактовкеэтого образа, радостному детству, как лейтмотиву первого сборника («Песниневинности»),противопоставленотревожноенастроениеиизображениеобездоленного детства в сборнике «Песни опыта». «Лейтмотив первого сборника– детство радостное; лейтмотив второго – детство поруганное» [60, 197].

Похожаятональность характерна для творчества другого поэта-романтика – У. Вордсворта:«Частое обращение к образам детей в поэзии Вордсворта связано с мыслью поэтао том, что именно детскому сознанию свойственно то воображение, котороенеобходимо для романтической поэзии» [90, 203].Как отмечает немецкий исследователь Б. Хаферкамп, идеализированныйобраз ребенка, получивший столь широкое распространение у романтиков,прежде всего у У.

Блейка и У. Вордсворта, в викторианскую эпоху стал, «тупыморудием», так как «естественная невинность Блейка и Вордсворта повторяется всотнях историй XIX-го века, всегда необъяснимо добрых и чувствительных» [214,s. 12]. Для писателей-викторианцев тема невинности детей имеет иную, нежеличем для романтиков, смысловую нагрузку [157]. В романах воспитания XIX векаусиливается социальный фон, ребенок часто становится жертвой несправедливогои неправильного хода вещей, этот образ приобретает трагическую окраску.И.Г. Волжанская, рассматривая детские образы в прозе Ч.

Диккенса, в числепрочих выделяет тип «детей-мучеников (образы, олицетворяющие христианскуюидею самопожертвования)» [175, 237].«Мир детства» является важнейшей составляющей художественного мираЧ. Диккенса. Произведения, связанные с темой взросления, в XX веке так илииначе опираются на литературную традицию, заложенную Диккенсом. Особенноезначение имеет роман «Дэвид Копперфилд», аллюзивная связь с которым20обнаруживается при внимательном чтении и интертекстуальной дешифровкероманов воспитания второй половины XX и начала XXI веков (прежде всего этотакие произведения, как «Над пропастью во ржи» Дж.Д. Сэлинджера, «Щегол»Д. Тартт). Во многом это связано с речевой организацией повествования,автобиографизмом, исповедальностью романа. Н.П. Михальская отмечает «И всеже «Дэвид Копперфилд» это не только «взгляд в прошлое и не толькоавтобиография. Это роман о становлении личности, формировании молодогочеловека, вступающего в жизнь и находящего свое признание» [111].Отличительной чертой характеристики главного героя исследовательницаназывает то, что Дэвид Копперфилд проходит испытания, не разочаровываясь вжизни и сохраняя отзывчивость и веру в людей, в отличие, например, от героевО.

де Бальзака, Стендаля, У. Теккерея [111]. Своеобразию жанра романавоспитания в творчестве Ч. Диккенса посвящены работы Т.И. Сильман [125],Н.Л. Потаниной[118],В.В. Ивашевой[92].По мнениюЛ.В. Федотовой,«замученные дети, ушедшие из жизни, не изведавшие человеческого счастья,являются одним из характерных типов детских образов в творчестве Ч. Диккенса»[233, 60].В американской литературе развитие образа ребенка имеет свою специфику[249]: «…американские писатели видели в ребенке <…> символ девственнойтерритории, где преобладает демократия и где есть неограниченные возможностидля роста» [161, 50].

Знаковыми для рассмотрения репрезентации темы детства вамериканской литературе являются произведения М. Твена, Э. Хемингуэя, У.Фолкнера, глубоко и точно это отмечено Б.А. Гиленсоном: «Тема инициации(initiation), вхождения подростков в мир взрослых, столь существенная дляамериканской литературы (вспомним хотя бы о несравненных Айке Маккаслинеиз «Медведя»Фолкнера,ХолденеКолфилдеизповестиСэлинджера«Над пропастью во ржи») получает преломление у Хемингуэя. «Сквозной» геройего ранней новеллистики Ник Адамс вызывает очевидные ассоциации сГекльберри Финном» [79].21А.Г. Ненилин в диссертации, посвященной проблемам детства в англоамериканской литературной традиции, также отмечает тему инициации как однуиз ключевых, но трактует ее в отрицательном ключе: «…ведущей темойамериканской литературы стала тема инициации, причем часто инициация,нередко выступающая в контексте американской литературы как синоним потериневинности, приравнивается с авторской позиции и в читательском восприятиик акту приобщения ко злу» [229].Нам ближе другая точка зрения, связанная с пониманием взросления не какутраты доброго и светлого начала, но как нахождения себя, обретения внутреннейгармонии, целостности и определения своего места во «взрослом мире».

Именнотак интерпретируется сюжет инициации в сборнике статей, посвященных «ГарриПоттеру» [151], в котором исследуются различные аспекты текста: воплощениеархетипов и «бессознательного» («Archetypes and the Unconscious in HarryPotter»), исторический контекст («Literature influence and historical contexts»). Темаинициации описывается в контексте постепенного открытия главным героем всебе волшебных сил.Определяязначениетемывзрослениявамериканскойлитературе,Н.Л. Иткина отмечает: «От Марка Твена до Сэлинджера детская точка зренияутверждается как истинная, совпадающая с точкой зрения самого творцахудожественного мира, т.е.

автора. Даже там, где она не главенствует формально,ее нравственное и эстетическое влияние всегда ощутимо. Если «прекрасноемгновение» Гете – вершина зрелости, то прекрасное мгновение американскогописателя, напротив, принадлежит детству. Недаром Хемингуэй видел в каждомамериканце мальчишку и называл своих соотечественников «american boy-men».Пребывая в детстве, американский писатель пребывает в «вечном настоящем»(«everlastingnow»).Егомечта–остановитьмгновение, продлить егодо бесконечности» [93, с. 65].НовоенаполнениеполучаетобразребенкавXXвеке,на сохранение доминирующих тенденций, отмечается «несомненныйнесмотряперевеснегативных качеств в противовес позитивным.